Элайна Фокс - Упрямая девчонка

• Название: Упрямая девчонка
• Автор: Элайна Фокс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016390-8

Дерзкая и своенравная Мелисанда Сент-Клер поняла, что встретила мужчину своей мечты, в тот миг, когда впервые увидела Флинна Патрика. И пусть прошлое этого незнакомца покрыто тайной, пусть место, которое он занял в лондонском свете, принадлежит ему явно не по праву — какое это может иметь значение, если каждый обжигающий взгляд Флинна воспламеняет душу Мелисанды огнем любви и заставляет трепетать от страсти!…

---

И тут впервые за последнее время Мелисанда вспомнила свой странный сон. Она резко обернулась и с испугом посмотрела на этого Флинна. Он вернулся к работе, однако Мелисанда слишком хорошо запомнила синий блеск его глаз. Такой блеск можно сравнить с блеском благородной оружейной стали. Ясное синее пламя с серебристым оттенком, присущее лишь самым закаленным, острым как бритва клинкам. Да ведь это и есть принц из ее сновидений! И как она могла об этом забыть? Особенно после встречи у фонтана, почти в точности повторившей самый первый сон, посетивший ее около месяца назад…

Но этот человек определенно не мог быть достоин такого высокого титула, которым наделила его Мелисанда в угоду Джульетте и Дафне. Она тут же вспомнила ту неясную тревогу, что лишала ее душевного равновесия. Во сне ей казалось, что она испытывает к своему принцу самые нежные чувства. И в то же время она ощущала скрытую угрозу.

Внезапно ее осенило. Угрозу представляло ее собственное желание, разбуженное его близостью! Та самая аморальная, низменная страсть, что охватила ее не далее как нынче утром! Возможно, эти сны были посланы ей в качестве предупреждения? Возможно, именно необходимость поступиться своими желаниями в угоду морали внушала ей такую тревогу? Впервые в жизни Мелисанда испытывала столь неистовое физическое желание — и впервые в жизни не могла его удовлетворить.

Она снова отвернулась и пошла прочь от хижины. Она должна отделаться от него во что бы то ни стало. Но как? И каким образом она доберется до Лондона одна? При одной мысли об этом ее пробрала нервная дрожь.

По пути она в два счета может угодить в лапы к самым настоящим разбойникам. По крайней мере с этим мужчиной, извинившимся перед ней за свою выходку, она не подвергается риску быть изнасилованной.

И тут же внутренний голос ехидно добавил, что с этим мужчиной она подвергается риску отдаться ему добровольно.

Мелисанда передернула плечами и вернулась.

— Так-так, наша принцесса соизволила продрать глазки? — приветствовала ее появившаяся на пороге Мери Клайд. — Когда я была в курятнике и кормила кур, вы с братцем так мило обнимались…

Мелисанда повернулась и побрела куда глаза глядят.

— Между прочим, — заметил Флинн, снова топая по раскисшей от дождей дороге, — прояви ты хоть капельку учтивости — и нас наверняка накормили бы завтраком.

— Эта женщина — грязная грубая невежа и негодяйка. Я не стала бы унижаться перед ней даже в том случае, если бы она подала завтрак из десяти блюд!

— Черт побери! — расхохотался Флинн. — Да за такой завтрак я не побрезговал бы расцеловать прах у нее под ногами!

— Ах вот как! Недорого же стоят твои поцелуи, если ты готов сыпать ими направо и налево!

— Все еще думаешь об этом, да? — ухмыльнулся Флинн. Она залилась краской, а он снова расхохотался.

— А как мне не думать? — напустилась на него. Мелисанда. — С твоей стороны это было отвратительно и подло! Ты… ты воспользовался моей беспомощностью во время сна!

— Ну, если уж на то пошло, то это скорее ты воспользовалась моей беспомощностью во время сна!

— Я?!

— Ага! — Флинн с независимым видом сунул руки в карманы и поддал ногой камешек.

Дождя не было, сквозь тучи то и дело проглядывало солнце, и он чувствовал себя вполне удовлетворительно. Может быть, благодаря тому, что его одежда наконец-то высохла, он согрелся и даже успел слегка перекусить. А кроме того, Флинн все чаще ловил себя на мысли о том, что пусть на время, пусть только в воображении, но ему начинают нравиться это Богом забытое место и время, как бы странно оно ни выглядело. Во всяком случае, здесь он может не тревожиться об ответственности за свои поступки. Да, скорее всего он действительно рехнулся, но ему не придется писать к понедельнику эту проклятую предвыборную речь. Почему бы не отнестись к данному приключению как к самым лучшим каникулам в своей жизни? Конечно, в том случае, если ему удастся найти способ вернуться в свое время.

— Ага! — с удовольствием повторил Флинн. — Ведь это ты подкатилась ко мне под бочок посреди ночи. И ты вела себя более чем покладисто, когда утром я в полусонном, неосознанном порыве случайно тебя поцеловал.

— Это произошло нечаянно! — Мелисанда даже остановилась и притопнула ножкой от ярости.

Флинн ничего не мог с собой поделать. Он рассмеялся во все горло.

— И не смей надо мной издеваться! — взвизгнула Мелисанда. — Что это значит — случайно поцеловал?

— Я принял тебя за другую.

— За какую еще другую? Твою жену?

— У меня нет жены.

— Но тогда за кого?

— Я и сам толком не знаю. Просто за любую другую женщину, кроме тебя.

— То есть ты хочешь сказать, что еще не успел проснуться, но уже решил, что раз кто-то рядом с тобой спит — значит, ты можешь позволять себе все, что угодно? — Судя по всему, Мелисанда чувствовала себя оскорбленной до глубины души.

— А зачем же еще я взял бы женщину с собой в постель? — невозмутимо осведомился Флинн.

— Но мы были не у тебя в постели!

— Но я-то думал, что мы там! Теперь понятно?

Она пошла вперед с такой скоростью, что мокрый подол хлопал ее по ногам при каждом шаге.

— Я не имею права с тобой разговаривать, — сообщила Мелисанда, когда Флинн, запыхавшись, поравнялся с ней. — Ты — аморальный и наглый негодяй, и я тебе не верю.

Не зная, что на это ответить, Флинн машинально буркнул:

— О'кей…

— Что ты все заладил: «О'кей! О'кей! О'кей!» Как будто это что-то значит! Не понимаю, я совершенно тебя не понимаю! Как будто я не встречала американцев! Между прочим, я всегда находила с ними общий язык! И только тебя я понять не в состоянии! Я с тобой скоро совсем сойду с ума!

Отчаянно размахивая руками, Мелисанда все так же стремительно шагала вперед.

— Да успокойся ты! — сочувственно крикнул Флинн. — «О'кей» значит всего лишь «хорошо», «ладно», «я согласен». Это сленг.

— Ах, сленг! — Она буквально выплюнула это слово. — Язык для невежественной черни!

— Послушай, тебе не надоело меня чернить? Или ты еще не заметила, что мы с тобой в одной связке? «Невежественный», «грязный», «низкорожденный» — тебе не приходило в голову, что так обзываются только самые безмозглые зазнайки?

— Зазнайки?! — От возмущения Мелисанда лишилась дара речи.

— Вот именно, зазнайки. Надутые, грубые, чванливые, самовлюбленные, неспособные видеть дальше собственного носа. Ты только и делаешь, что трясешься над своим бесценным воспитанием и репутацией, но при этом я еще ни у кого не видел таких дурных манер, как у тебя. Ни один по-настоящему благородный и воспитанный человек не унизится до подобных грубостей! — Он перевел дух и добавил: — Это совершенно очевидно.

Он машинально взъерошил волосы, стараясь успокоиться. Черт побери, он и сам не заметил, как завелся. Наверное, он разозлился так оттого, что эта девчонка напомнила ему отца. Тот тоже только и делал, что презирал его за то, что он недостаточно хорош, недостаточно умен, недостаточно настойчив — в общем, состоял из сплошных недостатков.

Флинн с силой выдохнул воздух.

Она молча шагала рядом.

Он понимал, что наговорил лишнего, и собирался извиниться, но не мог найти подходящих слов. Вдобавок девица действительно получила по заслугам. Шпыняла его, как своего слугу, несмотря на уговор. Она даже слова доброго не сказала ему за то, что все утро он греб навоз в уплату за ужин и ночлег.

Пока Флинн собирался с мыслями и составлял в уме подходящую речь, Мелисанда замедлила шаги. Он как раз думал о том, что готов убить кого-нибудь ради простенького велосипеда с десятью скоростями, как она совсем остановилась и повернулась к нему, не поднимая глаз от дороги.

— Прости, — сказала Мелисанда, скрестив руки на груди под плащом. — Я вела себя неблагодарно. И ты имел полное право отчитать меня за это.

— Ну… — Флинн совсем растерялся. Что положено говорить в таких случаях? — Тебе самой пришлось нелегко.

Она кивнула.

— И я не хотел тебя отчитывать, — добавил он. — Просто мне стало не по себе. Ты не в состоянии войти в мое положение точно так же, как я не могу полностью оценить твоего. Наверное, нет ничего удивительного в том, что мы никак не найдем общий язык. Ведь мы совершенно разные люди из разных стран. — «И времен», — хотел сказать Флинн, но предпочел умолчать. Мелисанда еще раз кивнула и зашагала по дороге.

— Расскажите мне о тех местах, откуда вы попали сюда, мистер Патрик.

— Пожалуйста, зови меня Флинн!

— Не думаю, что мне следует обращаться к вам по имени. — Она одарила его надменным взором, но тут же смущенно улыбнулась и добавила: — Там, откуда я родом, считается неприличным звать друг друга по именам до тех пор, пока… — Она оборвала себя на полуслове и покраснела. — Ну, это просто считается неприличным, и все.

— Значит, и мне придется величать тебя мисс… как там дальше по-настоящему?