Барбара Брэдфорд - Быть лучшей

• Название: Быть лучшей
• Автор: Барбара Брэдфорд
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7027-0098-8

Прошло несколько лет после смерти Эммы Харт – героини романов «Состоятельная женщина» и «Удержать мечту». Ее внучка Пола становится полновластной главой «Харт Этерпрайзиз». Но победа дается ей нелегко: ненависть родственников, считающих себя обойденными при разделе наследства, не знает границ. На каждом шагу они чинят Поле препятствия, не брезгуя ни подлогами, ни шантажом, ни передачей секретов фирмам-конкурентам. И только неиссякаемая энергия Полы и ее большая любовь к Шейну О’Нилу помогают выдержать удары судьбы.

---

Оставив его с каруселью, Линнет и Пола принялись рыться в другом сундуке.

Они деловито раскладывали игрушки. Тут были большой деревянный солдатик, ящик с детскими кубиками, покрытый многолетней пылью безглазый медвежонок с оторванной лапой, другие животные, разнообразные картинки-загадки, коробка с оловянными солдатиками, куча мягких игрушек.

На самом дне сундука обнаружилась красивая фарфоровая кукла. Пола так и расплылась в радостной улыбке. Эту куклу она прекрасно помнила. Ее подарила бабушка, и Пола всячески холила и нежила игрушку. Она любила эту куклу больше всего на свете. Много лет назад, перебираясь после смерти Джима из Лонгмидоу в Пеннистоун-ройял, она тщательно упаковала ее и взяла с собой. Пола собиралась подарить ее Тессе, но за всеми бедами, которые свалились на нее в тот несчастный год, забыла.

Присев на корточки, Пола пригладила золотистые локоны куклы, поправила сбившееся набок кружевное платьице. Удивительно, как хорошо она сохранилась – выглядела почти как новая.

Линнет молча наблюдала, переводя взгляд с матери на куклу.

– Это что, твоя кукла, мама? – спросила она наконец.

– Да, родная. Ее мне подарила бабушка, когда я была такая же, как ты.

– Бабушка Эмма?

Пола кивнула.

– Тогда ты никому ее не отдашь! – с величайшей серьезностью сказала Линнет, не в силах отвести глаз от куклы.

Пола рассмеялась.

– Может, и отдам. Например, девочке, которая будет за ней по-настоящему ухаживать. Так же, как я.

– Выходит, Тессе, – с оттенком печали в голосе сказала Линнет.

– Нет. Мне кажется, эту девочку зовут Линнет.

– Правда, мама?

– Держи, дорогая. – Пола протянула куклу. – Я назвала ее когда-то Флорабель.

– Тогда я тоже буду так звать ее. – Крепко схватив куклу, Линнет прижалась к Поле и потерлась носом о ее щеку.

– Я люблю тебя, мама, – прошептала она. – Ты так вкусно пахнешь. Как букет цветов. – Линнет склонила голову и задумчиво поглядела на мать. Потянувшись, она легонько прикоснулась к ее щеке.

– Ты не потеряешься, мама? – с неожиданной тоской спросила она.

Брови у Полы удивленно изогнулись.

– Что ты хочешь этим сказать, детка?

– Бывает, мы ждем тебя, ждем, и папа говорит: «Наверное, наша мама потерялась. Ума не приложу, где она может быть». И идет к окну высматривать. А я волнуюсь, пока ты не вернешься. И Патрик тоже. По крайней мере, мне так кажется.

– Это всего лишь присказка такая, милая. Папа вовсе не хочет сказать, что я на самом деле потерялась, – успокаивающе улыбнулась дочери Пола.

– Это точно, мама?

– Ну разумеется, точно.

– Тогда все в порядке.

Пола пригладила дочери золотистые волосы и уселась в стороне, наблюдая, как она играет с куклой. «Как же легко рассеять детскую тревогу, – подумала она. – Любовь, ласка, забота, дисциплина – а больше ничего и не нужно. С ними все так просто и ясно. Вот если бы со взрослыми…»

– Стало быть, вот где вы прячетесь! – воскликнул с порога Шейн. Все трое вздрогнули от неожиданности.

Пола поднялась.

– Мы тут разыскали целое сокровище, – сказала она – Для Патрика – карусель, а для Линнет – мою старую куклу Флорабель.

Шейн кивнул и обнял жену за талию.

– А теперь пошли-ка вниз. Няня приготовила чай в детской для всех нас.

– Хорошо посидели, верно? И дети были в восторге, – сказал Шейн, когда они переодевались к ужину. – Мы уж давным-давно не были в детской. Надо бы почаще играть с ними.

– Ты совершенно прав, милый, – согласилась Пола. Она сидела перед зеркалом, приглаживая серебряной щеткой волнистые темные волосы. Затем она подкрасила губы и надушилась своей любимой «Голубой гарденией». – А Патрик-то наш поразительные успехи делает, как тебе кажется? – Пола полуобернулась к Шейну.

– Я тоже заметил. Это все наш новый гувернер Марк. Он прямо чудеса творит.

Шейн надел темно-голубой блейзер, поправил галстук и подошел к жене. Положив Поле руки на плечи, он улыбнулся ей в зеркало.

– Ты неотразима, Стручок, – сказал он. – Так что хватит прихорашиваться. Пошли-ка лучше наверх, в гостиную. Я там поставил в лед пару бутылок шампанского. Выпьем, пока не подошли Эмили с Уинстоном.

– Прекрасная мысль. – Пола поднялась и поцеловала мужа в щеку. – Впрочем, как почти все твои мысли.

Она взяла его под руку, и они отправились наверх.

Верхняя гостиная в Пеннистоун-ройял была самой любимой комнатой Эммы Харт во всем этом огромном доме. Пола тоже ее обожала. Ее причудливая геометрия и обстановка не вполне оправдывали название «гостиная», но почему-то оно издавна закрепилось за ней. Гигантские размеры, высокий потолок с причудливой лепниной в стиле короля Якова I придавали этой комнате величие. В ней был застекленный снизу доверху эркер со ставнями, паркетный пол и камин, отделанный резными дубовыми панелями. Обставила гостиную Эмма так, что ее внушительные размеры не подавляли, а как бы растворялись в атмосфере уюта и плавных линий.

Поле и в голову не приходило менять здесь обстановку – впрочем, это было бы чистым святотатством. Так что выглядела гостиная, как и пятьдесят лет назад, когда Эмма купила дом. Разве что ежегодно подкрашивали стены во все тот же бледно-желтый цвет, да время от времени меняли занавеси и покрывала.

Над камином висел бесценный пейзаж Тернера в размытых голубых и зеленых тонах и три маслом писанных портрета молодой дворянской четы кисти сэра Джошуа Рейнолдса. Они прекрасно гармонировали со старинными предметами эпохи короля Георга, роскошным ковром и тонкой фарфоровой посудой в чиппендейлском буфете. На двух огромных диванах в центре комнаты чудные цветастые покрывала из вощеного ситца. Между диванами стоял столик красного дерева, а старинные фарфоровые лампы были забраны в светлые шелковые абажуры. Все вокруг переливалось серебром.

Лампы были включены, в камине ярко пылал огонь. Расставленные повсюду нарциссы и гиацинты раскрылись в тепле, и воздух благоухал их терпким ароматом.

Садясь на диван, Пола подумала, что сегодня вечером гостиная прекрасна, как никогда. Темнело, сгущались сумерки. Небо в огромных окнах становилось густо-синим, и на этом ровном фоне ярко полыхали багровые лучи заката. Дул сильный ветер, деревья качались, и издали, предвещая грозу, доносились раскаты грома.

Но в гостиной царили мир и покой. Поле казалось, что над ней не властно само время. В каждом ее уголке таилось прошлое, каждая вещь порождала поток драгоценных воспоминаний о детстве, юности и тех незабываемых годах, когда в ней начала пробуждаться женщина. И еще – воспоминаний о людях, особенно дорогих ей, – живых и мертвых, об отце и бабушке, о матери, Филипе, друзьях молодости, об Эмили, Уинстоне, Александре. И разумеется, о Шейне, который занимал особое место в этих воспоминаниях, ставших пленниками гостиной. «Это мой дом, – думала Пола – Да, здесь мои корни. Точно так же, как это было для бабушки. И потому нигде мне не быть счастливой, кроме как здесь».

– О чем задумалась? – Неожиданно возникший перед глазами Шейн заставил Полу вздрогнуть. Он протянул ей бокал шампанского, в котором весело звякали льдинки.

– Спасибо, милый. О чем задумалась? Да об этой чудесной комнате и о том, сколько она хранит воспоминаний.

– Да, вся жизнь тут прошла. – Шейн чокнулся с ней. – С самого детства.

Они нежно улыбнулись друг другу, и Шейн, усевшись на диван напротив Полы, откинулся на мягкие подушки.

– Вообще-то говоря, в последнее время я думала не столько о прошлом, сколько о будущем, – сказала Пола, наклонившись к нему. – Знаешь, Шейн, я твердо решила купить эти магазины в Штатах.

Шейн пристально посмотрел на жену. Выражение его темных глаз переменилось, в них мелькнула тревога, но голос звучал, как обычно, размеренно и спокойно:

– Ну что ж, если ты считаешь, что это надо, значит, так тому и быть. Я рад, что ты покончила с сомнениями. – Шейн полагал, что Пола берет на себя слишком большую ответственность, но он давно взял за правило не вмешиваться в ее деловые операции. Не в последнюю очередь из-за этого их брак оказался таким прочным.

– Мне кажется, шестьсот пятьдесят миллионов долларов – справедливая цена, – медленно проговорила Пола. – Она подняла свои изящно изогнутые брови. – Ты так не считаешь?

– Нет, почему же, вполне согласен с тобой.

– Ну и чудесно. Я решила сама, на свои деньги купить эти магазины, – добавила Пола, неотрывно глядя на Шейна.

Взгляд его выдал удивление, хотя голос сохранил прежнюю интонацию.

– Ах вот как… И что же ты собираешься продать, чтобы иметь наличные на покупку?

– Займу в банке – под заклад недвижимости и других активов Ларсона. Это дает около трехсот миллионов. А другая половина получится от продажи десяти процентов акций «Харт».

– Пола! – не сдержался на сей раз Шейн. – Неужели ты действительно собираешься это сделать? Это же слишком рискованно. Не хочу вмешиваться в твои дела, дорогая, но подумай, ведь эти акции – твое мощное оружие и надежная защита, они дают тебе абсолютную власть в компании. Если ты продашь десять из пятидесяти одного процента, соответственно и положение твое переменится. Ты будешь уязвима.