Джо Беверли - Сломанная роза

• Название: Сломанная роза
• Автор: Джо Беверли
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы

Благородный рыцарь Галеран Хейвуд возвращается из крестового похода. Он мечтает о встрече со своей красавицей женой и маленьким сыном. Однако дома его не ждут, считая погибшим. Сын умер, а жена, обезумев от горя, бросилась в объятия своего давнего поклонника. Казалось, их жизни сломаны, как сломана хрупкая роза — символ их любви. Гордость не позволяет Джиане признаться, что, несмотря на невольную измену, она любит мужа всем сердцем, а Галеран не в силах просить ее о том, что желает больше всего на свете, — вернуться в его объятия, в его постель, в его жизнь.

---

— И позволю ему забрать ребенка?

Она кивнула, поглаживая головку дочери.

— Джеанна, я взял меч во имя господа, отправился на войну на другой край света лишь затем, чтобы дать тебе дитя. И ты впрямь боишься, что я позволю кому-то вырвать дитя из твоих рук?

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых дрожали непролившиеся слезы.

— Правда?..

— Чистая правда. — Галеран выпрямился. — Могла бы и обрадоваться.

— Я рада, очень рада. Но я так боюсь, Галеран.

Он принялся мерить комнату шагами, дабы скрыть тревогу.

— Из-за людей епископа? Так что там было, расскажи! Он видел, какие усилия делает над собою Джеанна, чтобы собраться с духом.

— Раймонд исповедовался епископу, и тот наложил на него покаяние за свершенный грех. Но покаяние заключается в том, чтобы самому растить зачатого в грехе ребенка, и вот они пришли, чтобы отнять ее у меня!

Галеран замер и лишь кивнул.

— Хитро, — выговорил он непослушными губами.

— Но не могла же я позволить им забрать малютку! Я не соглашалась, выискивая довод за доводом, а брат Фортред все говорил о грехе и вечной погибели и в конце концов пригрозил проклятием каждому, кто станет мне помогать. Я так боялась, что слуги отдадут ему девочку!

— Как тебе удалось бежать?

— Я притворилась послушной и пошла за Донатой, а сама послала человека за Уолтером Мэтлоком. Я… я даже не была уверена, поддержит ли он меня вопреки приказу епископа, тем более что ты не велел мне покидать замок, но, хвала Пресвятой Деве, он согласился помочь. Он в открытую выслал из ворот нескольких солдат, сказав Фортреду, что надобно найти и известить тебя; затем проводил меня с ребенком и Алину к потайной калитке и дальше, к самой дороге. Там ждали солдаты с оседланными лошадьми. Двое из них отдали нам своих лошадей, и все мы прискакали сюда. Но Фортред найдет нас и здесь, и теперь я ломаю голову, куда нам бежать. — Она умоляюще взглянула на него. — Галеран, никто не может противиться Церкви! Что нам делать?

— На нашем далеком севере найдется укромный уголок.

— Но у Фламбара власть не меньше, чем у короля, да и королевская власть в его руках… О, как я слаба! Почему я не решилась сделать это тогда!

Тысячи подозрений иглами вонзились в его мозг.

— О чем ты говоришь?

Он думал, Джеанна не ответит, но она заговорила почти шепотом, глядя мимо.

— Когда я поняла, что жду ребенка, то решила избавиться от него. Ведь понимала, какие затруднения будут сопровождать его появление на свет. Я… я даже приготовила травы. — Ее взор скользнул поверх головы Галерана и остановился на дочери. На светлые пушистые волосики упала слеза. — Но выпить отвар не смогла.

— Это был бы грех, — хрипло сказал Галеран. — Если к одному греху добавить еще один, к добру это не приведет.

— Подумай, как могло бы…

— То есть тогда тебе удалось бы скрыть от меня измену?

— Нет, — горячо возразила она. — Но мы могли бы не добавлять горечи к радости твоего возвращения. Я не стала бы скрывать от тебя мою глупость, о нет; но можно было бы избежать позора, и ребенок не связывал бы нам рук. Я рассказала бы тебе все. Ты знаешь, Галеран, я никогда не лгала тебе.

Ее слова смутили Галерана.

— Быть может, лучше бы было тебе солгать.

Джеанна осуждающе нахмурилась, и почему-то Галерану неудержимо захотелось рассмеяться над странными хитросплетениями и поворотами их отношений в эти несколько дней. Ребенок наконец насытился, заснул и выпустил грудь. Джеанна поправила одежду и подняла девочку, чтобы похлопать ее по спинке. Доната отрыгнула воздух и улыбнулась, будто ей снился хороший сон.

Если б ему обрести младенческую невинность…

Галеран протянул руки к ребенку.

— Дай я еще подержу ее.

Джеанна смотрела на него, слегка сдвинув брови, и в этот момент была немного похожа на свою кузину Алину.

— Джеанна, если ты допускаешь хоть в мыслях, что я могу причинить ей зло, то тяжко обидишь меня.

Она поспешно сунула ребенка ему в руки.

— Я ничего такого не думала! Просто она мокрая.

Теперь Галеран и сам заметил: пеленки были мокрые, и пахло от них совсем не цветами. Он грустно улыбнулся и вернул девочку Джеанне.

— Видишь, какой я неопытный отец. Нам пора перестать подозревать друг друга.

Изумленно взглянув на него, Джеанна отвечала:

— Мне это вовсе не трудно.

Расстелив чистую пеленку, она перепеленала дочку. Галеран завороженно наблюдал, как она разворачивала мокрые тряпки, как из них показалось детское тельце с крохотными, но на диво соразмерными ручками и ножками. Доната так и не проснулась и вскоре была завернута в сухое и туго, надежно запеленута. Потом Джеанна уложила ее в колыбель.

— Я часто думаю, — тихо молвила она, — почему все это случилось именно с нами. И особенно — с тобой.

— Если б господь послал нам дитя в первые годы нашего супружества, вся жизнь пошла бы иначе. Так что, верно, такова Его воля.

— Вот и нет, — резко возразила Джеанна, — в том, что случилось, повинны только мои своенравие и гордыня, и расплачиваться за это мне одной.

— Но не ребенком же? — сухо осведомился Галеран, присаживаясь у колыбели и не отрывая взгляда от крохотного создания.

Джеанна в отчаянии заломила руки.

— Если бы брат Фортред привез с собою кормилицу… Галеран, одного молока из чужой груди ребенку мало!

— Итак, если бы брат Фортред привез с собою кормилицу… что тогда? Ты отдала бы Донату?

Она отвернулась, закрыла лицо руками.

— Нет. Не отдала бы. Галеран, я стараюсь изо всех сил, но не могу стать кроткой и смиренной!

Галеран рассмеялся.

— А я и не хочу, чтобы ты стала такой. Но не лги себе, Джеанна. Если мы в самом деле не собираемся отдать Донату на растерзание попам, давай лучше подумаем вместе, как справиться с нашими бедами.

Девочка заворочалась, верно, потревоженная громким голосом матери. Галеран ногою покачал колыбель, и она опять мирно заснула.

Обернувшись к нему, Джеанна смотрела на него широко раскрытыми глазами, как на невиданную диковину.

— Как можешь ты вот так принимать ее? Как можешь принимать все случившееся?

Он встретил ее взгляд.

— Что мне остается? Или хочешь, чтобы тебя высекли, заперли в монастырь, сожгли на костре? Чтобы я своими руками задушил твое дитя? — Он осекся, убоявшись жестоких слов. — Не надо, Джеанна, не отталкивай меня. Давай начнем с самого простого. Был ли Лоуик с монахами?

— Нет, — заметно побледнев, отвечала она. — Разве ты вовсе не говорил с Фортредом?

— Нет.

— Он уже уехал?

— Не знаю. Я вообще не был в Хейвуде. Узнал, что ты едешь сюда, и поехал следом.

Джеанна посмотрела на него так, будто видела впервые.

— Почему ты весь в крови?

Сейчас ложь была неуместна.

— Меня пытались убить.

Джеанна, как подрубленная, рухнула на скамью.

— Что?

— Вчера вечером, на дороге между Хейвудом и Берстоком, как раз в то время, когда ты уходила от погони — от меня.

— Как?!

У Галерана точно гора свалилась с плеч. Джеанна очень умна, но даже она не смогла бы изобразить столь глубокого изумления.

— Ты хочешь сказать, что те всадники, которых мы видели, были вы? — спросила она. — А мы думали, это люди архиепископа!

— Жаль, что среди вас не было человека с острым зрением Рауля.

— Нет, все равно. Нам некогда было останавливаться и разбираться. Но ты говорил, тебя пытались убить?..

Галеран продолжал качать колыбель; почему-то это успокаивало его.

— В лесу у дороги сидел некто с двумя самострелами и твердым намерением убить меня.

Она снова побледнела, заметно побледнела.

— Иисусе сладчайший! И где он теперь?

— Под землей.

— Слава богу! — Но тут она помрачнела. — Все же лучше было бы взять его живым и допросить.

— Я плохо понимал, что делаю. Но, если б мы узнали, кто за этим стоит, бог весть куда это завело бы нас.

— Раймонд? — прошептала она.

— Кто еще мог бы желать моей смерти?

— Да поможет нам Пречистая Дева! Поверить не могу! Ведь он не злой человек. — На лице Галерана, видимо, ясно отобразилось, что он думает, ибо Джеанна поспешила добавить:

— Он не дурной человек, Галеран, и ты должен это знать.

— Джеанна, он пытался убить меня.

Она закрыла глаза, вздохнула.

— Несчастный… Впрочем, разумеется, и он не святой. — Она снова взглянула на мужа. — Там был только один человек? На тебе столько крови…

— В жилах одного человека много крови.

Перед глазами Галерана вспыхнуло внезапное видение: залитая кровью улица Иерусалима. Он невольно содрогнулся, а потом увидел красное пятно на белом детском одеяльце.

Сердце замерло у него в груди, но миг спустя он понял, что сам измазал одеяльце, когда держал Донату на руках. Вся кольчуга была в крови; должно быть, от него сейчас воняет мертвечиной.

— Джеанна, я дал волю ярости. Я не просто убил того человека; я изрубил его в мелкие куски. Будь осторожна со мною, прошу тебя.