Линда Ли - Голубой вальс

• Название: Голубой вальс
• Автор: Линда Ли
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-001112-1

Эксцентричные выходки молодой вдовы Белл Брэкстон наводили ужас на чопорный высший свет Бостона и заставляли знакомых сомневаться в здравости ее рассудка. Но именно эта сомнительная слава привлекла к Белл любопытство блестящего Стивена Сент-Джеймса, – любопытство, которое вскоре превратилось в мучительную, жгучую страсть настоящего мужчины к женщине таинственной и загадочной, невинной и обольстительной, манящей и чарующей…

---

– Перестань ломаться, девчонка!

Девчонка. Какое равнодушное, даже пренебрежительное слово! Перед ее глазами все поплыло. Куда же подевался милый Голубой Колокольчик? Господи, что с ним стало?!

– А я и не капризничаю, папа, – возразила она дрожащим голоском.

Он обжег ее взглядом своих серых глаз. Затем подошел к ней, схватил за руку и потащил вперед.

Все в ее душе взбунтовалось, когда она увидела на крыльце фермера, который стоял рядом с покачивающейся на ветру качалкой.

«Неужели все это происходит со мной?» – ужаснулась она.

– Вот она, мистер Брэкстон, – коротко обронил отец. – Как я вам и говорил.

Хотя фермер стоял в тени навеса крыльца, Белл заметила, что он посмотрел на нее так, точно она была одной из телок его стада, вот только к его мрачному лицу приклеилось какое-то масленое выражение. Инстинктивно возмущенная, она попробовала вырваться. Но отец держал ее крепко.

Когда фермер насмотрелся достаточно, он вытащил из кармана туго набитый, увесистый мешочек. И, не сводя глаз с Белл, швырнул мешочек ее отцу, который ловко его подхватил. Звонко звякнули монеты. Она попыталась осмыслить происходящее и смогла прийти только к одному выводу: отец продал ее!

Выронив сумку, она покачнулась назад и непременно упала бы, если бы сзади не оказалась высокая поленница.

– Папа! – задыхаясь, выговорила она. Оторвав глаза от мешочка с деньгами, отец поглядел на нее долгим взглядом, и на короткий миг Белл показалось, что сейчас он схватит ее в объятия и скажет, что все это лишь кошмарный сон, который вот-вот рассеется. Вместо этого, однако, он опустил глаза и убрал деньги в карман тяжелого пальто.

Затем с опущенной головой, не произнеся на прощание ни одного ласкового слова, он повернулся и пошел к воротам.

– Папа! – закричала она, кинулась за ним вслед и схватила его за руку. – Ты не можешь оставить меня. Не можешь оставить меня здесь!

– Возвращайся. Ты уже не маленькая, вполне можешь выйти замуж.

– Мне всего тринадцать! – протестующе вскричала она.

– Как я уже сказал, ты вполне можешь выйти замуж. Теперь ты будешь его женой.

У нее было такое чувство, будто отец влепил ей пощечину. Он не сказал ничего такого, о чем бы она уже не догадывалась, и все-таки услышать такие слова от любимого отца было свыше ее сил.

– Папа! – жалобно воззвала она, судорожно цепляясь за его руку.

Отец, выругавшись, толкнул ее по направлению к фермеру.

– Где твоя девичья гордость? – процедил он с презрением.

Помутившимися глазами, жадно хватая ртом воздух, она следила за удаляющейся спиной отца. Когда он уже подошел к воротам, на ее плечо легла сильная рука. С истерическим страхом она поняла, что это рука фермера.

– Нет! – закричала она, вырвавшись и бросившись вслед за отцом.

На этот раз отец силой оттащил ее назад, лицо у него было как каменное, и он не обращал ни малейшего внимания на ее отчаянные крики. В суматохе она даже не заметила, что лицо фермера потемнело от ярости. Губы его были крепко сжаты, брови нахмурены. Да это ее и не обеспокоило бы. Страшно другое: ее отец уезжает, и, судя по набитому вещами фургону, уезжает навсегда.

– Ради Бога, отпустите меня! – взмолилась она, когда фермер подтащил ее к крыльцу.

Она вопила и брыкалась, задевая каблучком сук, предназначенный для растопки.

– Успокойся! – твердил фермер, не выпуская ее из рук.

Но Белл была в полубезумном состоянии. В этот момент на ней сказалось все перенесенное за последний год: смерть матери, одиночество. А теперь наконец и это подлое предательство отца! Она вопила и брыкалась, понимая только одно: отец покидает ее! И покидает навсегда.

Нечаянно девочка ударила фермера каблучком в голень, и тот, взвыв от боли, выпустил ее. Когда он попытался снова поймать ее, она, вся взлохмаченная, принялась лягаться и царапаться, как дикое животное. Ей удалось вырваться, но фермер тут же схватил ее и потащил назад, напрасно она упиралась каблучками в землю. За что-то задело и порвалось платье.

– Успокойся! – вопил фермер с багровыми пятнами на физиономии. – Сейчас же успокойся.

Белл сильно лягнула его, и, не ожидавший такого отпора, фермер попятился назад и упал на поленницу.

– Папа, ты не можешь меня оставить. Сегодня мой день рождения! – кричала девочка. Ее ум мог осмыслить только какие-то подробности, а не все происходящее. Ее душили рыдания, она вся содрогалась от волнения. – Мы ведь еще не станцевали с тобой! – в отчаянии кричала она. Поднявшись с земли, Белл кинулась за отцом.

Фермер с ревом схватил толстый сук и бросился вдогонку.

– Остановись! – орал он, размахивая тяжелым суком.

Удар сука пришелся по ее ноге. В полуденной тишине послышался треск сломанной кости. Отец, дернувшись, остановился. Какое-то мгновение он стоял, весь напрягшись, но так и не обернулся.

Затаив дыхание, душа слезы, Белл тихо умоляла:

– Вернись, папа. Пожалуйста, вернись!..

Но он продолжал идти и в конце концов ушел. Не только оттуда, но и из ее жизни.

Белл лежала на земле. Рядом с фермером рушилась поленница. Обхватив голову руками, не чувствуя никакой боли, она все время шептала:

– Вернись, папа. Пожалуйста, вернись. Пожалуйста, вернись!..

Пожалуйста, вернись, папа!

По ее щекам катились слезы, на этот раз смешавшиеся с ледяным дождем и снегом. Небо было затянуто тяжелыми зимними тучами.

Ее мысли беспорядочно смешались, когда она увидела над собой не ненавистного фермера, а Стивена, бережно державшего ее на руках. Прошло несколько минут, прежде чем она осознала, что находится не в Ренвилле, а в Бостоне и из ее уст, словно дождь, изливается рассказ обо всем пережитом. Мозаичные кусочки воспоминаний наконец-то соединились в одно целое, и она поняла, что стало переломным моментом в ее жизни.

Вглядываясь в глаза Стивена, она увидела, что в их темных глубинах отражается вся боль, накопленная ею за столько мучительно долгих лет. С глубоким вдохом она закрыла глаза, а когда открыла их, тихо прошептала:

– Папа уже не вернется назад.

Суровое темное лицо Стивена было искажено нестерпимыми переживаниями. И как раз в этот момент зазвонили колокола церкви на Арлингтон-стрит.

– Нет, моя любовь, – сказал он хриплым голосом, – твой отец не вернется обратно. – И его слезы тоже смешались с дождевыми струями.

Глава 27

Происходящее казалось ужасным повторением той ночи, когда Стивен много месяцев назад нашел Белл в парке, лежащей на грязной дорожке. Но в этот день он бережно нес ее на руках. К этому времени благодаря советам Белл его плечо окончательно зажило. Благодаря ей изменилось и многое другое в его жизни. Милая Белл! Ангел со сломанными крыльями, который уже никогда не воспарит в небесную синеву.

Стивен обещал себе, что на этот раз в его поведении не будет ничего неприличного. Странным образом он получил шанс искупить свое недостойное поведение. Колени у него дрогнули, когда он вспомнил, что бал в ее доме, вероятно, в самом разгаре. Но ведь они смогут воспользоваться задней дверью и задней лестницей. Никто не должен видеть Белл всю мокрую, в полубеспамятстве.

Он несколько раз стукнул в дверь мыском ботинка. Дверь тотчас же отворил Гастингс.

– Боже милостивый, что случилось? – встревожился дворецкий.

– Нам понадобятся горячая вода и полотенца. А также хорошо растопленный камин.

На этот раз Стивен не стал никому передавать Белл. Он пронес ее по задней лестнице, предназначенной преимущественно для слуг, на самый верхний этаж, где помещалась спальня Белл. Но на этот раз, когда вокруг Белл засуетились служанки, он вышел наружу и послал Гастингса за доктором.

Пока доктор и служанки старались предотвратить последствия жестокой простуды, Стивен ходил взад-вперед по коридору. «Если бы только они могли избавить ее от мрачного прошлого!» – сокрушался Стивен. Когда доктор, выйдя в коридор, присоединился к Стивену, музыка все еще гремела внизу.

– Она сильно промокла, смертельно устала, но я уверен, что с ней все будет в порядке.

– Она не спит?

– Спит. Но не беспокойтесь. Ей просто нужно хорошенько отдохнуть.

Белл лежала, укутанная одеялами. Стивен сидел около нее много часов, наблюдая, как на ее лице играют отблески каминного пламени. Наконец музыка стихла, гости разошлись, и в доме воцарилась неестественная тишина. Белл лежала, даже не открывая глаз и не пытаясь взять его за руку.

Сходив домой, Стивен переоделся во все сухое, а когда вернулся, Белл лежала все в той же неподвижной позе. Беспокойство Стивена возросло.

Утром вернулся доктор. С хмурым видом он ощупал лоб больной и проверил пульс. В комнате с обеспокоенным видом стояли Гастингс и Мэй.

– Странно, что она не просыпается, – сказал доктор, почесывая затылок. – Не понимаю, в чем дело? Совершенно не понимаю!

Мэй всхлипнула. Гастингс обвил рукой ее плечи и что-то шепнул ей на ухо.