Елена Арсеньева - На все четыре стороны

• Название: На все четыре стороны
• Автор: Елена Арсеньева
• Жанр: Детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15662-3

Ничего себе — сходила писательница Алена Дмитриева в библиотеку! Ее столкнули с лестницы и обокрали. Утащили.., картонную закладку из книги. И это не где-нибудь, а в самом Париже. Жаль, что не сразу Алена узнала истинную цену похищенной у нее вещи! Теперь тут и там ведутся разговоры о некоем бесценном раритете, вокруг русской дамы вьются подозрительные люди в шляпах. Наверняка они — конкуренты в поисках сокровищ, к которым могут привести те цифры, что были начертаны на закладке! Значит, нужно найти ее, разгадать шифр и опередить всех. Детективный азарт захватил горячее сердце писательницы. И странное расследование началось…

---

— Здравствуйте, — картавя, сказал молодой человек. — Вы русская?

Он тоже говорил по-русски, только с акцентом. Догадливость его объяснялась просто: Атена с Лизочкой только что громогласно обсуждали, что будут делать после катания на карусели: кататься с горки или есть мороженое? Лизочка требовала того и другого сразу, Алена думала, как бы от того и другого ускользнуть и сразу пойти домой: Марина наказала не опаздывать к обеду и аппетит ребенку не портить.

— Да, — ответила она. — А вы?

— Меня зовут Руслан. Я тоже из России, — ответил он с лучезарной улыбкой и еще более сильным акцентом. — А Селин, — указал он на свою блеклую подругу, — она пар из.., то есть парижанка.

Наверное, Алене тоже следовало назвать себя, однако это ей как-то и в голову не пришло. Она просто кивнула — мол, очень приятно, и что дальше?

— Вам нравится Париж? — завел парень светскую беседу.

— Неня, — нетерпеливо сказала Лизочка, — пойдем на кисель!

— Извините, — сверкнул молодой человек улыбкой. — Мы не будем вас задерживать. Мне просто хочется дать вам почитать… — Вроде бы в руках у него минуту назад ничего не было (впрочем, клясться Алена не стала бы по уже упоминавшимся причинам), но тут вдруг откуда ни возьмись появился разноцветный, зеленовато-сиренево-белесый листочек, который он и протянул Алене.

Она машинально взяла, а потом спросила:

— Что это?

— Мы — свидетели Иеговы. Слышали о такой организации?

— Да, что-то такое слышала, — кивнула она, испытывая почти неодолимое желание разжать пальцы и выпустить листочек и сдерживаясь исключительно из вежливости. — Но, знаете, я скоро уезжаю, так что едва ли я смогу приходить на ваши собрания.., и все такое.

— Никуда не надо приходить, — ласково улыбнулся молодой человек. — Вы просто прочтите, что здесь написано.

— Хорошо, спасибо, — сделала Алена любезную улыбку. — Всего доброго, до свиданья.

И она, подхватив Лизочку на руки, ринулась к кассе, из которой ей лихо улыбался знакомый по прошлому году карусельщик с мушкетерскими усами. Нет, судя по черному фетровому «стетсону», это был не Д'Артаньян сорок лет спустя, а какой-нибудь мачо.., может быть, тот самый сентиментальный гаучо, которому посвящено чудесное танго. Расточая ему улыбки и беря билеты, она незаметно опустила листок, на который даже не взглянула, в урну, а когда отошла от кассы, увидела, что Руслан и Селин пялятся на нее с теми же приклеенными улыбками. Конечно, они видели, как Алена выбросила листок. У Руслана взгляд вроде бы снисходительный, но у Селин улыбочка слегка отклеилась… Ох, какой ведьминский оскал виден!

А может быть, Алене все это кажется? Ведь она, строго говоря, ничего не знает о свидетелях Иеговы, кроме того, что они не считают Иисуса Христа одним существом с Иеговой, Богом-Отцом, а уверены, что он — земное воплощение Михаила Архангела; у них нет церковной иерархии, каждый из верующих является проповедником. Еще Алена читала где-то, что, по их мнению, существует особый класс людей: «помазанники», или «малое стадо», число которых ограничено 144 тысячами и которые после смерти отправляются на небо, и «другие овцы», или «великое множество», не ограниченное числом, которые после Армагеддона останутся жить на земле. И еще свидетели Иеговы отказываются от любых видов переливания крови (кроме искусственных кровезаменителей и фрагментов крови, лишенных плазмы). И они полностью против участия в политике, военном деле и спорте. Никаких государственных праздников и даже собственных дней рождения они не признают, верят в устранение существующей сейчас системы порядка и восстановление рая на земле.

Вроде бы ничего страшного, ну, верят люди во что-то свое и верят… Хотеть не вредно. Однако у Алены с первого мгновения, лишь только она коснулась листовки, вдруг возникло жуткое ощущение неуюта и непокоя. Поэтому она ее и выбросила немедленно. Ну а когда обнаружила, что Руслан и Селин сидят на скамейке около карусели и смотрят на нее, Алену начала бить дрожь. Господи, да вовек бы с этими свидетелями не видеться! Воображение у нее всегда было буйное, неуемное, а сейчас оно стремительно рисовало сцены каких-то преследований, нападений, похищения ребенка.., кадры из какого-то голливудского фильма ужасов… От этого мурашки стадами забродили по ее похолодевшей спине, и Алена решила, что ни за что не сойдет с карусели до тех пор, пока неприятная парочка не уберется отсюда. Даже пусть у нее всего лишь разболтались нервы, пусть она психопатка, пусть сектанты преследуют добрых людей только в криминальных романах и вышеупомянутых фильмах ужасов, но какое счастье, что было куплено целых тринадцать билетов на карусель! Правда, теперь от них осталось только шесть… Неужели они с Лизочкой совершили уже семь карусельных туров?! Как это Алена еще жива? А ребенок что-то притих. Неужели этого даже для нее достаточно? Хоть бы не стошнило бедняжку…

Карусель остановилась.

— Ну что, Лизочек, пора домой, а? Головка кружится?

Надо быстро сойти и затеряться вон в той толпе туристов, чтобы мерзкие Руслан и Селин не успели заметить и прицепиться… Может быть, Алена, как всегда, нагоняла на себя пустые страхи. Она вообще была жутко мнительна, часто принимала и желаемое за действительное, и нежелаемое тоже, но сейчас ничего не могла с собой поделать. С одной стороны, вроде пора уходить. С другой — лучше этого не делать.

— Пойдем домой? Или еще раз прокатимся?

— Encore! Еще! — радостно вскричал русско-французский ребенок. — Еще, Неня!

— Ну, анкор так анкор.

На этот раз кружились под «A Media Luz», причем не просто в оркестровом исполнении, а со знаменитой в незапамятные времена Анитой де Сильва. И Алена невольно улыбнулась, слушая вызывающий голос, свысока и в то же время униженно признающийся в смертельной любви. Она никогда не могла сдержать эмоций при звуках хорошей музыки, особенно такой, как танго «A Media Luz», которое ну просто за сердце берет. А потом улыбка ее стала еще шире, потому что Руслана и Селин на прежнем месте не оказалось. Ура!

И вообще, среди зрителей произошли подвижки. Исчезли голубки-латиносы. Ушел араб, так и не раскрыв свой зонтик, ушел и черно-белый джентльмен. Черная нянька увозила коляску, ангелоподобный мальчишка плелся следом нога за ногу. Укатали сивку крутые горки!

«Вот и мы так же пойдем, — с мрачным юмором подумала Алена. — Если я вообще смогу сдвинуться с места!»

Целующаяся парочка и спящий под синим одеялом человек остались на месте. Те двое предавались прежнему занятию, но в позе лежащего появилось что-то новое. Что-то странное… Но на первый взгляд Алена не смогла понять, что именно. Поплыли мимо следующим кругом. Ага, одеяло почему-то скомкано у клошара на груди, и оно уже не синее, а какое-то темное…

— Blood! Blood! Кровь! — послышался истошный американский вопль.

Алена резко обернулась на повороте карусели. Американки вскочили и кинулись: одна прочь, другая — к телу. Поцелуйщики наконец-то разомкнули объятия. Еврейская семья улепетывала со всех ног, то же делала и элегантная девушка, мигом забывшая все свои выдуманные печали перед суровым лицом реальности. А карусель все кружилась, кружилась, и перед Аленой мелькали люди, которые со всех сторон спешили к скамейке, где неподвижно замер человек под синим, набухавшим кровью одеялом… Пробежали трое полицейских в черно-синей форме и смешных касках, всегда напоминавших Алене головной убор Меркурия с известной статуи. Один что-то взволнованно говорил в трубку радиотелефона… Сверху, с балюстрады, перегибались негры, торговавшие там поддельными сумками («Настоящая „Соня Рикель“, настоящая „Шанель“, но даром, мадам, даром!») и вплетавшие в длинные волосы хорошеньких туристок разноцветные нитяные косички.

Карусель наконец-то остановилась.

— Encore! Еще! — требовала неутомимая Лизонька, но Алена уже стащила ее с карусели и в сопровождении звуков «Adios, muchachos!» ринулась к воротам в ограде, снизу окружавшей знаменитую лестницу на Сакре-Кер. Однако на пути образовалось небольшое столпотворение: гражданская сознательность разноплеменных туристов была явно не на высоте, все спешили как можно скорее покинуть место происшествия. Алена оглянулась: не легче ли будет обойти толпу и пройти мимо фуникулера, и тут взгляд ее упал на… Руслана. Парень стоял около кассы карусели и — Алена просто глазам своим не поверила! — рылся в прозрачном зеленом пластиковом пакете, которыми заменили все монументальные урны Парижа несколько лет назад, с тех пор, как террористы начали подбрасывать в них взрывные устройства.

В это мгновение кто-то сильно толкнул Алену, и она чуть не упала, едва удержав на руках Лизочку. Пришлось отвернуться, и она так и не поняла, почудилось ей или Руслан в самом деле выдернул из груды мусора зеленовато-сиренево-белесую листовку, которую Алена туда бросила несколько карусельных кругов, несколько танго тому назад.