Дмитрий Пригов - Написанное с 1975 по 1989

• Название: Написанное с 1975 по 1989
• Автор: Дмитрий Пригов
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: Поэзия
• Год: 1997
• ISBN: 5-86793-028-9

---

Трудно быть руководителем

Да такой страны большой

Все равно что быть родителем

Непослушливых детей

Все им кажется, вредителям

Что они тебя умней

Что на стороне родители

И приятней и добрей

Это и неудивительно

Но со временем поймут

Понемножку, что родителя

Не выбирают — с ним живут

* * *

Жил да был убийца-врач

Убивал он руководство

А потом вот оказалось

Что он вовсе не убийца

А убийцы — руководство

Значит врач не убивал

А их правильно лечил

Но леча то руководство

Он всех прочих этим самым

Убивал чрез руководство

Выжившее, и выходит

Что тот самый врач-убийца

Он и есть

* * *

Начальников я не ругаю

Я просто сзади подхожу

За плечи тихо обнимаю

И ласково в глаза гляжу

И словно снегом посыпаю так посыпаю, посыпаю, посыпаю и посыпаю, и так тихо-

тихо и тихо, и тихо, и посыпаю и посыпаю, посыпаю, посыпаю

И они тихо засыпают

На руках моих

* * *

Будь ты трижды во лбу гениальный

Будь ты хоть Секретарь Генеральный

Все ты видишь сквозь местную воду

Да что сделаешь с этим народом

Ведь не будешь же каждую блядь

Волочить исправляться, опять-

Таки

* * *

Кто очень хочет — тот увидит

Народ российский — что он есть!

Все дело в том — уж кто увидит

Его каким — такой и есть

Вот скажем Ленин — тот увидел

Коммунистическим его

И Солженицын — тот увидел

Богоспасительным его

Ну что же — так оно и есть

Все дело только в том — чья власть

* * *

Народ с одной понятен стороны

С другой же стороны он непонятен

И все зависит от того, с какой зайдешь ты стороны

С той, что понятен он, иль с той — что непонятен

А ты ему с любой понятен стороны

Или с любой ему ты непонятен

Ты окружен — и у тебя нет стороны

Чтоб ты понятен был, с другой же непонятен

* * *

Народ он делится на не народ

И на народ в буквальном смысле

Кто не народ — не то чтобы урод

Но он ублюдок в высшем смысле

А кто народ — не то чтобы народ

Но он народа выраженье

Что не укажешь точно — вот народ

Но скажешь точно — есть народ. И точка

1-Й БОЖЕСКИЙ РАЗГОВОР

Вот молодежь на комсомольском съезде

Ликует и безумная поет

А дальше что? — а дальше съезд пройдет

А там уже и старость на подъезде

А дальше — смерть! и в окруженьи сил

Бог спросит справедливо и сурово:

Где ж был ты, друг? — А я на съезде был

— А-а.

На девятнадцатом на съезде комсомола?

Ну-ну

БАНАЛЬНОЕ РАССУЖДЕНИЕ НА ТЕМУ: БЕРЕГИ ЧЕСТЬ СМОЛОДУ

Коль смолоду честь не беречь

Что к старости-то станется

Увы — бесчестие одно

И ничего-то больше

Но если смолоду беречь

И так беречь до старости –

Одна сплошная будет честь

И ничего-то больше

* * *

Вот они приходят молодые

Близкой мне погибелью грозят

У них зубы белые прямые

И на каждом зубе блещет яд

И глаза их страшные горят

Небеса над ними голубые

И под ними пропасти висят

Я же в нишке маленькой сижу

И на них испуганно гляжу

Господи, где мне искать спасенья?

Может, Ты мне скажешь? — Не скажу

Он отвечает

* * *

Уже им дети по плечо

А все проблемы им по пояс

Да и пониже даже, то есть

Все по хую и нипочем

Вот это партия в глаза

Открыто, как росу в глаза

Им и говорит

* * *

А что дитя? — он тоже человек

Он подлежит и пуле и закону

А что такого? — он ведь человек

А значит родственник и пуле и закону

Они имеют право на него

Тем более когда он пионером

Бежит вперед и служит всем примером

Чего примером? — этого… того

* * *

Подойди ко мне, мой Павлик

Как уж я тебя любила

Нет, не я тебя убила

С неба странный ангел Авлик

К нам сошел весь в пене розовой

Спрашивает: где Морозовы

Ну, ему и указали

Он приходит, а мы в зале

Ждем его, он тебя взял

Своей пеной обвязал

В ухо слово вдул Оил

Чем-то белым напоил

Ты и вепрем обернулся

Да и тятеньку убил

А когда назад вернулся

Тебя дедушка убил

А как же?

Так надо!

И все исчезло в пене розовой

Зойя! — так вот мы Морозовы

И всей стране известны стали

* * *

Дерево осинное

Дерево ли ивовое

Всякое красивое

Кто из них красивевее

А красивевей береза

С нею меж деревьями

Связано поверие

Про Павлика Морозова

Деточку невинную

Сгубленну злодеями

Вот они что сделали

Да вот не под ивою

Да не по осиною

А вот под березою

Загубили псиные

Павлика Морозова

Деточку

* * *

Девочка идет смеясь

Крови в ней всего три литра

Да, всего четыре литра

Литров пять там или шесть

И от малого укола

Может вытечь вся она

Девочка! Моя родная!

Ради мамы, ради школы,

Ради Родины и долга

Перед Родиною — долго

Жить обязана! Родная

Береги-храни себя!

* * *

И чтой-то молодежь все женится

Что это мода за така

Глядит с улыбкой знатока

И женится себе, все женится

А то бывало в наши лета

Мы разве ж знали про любовь

Мы знали — Родина и кровь

И кое-что еще — но это

Разве ж объяснишь

* * *

Вот жаркая, словно Освенцима печь

Любовью меня хочет женщина сжечь

Я голый стою перед нею и плачу

Рукою являя стыдливость девичью

Она же покручивая черный ус:

Не бойся — смеясь говорит мне — мит унс

Бог

* * *

Женщина белая, стройная, чистая

Что тебе делать со мною мучнистым

В общем-то ясно, что делать со мной

Да на что тебе червь этот подлый мучной

Разным к тому же бессмысленным мучимый

Да и к любви навсегда не обученный

Как знамя, полотнище какое

* * *

Скачут девы молодые

Они и того моложе

В море прыгают худые

Предвкушая сладость ложа

Предвкушая полнотелость

Внутренних частей коварство

Смерти дальность, жизни целость

Непомерность государства

* * *

Поскольку ты сам выбирал где родиться

То с кротостью пущей неси

Вот этого места событья и лица

А нет — так тем боле неси

Поскольку ты значит поставлен — и стой

И смысл твой выходит что самый простой

Но единственный

* * *

Один еврей на свете жил

Красивый и отважный

И это очень важно

Что он евреем был

А то вот русским, скажем

Или б китайцем был

Но он евреем был

И это очень важно

Очень

* * *

Когда бы был бы я китайцем

То я хотел бы немцем стать

Но русским — вряд ли, чехом — вряд ли

Американцем — тоже вряд ли

Китайцу лучше немцем быть

Но уж поскольку есть я русский

То немцем мне уже не стать

И русским тоже мне не стать

По той же самой по причине

* * *

Когда безумные евреи

Россию Родиной зовут

И лучше русского умеют

Там где их вовсе не зовут

А где зовут — и там умеют

А там где сами позовут –

Она встает во всей красе

Россия — Родина евреев

* * *

Вот могут скажем ли литовцы

Латыши, разные эстонцы

Россию как родную мать

Глубоко в сердце воспринять

Чтобы любовь была большая

Конечно могут — кто мешает

* * *

Еврей тем и интересен, что не совсем русский

А китаец тем неинтересен, что совсем не русский

А русский не то чтобы неинтересен

А просто — некая точка отсчета тех кто интересен и неинтересен

* * *

Вот живет антисемит

Книги русские читает

Ну, а рядышком семит

Книжки тежие читает

Правда, вот антисемит

Чувствует намного тоньше

Но зато в ответ семит

Мыслиит немного тоньше

А над ними Бог живет

Всех умнее их и тоньше

Так что пред Его лицом

Кто умнее тут? кто тоньше

* * *

Латыша стрелок латышский

Подстрелил — ай да стрелок!

А ворошиловский стрелок

Ворошилова не смог

Однако

* * *

Вот он Рейган к себе их манил

Завлекал золотыми объятьями

Но Бог этого не попустил