Наталья Батракова - Территория души. Книга 2

• Название: Территория души. Книга 2
• Автор: Наталья Батракова
• Издательство: ИООО «Кавалер Паблишерс»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005

Константин Крылов, будучи весьма строгим начальником, умудрился за короткое время несколько раз уволить новенькую Анну Круглову. Эта молодая женщина своей непосредственностью и открытостью не раз ставила его в неловкое положение, а Крылов этого не любил. Он вообще потребительски относился к женщинам — после того, как жена ушла к его другу, оставив сына, невозможно было верить в женскую порядочность. Если предала самая любимая — что говорить об остальных? Но Анна, светлая душа, быстро завоевала любовь коллег по работе, друзей Константина, его близких людей. Попытки держаться от нее подальше были тщетными, периоды ссор чередовались периодами примирений, после каждого они становились чуть ближе, он верил ей чуть больше. Но все же недостаточно, и новая ссора, новый виток в отношениях. В какой-то момент желание бежать куда глаза глядят у Анны совпало с возможностью — и она на долгие несколько лет покинула родину и любимого человека. Но вернулась — и опять попала в прежнюю колею ссор и примирений.

Крылов же понял, что для него значит эта умная и нежная женщина, но как обуздать себя и свое подспудное стремление разрушать их отношения? Быть может, страх окончательной потери даст ему понять, что игры закончились, и он рискует навсегда оттолкнуть ее…

---

— Пост — это состояние души, — мягко заметила Вера.

— Ты стала верующей? — осторожно уточнила Анна.

— Я стараюсь быть того достойной… Жаль, что пришла к этому недавно и пока еще плохо получается. Слишком много грехов накопилось.

— Да ты самая безгрешная из всех, кого я знаю!

— Значит, плохо знаешь, — не согласилась Вера, разложи продукты на столешнице. — Оказалось, я не умею прощать.

— Все сильные люди не умеют прощать, — заметила Анна. — Они даже мелочи тяжело прощают, что уж говорить о большем.

— Нет, дорогая, — Вера подняла голову и задумчиво посмотрела куда-то в темноту окна. — Как раз сильные прощать умеют. Обида, гордыня и неумение прощать — удел слабых… Как там Костя? — сменила она тему разговора.

— Расстраивался, что ты не желаешь с ним общаться. Переживает, не может понять почему.

— Почему? До сих пор стыдно людям в глаза смотреть, а когда начинают жалеть или сочувствовать, еще горше становится.

— Понимаю, — вспомнив бывшего мужа, ответила Анна. — Но ведь Костя друг!

— Прежде всего, он — друг Николая.

— Но, насколько я помню, он был и твоим другом.

— Он — мужчина, Анечка, и этим все сказано. В делах душевных мужчины лучше понимают мужчин, женщины — женщин. Поэтому делить Костю, а уж тем более перетягивать его на свою сторону я не имела и не имею никакого морального права. С этим ты согласна?

— Не знаю… Я как-то не задумывалась. Когда мы разводились с Игорем, у каждого был свой круг друзей, который с ним и остался. Правда, бывшие однокурсники какое-то время метались, но потом все успокоились. Так что, не знаю, — повторила она.

— Знаешь, — возразила Вера. — Когда ты расставалась с Костей, мы для тебя тоже остались за чертой, потому что ты считала нас его друзьями. А зря…

Женщины замолчали. Каждая задумалась о своем: Анна вспоминала тяжелый период отъезда, когда по собственной воле отгородила себя от всего мира, а Вера о том, как сожалела, что не поехала в Минск и не помогла двум близким ей людям понять, что они значат друг для друга.

— Наверное, ты права… — Анна оторвала взгляд от разделочной доски, на которой нарезала овощи, и посмотрела на нее извиняющимся взглядом. — Прости меня, пожалуйста. Возможно, если бы я с тобой тогда поделилась, все и вышло бы по-другому. Но такова судьба…

— Судьба… Вот и моя судьба повернулась ко мне своей самой неприглядной стороной.

— А теперь ты можешь рассказать, что у вас произошло? — осторожно попросила Анна.

— Тебе могу… Теперь уже могу, — поправилась Вера. — Всеначалось со здорового мужского честолюбия…

Долгое время Николай Дербенев интересовался политикой постольку, поскольку она касалась его дел.Но чем выше он поднимался по лестнице успеха, тем чаще все та же политика норовила вмешаться в его жизнь. Чем более глобальный проект он задумывал, тем более мощные связи приходилось завязывать для претворения его в жизнь. А так как в душе он был человеком азартным и не привык отступать от задуманного, связи разрастались, как щупальца: из министерства в министерство, к самой верхушке правительства. А в один прекрасный момент все те же люди, которые ему помогали и были заинтересованы в его успехе, предложили идти в депутаты.

Не долго думая, Дербенев согласился, но впервые в жизни Вера не поддержала решение мужа, потому что прекрасно знала его основное качество: он привык вершить конкретные дела. Он, вообще, был человеком конкретным. Если говорил «да», оно ни при каких условиях не могло трансформироваться в «не знаю», а уж тем более в «нет». И что ему было делать в Раде со своей категоричностью? А уж тем более он не любил быть обязанным кому-то. Но если его изберут, значит, он кому-то обязательно будет должен, и не только электорату! «Ну почему он не понимает, что это поле деятельности не для него!» — долгими ночами, мучаясь от бессонницы, переживала Вера.

Но чем сильнее она противилась, аргументирование высказывая свою позицию, тем чаще у нее появлялось чувство, что Николай ее просто не слышит. И тут до нее дошло: он поставил очередную цель и идет к ее достижению со всем присущим ему напором, и те кто его не поддерживает, просто перестают для него существовать

Возможно, дело было в чем-то другом, возможно, настал очередной кризисный этап семейной жизни, но Вера решила полностью устраниться от избирательной кампании. Сфотографировавшись в семейном кругу для агитационных листовок, она организовала группу юридической поддержки, назначила среди них ответственного и вместе с Машей улетела в Швейцарию…

… — Вера, а где можно покурить? — перебила ее рассказ Анна.

— А вот курить надо бросать.Я, пока обследование проходила, всякого наслушалась.

— Какое обследование?

— Да так… В среду лягу в больницу, все станет ясно. А ты бросай курить, пока не поздно. Я с этим делом еще в Швейцарии завязала.

— Согласна, что пользы курение не приносит, но уговаривать меня бесполезно. А бросить курить я тоже могу в один день, — Анна усмехнулась, припомнив отправленную в мусорку пачку сигарет после известия о беременности. — Была бы веская причина.

— Так почему ты уехала с Машей? — вернувшись с балкона, напомнила она наклонившейся над плитой Вере.

— Если быть более точной, то именно из-за Маши я и уехала… Наша девочка впервые в жизни влюбилась по-настоящему, и все это едва не завершилось трагично… Маша с подружками отмечала сдачу курсовой в ночном клубе и познакомилась там с молодым человеком. Выходец из Украины, тридцатилетний бизнесмен приехал в командировку из Германии. Ну, и завертелось… Попросилась в Германию, мы удивились, потому что прежде на летние каникулы она собиралась в Штаты лететь, но отпустили. Она нас никогда не обманывала, не огорчала, отличница. Вернулась и поставила в известность, что выходит замуж. Мы сначала растерялись, но решили не перечить и для начала познакомиться с молодым человеком, но через две недели Маша попала в психосоматическое отделение… Попытка суицида. Я за ночь поседела, до сих пор в холодный пот бросает, как подумаю, что мы могли ее потерять.

— Ужас какой! — Анна приложила ладонь к губам и покачала головой.

— Ужас, — согласилась Вера. — Накануне она получила письмо по e-mail от его жены. Оказывается, пока она жила у него дома, жена с детьми отдыхала у родственников. Вернулась, соседи доложили, что был не один… Бизнес его был основан на деньги тестя, дом ему не принадлежал, единственное, что было его — двое детей-близняшек. Насколько я знаю, ему удалось помириться с женой.

— Бедная девочка…

— Оформила академический, только стала отходить, а тут Николай со своей избирательной кампанией… Не до выборов мне было! Возможно, не случись такое с дочерью, я бы и переборола себя, приняла его решение, но тогда… Институт психологии у нас через дорогу, вот мне и посоветовали увезти ее куда-нибудь подальше. Ну, а Николая я оставила на Галину.

— Расскажи о ней, — попросила Анна. — Костя говорил, что ты сама отобрала ее с выпускного курса.

— Не совсем так, — сделав огонь на плите поменьше, Вера присела на высокий стул напротив. — Все начиналось как обычно: выпускники ищут себе место работы, всем хочется остаться в Киеве, а не ехать по распределению в Тмутаракань. Галя появилась в девяносто третьем, я только-только открыла свое дело… Настойчиво звонила каждый день, спрашивала секретаря о вакансиях, а однажды дождалась меня у крыльца офиса и со слезами на глазах попросила ее выслушать. Маленькая, худенькая, огромные заплаканные глаза… В тот момент в моей душе что-то дрогнуло: девочка потеряла родителей и осталась совсем одна на белом свете… В общем, пожалела я ее.

— Но почему она пришла именно к тебе? — недоумевала Анна. — Ведь в Киеве немало юридических контор!

— А вот здесь уже начинается мистика. Студентов последних курсов часто приглашали на показательные процессы, и на одном из них я вела защиту. Вот тогда и попала в поле зрения Галины: оказывается, ее маму тоже звали Вера, а в девичестве она носила фамилию Дербенева.

— Этого не может быть!

— Может, я проверяла. В общем, так оно и вышло: я ее приютила, и на какой-то период мы даже заменили ей семью. Она и жила у нас периодически… Коля возмущался, что не может, как нормальный человек, в трусах по квартире пройтись. Как видишь, в дальнейшем ему это не помешало.

Галина окончательно привязалась к семье Дербеневых, особенно к Маше, к которой относилась как к младшей сестре. Уезжая в частые командировки, Дербеневы спокойно оставляли на нее дочь, не переживая ни за уроки, ни за ужин для ребенка. Даже поступать на юридический та решила не столько благодаря Вере, сколько Галине.

Окончив университет с красным дипломом, она стала полноправным сотрудником Вериной фирмы и получила кличку Мышка за усердие, кропотливость и энциклопедические знания. Галя помнила наизусть то, что у других задерживалось в памяти от силы на час, и уже через пару лет консультировала более опытных сотрудников.