Шеннон Фаррел - Дом там, где сердце

• Название: Дом там, где сердце
• Автор: Шеннон Фаррел
• Издательство: Семейный клуб
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005

После того, как ее жених приставил пистолет к виску и спустил курок, у напуганной и сбитой с толку молодой красавицы было два выхода: вернуться домой в Шотландию под душащую опеку родителей и жить под их покровительством либо попытать счастья, начав новую жизнь в поместье ее мужа. Она отказалась признать поражение и вернуться домой, тем более что таинственный и симпатичный бывший управляющий поместьем ее мужа пообещал ей, что вместе они смогут сделать из ее наследства что-то стоящее. Впервые в жизни она почувствовала себя в безопасности в надежных мужских руках…

---

– Спасибо вам, Локлейн, за все.

– Да я же ничего не сделал, – растерянно ответил он.

– Сделали. Ваша поддержка действительно многое изменила. Вы были за меня, даже когда не совсем верили в целесообразность того, что я делаю. Знаете, это много значит.

– Так же, как и ваша вера в меня, Мюйрин.

– Знаете, я никогда бы сюда не приехала, если бы не вы. Локлейн рассмеялся.

– Как бы то ни было, думаю, еще слишком рано благодарить меня за этот ваш приезд в Барнакиллу.

Мюйрин нахмурилась, глядя на приятное задумчивое лицо.

– Я еще всех вас удивлю, вот увидите.

Его лицо расплылось в широкой улыбке, от которой у Мюй­рин захватило дух.

– Думаю, вы это уже сделали.

Он на миг задержал ее руку, пока, стараясь скрыть свои чув­ства, не перешел на более нейтральную тему.

– Знаете, я ведь немного умею плотничать. Кое-что подза­был, но можно подумать о том, чтобы делать мебель на про­дажу. У нас есть кое-какие неплохие лесоматериалы, до про­дажи которых у Августина, очевидно, просто не дошли руки. Можно еще поручить нескольким мужчинам заготовить лесо­материал. И часть его продать. Но сначала надо убедиться, что у нас самих достаточно леса, прежде чем организовывать такое предприятие.

– Я тоже буду помогать. Я и сама немного занималась резь­бой по дереву и на охоту ходила, и на рыбалку.

– А как же ваши родители? – удивился он.

– Они не утруждали себя тем, чтобы держать меня постро­же, – сказала Мюйрин с легкой улыбкой. – Да и не могли это­го сделать, ведь я такая своенравная.

– Вы? Своенравная? С чего вы это взяли? – поддразнил ее Локлейн.

Мюйрин хмыкнула:

– Не думаете же вы, что я делаю все это только для себя, правда?

– Нет, конечно, нет, – поспешил переубедить ее Локлейн, на миг притянув поближе, когда провожал обратно в дом. – Ду­маю, то, что вы делаете, – невероятно смело и самоотвержен­но. Я-то видел, как вы продали в Дублине всю свою одежду и драгоценности. А ведь вы могли бы вернуться в Шотландию, не ступив сюда ногой, и вам никогда не пришлось бы продать столь дорогие вашему сердцу вещи. Но вы поступили имен­но так, даже не задумавшись о последствиях, а тем более о жертвах, которые приносите. Вы отдали владельцам мага­зинов все, что смогли, чтобы помочь им сохранить, свои за­работки завтра, хотя сами остались совершенно без денег. Раз­ве я мог не восхищаться вами? – признался Локлейн, гладя рукой ее щеку.

Он проводил Мюйрин в кабинет, где она начала складывать книги в коробки, записывая сведения в маленький журнал. Локлейн ставил книги на верхние полки, добродушно посмеи­ваясь над ней, когда она попыталась туда дотянуться и едва не потеряла равновесие. Он поймал ее за талию и собрал всю свою волю, все самообладание, чтобы удержаться от поцелуя.

Мюйрин поблагодарила его за помощь, но взгляд ее оставал­ся задумчивым. Наконец она сказала:

– Не такая уж это и жертва. Я не хочу возвращаться. Да, меня всегда холили и баловали, я знаю, но хочу другой жизни, чтобы от меня была какая-то польза на земле. Я никак не могла обрести душевный покой, пока не приехала сюда. У мужчин есть карьера, работа, они играют какую-то роль в обществе. А чего бы я добилась в Шотландии, кроме того, что посещала бы скучные званые чаи и бесконечные балы? Я все чаще на­ходила какие-то отговорки и оставалась дома с хорошей кни­гой, – снова призналась она. – Вот почему я обычно украдкой шныряла по поместью, где и научилась тому, что умею.

– Вы редкая женщина, Мюйрин.

– А вы редкий мужчина. Тяжело, наверное, было возвра­щаться из Австралии сюда, в эти руины…

– Эти, как вы говорите, руины – мой дом, – отрезал Ло­клейн.

– Я знаю, я не хотела… Простите.

– Нет, вы не виноваты. Я способен признать правду, даже если мне это больно. А вы дали мне возможность снова помеч­тать. Признаться, я был в совершенном отчаянии, когда впервые встретил вас, но теперь мне все видится в более розовом свете.

– Я была в отчаянии от вашего контроля за мной в Дубли­не, – с содроганием произнесла Мюйрин.

– Давайте не будем об этом вспоминать, если это вас рас­страивает.

– Думаю, нам нужно забыть о прошлом и думать о буду­щем.

Мюйрин пересекла комнату и подошла туда, где Августин оставил пару графинов на маленьком обшарпанном столике.

– Давайте выпьем за новые начинания, а? – предложила она, взяв две стоявшие там маленькие рюмки и убедившись, что они идеально чистые после тщательной уборки.

–Отличная идея.

Мюйрин наполнила рюмки янтарной жидкостью.

– За новую жизнь для нас обоих.

– За свежее начало, – произнес Локлейн. Они чокнулись и улыбнулись друг другу.

Каждый из них отхлебнул чуть-чуть ликера, и она заставила себя сделать глоток.

– Ух! У Августина был отвратительный вкус на бренди! – закашлявшись, Локлейн ловил ртом воздух.

– Как огонь, – прохрипела Мюйрин, и по ее щекам потекли слезы.

Она быстро налила им по стакану воды из оставленного Циарой кувшина и хмыкнула:

– Думаю, его нужно употреблять медицинскими дозами.

– Кому? Быкам?

Мюйрин громко рассмеялась, и Локлейн, не способный боль­ше сопротивляться ее яркой красоте, наклонился и поцеловал ее в губы.

Она перестала смеяться и в некотором замешательстве по­ставила стакан, чтобы вернуться к своему учету. Локлейн был слишком близко, он так притягивал. Почему она так себя с ним ведет, когда они одни?

– Наверное, я лучше пойду умоюсь и лягу спать, – с со­мнением в голосе произнес Локлейн, увидев, как она от него отпрянула.

– Да, вероятно, это хорошая идея. И раз уж вы заговорили об умывании, я договорилась, что завтра мы стираем и купа­емся. Я не хочу, чтобы мои люди жили в грязи, если это можно как-то изменить. Первыми пойдут мужчины, потому что жен­щинам, безусловно, понадобится больше времени.

– Я жду этого с нетерпением, – отозвался Локлейн, глядя на свои руки, которые, конечно, станут еще грязнее завтра, когда он начнет рубить деревья. – Это будет настоящая ро­скошь по сравнению с мгновенным нырянием в залив.

– Вы что, хотите сказать, что купаетесь в озере Эрн в такую погоду? – ошеломленно спросила Мюйрин.

– Ну, у холода есть свои цели, – загадочно ответил Локлейн, окинув ее на прощание долгим взглядом, прежде чем оставить наедине с бухгалтерскими книгами.

Глава 12

К концу первого месяца своего пребывания в Барнакилле Мюй­рин начала ощущать, что дела в поместье пошли гораздо лучше. И хотя судебные дела против мистера Блессингтона и мистера Генри все еще рассматривались, ей наконец сообщили оконча­тельную дату заседания – тринадцатое марта. Она надеялась, что поместье станет абсолютно платежеспособным, как только удастся вернуть часть денег Барнакиллы.

Еще больше ее радовал тот факт, что все ее намерения и идеи, похоже, приносили плоды. Промыслы давали им мясо и рыбу в из­бытке, и мясник в течение последних двух недель все повышал свои заказы. Свежая и копченая рыба и мясо хорошо продавались и с при­лавков магазина. Полковник Лоури и мистер Коул тоже решили помочь отважной молодой вдове, а заодно и пополнить свое хозяйство высококачественными продуктами из ее поместья.

Лесной бизнес шел хорошо: дерево рубили, пилили и без особой сложности откатывали к доку, оттуда можно было ор­ганизовать транспортировку в Шотландию или за границу. По­ставки торфа и дерева в город также неуклонно росли, и Мюй­рин вскоре поручила Патрику купить еще две повозки, если удастся найти их по невысокой цене.

Мебель Локлейна была прекрасного качества, и они с Циарой принесли огромную жертву, продав из дома всю сделанную его руками мебель.

– Но, Локлейн, этот шкаф… Он мне так нравится! Пожа­луйста, не продавайте его! – сопротивлялась она с глазами, неизвестно почему полными слез.

– Вы продали все, что у вас было, – напомнил ей Локлейн и распорядился грузить всю мебель.

Не сомневаясь в том, что Локлейн рассердится, когда узнает о ее самоволии, Мюйрин дождалась, пока тот ушел, и попро­сила Патрика вытащить шкаф из повозки и поставить его к ней в комнату. Он был такой красивый, с резными желудями, что она просто не могла расстаться с ним.

Многие женщины буквально нашли себя в домашней работе, в шитье и вязании и обучали друг друга. Вечером после ужина все собирались на кухне и вместе вышивали огромные покры­вала из лоскутков или шили фартуки и детскую одежду. Выпеч­ка у них тоже получалась отменная, и многие жители Эннискил­лена считали, что она лучше, чем у булочника. Мюйрин не могла оценить, насколько это справедливо, потому что им не остава­лось ничего из того, что производилось на ферме.

Локлейн организовал уроки по деревообработке, которые проводил в своем доме, хотя Циара так жаловалась на остаю­щиеся повсюду опилки и стружку, что Мюйрин выделила место в светлой теплой кухне и для мужчин.

Раз в неделю они производили капитальную уборку, зажи­гали свечи и ждали, когда более теплая погода возвестит о при­ходе весны. Коттеджи один за другим ремонтировались, а не­сколько самых опытных строителей тщательно исследовали особняк и составили список того, что больше всего нуждалось в ремонте.