Сюзанна Форстер - Непорочность

• Название: Непорочность
• Автор: Сюзанна Форстер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-01257-4

Мэри Мерфи, невинная девушка, выросшая в монастырском пансионе, вынуждена выдать себя за опытную обольстительницу и вступить в опасную игру, партнером в которой оказывается многоопытный знаток женщин Уэбб Кальдерон. Мужчина поистине дьявольской красоты, чья притягательность могла сравниться с обаянием павшего ангела, Уэбб открывает перед Мэри новый мир обжигающей страсти…

---

Мэри Фрэнсис вдруг заметила, что приглушенный звук капающего крана задает ее мыслям жесткий ритм, будто запуская обратный отсчет времени в ожидании неведомого. Возможно, самой жизни. Она могла бы протянуть руку и потуже завернуть кран, но это уже ничего не меняло.

– Расскажи мне лучше о дневнике Брайаны, предложила она. – Где ты его нашла? Что в нем было?

– Тебя интересуют подробности? – Блю, казалось, испугалась.

– Ну да, подробности. Вряд ли Кальдерон нанимал девушек стирать себе белье. Думаю, будет неплохо, если я узнаю, что мне предстоит.

За деловым тоном явственно слышалось сжигавшее ее любопытство. Иначе и быть не могло: ведь она собиралась сдаться силам зла. Но дело не только в этом. Если ее впечатление от живого, во плоти Кальдерона будет хотя бы отдаленно напоминать то, которое он произвел на нее с телеэкрана, тогда ее ждут приключения, какие и не снились. А ведь Мэри Фрэнсис всегда обладала богатым воображением.

Внезапно помрачнев, Блю положила на место щетку, вынула из своей косметички электрические щипцы для завивки волос и принялась ловко, прядь за прядью, накручивать волосы Мэри Фрэнсис, рассказывая ей бесчисленные истории о запретных удовольствиях любви.

– Кальдерон – плохой человек. – Она оторвалась от своего занятия и заговорщически посмотрела на отражение Мэри Фрэнсис в зеркале. – Ты видела его глаза. Они раздевают женщину с тои же легкостью, с какой острый нож снимает шкурку с яблока. У него серые глаза, а должны быть желтые. Он – дьявол, поверь мне.

Да, она видела его глаза. Когда Кальдерон вошел в зал суда, атмосфера мгновенно изменилась. Он словно разгневанный полубог, принес с собой дождь. Первое впечатление Мэри Фрэнсис – она повстречала белокурого бессмертного обитателя римского Пантеона. Теперь она понимала: что несколько переборщила. Но он буквально излучал надменность и властность. И еще холодность. Даже сейчас она кожей ощущала холод. Полярный лед. Телеоператор показал Кальдерона крупным планом, и облик его навсегда запечатлелся в памяти Мэри Фрэнсис. Казалось, он уставился прямо на нее. Мраморно-серые глаза не смотрели на вас, – они буравили насквозь. Мэри Фрэнсис показалось тогда, что ее пронзили острые сосульки. Холодная, жестокая красота. Эти расхожие слова никогда еще не были так точны. Хотя у него был большой чувственный рот, в лице Кальдерона никто бы не отыскал ни малейшего намека на мягкость. Об острые скулы, казалось, можно порезаться.

Тогда она буквально приросла к месту, как прикованная. Даже заморгала, пытаясь убедиться, что глаза ее не обманывают. Перед ней был человек, который, уж точно, никому не добавлял уверенности в себе. С Уэббом Кальдероном невозможно чувствовать себя в безопасности. Никогда, ни на секунду… Но Мэри Фрэнсис итак слишком долго была в безопасности.

– А Брайана бывала с ним? – спросила она.

– Если верить ее дневнику – много раз. Похоже, он сводил ее с ума. Она встречалась с ним до той самой ночи, когда ее убили, но последние записи в электронном дневнике сделаны за много месяцев до гибели. Мне кажется, их стерли – она сама или кто-то другой.

Капель из крана звучала очень мелодично.

– Он сводил ее с ума? – Мэри Фрэнсис заметила, что произнесла эти слова так мягко и тихо, будто пыталась приуменьшить свое удивление.

Блю только равнодушно пожала плечами.

– Она что-то говорила о возбуждающих средствах, любовных эликсирах, об эрогенных зонах, о которых раньше и не подозревала. Где-то на стопе, насколько я помню. Были еще всякие извращения – повязки на глазах, порка, от которой она кричала в экстазе.

– Порка? Да что ты!..

Блю усмехнулась и подмигнула.

– Повезло тебе! Жаль, меня там не будет.

Но Мэри Фрэнсис не могла постигнуть услышанное.

– Неужели он действительно, по-настоящему…

– Гм – м-м, он пользовался восточной тростью, сплетенной из тонких веток и шелка, и, видимо, делал это весьма искусно. Она говорила, что никогда не испытывала подобного наслаждения, что в глазах ее стояли слезы радости.

– Господи… – Хотя, зная Брайану, не стоило удивляться, Мэри Фрэнсис совершенно растерялась. Странные ощущения нахлынули на нее, голова шла кругом, и не только от удивления. Мэри Фрэнсис чувствовала: Блю недоговаривает. – Ты ведь не все рассказала, верно? Раз уж начала – договаривай, Блю, – потребовала она.

– Ну, девушки, которые его сопровождали, клянутся, что он не из плоти и крови, – продолжила Блю. – Говорят, что для него не существует ни боли, ни наслаждения.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Мэри Фрэнсис, задержав руку Блю.

– Одна девушка рассказывала, что у него есть талисман-рубиновый крестик, который принадлежал его матери. С неровными краями и острыми концами. Так вот, однажды в припадке холодной ярости он сжал его в руке. Это ее слова: «в припадке холодной, немой ярости». Когда он разжал пальцы, она увидела порезы на ладони, в точности повторяющие очертание креста.

Обычный человек ни за что бы не выдержал – вся рука была изрезана. А ему хоть бы что, и ни капли крови не появилось. Она клялась, что говорит истинную правду.

Капель теперь звучала, как волны, накатывающие на скалы. Мэри Фрэнсис сложила на коленях руки. То был жест, принятый в монастыре для выражения почтения. Но сейчас она пыталась скрыть, насколько взволнована.

– Ты поверила ей? – спросила она.

– А зачем ей лгать? – Блю взяла щетку и принялась расчесывать густые накрученные пряди волос. – Она утверждает, Кальдерон не испытывает удовольствия даже от секса. Последнее время он не пользуется для этого даже услугами девушек из сопровождения, хотя ходят упорные слухи о его невероятных возможностях.

«Боль и удовольствие», – мысленно повторяла Мэри Фрэнсис, пока Блю колдовала над ее волосами. Мэри Фрэнсис наблюдала за своим преображением, и глаза ее темнели от изумления, но думала она вовсе не о незнакомке, смотревшей на нее из зеркала. Ей открылся глубинный смысл поведения Уэбба Кальдерона, хотя сам он об этом смысле, возможно, и не догадывался. Она изучала жизнеописания святых и знала об их нечеловеческой способности терпеть боль и лишения. Они черпали силы в божественных источниках. Мэри Фрэнсис не знала, где, источник силы Кальдерона, но крест на его ладони казался ей пугающе символичным.

– Я просмотрела его досье… – говорила тем временем Блю.

Мэри Фрэнсис с большим трудом заставила себя прислушаться к ее рассказу, живописавшему жизнь, исполненную крайностей, богатства и потворства, которая сменилась страшными лишениями. Родители Кальдерона развелись еще до его рождения. Отчим состоял на дипломатической службе. Уэббу исполнилось всего девять лет, когда его семья оказалась в гуще военного переворота в одной из стран Центральной Америки. Его отчима, мать и младшую сестру зверски пытали, а потом убили на глазах у Уэбба, дожидавшегося своей очереди. Его пощадили – любовнице президента приглянулся белокурый стройный мальчик, и она решила сделать его своим личным посыльным.

Когда президент понял, в какой плоскости лежат интересы его любовницы, он тут же упрятал мальчика за решетку, где его пытали самыми варварскими способами, в том числе водой и электрическим током. Этот ужас длился три года, пока партизаны не взорвали каменный каземат. Мальчик, почти превратившийся в зомби, бежал. Когда Кальдерон обрел свободу, он был уже живым мертвецом.

Мэри Фрэнсис не могла скрыть, насколько история Кальдерона тронула ее чуткую душу. Но Блю спустила ее с небес на землю.

– Это совершенно безжалостный человек, – напомнила она. – Он не испытывал ни малейшего сочувствия к Брайане.

Однако, несмотря на предупреждение, Мэри Фрэнсис ощутила дыхание судьбы у себя над головой. Она от рождения верила в собственное предназначение, но всегда считала, что исполнит его прилежной работой, а никак не детективными расследованиями. Сейчас уже совершенно ясно, что жизнь затворницы не по ней. Однако она до сих пор так и не решилась окончательно вырваться на волю. Поменяв монастырь на церковь, снова вернулась в надежное убежище, в то время как сердце жаждало оказаться в гуще жизни, с ее страстями и опасностями.

Мэри Фрэнсис прикоснулась к золотой цепочке на шее. Цветущая роза, окруженная снежными сугробами, изображенная на медальоне, была символом Риты Каскерийской, покровительницы всех преодолевающих неимоверные трудности. Роза, цветущая зимой.

Медальон передавался в семействе Мерфи из поколения в поколение. Считалось, что он оберегает младшую дочь до поступления в монастырь. Мэри Фрэнсис и сама не знала, верит она в это или нет, но носила медальон не снимая со дня первого причастия, когда получила его в подарок.

– Это придется снять, – сказала Блю.

– Нет! – Мэри Фрэнсис зажала медальон в кулаке. – Почему?

– Милая, у девушек для сопровождения нет святых покровителей.