Джилл Барнет - Джунгли страсти

• Название: Джунгли страсти
• Автор: Джилл Барнет
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-029436-0

...Напрасно пытались друзья и родные отговорить Юлайли Лару от поездки в охваченную войной Манилу – девушка, мечтавшая о встрече с отцом, была непреклонна. Однако сразу же после приезда красавица попадает в плен, и теперь и честь ее, и жизнь – в руках отчаянного Сэма Форестера. Он – и только он – в силах спасти Юлайли от верной гибели. Он – и только он – способен пробудить в ней пламя страстного желания и великой ЛЮБВИ – любви, которая приходит к женщине только раз и становится смыслом ее жизни НАВЕКИ...

---

– От тебя одни неприятности, ты с самого детства отлично умеешь их устраивать, если судить по письмам твоих братьев. За последние несколько недель ты дважды заставляла себя ждать: сначала я долго околачивался в бухте, а теперь вынужден был просидеть здесь больше двух недель. Ну, девушка, что ты можешь сказать в свое оправдание?

Она заставила себя ждать? Лолли призадумалась. «Господи, – мелькнуло у нее в голове, – я семнадцать лет ждала хоть какого-то знака привязанности или любви от этого человека!» Сама не сознавая, она все крепче сжимала руку Сэма, пока он не ответил ободряющим пожатием. Лолли в благодарность тоже слегка сжала его пальцы. Глубоко вздохнув пару раз, она посмотрела на отца.

– Я заставила тебя ждать? – сказала она и повторила свой вопрос несколько раз все громче и громче, перейдя на крик. – Я заставила тебя ждать! Заносчивый высокомерный старик! – Она почувствовала, как на этот раз слезы все-таки брызнули из глаз, но уже ничего не могла поделать.

Она шагнула к человеку, который дал ей жизнь, но не пожертвовал ни секундой своего времени.

– Я расскажу тебе, дорогой отец, что такое ждать. Ждать – это не значит провести в ожидании каких-то несколько часов или несколько недель, это значит дожидаться семнадцать лет. Семнадцать лет я ждала, что ты вернешься домой, ждала хоть какого-то знака любви от тебя, моего родного отца. Ты так и не приехал, у тебя не нашлось времени, а быть может, ты просто не хотел уделять мне время?

– Послушай меня, девушка...

– Нет! Это ты послушай. – Она уперлась пальцем ему в грудь. – Я твоя дочь. Я Юлайли Грейс Лару, та самая девушка, которая провела многие годы, стараясь быть такой, какой бы тебе хотелось ее видеть. Дамой. Так вот, я не дама. Я человек, у которого есть свои чувства, ум, сердце. И я хороший человек, во мне живет много нерастраченной любви. Жаль, что ты так и не приехал ни разу, чтобы выяснить это.

– Лолли... дамы не... – предостерегающе начал Джеффри.

Лолли повернулась к старшему брату:

– Что еще не делают дамы? Не спорят? Не ругаются? Не разговаривают? Не едят? Не думают? И вообще, кто придумал эти глупые правила, Джеффри? Разве даме запрещено быть человеком? Что ж, если так, то я рада, что я не дама!

В наступившей тишине раздались аплодисменты. Это Сэм захлопал в ладоши. Лолли обернулась к нему с улыбкой:

– Благодарю тебя.

Сэм оглядел мужчин ее семейства:

– Она права. Она не дама, она женщина.

– Это кто такой? – спросил Джедидая.

– Сэм Форестер, – ответила Лолли, снова поворачиваясь к отцу. – Если бы не он, меня бы здесь не было. Настоящий отец был бы ему благодарен, что я осталась жива. Ну что ты за человек? Как можно было бросить собственного ребенка?

– Я не бросал тебя, – с издевкой сказал он. – С тобой оставались твои братья и слуги, которые, как видно, не научили тебя уважению.

– Уважение нужно заслужить.

– А как ты намерена заслужить уважение? Тем, что бегаешь по всей стране в обносках? – Он повернулся к ее братьям. – Посмотрите, что вы создали. Боже мой...

– Думаю, ты имеешь в виду «слава Богу». По крайней мере я знаю, что мои братья старались. И они побеспокоились приехать сюда. – Она махнула рукой в сторону братьев, стоявших позади отца. – А еще я знаю, что они по-своему любят меня, но ты... тебе ничего не известно о любви. Я тебя не понимаю. Ты стремишься к каким-то выдуманным идеалам. В Маниле отказался пользоваться транспортом из-за плохого обращения с лошадьми. А как же твоя дочь, на которую тебе всегда было плевать? Тебя больше заботят больные лошади, чем собственная плоть и кровь. Как печально. – Она шагнула назад и прислонилась к Сэму.

Отец смерил ее ледяным взглядом:

– Я всегда считал, что лошади представляют большую ценность, чем женщины.

Лолли сделала глубокий вдох, чтобы справиться с болью. Ее отец обратил презрительный взгляд на Сэма:

– Кто вы такой?

Сэм принял безразличный вид. К такой же маске он прибегал, когда общался с полковником Луной.

– Я Форестер, родом из трущоб Чикаго.

– Вы американский наемник, человек, убивающий за деньги. – Посол посмотрел на Сэма так, словно считал для себя оскорбительным находиться с ним в одной комнате.

Лолли затрясло от гнева.

– Да ты и мизинца Сэма не стоишь!

Сэм обнял ее. Отец пристально взглянул на руку Сэма, затем на Лолли.

– Шлюха.

Сэм ощетинился:

– Еще одно подобное замечание – и я, не дожидаясь жалованья, вырву вам глотку.

Посол повернулся и направился к двери. Братья расступились, давая ему дорогу. Взявшись за ручку, он открыл дверь и обернулся.

– Не стоило о ней хлопотать. Я ожидал увидеть совсем другое. Это вы, мальчики, воспитали такое... Вам и разбираться с этим. Лично у меня нет дочери. – Он вышел и закрыл за собой дверь.

– Грязный ублюдок, – пробормотал Сэм, с такой силой сжимая плечо Лолли, что она поморщилась. Он тут же отпустил ее плечо и легонько потер, вглядываясь в ее лицо. – Прости.

И тогда Лолли расплакалась, а Сэм привлек ее к себе и обнял. Лолли рыдала не потому, что терзалась болью, а из-за чувства потери и главным образом из-за того, что все ее мечты были напрасны. Столько времени растрачено впустую, когда она пыталась сделать из себя что-то особенное ради человека, которому совсем не нужна. Она плакала из-за родителей, которых никогда не имела. Она плакала из-за ребенка, не знавшего родительской любви, Юлайли Лару, все вопросы которой оставались без ответа.

Лолли оторвалась от груди Сэма. Братья обступили ее со всех сторон и, как всегда, когда она плакала, выглядели смущенными и беспомощными. Но они любили ее. Лолли не сомневалась в этом. Джеффри потирал лоб: он всегда так поступал, когда ему предстояло сообщить ей что-то неприятное.

– Мы пытались уберечь тебя, Лолли. Все эти годы. Он тяжелый человек.

– Он просто камень, настоящий камень, – сказала Лолли. – Я понимаю теперь, от чего вы все хотели оградить меня. Правда, мне кажется, что вы перестарались. – Она повернулась к Джедидаю, брату, который так напоминал ей Сэма. – Особенно ты, Джед. До сих пор я не понимала, почему ты был против моего отъезда на Филиппины. Неужели ты в самом деле считаешь, что я приношу беду?

Джед смутился и стал еще больше походить на Сэма.

– Нет, ты не приносишь беду, – брюзгливо заметил он. – Так, отдельные неприятности, и у меня есть шрамы в доказательство. – Тут он впервые улыбнулся.

– Готов побиться об заклад на месячное жалованье, что у него нет шрама в виде буквы «Г», – пробормотал Сэм.

Лолли по очереди обняла всех братьев. А когда она дошла до Джеффри, он сказал:

– А теперь, сестричка, мы отвезем тебя домой.

– Нет! Сэм...

Она отвернулась от брата и бросилась обратно к Сэму как раз в ту секунду, когда маленький филиппинец открыл дверь. В комнату влетела Медуза и устроилась на голове Лолли. Братья ошеломленно уставились на птицу.

– Это Медуза, – с улыбкой представила ее Лолли.

– Ок! Я Медуза! Я майна! Сэм осел!

Братья расхохотались. А вот Сэму было не до смеха.

– Ок! – Медуза забасила, совсем как Сэм. – Ты опьяняешь, как виски – отличное, выдержанное виски. – Тут она заговорила женским прерывистым голоском: – О... Сэм.

Братья Лолли перестали смеяться.

– Ок! Сейчас, милая, сейчас. Я хочу быть в твоем теле.

В наступившей гробовой тишине пять пар ярких голубых глаз переводили взгляд с птицы на Сэма, потом на Лолли и снова на Сэма. Лолли почувствовала, как Сэм напрягся и услышала его бормотание:

– Я думал, Медуза спит.

Лолли посмотрела на братьев:

– Послушай, Джед...

Джедидая нанес первый удар. Второй удар последовал от Лолли.

На следующее утро в церкви Девы Марии играли свадебные колокола. Любопытные набились в белую церквушку и тихо расселись по темным скамьям из красного дерева, чтобы посмотреть церемонию. Священник в белой с золотом ризе благословил союз, не обращая внимания на кудахтанье черной птицы, ругавшейся, как боцман, и на побитые лица невестиных братьев, стоявших стеной вокруг пары. Он не обращал внимания на разбитые губы, синяки и подергивание век. А еще он отвернулся, когда золотое обручальное колечко не налезло на распухший и посиневший палец невесты.

Он выполнил свой долг перед очами Господа и благословил молодых. Как только прозвучало последнее слово, жених, высокий, черноволосый, со зловещей повязкой на одном глазу и синяком на другом, схватил в охапку невесту и поцеловал. Пока длился поцелуй, священник успел не только благословить их, но мог бы прочитать литургию, благодарственный молебен и апостольский «Символ веры», вместе взятые. Когда жених оторвался от невесты, в церкви с толстыми стенами не осталось ни одного человека, который сомневался бы в его желании жениться на ней.

Процессия двинулась по проходу, разношерстная группа, с виду устроившая женитьбу по принуждению, хотя по тому, как они себя вели, этого нельзя было сказать. Слишком уж счастливы были молодые. В этом никто не сомневался. Священник посмотрел им вслед, покачивая головой: мол, каких только странностей в жизни не бывает, обернулся к алтарю и внезапно окаменел.