Евгений Коковин - Морская школа

• Название: Морская школа
• Автор: Евгений Коковин
• Жанр: Прочие приключения

---

– Не пускай, – сказал Костя. – Ему хочется в «чижика» поиграть.

– Да, а если у меня живот болит, – жалобно воз­разил Гриша.

Минуту спустя он уже размахивал на улице лопат­кой, обороняя от «чижика» вычерченный на земле котел.

Зато на уроке химии Гриша вел себя как самый строгий учитель. Однажды он даже хотел поставить Костю голыми коленями на мелко раздробленные кам­ни. Раньше так наказывали учеников. Но Костя вос­противился, сказав, что теперь не царское время и что Советская власть телесные наказания в школах запре­тила. Гриша, конечно, и сам знал, что таких наказаний теперь нет.

– А стоило бы тебе постоять, – сказал он, прика­зав Косте сесть на место. – Плохо, Чижов! Нужно быть на уроках более внимательным!

Косте пришлось промолчать: ничего не поделаешь, Гриша сейчас – преподаватель. Но Гриша, объясняя урок, сам так запутался в формулах, что потом мы все вместе не смогли распутать. В конце концов «препода­ватель» сказал:

– А ну их, эти формулы! Я вообще терпеть не могу всякую химию.

Самым прилежным учеником был Илько. Он стара­тельно решал примеры, писал сочинения, заучивал фор­мулы. И отметки у него неизменно были отличные.

Наш «класс» просуществовал несколько дней. Гри­ша получил от своего брата увеличительное стекло и занялся изготовлением проекционного фонаря.

– Некогда, – отмахивался он, когда мы его звали на уроки. – Лучше приходите сегодня к нам в сарай. Будут туманные картины. Не хуже, чем в кинемато­графе.

Но Илько продолжал приходить к нам, и мы помо­гали ему готовиться в морскую школу. У него была удивительная память, и сам он учился с таким рвени­ем, какого, пожалуй, мы с Костей никогда не знали.

– Ты, Илько, уже нас обгоняешь, – сказал как-то Костя. – Мы таких примеров еще не решали. Наверно, ты станешь профессором или изобретателем.

Илько улыбнулся:

– Я изучу все-все… – произнес он мечтательно. – Стану ученым и поеду в тундру учить людей жизни. – Он подумал и добавил: – Новой жизни, какой в тундре еще никогда не было.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ ПЕРВЫЙ ДЕНЬ

Наступило первое сентября. И мне, и Косте было очень хорошо известно, что уроки начнутся ровно в во­семь часов. Мы терпеливо ожидали этого дня и этого часа несколько лет, но в день начала занятий, чуть попозднее восхода солнца, наше терпение лопнуло.

Мы явились в школу, по крайней мере, часа на два раньше. Двери были заперты, и нам пришлось сидеть и ожидать на крылечке.

Над Соломбалой стояло обычное утреннее безмол­вие. Только откуда-то издалека, со стороны Северной Двины, слышался глухой перекатный гул землечерпал­ки да в густой березовой листве надрывалась в пере­ливчатом щебетании неугомонная чечетка.

Вскоре к школе стали подходить и другие ребята. Это тоже были новички. Все они держались робко и не­уверенно. Многих из них я знал – раньше они не были такими скромниками и тихонями. Наконец двери отво­рились, и мы, сняв кепки и фуражки, прошли полутем­ным коридором в небольшой зал. Посидели на деревян­ных скамейках – наскучило.

– Что-то Илько долго нет, – сказал Костя. – Пой­дем посмотрим, что в этих комнатах.

Он осторожно отворил дверь. Это была классная комната, но в ней вместо парт мы увидели обыкновен­ные столы, расставленные в два ряда.

На широком подоконнике стояла какая-то машина, поблескивавшая полированной сталью и медью.

– Это что? – спросил я шепотом.

– Обыкновенная паровая машина, – ответил Кос­тя с таким равнодушием, словно он перевидал паровых машин несметное множество.

Я видел машины на пароходах, когда чистил котлы, но они были немножко не такие.

– А она работать может?

– В разрезе – как же она будет работать! – Кос­тя повернул маховичок. – Видишь, поршни движутся. Это для наглядности, чтобы понятнее было. По ней бу­дем изучать настоящие машины.

На полу лежали детали. По большим размерам мож­но было определить, что эти детали от настоящих пароходных машин. На стенах висели чертежи. Но что на них было изображено – об этом не мог сказать и Костя.

Вернувшись в зал, мы увидели Илько. Он уже посе­лился в общежитии морской школы. Это общежитие было устроено для приезжих ребят.

Прозвенел звонок. Мы вошли в классную комнату и расселись за столы. Начальник школы Алексей Пав­лович Смольников, поблескивая очками и медными пуговицами, прохаживался между столами.

Когда все стихло, он подошел к преподавательскому столу и сказал:

– Итак, товарищи, мы приступаем к занятиям в морской школе. Советскому морскому флоту нужны квалифицированные машинисты и механики. Вы стане­те такими специалистами, если будете учиться стара­тельно, с любовью. Иногда вам, может быть, будет не­легко, но не пугайтесь трудностей, смелее и настойчи­вее преодолевайте их. Советский моряк должен быть смел и настойчив! Учить вас будут опытные педагоги и инженеры. У нас есть хорошие учебные мастерские, где вы будете проходить производственную практику. Как видите, Советская власть и большевистская партия позаботились о том, чтобы у вас были все условия для учебы. – Алексей Павлович оглядел группу и весело добавил: – Поздравляю вас, будущие моряки, и же­лаю вам успешно учиться! Сейчас будет урок русского языка.

Первый урок проходил тихо, в сосредоточенном по­скрипывании перьев и шелесте тетрадочных страниц. Мы писали сочинение на свободную тему. Преподава­тель русского языка, седенький подвижной старик, лу­каво улыбнулся и сказал:

– Пишите, пишите. Вот теперь по этим сочинениям я узнаю, кто вы такие есть!

Третий и четвертый уроки назывались «технология металлов».

– Что будем изучать? – спросил я Костю.

– Металлы, – ответил он, и из этого ответа я по­нял, что Костя и сам ничего не знает о технологии.

Технологию преподавал известный в Архангельске инженер Скворцов. Звание «инженер» внушало нам ро­бость и уважение. Бойко постукивая мелком о доску, преподаватель быстро нарисовал слесарные инструменты и подписал: напильник драчевый, напильник бар­хатный, крейцмейсель, ножовка, ручник слесарный, дрель ручная. Все это мы перерисовали в свои тетради, а преподаватель стал называть отдельные части инст­рументов. Многие части своими названиями что-нибудь напоминали: полотно, губки, хвост, гнездо, барашек.

На уроке русского языка Илько оконфузился, напи­сав «моряки» через «е». Зато сейчас, на технологии, он уже удостоился похвалы инженера Скворцова.

– Из вас выйдет отличный чертежник, – сказал инженер, рассматривая рисунки Илько. – Это для ме­ханика важное качество.

После часового перерыва мы снова собрались в шко­ле. Очень высокий сухощавый человек в рабочей курт­ке-спецовке повел нас в учебную мастерскую. В школе его называли мастером.

Инструктор производственного обучения Василий Кондратьевич Иванов, как мы потом убедились, был действительно мастером на все руки. Слесарь высшего разряда, он выполнял сложные токарные работы, был первоклассным кузнецом, медником и жестянщиком.

На первый взгляд он казался человеком сердитым. Брови у него были, как и усы, лохматые, обвисшие. Когда он что-нибудь обдумывал, то хмурился и от этого выглядел еще сердитее. Но ребят он любил и часто на­зывал нас тружениками. И мы с первых же дней полю­били нашего мастера.

Заметив Гришу Осокина, который был по росту са­мым маленьким в нашей группе, мастер с хитрецой спросил:

– А ты, труженик, себе годков не прибавил?

– Что вы, Василий Кондратьевич! – возразил Гри­ша и даже немножко испугался. – Точь-в-точь по мет­рике.

– То-то по метрике… А вот у нас один такой тру­женик в прошлом наборе прибавил себе целый год… Ты руки-то из карманов убери, на производстве только бездельники руки в карманах держат.

Мастерская была просторная, с высоким потолком и огромными окнами. Верстаки протянулись по мастер­ской двумя длинными рядами. К верстакам было при­винчено множество слесарных тисков. В стороне стояли токарные, строгальные и сверлильные станки.

На стене висел предостерегающий плакат:

У машины игра

Не доведет до добра.

Ребята в первую очередь бросились к станкам, на которых работали старшие ученики. Но Василий Кон­дратьевич тут же приказал всем нам отойти от станков.

– Придет время – сами будете работать, а пока рановато. Тут осторожность нужна! Подходите-ка луч­ше инструмент получать.

Он вызывал учеников по списку.

– Вот тебе ручник, вот зубило и крейцмейсель, вот пилы драчевая и личная. За тобой закрепляются тиски номер двенадцать. Инструмент береги!

Я подошел к своим тискам и, конечно, сразу же опробовал их повертывая рукоятку, развел до отказа губки, а потом свел их крепко-накрепко.

– Сегодня мы будем учиться рубке железа, – ска­зал мастер. – Вот смотрите, как это делается.

Он взял кусок толстого котельного железа и зажал его в тиски. Приставив левой рукой зубило к железу, Василий Кондратьевич начал изо всей силы ударять по головке зубила ручником. Сила и точность ударов были изумительные. Вначале показалось даже страш­новато: вдруг тяжелый ручник попадет не на головку зубила, а на руку!