Денис Белохвостов - С нами... КТО?!

• Название: С нами... КТО?!
• Автор: Денис Белохвостов
• Жанр: Детская фантастика

Действие повести происходит в недалеком будущем. Россия вышла из экономического кризиса и полным ходом идет подъем экономики. Но словно над людьми кто-то подшутил. По непонятным сначала причинам начинаются «изменения». Временные изменения внешнего облика. Позже удалось установить – причина безвредный вирус, уничтожаемый организмом сразу же или после «изменений». После первой волны паники люди смирились с этим, и стали относится как к данности. «Изменения» проходят только по определенным генотипам, на короткое время – два месяца плюс-минус пару дней, и охватывают лишь детей и подростков.

1. Генотип «кошка». Пушистый хвост и кошачьи уши. На теле и лице шерсти нет. Лицо почти не меняется, но глаза становятся «кошачьими» и так же реагируют на свет. Может видеть в «темноте». Очень острый слух. Руки от локтя покрыты мягкой шерстью, пальцы изменены и чуть утолщены, имеют убирающиеся двухсантиметровые белые когти. Скелет тоже меняется, более гибкий и пластичный, отсюда «грациозность» в походке и движениях.

2. Генотип «ангел». Крылья до поясницы. Летать, естественно, не может, изменение черт лица на «одухотворенное». Сильные голосовые связки позволяют очень красиво петь. Фигура худощавая. Перья белые.

3. Генотип «черт». Большой рост, сильные мышцы. На голове небольшие черные рога. Ни на лице, ни на шее шерсти нет. Вместо обычного носа – «пятачок». Ногти черные, больше похожие на когти. Хвост покрыт густой жесткой черной шерстью, на конце «кисточка».

4. Генотип «девочка». В него перекидываются только мальчики. Меняется лицо и фигура. Даже у маленьких девочек – большая грудь. Волосы вырастают до копчика. Резать волосы бесполезно, в этом случае происходит их быстрый рост.

5. Генотип «мальчик». Перекидываются только девочки. Волосы выпадают и вырастают короткие. Мышцы становятся более сильными. Меняется лицо и фигура.

6. Генотип «волк» («оборотень»). Хвост как у волка. Развитая мускулатура, небольшие неубирающиеся когти. Лицо удлинено, есть клыки. Нос человеческий. Хорошо различает запахи. На теле и лице шерсти нет.

7. Генотип «лиса». Лисьи хвост и уши. Цвет волос меняется на рыжий.

8. Генотип «заяц». Самый редкий вид. Почти не встречается. Заячьи уши. Цвет волос меняется на белый. Руки до локтя покрыты мягкой шерстью. Когтей нет.

---

– И не думай даже!

– Я и не думаю, – сразу сжался Сашка, опуская глаза.

– Ага! – как настоящая кошка фыркнула Семкина, – и что вы так к моим ушам прицепились, если нравятся так, то найди кошку и гладь ей уши сколько влезет.

– Твои… э-э-э… другие, – набравшись смелости, ответил Сашка, нарываться на когти ему не хотелось.

– Обычные, большие просто, – снова фыркнула Семкина, но больше уже не сердилась, – понимаешь, когда их гладишь, то щекотно. А я и раньше щекотки боялась. Вообще, я в эльфийку превратиться мечтала. Представляешь, сшила бы себе классное платье, я в фильме видела…

– Эльфов среди перекинувшихся нет, – прервал ее Сашка, – и никогда не было. Не существует такого генотипа.

– Ладно, – Семкина обиделась за то, что ее мечты так резко оборвали, – я вот что тебя попросить хотела, если в кота перекинешься – давай вместе держаться. А то достали! Все полапать норовят или еще хуже – за хвост дернуть. Я же не кошка, обидно.

– Так попроси Вовку, он же черт, силы ему не занимать, и смелый – любому в репу даст. А если сама стесняешься, к Катьке, сеструхе его обратись, вы ведь почти подруги, – посоветовал Сашка, – да ты и сама вломить можешь. Классно ты тогда этого длинного отбрила. Он до сих пор с забинтованной шей ходит.

– Вот в этом-то все и дело, – грустно вздохнула Семкина, – я боюсь силы не рассчитать. А вдруг убью кого, я же когти на два сантиметра выпустить могу. Когда этот придурок меня схватил и под футболку полез, я так взъярилась, что себя не помнила. А потом сама испугалась, когда у него кровь из горла хлестать начала.

– И чтож это получается, – сложив руки на груди хмуро произнес Сашка, – хочешь чтоб я твоим телохранителем стал. Людей когтярами на кусочки резал, а ты вроде как ни при чем. Ну здорово…, – возмутился Сашка. Он думал, что Семкина рассердится, и был готов к этому, даже не боялся получить от нее пару царапин, но она наоборот смутилась.

– Да ты не так понял, – быстро затараторила она, – вы, мальчишки, деретесь часто, вам не привыкать силу удара контролировать. А я до этого ни разу по настоящему считай и не дралась.

– В драке как раз ничего не контролируешь. Наоборот, стремишься как можно сильнее ударить, – объяснил Сашка, – ладно, перекинусь, тогда и поговорим.

– Договорились, ловлю на слове, – улыбнулась Семкина, и хотела уже уйти, но Сашка набрался смелости и задал вопрос, за который, в лучшем случае мог быть послан, как многие его одноклассники.

– Семкина… я вот что у тебя давно узнать хотел… Ты можешь задней лапой, тьфу… то есть ногой у себя за ухом почесать? Ты же сейчас такая гибкая, ну то есть… грациозная…

Семкина строго посмотрела на него, но ответила:

– Могу. Вот только зачем? Рукой гораздо удобнее.

– А спишь ты как человек или клубком сворачиваешься? – забылся Сашка.

– Может тебе еще что интересное рассказать из жизни кошек? – зашипела на него Семкина, а зрачки у нее мигом сделались овальными, как у настоящей кошки. Сашка не стал испытать судьбу и бросив «Не надо», поспешно отошел от нее. «Нет, в кота не хочу превращаться, – подумал он, – Семкина настойчивая и вредная, действительно уговорит стать ее телохранителем. С хвостом тоже проблемы, правда, чехол можно купить, но, говорят, неудобно. Впрочем, с крыльями тоже неудобно. Блин, да чего я парюсь, в котов очень редко кто перекидывается из мальчишек».

– Нашему полку прибыло, – хлопнул его по плечу, внезапно подошедший Пашка Корякин. Он был всегда веселым и очень общительным. Новый вид ему не нравился так как мешал любимому времяпровождению – игре в футбол. Сашка в который раз отметил, как не подходит изменившаяся внешность Корякина к его характеру. У ангелов лица всегда просветленно-одухотворенные, так и ждешь чего-то мудрого и значительного, а Корякин выдает очередной матерный анекдот.

– Слышь, меня в хор зазывают, – продолжал Корякин, – районный, собирают со всего района ангелов, которые сейчас есть, и концерты хотят по воскресеньям устраивать.

– Ну и чего? Шел бы петь, голос ведь есть, а в футбол ты сейчас все равно играть не можешь, – отозвался Сашка.

– Так бабки платить отказываются, – возмутился Пашка, – дядька из районной управы нам час втирал про благотворительность и еще что-то об имидже, а когда напрямую спросили сколько отстегнет, сразу стушевался. Бюджета у них видители на это не предусмотрено. Вот сам и пусть поет, если не предусмотрено.

Сашка не нашел, что ему ответить, и Пашка замолчал, впрочем не в его характере было долго молчать.

– Обидно, – хмыкнул он, – вот перекинулся я, а бабла срубить нельзя. Вон первые перекинувшиеся почти сразу миллионерами стали. А сейчас, если и берут куда, то только совершеннолетних. Или такой конкурс, что фиг прорвешься.

– А в рекламе сниматься не пытался? – попробовал дать совет Сашка, – вроде в журнале недавно объяву видел, требуются для рекламы перекинувшиеся дети от 9 до 15 лет.

– В «Ките» чтоли, – уточнил Пашка, и не дожидаясь ответа выпалил, – видел… ее еще в «Тине» печатали. Звонил я туда, – поморщился он, – и на сайте ихнем был, у них конкурс офигительный. Знаешь сколько ангелов сейчас по стране – несколько тысяч, а им нужно всего пару-тройку человек. Я даже на предварительный отбор не пошел. Вот ты, к примеру, перекинешься, и что делать будешь?

– Ну это смотря в кого, – неуверенно ответил Сашка, – а так – не знаю, просто жить буду, а потом обратно – прежним стану.

– Я не в смысле как жить будешь, тут все нормально, я например спать на боку быстро привык. Я в смысле – есть идеи как денег зашибить? – Пашка всегда отличался практичностью.

– Паш, – не упустил возможности подколоть его Сашка, – а ты знаешь, что жадность – смертный грех, не боишься, что крылья отвалятся?

– Да на фиг! Пускай отваливаются. Какой мне от них прок?! – взвился Корякин, на душе у него, видимо, накипело, – летать нельзя, заработать нельзя, в футбол играть – тоже нельзя! Ну скажи, нафига мне они сдались? Я их не просил. Одни проблемы, вот перекинусь обратно – в футбольный клуб запишусь. А там с тринадцати лет и в юношескую лигу можно перейти.

– Хочешь стать профессиональным футболистом? – удивленно спросил Сашка, от Корякина такие планы на будущее он слышал впервые.

– Конечно, – гордо ответил тот, – я сейчас лучше всех играю, блин, то есть играл. Ну и буду конечно играть. Вот только от этих, – он с неприязнью повел крыльями, – избавлюсь и снова жизнь наладится. Их каждый день приходится вечером мыть а потом феном сушить, мать заставляет. А еще придурки, которые перья на сувениры просят, достали. Обидно что в харю не дашь как раньше, ангелы ведь слабые. Так что сейчас плохо мне, Сашок, – неожиданно выдал он тихим голосом.

– Это тебе плохо?! —закричала Семкина, быстро подходя к ним она услышала концовку разговора, – ты на меня, идиот, посмотри. Пристают видите ли к нему! Ну выдерут перо, у тебя же через день новое отрастет. А меня все хотят без одежды увидеть, извращенцы чертовы. Интересно всем, где у меня есть мех, а где нет! Как будто в Интернете картинок взрослых перекинувшихся скачать не могут. Кстати, насчет мытья и фена. У тебя только крылья, а мне еще хвост расчесывать и руки приходится. К тому же лак для ногтей на когтях не держится.

– А зачем тебе мыться? – издевательски улыбнулся Корякин, – ты – вылизывайся. Ты же кошка, так что гибкая. До любого места языком достанешь.

Ленка зашипела, и из пальцев выступили острые белые когти. Хвост рассек воздух, выпрямился и застыл. Она немного пригнулась как перед прыжком.

– Так, Корякин, ты довыеживался, – сверля его взглядом, с угрозой произнесла она, – щас перья считать будешь.

– Эй, Ленк, – Сашка каким-то шестым чувством понял, что сейчас будет не просто драка, а что-то более страшное, – ты же сама говорила, что когда в ярости, то убить можешь. Ты что, Пашку по-настоящему решила замочить? Тебя ведь за это в интернат для преступников отправят или еще куда похуже, – постарался он успокоить Семкину, одновременно вставая между ними.

– А чего он…, – Ленка не убирала когтей, все еще с ненавистью глядя на Пашку.

– Подслушивать не надо, – огрызнулся Корякин, но не отводил взгляд он когтей, что они могли с ним сделать, он прекрасно знал.

– А я не виновата, что у меня слух чуткий стал, – Семкина все же убрала когти.

– Паш, ты того… тоже перегнул… – неуверенно заметил Сашка, поворачиваясь к Корякину.

– Ладно, замяли, – Пашка уставился в пол, засунув руки в карманы.

– Ты мне Корякин одолжения не делай, – резко ответила Семкина, хвост принял обычное – висячее положение, – я еще не все сказала. Мне вот после обратной перекидки придется новые джинсы и юбки покупать.

– Так и мне куртку с рубашками обновлять надо будет, – парировал Пашка, – зато ты спишь как хочешь, а я – только на боку. И переворачиваться неудобно. А если начистоту, то это ты стала сильной, а я слабым. Вот тебе кто что скажет или полезет, так ты своими когтями его на колбасу нашинкуешь, а мне что делать – крыльями помахать? – с обидой в голосе закончил Пашка.