Бренда Джойс - Прощай, невинность!

• Название: Прощай, невинность!
• Автор: Бренда Джойс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016215-4

Слава Эдварда Деланца была будоражаще скандальной. Говорили, что он занимается контрабандой алмазов, что ни на минуту не расстается с заряженным пистолетом и с легкостью может соблазнить даже опытную женщину. Где уж устоять перед ним юной и неискушенной художнице Софи! Однако именно эта незаметная девушка сумела сделать то, что не удавалось самым блестящим красавицам, — пробудить в Эдварде настоящую любовь…

---

Софи бросилась прочь. Ей казалось, что хромота ее усилилась во сто крат, но все же она выбежала из гостиной.

На веранде Софи упала в огромное плетеное кресло, полускрытое листьями королевской пальмы, и стиснула зубы, чтобы не заплакать. Он видел. Эдвард Деланца все-таки увидел ее неуклюжую походку.

Софи закрыла глаза, стараясь удержать слезы. Это было нелегко. Сегодняшний вечер принес ей не только душевную боль и огорчения. Она оказалась зловеще близка к тому, чтобы влюбиться в едва знакомого человека, а это не просто абсурд, это опасно.

Наклонившись вперед, Софи стала растирать ногу. Она изо всех сил старалась восстановить душевное равновесие, гадая, что же думает о ней Эдвард Деланца теперь, когда знает правду.

Если бы сегодня день прошел иначе, жалобно думала она… Ведь обычно ее хромота едва заметна, но из-за прогулки на пляж Софи слишком устала и вот теперь расплачивается за свое шпионство. А вскочив с кресла в гостиной так стремительно, так безрассудно, она лишь ухудшила дело. Через день-другой боль в ноге пройдет, надо только как следует отдохнуть. Софи вздохнула. Она должна привести себя в норму как можно быстрее, и главная причина та, что ей нужно стоять у мольберта. Работа не может ждать. Образ Эдварда Деланца — элегантного и в то же время обладающего какой-то первобытной, дикой силой — всплывал перед ее внутренним взором. Да, именно таким она увидела его на пляже. И Софи решила, что сумеет написать его портрет и без тех набросков, что сделала на берегу.

— Мисс О'Нил, с вами все в порядке?

Софи изумленно уставилась на Эдварда, возникшего перед ней из ночной тьмы и опустившегося на колени перед креслом.

— Могу я чем-нибудь вам помочь? — серьезно спросил он. Его голубые глаза сочувственно смотрели на девушку. Софи замерла, когда он взял ее за руки.

Он не понял. Он все еще не понял… Софи была уверена в этом, потому что в прямом, открытом взгляде Эдварда не было жалости. И на какое-то мгновение, видя его стоящим перед ней на коленях, она ощутила себя прекрасной дамой, попавшей в беду, и на помощь ей пришел рыцарь в сверкающих доспехах.

Она судорожно вздохнула.

— Нет… боюсь, нет. — Она отвернулась, склонив голову, испытывая острое желание закричать на него, прогнать прочь. Его доброта была невыносима. Особенно потому, что Софи ничуть не сомневалась — очень скоро доброта сменится отвратительной жалостью.

— Но вы ушиблись, — сказал он с тревогой. — Вы подвернули ногу? Как вы подниметесь наверх? Уверен, я могу быть вам полезен.

Софи снова глубоко вздохнула, готовая все погубить, разрушить. Значит, никто и не подумал сказать ему правду. Если бы кто-нибудь сделал это за Софи! Но возможно, оно и к лучшему, что ей придется все сказать самой. Боже, где взять для этого храбрость?..

— Я прекрасно себя чувствую.

Он вдруг отпустил ее руку — но только одну, и только для того, чтобы очень осторожно, но твердо взять ее за подбородок и повернуть лицом к себе.

— Вы совсем не прекрасно себя чувствуете. Вам больно. Я слышал, как вы вскрикнули от боли, я видел, как вы хромали.

— Вы просто не поняли… — Она едва шевелила губами. Его голубые глаза приковывали к себе… Ни один мужчина не смотрел на нее с таким сочувствием, кроме отца, умершего одиннадцать лет назад.

Если бы только все могло быть так, как казалось…

— Не понял? Тогда объясните, чтобы я разобрался, — настойчиво допытывался Эдвард. Его пальцы сжали ладонь девушки.

— Я… я не подвернула ногу, мистер Деланца. — Софи попыталась отнять руку, но у нее ничего не вышло. Он держал ее в своих больших, твердых, теплых ладонях. Софи снова заговорила, удивляясь собственной храбрости: — Я… видите ли… я калека.

Но он не видел. Он удивленно смотрел на нее. Потом его глаза медленно расширились — до него дошел смысл сказанных слов.

Софи все-таки удалось выдернуть руку. Она не могла смотреть на Эдварда, ее лицо горело огнем.

— Обычно я бываю не так уж неуклюжа, — едва слышно продолжала она, глотая слезы. — Ох, я, кажется, слишком уж разоткровенничалась с вами сегодня…

Софи запнулась, вспомнив, как Эдвард удивился, когда она сообщила ему — совершенно сознательно, намеренно — о своих профессиональных планах. Но вообще-то ей и самой не до конца было ясно, почему она вдруг открылась постороннему человеку. Потом Софи подумала о том, чем он занимался с Хилари, и слегка задрожала. Лодыжка все еще отчаянно болела, и, не справившись с собой, девушка заплакала. Слезы прозрачными ручейками потекли по ее щекам.

— Просто сегодня был необычный день. Так что вы ничем помочь не можете. Надеюсь, вы меня извините? — Пытаясь изобразить любезную улыбку, Софи посмотрела на Эдварда.

И тут же широко раскрыла глаза. К ее изумлению, в его взгляде по-прежнему не было и намека на жалость. Нет, Эдвард внимательно, изучающе смотрел на нее, и она почувствовала, что он пытается пробиться сквозь те барьеры, которые Софи воздвигла между собой и миром, пытается сломать баррикады и добраться до сути ее души.

Очень мягко он спросил:

— Что же с вами случилось?

Софи не могла ни двигаться, ни дышать.

— Почему вы говорите, что вы калека? — произнес он тем же тоном.

— Потому что это правда. — Собственный голос показался ей чужим.

Его улыбка была доброй, но немного странной.

— Вот как? Ваше заявление кажется мне интересным, мисс О'Нил, потому что я и сам всегда считал, что внешность обманчива, а правду можно найти лишь там, где меньше всего ожидаешь ее отыскать. Так что же случилось?

У Софи не было времени обдумывать его слова.

— Это… это был несчастный случай.

— Что за несчастный случай? — Эдвард говорил мягко и по-прежнему был невыносимо добр. И снова держал ее руки, но теперь его пальцы осторожно поглаживали ее ладони. Пульс Софи бился в сумасшедшем ритме.

— Я… я не хочу вспоминать об этом, — с трудом выговорила она.

— Но ведь я ваш друг, — негромко сказал Эдвард.

От его доверительного тона у Софи потеплело внутри.

— Мой отец… уехал из дома много лет назад. Я очень любила его. А потом узнала, что он умер. Я была всего лишь маленькой девочкой, и я очень испугалась, очень огорчилась. Я побежала вниз по лестнице, упала и сломала лодыжку. — Софи не хватило воздуха, она умолкла.

Выражение лица Эдварда не изменилось.

— Сломанные лодыжки срастаются.

Софи покраснела.

— Ну а моя срослась неправильно. Это лишь моя собственная вина. Я не хотела сердить маму, она и без того была сердита из-за моего отца, из-за меня. Я не сказала ей, что мне так больно. Но я ведь была всего лишь глупым ребенком.

Эдвард внимательно смотрел на нее, в его глазах она увидела страдание.

— Или очень храбрым ребенком, — сказал он наконец. Софи вздрогнула.

— Почему вы плачете? — ласково спросил Эдвард.

Софи только теперь поняла, что слезы неудержимо льются по ее щекам. И она не могла смахнуть их, потому что Эдвард держал ее за руки. Софи покачала головой, не в силах произнести ни слова, да и не желая объяснять причин своего горя. По правде говоря, ей и самой не слишком были ясны эти причины.

— У вас очень болит нога? Или дело в чем-то другом?

— Вы заходите слишком далеко! — испуганно воскликнула она. — А теперь, если не возражаете… — Она резко встала, и это было ошибкой. Потому что тут же, всхлипнув, она упала на сильные руки Эдварда.

Он встал одновременно с ней, и на какое-то мгновение Софи очутилась в его объятиях, и каждый дюйм ее тела прижался к нему, ее бедра словно прилипли к его бедрам. Эдвард держал девушку лишь долю секунды, но за это мгновение Софи поняла, что ей никогда не стать прежней.

Так вот что это такое — быть в объятиях мужчины!

Софи оттолкнула его, и Эдвард тут же помог ей сесть обратно в кресло. Их взгляды встретились, и она не смогла отвести глаз; ее тело все еще чувствовало жар и силу его тела, ее сердце трепетало, ощущая уверенность Эдварда…

— Я перетрудила ногу сегодня, — сдержанно произнесла Софи.

— Да, похоже на то, — согласился он и снова опустился на колени рядом с ней, его руки уверенно нащупали ее правую лодыжку. Голос Эдварда стал шелковым: — Когда я нашел вас тут, вы растирали ногу. Мои руки сильнее ваших. — И не успела Софи моргнуть глазом, как Эдвард расшнуровал ее изготовленный на заказ ботинок, уродливый, как смертный грех, снял его с ноги девушки и поставил в сторонке.

Софи ошеломленно уставилась на Эдварда.

— Вы не должны… — Но протест замер на ее губах. Она остро, почти болезненно ощутила его руки на своей маленькой ноге, оставшейся в одном лишь чулке.

Эдвард посмотрел на нее снизу вверх.

— А почему бы и нет? — И он усмехнулся — весело, добродушно и немного дразняще.

Софи замерла. Эдвард осторожно массировал ее ногу. Наслаждаясь силой, исходящей от его пальцев, она в то же время была охвачена паникой, ужасом. Он не должен видеть ее кривую ногу! В нем вспыхнет отвращение, а этого Софи не могла допустить, ни за что на свете!