Шеннон Фаррел - Дом там, где сердце

• Название: Дом там, где сердце
• Автор: Шеннон Фаррел
• Издательство: Семейный клуб
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005

После того, как ее жених приставил пистолет к виску и спустил курок, у напуганной и сбитой с толку молодой красавицы было два выхода: вернуться домой в Шотландию под душащую опеку родителей и жить под их покровительством либо попытать счастья, начав новую жизнь в поместье ее мужа. Она отказалась признать поражение и вернуться домой, тем более что таинственный и симпатичный бывший управляющий поместьем ее мужа пообещал ей, что вместе они смогут сделать из ее наследства что-то стоящее. Впервые в жизни она почувствовала себя в безопасности в надежных мужских руках…

---

Мюйрин отчаянно переживала, что ей приходится делать вид, будто все нормально. Но чем больше Локлейн волновался, чем ближе он становился к ней, тем сильнее она его хотела. Она пыталась сказать себе, что это неправильно, так нельзя. Но ведь во всем остальном они были очень близкими партне­рами. В конце концов, что такого ужасного в объятиях и по­целуях? Хотя она была воспитана в таком духе, что женщина, желавшая мужчину, – распутница, сердце ее подсказывало совсем другое.

Она наблюдала за Патриком и Сиобан и за другими супру­жескими парами в поместье. Все они казались такими счастли­выми, любящими и нежными по отношению друг к другу. По­чему же она должна отказываться от всего этого только потому, что ее обманули, да еще из-за нелепого сословного деления? Мюйрин за свою жизнь встречала много мужчин, но ни с одним не могла быть полностью откровенной. С Локлейном же она могла говорить о чем угодно, и обычно так и бывало, но она заметила, как редко теперь они бывают наедине (если вообще бывают).

Я не должна поддаваться искушению, не должна, гуляя од­нажды во дворе фермы, с трепетом уговаривала она себя, ког­да его рука лежала на ее плече на опасно близком расстоянии от ее груди. Я хочу его, но что он обо мне подумает?

– Вы скучаете по дому? – спросил он у нее, не в силах объяснить ее странное поведение. – Вы уже устали от Барнакиллы?

Он выглядел таким грустным, что Мюйрин тотчас успокои­ла его:

– Нет, что вы, вовсе нет!

– А в чем же дело?

– О чем это вы?

– Я не могу вас понять. Вы уходите и часами сидите одна. Я вас почти не вижу, а если и случается, то только полчаса на кухне, когда там уже полно народу. Ну же, прошу вас, ведь я вижу, вы что-то задумали. Вы можете мне довериться. Возможно, я смогу чем-то помочь.

Мюйрин покачала головой.

– Я должна сделать это сама, Локлейн. Я же говорила вам, что не хочу от вас зависеть. Я, конечно, очень благодарна вам за все, что вы сделали, это так, но я должна быть сильной. Ско­ро суд над мистером Блессингтоном, может, тогда я буду более уверенной.

– Я делаю это не ради благодарности – с досадой заметил Локлейн. – Я волнуюсь, Мюйрин, вы же знаете!

– Да, знаю, иначе вы никогда бы не приехали в Барнакиллу, чтобы помочь своей сестре и старым друзьям, – ответила она, неправильно истолковав его слова.

– К черту Барнакиллу! – проворчал он себе под нос и по­шел, окончательно почувствовав себя полным идиотом.

Это было нелепо и смешно. Она испытывает к нему лишь благодарность. Какой глупой может оказаться попытка сбли­зиться с ней! Он хотел стать необходимым Мюйрин ради нее самой, а не ради процветания поместья. Но как только он сформулировал эти мысли у себя в голове, то понял, как все это нелепо звучит. – Как я вообще могу быть ей нужен? Разве она может меня хотеть? Я всего лишь управляющий поместьем, не более того, – пробормотал он.

Локлейн пошел рубить лес и выместил свое настроение на стволах деревьев, пока не стал валиться с ног от усталости. За тем он съездил в город за продуктами и на обратном пути зашел к доктору Фредриксону. Он рассказал ему о странном поведе­нии Мюйрин и попросил совета.

– Это сильнодействующее лекарство. Вообще-то его выпи­сывают не только как снотворное. И она, вероятно, по-своему на него реагирует. От этого у нее могут быть галлюцинации. На этот раз дайте ей меньшую дозу: как раз достаточно, чтобы заснуть, но не столько, чтобы всю ночь провести в бессознатель­ном состоянии, – посоветовал доктор Фредриксон.

– Хорошо, доктор, я сделаю, как вы сказали. Я надеюсь, она скоро начнет поправляться. Я очень за нее беспокоюсь. Не ду­маю, что она еще долго сможет это выдерживать.

H ту ночь Локлейн последовал рекомендациям доктора и, прежде чем проводить Мюйрин наверх, дал ей небольшую дозу ле­карства.

Ужасно утомленный тяжелой работой в лесу, которой он за­нимался весь день, а также бессонницей, которая не покидала его ни на одну ночь, Локлейн устало разделся и свалился на свою соломенную постель.

Около двух часов ночи действие порошка закончилось, и тут Мюйрин настиг самый страшный за всю ее жизнь кошмар.

Сначала она увидела истекающего кровью Августина, кото­рый в чем-то обвинял ее. Следующим видением был ее соб­ственный ужас: она одна Барнакилле, поместье скорее похоже на склеп – темное и зловещее, и она будто погребена заживо в какой-то заброшенной могиле. Она звала на помощь и слышала в темноте движение. Это был Локлейн, он бросал ее, оставлял наедине с чем-то жутким, чего она не видела, но чье присутствие ощущала. А Охваченная ужасом, Мюйрин закричала во весь голос.

– Нет, не надо! Остановите это, пожалуйста! – кричала она, отчаянно борясь с неведомой силой, что держала ее крепкой хваткой. – Нет, я не позволю! – вопила она, бросаясь из стороны в сторону, сбрасывая с кровати одеяла, пока не скатилась на пол, потянув за собой и своего неизвестного врага.

– Ради Бога, Мюйрин, это же я, Локлейн! Вам ничего не угрожает. Бояться нечего. Со мной вы в безопасности! – повторял Локлейн снова и снова, пока она наконец не открыла глаза и не увидела свою маленькую комнату и склонившееся над ней взволнованное лицо Локлейна.

– Я думала, что… Боже, спасибо, что вы здесь. Я думала, вы меня бросили, – забормотала Мюйрин. Она бросилась в его объятия и стала целовать в губы.

Локлейн на миг напрягся: не спит ли он?

Но поцелуй становился все глубже, и он расслабился. Он обнял ее, крепко прижав к себе. Вдруг его осенило, что они оба лежат на полу полуобнаженные. Поцелуй, ее тело в его объятиях – все это было для него слишком большим искушением, которому он не мог противостоять. Его тело, столько времени боровшееся со страстью, больше не сопротивлялось. Локлейн попытался было овладеть собой, но у него ничего не получи­лось. Он жаждал обнять ее с того самого момента, как она впер­вые сошла с корабля из Шотландии. Днем и ночью он терзался фантазиями, в которых она умоляла не покидать ее.

Реальность оказалась даже более яркой и волнующей, чем его воображение. И пусть завтра он, возможно, будет прокли­нать себя за это, сейчас он не упустит возможности овладеть ею. Поднимая ее на кровать, он поцеловал ее еще крепче, с еще большей страстностью и принялся ласкать.

Мюйрин уже окончательно проснулась и ощущала каждое движение Локлейна, каждое его прикосновение. Совсем не от­вратительное и не ужасное, как описывала ее сестра Элис, – это было самое замечательное чувство, которое она когда-либо перс живала. Каждый поцелуй, каждое нежное прикосновение толь­ко усиливали ее желание. Одному Богу известно, как отчаянно боролась она со своей страстью к Локлейну, при этом изнемогая от желания. Она не понимала, как и почему он оказался в ее комнате, но твердо знала, что она этого хочет больше всего, даже если потом ей придется за это расплачиваться. Разве было бы справедливо отказаться от такого наслаждения?

Их слияние было всепоглощающим. Они тянулись друг к дру­гу, стремясь прижаться как можно теснее. Локлейн опустил ее сорочку до талии, чтобы глубже ощущать ее женственность, Мюйрин самозабвенно ласкала его обнаженную грудь. Спеша помочь ей, когда она начала стонать, он не успел натянуть на себя ничего, кроме пары брюк. И теперь она восхищалась его смуглой кожей, с кремовым оттенком в лунном свете, проби­вавшемся через незадернутые шторы.

Сорочка почти сползла с нее, когда он ласкал ее, пока она сама не прервала поцелуй. Она резко потянула за пояс его брюк, и он нетерпеливо сорвал их и вытянулся рядом с ней на крова­ти. Он давно уже не сомневался в том, что она не спит, и, не­смотря на пламенное желание, хотел еще немного растянуть удовольствие, чтобы насладиться этим прекрасным мгновени­ем. Он целовал ее шею и грудь. Она перебирала пальцами его густые пышные волосы и порывисто дышала. Он нежно гладил возвышающиеся бугорки ее грудей, пока она не потянулась к нему, чтобы еще раз крепко поцеловать. Затем обняла его бедра, направляя и приближая к себе.

На короткий миг они замерли, чтобы насладиться удоволь­ствием, продолжая целовать и нежно гладить друг друга, пока Мюйрин не почувствовала влагу, разлившуюся где-то внутри, ощутила, как горячей волной поднимается в ней желание, от­ветить на которое может только Локлейн. Она провела по лег­кому пушку на его груди, изумляясь его шелковистой мягкости, а затем опустила руку ниже. Его дыхание стало тяжелее, и он лег над ней.

Мюйрин подумала было предупредить его о том, что она девственница, но меньше всего хотела, чтобы он воспринимал ее как хрупкую куколку. Она и так считала, что была для него бременем с тех пор, как они впервые встретились в Дублине месяц назад. С того момента она, всего лишь слабый человечек, обуреваемый собственными мыслями и неясными желаниями, прятала в себе невысказанное, бушевавшие внутри страсти, глядя на его милые надменные черты. Мюйрин потянулась к нему и едва сдержала крик, когда он поразил ее сильным глубоким ударом.