Владимир Липовецкий - Ковчег детей, или Невероятная одиссея

• Название: Ковчег детей, или Невероятная одиссея
• Автор: Владимир Липовецкий
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-325-01633-1

Литературно-историческим подвигом назвал эту книгу президент Российской Телевизионной Академии Владимир Познер. Действительно, автор «Ковчега детей» Владимир Липовецкий потратил двадцать пять лет жизни на то, чтобы по крупицам собрать свидетельства об одной из самых удивительных историй XX века. Истории о том, как восемьсот петроградских детей в 1918-1920 годах по воле обстоятельств совершили полное кругосветное путешествие.

Вывезенные на лето из голодного Петрограда на Урал, дети оказались отрезаны начавшейся Гражданской войной, и только вмешательство Красного Креста помогло избежать трагедии. Ребятам пришлось путешествовать более двух лет. Через китайскую территорию они добрались до Владивостока, затем на японском судне пересекли Тихий океан, побывали в Америке и Европе и лишь потом, через Финляндию, вернулись домой. В эту историю трудно поверить — но все это чистая правда. Правда, подкрепленная воспоминаниями участников, письмами, документами и фотографиями. Правда, которая теперь становится известна всем.

---

— Право, капитан, я растерян. Это не шалость, а серьезный проступок. Как думаете, что следует предпринять?

— Провести расследование. Только без огласки. Я приказал боцману держать язык за зубами. Моряки к таким вещам относятся сурово. А среди экипажа, не скрою, есть люди, которых раздражает присутствие детей на пароходе. Время от времени они обращаются ко мне, жалуются на шум, который мешает им отдыхать перед вахтой. Жалуются и на чрезмерное любопытство детей. Они без спросу заходят в помещения, где живет команда.

— Здесь вы правы. Но дети есть дети. Им не заклеишь рот и не свяжешь ноги.

— Я это хорошо понимаю. Но если не остановить воришек, они заберутся и в другие шлюпки. Не могу же я к каждой из них приставить охрану.

— И все же, ваше предложение, капитан?

— Мне пришло в голову, что неплохо бы пригласить того мальчика, у которого собака. Прямо сейчас.

— Федора Кузовкова?

— Наверно. Я плохо запоминаю русские фамилии.

— Не думаю, капитан, что из всех решений это самое верное.

— Почему же?

— Не станем же мы его склонять к предательству. Быть ябедой — плохо в любом возрасте. А подростки к этому относятся еще более нетерпимо.

— Согласен. Но этот мальчик, насколько я понимаю, настоящий мужчина. Давайте пригласим его не для допроса, а для совета.

— Чтобы он чувствовал себя рядом с нами как равный?

— Именно так. Вы меня правильно поняли, мистер Аллен.

А в это самое время Федя забавлялся со своей собакой. Он придумал для нее особую игру — бросал в трюм мячик и ждал, пока Кузовок вернет его. И так раз за разом. «Собаке следует как можно чаще резвиться, — не то объяснял, не то оправдывался мальчик. — А то она умрет от безделья и тоски».

Кузовок был в хорошей форме. Такой же прыгучий, как мячик, он в три прыжка преодолевал расстояние, разделяющее нижнюю и верхнюю палубы. Феде невольно приходилось льстить и даже заискивать — только бы его четвероногого друга никто не обижал или, страшно подумать, не выбросил за борт. Ему не раз это виделось во сне. И он вскакивал, чтобы убедиться, по-прежнему ли рядом его Кузовок. Он не разрешал ему ночью покидать трюм.

Увы, мальчик за свою короткую жизнь повидал всякое. Если люди так безжалостны друг к другу, что же тогда сказать о беззащитном животном, на котором жестокий человек нередко вымещает злобу или собственную неудачу.

Федя обучил Кузовка разным фокусам и премудростям. Пусть все видят, какой он умница. Кто же такую собаку обидит? Очень скоро Кузовок стал всеобщим любимцем, в том числе и японской команды. Если его маленькому хозяину была открыта дорога на верхний мостик и в машинное отделение, то Кузовок пользовался еще большей свободой. Матросы и кочегары приглашали его в свои каюты, лаская и подкармливая.

К Аллену они пришли вместе — мальчик и собака. Оба смотрели пытливо и выжидательно: чего от них ждут, зачем пригласили?

Мальчик не сразу заметил японца, который сидел в глубине каюты. А увидев, обрадовался. Сейчас они с капитаном пойдут в рулевую рубку. И вновь Федя испытает это удивительное состояние — чувство власти над пароходом и океаном.

— Садись, Федор, — пригласил Аллен и указал на стул, стоявший как раз против открытого иллюминатора. Иллюминатор, в свою очередь, был обращен в сторону заходящего солнца.

Ослепленный, мальчик отодвинулся в сторону. Кузовок же занял место у двери.

Райли выпустил последнее облачко дыма и отложил в сторону трубку. Собака громко чихнула, напомнив, что негоже курить в присутствии детей и животных. Все рассмеялись, но это нисколько не задело самолюбие Кузовка, который продолжал охранять вход в каюту.

— Федор, — сказал Аллен. — Есть дело, где требуется твоя помощь.

— Моя помощь? — удивился Кузовков, хотя после того, как ему разрешили управлять судном, пусть и недолго, мнение о себе у него значительно выросло.

— Видишь ли, капитан сообщил мне о чрезвычайном происшествии на нашем пароходе.

— И что же случилось?

— В одной из шлюпок похищены две банки шоколада.

— Я знаю, — сказал Федя как ни в чем не бывало.

Что угодно готов был услышать Райли Аллен, но только не это. Он приготовился к долгому разговору, заготовил ряд последовательных вопросов, которые подведут к истине. И вот неожиданный ответ, прямой и откровенный.

Аллен перевел слова мальчика капитану. Каяхара подсел ближе. Для него тоже оказалось неожиданным столь быстрое разрешение дела, так что он даже обратился к мальчику на своем языке.

— Я плохо понимаю по-японски, — остановил его Федя.

— Да, конечно… Мистер Аллен, я думаю, вы сами знаете, о чем расспросить нашего маленького гостя.

Аллен положил руку на плечо мальчика:

— Перед тем как ты вошел, у нас с капитаном был долгий разговор. Он много лет в море, но не припомнит подобного случая. Ему важно понять, как и почему это произошло. И кто виноват.

— Мистер Аллен, вы думаете, раз Кузовков был бродягой, значит это его работа?

— Вовсе нет. Чутье и сердце подсказывают мне совсем обратное — ты тут ни при чем. Капитан думает точно так же.

Неизвестно, понял ли Каяхара последние слова, но он посмотрел на мальчика и кивнул головой.

— Скажите капитану, что мой отец тоже моряк. И я понимаю, что такое неприкосновенный запас.

— Понимаешь, но не остановил воришек.

— Я пытался. Но не смог…

— И поэтому решил молчать?

— А что мне оставалось? Но я говорил им — все равно станет известно. С судна ведь не убежишь.

— Выходит, ты знаешь имена воришек и где находятся эти злосчастные банки?

— Да, знаю. Но пусть капитан не беспокоится. Жестянки целые. Их никто не вскрывал.

Аллен перевел эти слова Каяхаре.

— Не в шоколаде дело. В шлюпке уже другие банки. Но мы должны принять какое-то решение. Нам быть вместе в море месяц, а то и два. Я не могу допустить, чтобы на моем пароходе еще раз повторилось что-нибудь подобное.

— Вы правы, капитан. Тысячу раз правы. Но перед нами ребенок. И мальчишка этот — твердый орешек. К тому же я не хочу, чтобы он выступал в роли осведомителя.

— Ведь вы ему сказали — он приглашен, чтобы помочь нам. Не так ли?

— Точнее, чтобы вместе посоветоваться: как быть?

— Вот и продолжайте разговор в том же духе. Мы, трое мужчин, собрались решить важный вопрос.

Пока Аллен и Каяхара говорили, Кузовок подошел к Феде и тронул его лапой за колено, как бы спрашивая: тебя никто не обижает?

Федя погладил собаку между ушей, что означало: не волнуйся, дружок. Все хорошо…

Весело помахивая хвостом, Кузовок вернулся на свое место.

— Вот что, Федор, — сказал Аллен. — Капитан ведет себя как наш друг. Ты же понимаешь, дело не в нескольких фунтах шоколада. Твои друзья создали угрозу безопасности для пассажиров «Йоми Мару». А это сотни девочек и женщин, не говоря уже о нас, мужчинах. Капитан мог бы поднять скандал. Но только он и боцман знают о случившемся.

— Да, мистер Аллен.

— С другой стороны, я начальник колонии. И обязан принять очень решительные меры. В том числе дать гарантию, что такое больше не повторится. Но могу ли я это сделать, не найдя воришек?

— Думаю, нет, — согласился мальчик.

— Вот видишь, мне придется начать расследование. Но в таком случае об этом узнает весь пароход. И японский экипаж, что особенно неприятно.

— Чего же вы хотите?

— Чтобы ты мне помог.

— Но я уже сказал…

— Да, да… — остановил мальчика Аллен. — Я все помню. И не требую от тебя назвать имена. Но давай вместе разработаем план, как узнать правду. Как все сделать наилучшим образом.

— А почему вы советуетесь со мной?

— Потому что ты знаешь этих проказников, их слабые места.

— Хорошо, я попробую. Но разрешите мне ненадолго уйти.

— Подожди, я посоветуюсь с капитаном.

— Хорошо, — сказал Каяхара. — Мы его будем ждать наверху.

Через полчаса Федя Кузовков стоял в рулевой рубке рядом с капитаном и Алленом.

— Инцидент исчерпан, — сказал он когда-то услышанную и очень понравившуюся ему фразу.

— Что ты хочешь сказать?

— Они готовы сознаться. И вернуть банки с шоколадом.

— Но как это тебе удалось?

— Кузовок помог. Он ведь слышал наш разговор. Вот и помог.

— Я знаю, твоя собака очень умная. Но что же, она понимает и человеческую речь?

— Понимает, понимает… Видите, он и сейчас на вас смотрит.

— Смотреть-то смотрит, но ничего не говорит.

— Ну, хорошо. Тогда расскажу я. Когда мы с Кузовком вернулись в трюм, пацаны стали спрашивать…

— Что значит слово «пацаны»?

— Ну, мальчишки… Это мы между собой так друг друга называем.

— И что же дальше?

— Несколько пацанов отозвали меня в сторону. Они спросили, зачем это вы меня вызывали, о чем шел разговор? Тут я решил схитрить. «Мистер Аллен и капитан, говорю, попросили у меня на время собаку. Они хотят с помощью Кузовка по запаху найти тех, кто стащил шоколад». Они сразу испугались. Ведь знают, Кузовок что хочешь найдет.