Лори Макбейн - Безумство любви

• Название: Безумство любви
• Автор: Лори Макбейн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011892-9

У смертного одра деда шотландка Сабрина Веррик поклялась исполнить его последнюю волю — позаботиться о младшем брате. Однако как сделать это, если родной дом разграблен английскими завоевателями, нет ни гроша в кармане и все, чем она жила раньше, погибло в пожаре войны? Отважная девушка решается на безумный шаг — сделаться разбойницей и грабить богатых англичан, не испытывая и тени жалости. Но однажды жертвой прелестной грабительницы оказывается совершенно неотразимый Люсьен, герцог Камарей…

---

— Ты сегодня позже обычного, — донесся до него мягкий женский голос, после чего с постели спустились две стройные ножки, а затем в полумраке обрисовались контуры изящной фигурки в ночной сорочке.

— Да, поздновато, — согласился Чарли, бросив взгляд на кровать и улыбнувшись. — Но зато вечер удался и принес немалую прибыль.

Женщина вскочила и подбежала к камину, где над огнем кипело несколько чайников.

— Даже летом здесь холодно! — пожаловалась она, взяла два чайника и вылила кипяток в деревянную кадку. За ними последовали еще два и большой жбан с холодной водой.

— Умойся, — предложила она Чарли, сладко зевнув.

— Почему ты не спала? — с упреком спросил он, стаскивая с рук огромные черные перчатки и небрежно бросая их в стоявший у стены открытый сундук. Чарли отстегнул оружие и очень бережно положил его туда же, на самое дно. И только после этого снял маску.

— Ты же знаешь, я не могу заснуть, не убедившись, что с тобой вес в порядке! — раздраженно возразила женщина.

— Думаю, что ты в этом уверена, даже когда меня долго нет, — засмеялся разбойник. Его глаза, уже не скрытые под маской, оказались светло-фиалкового цвета.

В сундук полетела и черная шляпа. Тонкими пальцами Чарльз осторожно сиял напудренный парик и положил туда же. Выпрямившись он тряхнул головой, и длинные густые иссиня-черные волосы рассыпались по его спине до самой талии.

В зеркале отражалось гладкое, чуть смуглое лицо принца с точеными аристократическими чертами: коротким носом, слегка изогнутой линией губ и ямочками на обеих щеках.

Сняв свободный сюртук и жилет, которые тотчас заняли свое место в сундуке, Красавчик Чарли остался в белой рубашке из топкого батиста, облегавшей высокую и упругую грудь. Теперь в зеркале отражался уже не разбойник с большой дороги, а удивительной красоты женщина. Ее щеки залились ярким румянцем, а губы чуть приоткрылись при воспоминании о приключениях минувшей ночи. Она повернулась к стоявшей рядом фигурке в ночной сорочке и рассмеялась, но та в ответ даже не улыбнулась.

— Ты меня просто удивляешь, Сабрина, — сказала Мэри, устраиваясь поудобнее на стуле. Ее рыжие волосы упали на худенькие плечи, а серые глаза смотрели на старшую сестру с осуждением и вызовом. — Иной раз мне кажется, будто ты так вошла в образ Красавчика Чарли, что находишь в этом маскараде удовольствие.

Сабрина рассмеялась еще громче:

— Не всегда. Меня порой раздражают эти тяжеленные сапоги. Их так трудно снимать!

Она присела на кровать и начала стягивать один из них. Мэри тут же подскочила к ней, потянула сапог на себя и, стащив, повалилась на пол. Теперь расхохотались обе сестры. Стянув другой сапог, Сабрина сняла плотные носки, защищавшие ноги от жесткой кожи, черные штаны, туго обтягивавшие икры, и рубашку с короткими рукавами. Расчесав полосы и заплетя две толстые косы, она укрепила их на затылке длинной шпилькой и с наслаждением влезла в кадку с теплой водой. Сейчас Сабрина казалась почти ребенком. Особенно когда принялась зевать во весь рот.

— Хорошо, что нам не приходится заниматься этим каждую ночь, — пробормотала Мэри, откинувшись на спинку стула. — А то за завтраком я непременно падала бы в обморок.

— Знаешь, Мэри, я тебе очень благодарна. Меня всегда согревает мысль, что ты ждешь меня и мы можем поговорить.

— А ты не думала о том, какую странную жизнь мы ведем? Мне порой хочется пожить обыкновенно, как другие.

— Пойми, Мэри, что такая странная жизнь дает нам возможность нормально существовать, — решительно возразила Сабрина. — По сравнению с другими мы живем очень скромно, по и это требует денег!

— О Рина, я понимаю и вовсе не жалуюсь. Однако иногда меня охватывает страх, что тебя застрелили или схватили.

— Я отлично понимаю твои чувства, сестренка. Да и сама уже устала от всего этого. Но что же нам делать? Ведь только так мы можем выжить. Или ты знаешь другой способ?

Мэри посмотрела в печальное лицо Сабрины и, помолчав, неохотно ответила:

— Возможно, ты права, но в тебе есть что-то от дьявола, Рина!

— Мэри! — Сабрина залилась смехом и брызнула на сестру водой. — Признаюсь, я так себя и чувствую, когда касаюсь острием меча лордов Молтона и Ньюли.

Ее глаза вдруг потемнели.

— Что с тобой? — встревожилась Мэри.

— Этой ночью в лесу мы видели Нэта Фишера. Его поймали на браконьерстве и повесили.

— Не может быть!

— Увы, это так. Помнишь, как мы ненавидели всех здешних, когда приехали? Но постепенно мое отношение к ним изменилось, ибо я поняла, что люди в основном одинаковы, где бы они ни жили. Бедные и бесправные везде голодны, а богатые, вконец забившие и запугавшие их, всегда выходят сухими из воды.

— А знаешь, Рина, мне здесь нравится. И я хотела бы остаться в этих местах навсегда. Ведь мы не вернемся в Шотландию, правда?

Сабрина с сожалением покачала головой:

— Нам незачем туда возвращаться, Мэри. Теперь наш дом здесь.

Ее сестра с облегчением вздохнула:

— Вот уж никогда не думала услышать от тебя такое. Я всегда любила этот дом, особенно при жизни мамы, когда мы с тобой были маленькими девочками. Помнишь, как мы играли в саду и воровали яблоки?

— Еще бы! — засмеялась Сабрина. — Я с тех пор так и не исправилась. Но когда мы вернулись в Веррик-Хаус, я даже не желала вспоминать о тех хороших днях. Меня переполняли ненависть и жажда мщения. Теперь же, в свои семнадцать лет, я смотрю на жизнь иначе, более объективно и могу трезво оценивать как настоящее, так и все, сохранившееся в памяти.

— Не скоро же ты пришла к такому выводу! — съязвила Мэри.

— Да. Но затем нас стали не очень жаловать. Разве ты не помнишь? Думаю, адвокат маркиза не поверил своим глазам, когда мы ворвались к нему в кабинет. Полагаю, тогда он впервые в жизни ли шился дара речи. Наверное, маркиз не признался ему, что имеет детей.

— Но ведь ты никогда не называла его отцом!

— А почему я должна была так называть его? Какой он нам отец? Он даже ни разу не видел своего сына и единственного наследника. Так пусть же остается в Италии вместе со своей богатой графиней. Скажу больше: нам очень повезло, что он живет за границей. Уж не думаешь ли ты, что маркиз примет нас с распростертыми объятиями? — Она злобно засмеялась. — Да он давно продал бы Веррик-Хаус, если бы ему пришлось платить налоги и поддерживать дом! Не занимайся я своим промыслом, мы с тобой угоди ли бы в долговую тюрьму. О, я прекрасно помню тот год, когда мы приехали в Англию и попытались выжить без посторонней помощи!

Да, Сабрина ничего не забыла. После смерти деда прошло уже пять лет, которые тянулись так долго, что порой ей казалось, будто они никогда и не жили в Шотландии. А по ночам девушку преследовал все тот же кошмар: обагренный кровью вереск и окровавленный клетчатый плед. Запах смерти и весь ужас, творившийся в тот день на торфяниках…

Сабрина просыпалась, дрожа от страха и обливаясь холодным потом.

Эти давние события запечатлелись в памяти так ярко, словно случились вчера…

Они сели на корабль и поплыли прочь от страшных мест, где убивали мужчин, женщин, детей, где разрушали и сжигали дотла жилища… Иногда Сабрина вспоминала и свой замок. Что стало с ним?

До Англии добрались благополучно. Правда, тетушка Маргарет и Мэри тяжко страдали от морской болезни, Ричард был очень раздражен, а Сабрину так переполняли ненависть и злоба, что по пути в Веррик-Хаус она едва держала себя в руках, разговаривая с английскими возницами и хозяевами гостиниц.

Старинный фамильный дом был необитаем и выглядел негостеприимно. Маркиз, которого они не видели уже десять лет, покинул его сразу же после смерти своей жены-шотландки, найдя утешение в богатой разнообразными впечатлениями жизни Лондона и за его пределами. Да и не только в этом…

Решимость и трудолюбие сделали свое дело. Небольшой домик времен королевы Елизаветы, почти не изменившийся за двести лет, превратился во вполне приличный особнячок с высоким фронтоном и многостворчатыми окнами, выходившими в сад и на поля. И хотя сад давно зарос сорняками, а поля уже не первый год оставались под парами, в самом доме было очень уютно. Обитый резными дубовыми панелями холл вызывал восхищение. Висевшие на стенах огромные старинные гобелены были еще в хорошем состоянии, а натертая воском дубовая мебель выглядела как новая.

Все первое лето беглянки прожили здесь вполне спокойно и почти ни в чем себе не отказывали. Но деньги быстро иссякли, и с наступлением зимы начались трудности. К тому же тетушка Маргарет сильно простудилась и надолго слегла в постель. Ее трепала лихорадка и мучил жестокий кашель. Хоббс трогательно заботилась о своей хозяйке. Но этого было недостаточно, а потому счета от докторов приходили чуть ли не ежедневно. Цены на продукты росли с каждым месяцем, и весьма скоро обитателям Веррик-Хауса пришлось экономить на питании.