Олег Никитин - Это я, Эдик

• Название: Это я, Эдик
• Автор: Олег Никитин
• Жанр: Современная проза

Частный детектив Эдик «Танк» Кулешов зарабатывает тем, что прослеживает передвижение людей при помощи электронных датчиков на их одежде. По заказу, разумеется. Получив самое обыкновенное задание от ревнивого клиента, знал ли он, что пускается в самое необычное путешествие – по собственным виртуальным судьбам, с полным перевоплощением и фатальным риском не вернуться в свою, привычную жизнь?

ВАЖНО: в тексте несколько раз встречается предупреждение НЕ ЧИТАТЬ следующий фрагмент романа. Если вы не поклонник самого жеского панк-трэша, прислушайтесь к рекомендациям, поскольку Непосредсвенного отношения к сюжету указанные фрагменты не имеют.

---

– Ну, покажи это дерьмо.

Он пошарил под креслом и с треском вынул из-под него плоскую квадратную пластинку, потом цапнул ее двумя заскорузлыми пальцами и пощелкал, оттягивая какой-то стопорящий элемент.

– Что это за хрень?

– Как это что? Дискета, конечно! Ты чего, никогда их не видел, капа?

– Видел в детстве, в архивном сундуке папаши. Ей было лет сто, не меньше. А эта того и гляди рассыплется, чего мне с ней делать-то?

– Короче, берешь за пятак или нет? – разозлился делец. – Улика! А то крикну щас, наши парни тебя живо разделают! Такой им кайф обломал, и денег не заплатил за скрытую съемку. Я сам чуть не кончил, а у меня уже тридцать лет не стоит. Они тебе живо кишки на шприцы намотают, капа.

– Беру, беру! Рвач ты, папаша.

Я протянул ему монету, и он жадно изучил ее в свете экрана.

– Молчал бы уж, порнобарон! Мало еще взял с тебя, ты поди там в своей секс-индустрии бабки тыщами гребешь и девок каждый день новых имеешь.

– Тебе-то что, импотент вонючий? К тому же не я это, понял?

– А вот скажи, как тебя зовут, моментом проверю, – усомнился в собственной правоте шейх. – Мы по титрам всех наизусть знаем, кто там у них чем занимается. Кто под зад сучкам светит, кто их кремом умасливает, а кому повезло их дрючить.

– Кулешов моя фамилия. Обломись, папаша!

– Во-во, Э. Танк Кулешов! Что за имечко, прости Аллах. За свет ты там отвечаешь, вот не поссать мне больше в жизни! Что, не веришь? Тогда смотри на экран, скоро титры пойдут.

Порядком офигевший, я вперился в телодвижения актеров и стал с нетерпением ждать, когда они кончат. Их тлетворные игры продолжались еще минут пять, не меньше. В течение минуты я успел трижды взопреть и чуть сам не кончил, но злорадное пыхтение старика спасло меня от конфуза. Он явно предвкушал мое поражение в споре.

Я стер половой угар с мозгов и тут же трезво понял, что мне следует срочно линять отсюда. Пора подвинуться к выходу, а то этот старый козел еще заорет что-нибудь вроде «Держи ломателя кайфа, братва!», и тогда станет очень туго. Ну, пяток обдолбанных наркоманов я запинаю, если они не начнут тыкать в меня ножами – а если начнут? И угораздило же вляпаться в такое дерьмо! Об общем идиотизме ситуации я тогда к-театре, естественно, не думал, были задачи поважнее.

– Эй, пенек, дискету я скопирую, окей? – спросил я беззаботно.

У меня дико старый дабир, и его универсальный порт еще готов скушать такой хлам. За это я его и люблю. Неизвестно только, успел этот порт окончательно забиться пылью веков или все же проглотит протухший электронный корм без лишних выкрутасов.

Я забил в него дискету и включил программу копирования.

– Крутая штучка, – загорелся бомж. – Меняю на дискету.

– Обломайся, хрыч. – Копирование быстро закончилось, и я встал, желая смыться отсюда. – Дискета мне твоя на хрен не нужна, но пятак можешь себе оставить.

Этим я надеялся утихомирить алчные устремления шейха, и на какое-то время это мне удалось. Однако чувство благодарности недолго боролось в нем с преступным замыслом. Я уже чуял скорое избавление от сомнительного общества и свежий воздух из дыры в дверях, как с темной верхотуры гулко донеслось:

– Ограбили! Сбежать хочет! Держи вора!

Я ринулся к двери, однако местные уроды оказались слегка пошустрее. То ли они следили за моими передвижениями, то ли дешевая наркота обострила им реакцию, не знаю. Колченогая тень мелкого козлика пересекла мне путь, и в свете экрана мелькнуло лезвие кухонного тесака. Если бы его владелец сразу пырнул меня, я бы сейчас наверняка валялся на глухой помойке с выпущенными кишками. Но он вздумал припугнуть меня, о чем немедля пожалел. Нога у меня взлетела словно накачанная гелием и мощно выбила оружие у владельца.

– Дорогу! – заревел я. – Полиция!

Этот тупой выкрик заметно обескуражил потенциальных убийц. Еще пару раз пихнувшись и напоследок саданув кого-то пяткой в пах, я насладился стонами и выбежал из к-театра. И кто-то зловредный, что пытался заблокировать дверь, с обиженным воплем улетел в пахучую тьму.

Топоча как слон, я погнал по битому стеклу и газетам, что обильно усеяли этот тупик. К счастью, машину я бросил в приличном квартале, в пяти минутах ходу от этой клоаки, где даже линзы показывали все как есть, без прикрас.

Правда, через пару секунд мне в спину прилетело что-то твердое. Я на бегу оглянулся и увидел, что это был огромный нож с иззубренным лезвием. Кто-то неумело метнул его мне вслед и попал между лопаток рукояткой.

– Хрен вам, гады позорные! – заухал я и различил позади обиженный рев. По асфальту бестолково застучали обломки мебели и камни.

Я завернул за угол и прислонился к грязной стене, чтобы отдышаться. Тут уже ездили машины и даже ходили люди, и до меня им не было никакого дела. «Шайтан, больно-то как, – поморщился я и потер спину там, куда ударился нож. – Подонки». Если бы сейчас за мной вылетел какой-нибудь шустрый бомж, я со злости мог бы ударить ему в глаз. Увы, никто так и не появился, и тогда я поплелся к машине.

К несказанной удаче, на углу имелся исправный автомат со всяким барахлом, и я взял на веб-мани бутылку «Салсабила». Вода оказалась довольно гадкой.

Все калории, ядрена Мона, с этими грязными козлами растратил, едва до тачки дошел.

Comments on this:5

Пеликан: Ну надо же так нарываться, а? Сыщик должен быть осторожным, как Ниро Вульф, и не лезть на рожон. Обязательство перед клиентом – прежде всего, это я тебе как коллега с 30-летним стажем говорю. Заходи ко мне в гости, почерпни мудрости.

Cactus: Ваще круто замутил, дядя. Где эта контора, поделись?

Эмиль: Не очень-то профессионально сработано. Результат, конечно, превыше всего… Но я бы так не рисковал, это глупо.

Тася: Эдик, я тебя очень прошу: не делай так больше. Помни, что у тебя есть семья! Что ты себе позволяешь?

Танк: Ладно, я постараюсь. Трудно было в такой вони сдержаться и не нагрубить, поставьте себя на мое место и сразу поймете. Cactus, ты меня достал своими вопросами! Забыл про черный список? Сказал же, тайна следствия. Сейчас поставлю текст, который был на дискете. Я бы его не поместил в журнал, если бы он касался чего-то лично Наташиного, но это просто какой-то рассказ. Причем идиотский. Думаю, старик в к-театре меня просто нагрел, выудил пятак за откровенный дедовский хлам. Та поганая дискета, скорее всего, ни в какой девичьей сумке не лежала. И вообще вся его история кажется мне туфтой. В любом случае я угадал, когда решил начать свою эпопею с туфель – файл на дискете назывался 1.txt. Ладно, читайте и плюйтесь, как я. Но можете и пропустить, ничего стоящего в этой фигне я не обнаружил. Кстати, Cactus, тебя я отфильтровал, так что ты эту муть не увидишь – а то еще обвинят в растлении малолетних.

Ведь вставание ночью – оно сильнее по действию и прямее по речи.

73:6

14 Раджаба, 17:35 [1]

Этим вечером общага педагогического колледжа города Уродова в полном составе отмечала Новый год. Точнее, даже днем, а не вечером, потому что готовиться к великой пьянке девушки начали еще с утра, гоняя уродовских ребят то за картошкой, то за самогоном. А еще точнее, не в полном составе, конечно – некоторые, самые закомплексованные девушки предпочли уйти к своим городским друзьям. Мало ли что может случиться в новогоднюю ночь! Жители Уродова, обитатели своих домиков или квартир, готовились к самому худшему: чистили ружья, точили вилы и топоры, починяли багры, ухваты и весла или просто вынимали из чуланов дубины, оставшиеся с предыдущего праздника. У всех наготове лежали бутылки с крепчайшим, 96-градусным самогоном, так полюбившимся студенткам колледжа. Надо признать, этого всегда хватало – ведь ребята, собиравшиеся в бараке у девчонок, почти все были местные, уродовские. Участвовать в набегах на своих же соседей им было несподручно. Что потом люди скажут?

Поначалу, конечно, образовались компании по интересам, в основном половым. Все чинно подняли стаканы за лучший праздник, послушали куранты из единственного на всю общагу плазменного телека, а потом закрутилась такая карусель, что найти потерявшегося товарища или подругу стало очень трудно.

Пришли ненадолго девчонки из соседней комнаты, Ленка Целко и Маринка Трахтеншёльд, сожрали по куску сала и свалили гулять со своими парнями.

– Серега опять не захотел? – сочувственно спросила Танька Щелястых свою закадычную подругу Светку Трусерс. Та хмуро выпила полстакана самогона и кивнула, неприязненно покосившись на Ганю Тошниловича. Тот кривлялся с несколькими ребятами и девчонками посреди комнаты, так что стол с картошкой, салом и соленьями, щедро разложенными девушками по щербатым тарелкам, дрожал и подпрыгивал. Хрипучая магнитола извергала заводной шлягер, заглушая вопли соседей.

– Этот уже достал! – в сердцах воскликнула она. – Сколько раз просила – пошли жить к тебе, а он: «Неудобно, неудобно! Что я матери скажу?» Козел хренов! Как трахаться, так сразу ко мне бежит, нет чтобы к себе позвать, гондон. А у самих целый дом стоит! – Она подперла голову рукой и мечтательно уставилась на елку, обвешанную каким-то ярким мусором и рваным серпантином. Ее чисто вымытые по случаю праздника волосы, вчера вечером завитые самодельными бигуди, ярко блестели в пламени толстого огарка.