Робин Мур - Человек семьи

• Название: Человек семьи
• Автор: Робин Мур
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-640-01536-14

Полицейский Пат Конте – собственность мафии – ее долгосрочные инвестиции в рынок "влияния". Попав в молодости под опеку лидера одной из крупнейших гангстерских группировок Нью-Йорка, он делает успешную карьеру, не останавливаясь не перед чем.

Мафиозная сага от автора "Французского связного" не оставит равнодушными любителей Марио Пьюзо.

---

Ласки и поцелуи – все это хорошо, когда за ними следует нечто большее, но, похоже, Констанца думала, что только в этом и заключается вся игра. Или, может быть, дело развивалось слишком быстро.

Пат пытался догадаться, что сказал Сэм во время беседы с Конни в отношении брака. Конечно же, она никак не выдала себя, что знает об этом, а Пат тоже ни разу не завел с ней разговора о браке. Его, разумеется, интересовало, что сказала она о нем в беседе с отцом, чтобы вынудить Сэма на разговор с Патом о браке.

Возможно, Сэм, которому его шпионы донесли, что он встречается с Конни, просто спросил ее, что она чувствует к Пату. Ведь была же ее кавалером в ту первую ночь эта большая горилла. Вероятно, Сэм опасался, что дочь влюбится в какое-нибудь такое чудище. Тот факт, что лучшие друзья Конни – Китти и Дойл – были ирландцами, видимо внушал ему опасения, что дочь потихоньку начнет отстраняться от семьи.

После следующих десяти минут поцелуев и объятий Пат отодвинулся от нее.

– Эй, – сказал он, – у нас запотели все стекла. Лучше отослать тебя в дом, а не то мы оба можем оказаться в беде.

Он отвел ее до дверей и поцеловал снова долгим, нежным поцелуем.

– Когда я снова увижусь с тобой? – спросила она.

– Не беспокойся, – ответил Пат. – Ты увидишь меня. Очень скоро. Я позвоню.

Через два дня, завтракая с Патом в "Белой Розе" на верхней части Третьей авеню, Дойл задал вопрос:

– Ты уже сел в патрульную машину?

Пат пожал плечами.

– Почти. Мой "раввин" сказал, что практически вопрос решен.

– Видишься с Констанцей? – поинтересовался Дойл.

– Да, у нас было свидание на этой неделе.

Пат размышлял, что он может рассказывать Дойлу. За краткое время знакомства Дойл стал для него таким близким и надежным человеком, каких у него никогда не было. Вследствие того, что оба они служили в полиции, и по множеству других причин Пат сдружился с Дойлом больше, чем с кем-нибудь из парней своего района. А тот факт, что это был единственный друг, знавший о Констанце, склонил его к намерению обсудить с ним вопрос брака.

– Что ты думаешь о женитьбе, Реган? – спросил Пат.

Дойл проглотил откушенную часть сандвича с мясом и запил его глотком пива.

– Думаю, что женитьба – это прекрасно. Что еще можно сказать о таком деле? Я умоляю об этом Китти уже около года, но все, о чем она мечтает, – карьера.

– Какая чушь! Она повзрослеет и поймет это.

– А что ты об этом думаешь? – спросил Дойл.

– Не знаю, – ответил Пат. – Я все думаю, а что в женитьбе такого хорошего? Тебя тут же нагрузят бабой с кучей ребятишек. Не сможешь тратить деньги, как тебе захочется. Лишишься свободы. Сколько бы ни зарабатывал, ты должен будешь нести домой все больше денег. Должен вчитываться кому-то за каждую минуту, проведенную вне дома. Не уверен, что схожу с ума от радости оказаться в таком положении.

– Тогда из-за чего ты мне задал этот вопрос? – спросил Дойл.

– Ну, – протянул Пат, – я раздумываю. Мне кажется, я мог бы осуществить это на деле, я имею в виду брак с Констанцей.

Глава 19

Над Патом много и добродушно шутили по поводу награды, которой он удостоился за дело на Салливан-стрит, но большинство полицейских казались довольными, что он заслужил ее. Похоже, арест и награда были началом правильного пути. На него больше не смотрели как на новичка с Пятого участка.

Примерно две недели спустя он получил документ о переводе в Шестой участок в западном Вилледже. Участок на Чарльз-стрит сильно отличался от Пятого. Окруженный темными, мрачными складами над пристанями реки Гудзон, он располагался в дальней западной части Вилледжа, западнее улицы Гринвич-стрит.

Накануне того дня, когда Пат должен был явиться в Шестой участок, в дом пастора позвонил Артур.

– Мы перевели тебя в Шестой с повышением в должности, – сказал он. – Место оказалось свободным, по какой причине неважно. Так или иначе, там есть место, и твое постепенное повышение в Шестом не вызовет столько шума, как в Пятом, где тебя все знают.

Пат светился от удовлетворения:

– Ах, благодарю, Артур.

– Все нормально, малыш. Только не попади в какую-нибудь неприятность. Держи глаза и уши открытыми, кроме всего прочего.

* * *

Партнеру Пата по патрулированию на машине – Тому Беркхолдеру – было около тридцати. Это был собранный жилистый мужчина с мудрыми усталыми глазами сельской вороны. Во время войны он служил в постоянном береговом патруле на Тихом океане в Семнадцатой дивизии морских пехотинцев, и по участку ходил слух, что Том был награжден Серебряной Звездой за операцию на Гвадалканале, хотя он никогда сам не говорил Пату об этой награде.

– Ты слишком молод, чтобы просто так получить такой пост, малыш. Должно быть, имеешь сильную руку. Я слышал, что за тобой стоит целая Семья, – сказал как-то Беркхолдер Пату.

– Послушай, я живу с итальянским священником, – ответил Пат. – Но признаюсь, мне оказывают помощь. Долбаные ирландцы захватили всю власть. Их предводитель – Спеллман.

– А еще, я слышал, ты провел весьма хорошую операцию, – сказал Беркхолдер.

– Это был просто счастливый случай.

– Ладно, – промолвил молодой ветеран, – надеюсь, у тебя будет больше удач, чем у твоего бывшего партнера, место которого ты занял.

– А что случилось с ним?

– Мы окружили группу гомиков на Гроув-стрит. Знаешь там маленькую забегаловку, в которой они собираются после закрытия других заведений? Все они сходили с ума: кричали, визжали, толкались. Долбаные придурки! Мы хотели припугнуть их немного, проверить, нет ли у них наркотиков. Никоим образом не собирались их арестовывать, ведь не волочить же всю эту толпу в участок.

Мы послали сигнал 10 – 85 и ожидали подкрепления. В это время часть их, человек шесть, побежали вверх по Седьмой авеню. Вдруг появилась эта проклятая машина, она неслась с ревом вниз по улице. Фрэнк Нозак, бывший мой партнер, встал посередине улицы, чтобы никто из гомиков не побежал за ней. А я в это время выстроил их в линейку для обыска. Они стояли возле стены, лицом к ней. В общем, я услышал, как проносится эта машина. Из окна высунулся сумасшедший педик в белом парике и заорал: "Ждите, девушки. Я пришел сюда, готовы вы или нет?" Следующее, что я знаю, долбаная машина сбила Новака – ударила в спину и подкинула в воздух футов на пять. Машина – красный "додж-купе" – продолжала движение, пока я смог предпринять хоть какие-то меры. Успел заметить две буквы номера. Гомики повернулись лицом к улице, крича и хихикая. Я выстрелил один раз в воздух и сказал: "Следующий из вас, кто шевельнется, получит пулю прямо в задницу!" Все это время Новак лежал на обочине и стонал.

Я снова сел в машину, вызвал 10 – 13 и сказал, чтобы со всех направлений выезжали быстрее четыре машины. Приехала скорая – машины скорой помощи там действуют очень быстро, – но Новак был в плохой форме. Мы см везли его в больницу Святого Винсента, и там сказали, что у него сломан позвоночник.

Я тем временем предъявил этим гомикам обвинения во всех нарушениях закона, какие мог только придумать, – за недостойный эксгибиционизм, бродяжничество, проституцию, содомию и нарушение общественного порядка. Догадываешься, что произошло дальше?

– Их освободили на следующий день, так?

– Правильно.

– А что стало с Новаком?

– Несчастная развалина, живой труп. Я навещал его на той неделе. Все, что он может, – это двигать глазами и произносить нечто похожее на "анх, анх". Меня чуть не вырвало при этом. Мы были партнерами четыре года, и я знал его очень хорошо. У него жена и двое детей где-то в Элмхерсте.

– О Боже! Не дай попасть в такую передрягу, – сказал Пат, качая головой.

– Дерьмо. Я думаю, что все это из-за нашей проклятой работы, – сказал Беркхолдер.

* * *

Дойл все еще работал в Шестом, пешим патрульным на Бликер-стрит, к западу от Седьмой авеню. Когда графики у них совпадали, Пат и Реган или назначали Конни и Китти двойное свидание, или, если была поздняя смена, бродили вдвоем по барам Вилледжа. У них образовался постоянный маршрут: "Котелок с рыбой" и "Минетта" на Макдугал-стрит, "Луи" на Шеридан-сквер, "Ривьера" на Седьмой и Чамли – темное, тайное местечко на Бедфорд-стрит. Затем вверх по Гудзон-стрит к "Белой лошади" – старому бару портовых рабочих, который постепенно превращался в клуб писателей. Они могли пить бесплатно во всех этих местах. Но путешествия с Дойлом приводили к неприятностям, стоившим Пату больше, чем напитки.

– Все равно не понимаю, почему ты делаешь из этого проблему, – спорил Пат. – Мы оказываем этим парням благодеяние, когда посещаем их заведения. Если обнаружится разбой или налет, мы всегда тут же придем на помощь.

– Да. Но все равно это неправильно. Начнешь с такой малости, а кончишь...

– Ладно. Заткнись лучше. Вот почему ты все еще пеший патрульный, а я сижу в машине.

* * *

Патрулирование в машине с радиопередатчиком было несравнимо с хождением по мостовым Маленькой Италии. Беркхолдер вел машину, а Пат регистрировал нарушения. Пату понадобилось некоторое время для того, чтобы научиться обращению с передатчиком, переключателями света и всеми другими механизмами внутри машины, а также для того, чтобы оперативно распознавать различные виды сигналов по радио.