Роберт Хайнлайн - Дорога славы [Дорога доблести]

• Название: Дорога славы [Дорога доблести]
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024529-7, 5-9660-0144-8

Рядовой Гордон по прозвищу Флэш – стопроцентный американец. Когда ему стукнуло двадцать один год, он сам позвонил в призывную комиссию и потребовал, чтобы ему прислали повестку в армию. Совершенно естественно, что такой парень, увидев в газете объявление, начинающееся со слов: «Вы трус? Тогда это не для вас», среагировал на него однозначно… Судьба забрасывала Гордона на разные планеты, он сражался с драконами и познакомился с красавицей Стар. Он с честью прошел по Дороге Доблести и вернулся на Землю, чтобы понять, что его место – не в родной Америке, а там, где пролегает эта каменистая Дорога…

---

Мсье Рено выглядел как усталый школьный учитель.

– Мсье Рено – наш эксперт по такого рода делам, – объяснил управляющий. – Вы позволите ему исследовать ваш билет?

Француз посмотрел на билет, потом глаза у него загорелись, он залез в карман, извлек оттуда лупу ювелира, вставил ее себе в глаз.

– Отлично, – сказал он одобрительно. – Один из лучших. Вероятно, Гонконг?

– Я купил его в Сингапуре. Он кивнул и улыбнулся.

– Из этого логически следует…

Управляющий не улыбался. Он сунул руку к себе в стол, вытащил еще один билет Тотализатора и вручил его мне.

– Мистер Гордон, вот этот я купил в Монте-Карло. Не сравните ли вы их?

На мой взгляд, они были похожи, за исключением серийных номеров и того, что его билет был хрустким и чистым.

– Что я должен искать?

– Может быть, вот это поможет?

Он предложил мне большое увеличительное стекло.

Билеты Тотализатора печатаются на специальной бумаге, выполняются в нескольких цветах и на них гравируется портрет. Это лучшее произведение гравировального и печатного дела, чем те, которыми многие страны пользуются в качестве бумажных денег.

Я давно понял, что нельзя изменить двойку на туза, сколько на нее ни пялься. Я отдал обратно его билет.

– Мой поддельный.

– Я так не сказал, мистер Гордон. Я предлагаю, чтобы вы воспользовались посторонним мнением. Скажем, в конторе «Банк оф Франс».

– Мне и так все видно. Гравировочные линии на моем нерезкие и неровные. Они прерываются в нескольких местах. Под стеклом печать выглядит смазанной.

Я повернулся.

– Верно, мсье Рено?

Эксперт соболезнующе пожал плечами.

– Это великолепная работа, в своем роде.

Я поблагодарил их и вышел наружу. Я сверился в «Бэнк Франс», не потому что я сомневался в заключении, но потому что нельзя согласиться на ампутацию ноги или выбросить $ 140 000 без стороннего мнения. Их эксперт не стал возиться с лупой.

– Contrefait [25], – объявил он. – Ничего не стоит.

Отправиться обратно на Л'иль дю Леван в тот же вечер было невозможно. Я пообедал, а потом разыскал свою бывшую квартирную хозяйку. Моя клетушка для швабр пустовала, и она позволила мне переночевать в ней. Бодрствовал я недолго.

Я был не так угнетен, как ожидал. Я чувствовал себя расслабленно, почти облегченно. На какое-то время у меня появилось чудесное ощущение того, что я богат. Я почувствовал дополнение к нему: тревоги от богатства. Оба ощущения были интересны, и мне не хотелось их повторять, во всяком случае, сразу.

Теперь тревог у меня не было. Единственной, требующей решения проблемой была – когда отправиться домой, а при такой дешевизне жизни на острове спешки не было. Единственным, что меня волновало, было то, что мой поспешный отъезд в Ниццу мог явиться причиной того, что я упущу Елену Троянскую, cette grande blonde! Si grande… si belle… si majestu ouse! [26]. Я уснул с мыслями о ней.

Я намеревался успеть на утренний поезд, а потом на первую же лодку. Но прошлый день высосал большинство моей наличности, да еще я свалял дурака, не сообразив заправиться наличными, когда был в «Америкэн Экспресса. К тому же я не спросил про почту. Почты я никакой не ожидал, кроме как от своей матери да, может, еще от тетки единственного близкого друга, который был у меня в армии и которого убили шесть месяцев тому назад. Ну да все равно, уж коли нужно ждать денег, можно забрать и почту.

Для начала я угостил себя роскошным завтраком. Французы думают, что человек может выстоять день на цикории и молоке да на сдобной булочке, что, возможно, и объясняет их дерганую политику. Я выбрал кафе на тротуаре рядом с большим киоском, единственным в Ницце, в котором имелись в продаже «Звезды и Полосы» и где «Геральд Трибюн» поступала в продажу, как только ее завозили; заказал дыню, cafe complet на ДВОИХ и omelette aux herbesfines [27], и поудобнее устроился насладиться жизнью.

Когда прибыла «Геральд Трибюн», моего сибаритского удовольствия поубавилось. Заголовки были хуже, чем всегда; они напомнили мне, что мне еще как-то придется бороться с миром: не мог я вечно оставаться на Л'иль дю Леван.

Но почему бы не оставаться там, покуда только возможно? Мне все еще не хотелось идти в школу, а путь к заветному гаражу на три машины был так же безнадежен, как тот билет Тотализатора. Если Мировая Война No 3 собиралась подняться волной кипятка, не имело никакого смысла становиться инженером с 6 или 8 тысячами в год где-нибудь в Санта-Монике только затем, чтобы тебя накрыл огненный шторм.

Было бы лучше пожить на полную катушку, собирать прелестные бутоны, разбирать по косточкам день минувший, с долларами и временем под рукой, потом… Ну потом, может вступить в морскую пехоту, как мой батя. Может, я смог бы выслужиться до капрала – и не быть разжалованным.

Я перелистнул газету на колонку «Личное».

Она была довольно недурна. Кроме обычных предложений чтения тайников души и как выучиться йоге и завуалированных посланий от одного набора инициалов другому, было несколько новинок. Таких, как: ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ! ВЫ ЗАМЫШЛЯЕТЕ САМОУБИЙСТВО? ПЕРЕДАЙТЕ МНЕ АРЕНДУ НА ВАШУ КВАРТИРУ, И Я СДЕЛАЮ ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ВАШЕЙ ЖИЗНИ РАЙСКИМИ. ЯЩИК 323, Х-Т.

Или: ИНДУССКИЙ ДЖЕНТЛЬМЕН, НЕ ВЕГЕТАРИАНЕЦ, ЖЕЛАЕТ ВСТРЕЧИ С ОБРАЗОВАННОЙ ЕВРОПЕЙСКОЙ, АФРИКАНСКОЙ ИЛИ АЗИАТСКОЙ ЛЕДИ, ВЛАДЕЮЩЕЙ СПОРТИВНЫМ АВТОМОБИЛЕМ. ЦЕЛЬ: УЛУЧШЕНИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ. ЯЩИК 107.

Как этим заниматься в спортивной машине?

Одно было зловещим: ГЕРМАФРОДИТЫ ВСЕХ СТРАН, ВОССТАНЬТЕ! ВАМ НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ, КРОМЕ СВОИХ ЦЕПЕЙ.

ТЕЛ. Opera 59—09.

Следующее начиналось: ВЫ ТРУС?

Ну, в общем, да, конечно. Если можно. Если есть свобода выбора. Я стал читать дальше: ВЫ ТРУС? ЭТО НЕ ДЛЯ ВАС. НАМ КРАЙНЕ НУЖЕН СМЕЛЫЙ ЧЕЛОВЕК. ОН ДОЛЖЕН БЫТЬ 23—25 ЛЕТ С АБСОЛЮТНЫМ ЗДОРОВЬЕМ, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, 6 ФУТОВ РОСТОМ. ВЕСИТЬ ОКОЛО 190 ФУНТОВ [28], СВОБОДНО ГОВОРИТЬ ПО-АНГЛИЙСКИ И НЕМНОГО ЗНАТЬ ФРАНЦУЗСКИЙ, ИСКУСНО ОБРАЩАТЬСЯ С ЛЮБЫМ ОРУЖИЕМ, ОБЛАДАТЬ НЕКОТОРЫМ ЗНАНИЕМ ОСНОВ ИНЖЕНЕРНОГО ДЕЛА И МАТЕМАТИКИ, БЫТЬ ГОТОВЫМ К ПУТЕШЕСТВИЯМ, БЕЗ СЕМЬИ ИЛИ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ ПРИВЯЗАННОСТЕЙ, БЕЗУКОРИЗНЕННО ХРАБРЫЙ И КРАСИВЫЙ ЛИЦОМ И ФИГУРОЙ. ПОСТОЯННАЯ РАБОТА, ОЧЕНЬ ВЫСОКАЯ ОПЛАТА. НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ, ОГРОМНЫЕ ОПАСНОСТИ. ВАМ НЕОБХОДИМО ОБРАТИТЬСЯ ЛИЧНО, No 17, УЛ. ДАНТЕ, НИЦЦА, 2-й ЭТАЖ, КВ. Д.

Требование насчет лица и фигуры я прочитал с громадным облегчением. На какую-то головокружительную долю секунды мне показалось, что некто с вывихнутым чувством юмора нацелил прямо на меня грубую шутку. Кто-то, кто знал мою привычку читать «личное».

Адрес тот был всего в сотне метров от места, где я сидел. Я прочитал объявление еще раз.

Потом я заплатил addition, оставил рассчитанные чаевые, сходил к киоску и купил «Звезды и Полосы», пешком прошелся до «Америкэн Экспресс», получил деньги и забрал почту и отправился на вокзал. До следующего поезда на Тулон было больше часа, так что я зашел в бар, заказал пиво и сел почитать.

Мама жалела о том, что я разминулся с ними в Висбадене. В ее письме подробно перечислялись болезни детей, высокие цены на Аляске и сквозило сожаление, что им пришлось покинуть Германию. Я запихнул письмо в карман и взял «Звезды и Полосы».

Вскоре я читал: ВЫ ТРУС? То же самое объявление до самого конца.

Я недовольно швырнул газету на столик.

Было еще три других письма. Одно приглашало меня внести вклад в атлетическую ассоциацию моего бывшего колледжа; второе предлагало мне совет в выборе мест, куда вложить сбережения, по особому тарифу, всего за $ 48 в год; последнее было простым конвертом без марки, очевидно, переданным из рук в руки в «Америкэн Экспресс».

В нем находилась только вырезка из газеты, начинавшаяся словами: ВЫ ТРУС?

Объявление было такое же, как и два предыдущих, за исключением того, что в последнем предложении одно слово было подчеркнуто: Вам необходимо обратиться ЛИЧНО…

Я рванул, пуская всем пыль в глаза, на такси на улицу Данте. Если действовать быстро, то времени хватало, чтобы расшифровать эти «классики» и все же поспеть на тулонский поезд. No 17 оказался без лифта; я помчался наверх и, когда уже подходил к квартире Д, встретил выходящего оттуда молодого человека. Он был шести футов роста, красив и лицом и фигурой и по виду был похож на гермафродита.

Буквы на двери гласили: Д-Р БАЛЬЗАМО – ПРИЕМ ПО ЗАПИСИ, на французском и английском. Имя на слух было знакомо и смутно фальшиво, но я не стал останавливаться, чтобы поразмыслить; я рванулся дальше внутрь.

Контора была внутри заставлена особым способом, известным только старым французским законникам и упаковочным крысам. За письменным столом сидел какой-то похожий на гнома тип с веселой ухмылкой, жесткими глазами, ободком растрепанных седых волос и самыми розовыми лицом и скальпом, которые мне доводилось видеть. Он посмотрел на меня и хихикнул:

– Милости просим! Так это ВЫ герой?

Внезапно он выхватил револьвер в половину его роста и равный ему по весу и наставил его на меня. В такое дуло мог бы свободно заехать фольксваген.