Лаура Паркер - Жар твоих объятий (Отвергнутая)

• Название: Жар твоих объятий (Отвергнутая)
• Автор: Лаура Паркер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-005716-4

Филаделфия Хант, гордая дочь обесчещенного, разоренного отца, бесстрашно бросила вызов жестокому свету и осталась без гроша и будущего, с единственным желанием — любой ценой отомстить Эдуардо Таваресу, демоническому бразильцу, разрушившему ее жизнь. Однако, следуя своим планам мести, девушка постепенно запутывается в сетях магического очарования Эдуардо — и, пытаясь бороться со своими чувствами, пока еще не осознает, что недругу суждено стать для нее возлюбленным, посланным самим небом…

---

Филаделфия в ужасе отпрянула, но Макклауд пригвоздил ее к месту словами:

— Тайрон — тот самый человек, который уничтожил вашего отца. Он преследует меня и, возможно, будет преследовать вас, когда узнает, кто вы такая.

— Он знает, — бездумно ответила Филаделфия.

— Господи помилуй! Тогда скажите мне, где его найти, пока он не убил нас обоих.

Но Филаделфия уже не слушала его. Она получила всю нужную информацию, однако то, что она услышала, причинило ей сильную боль. Ее отец явился причиной смерти невинных людей и из-за своей алчности осквернил святую гробницу. А когда его разоблачили, он покончил с собой, чтобы избежать позора, и оставил ее одну в целом мире. Эдуардо предупреждал, что она не должна докапываться до правды. Почему она не послушалась его? Господи! Ну почему она такая упрямая?

Филаделфия повернулась и направилась к двери, не обращая внимания на крики и угрозы Макклауда. У него в руках пистолет. Посмеет ли он застрелить ее прямо здесь, у себя в офисе? А если и посмеет, то какое это имеет значение? Она не хочет больше жить

Однако Макклауд позволил ей уйти. Она спустилась по лестнице и вышла на залитую солнцем улицу.

Тайрон с хлыстом в руке быстро пересек двор и направился к дому. Несколько часов подряд он прочесывал город в поисках Филаделфии и, только вернувшись домой, узнал от Полетт, что она в своей комнате упаковывает вещи. Чтобы хоть немного разрядиться, он ударил хлыстом по своему сапогу и отшвырнул его в сторону. Он был в таком настроении, что мог легко отхлестать Филаделфию.

Тайрон проснулся утром, решив немедленно покинуть Новый Орлеан, взяв с собой Филаделфию. Они поплывут вверх по Миссисипи до Мемфиса или Сент-Луиса. У него есть деньги, много денег. Он купит ей дом. Нет, черт возьми, особняк. И тут он обнаружил, что она исчезла.

Тайрон замедлил шаг, чтобы перевести дыхание. Возможно, в своей жизни он был когда-нибудь так зол, но сейчас она довела его до белого каления. С ней было больше хлопот, чем она того заслуживает. Однако ее исчезновение лишь сильнее распалило его вожделение. Если эта всепоглощающая страсть не называется любовью, то, можно сказать, он на пути к ней: ему не доводилось испытывать ничего подобного.

Эта мысль потрясла его. После невыносимой пытки подслушивания, как Эдуардо занимается с ней любовью, он провел без сна всю ночь, сгорая от желания, но сдерживая его. Как он только не убил их обоих!

Так или иначе, но она запала ему в душу. Возможно, поворотным моментом стал последний вечер, когда он обозвал ее отца трусом. Потрясение сделало ее еще более красивой. Он никогда не испытывал такой нежности к другому человеку.

Она перевернула весь его мир, вызвав в нем бурю чувств, доселе незнакомых, что делало ее опаснее пули. Он начал думать о будущем, чего раньше никогда не делал. Для него это равносильно смерти. Он должен избавиться от этой лихорадки, а для этого был только один способ.

Не постучавшись, Тайрон так ударил носком сапога в дверь, что она с грохотом стукнулась о стену. Филаделфия даже не вздрогнула и без всякого удивления посмотрела на него.

То, что она не испугалась, еще больше усилило его злость.

— Где ты была, черт возьми?

Продолжая складывать нижнюю юбку, она какое-то время молча смотрела на него.

— Я знаю о Голубой Мадонне.

Тайрон удивился, но не подал виду. Какое имеет значение, кто стал ее информатором. Пусть даже сам Эдуардо.

— Что именно ты знаешь?

Голос Филаделфии звучал устало, безразлично и слабо:

— Мой отец нанял людей, чтобы похитить голубой топаз, и они убили невинных людей и осквернили святое место.

— А Таварес? Что ты узнала о нем?

— Ничего.

— Разве твой информатор не сказал тебе, что этими людьми, которых убили бандиты, были родители Тавареса?

Увидев недоверчивый взгляд Филаделфии, Тайрон выругался. Как эта женщина может еще сомневаться? Если так, то ему придется выложить ей всю правду, чтобы она окончательно охладела к Таваресу.

— В следующий раз, когда вы с ним увидитесь, расспроси его о шрамах. В этом виноват твой отец. Бандиты изнасиловали и убили мать Тавареса, а самого Эдуардо пытали, чтобы заставить его отца указать, где находится Голубая Мадонна. Когда он наконец не выдержал и раскололся, они перерезали ему горло. Все это он мог бы рассказать тебе и сам, если бы осмелился.

— Господи! — воскликнула Филаделфия, пытаясь оправиться от нового удара.

— Ведь ты совсем не знаешь его, не так ли?

— Я никого не знаю, даже себя. Я ходила к Макклауду.

— Что ты рассказала ему? — спросил Тайрон, схватив ее за плечи.

— Что ты его ищешь. Он грубо встряхнул ее.

— Кто он? Скажи мне, или я выбью из тебя ответ!

— Я ничего не скажу. Поэтому убей меня.

Тайрон отпустил ее, опасаясь, что сможет ударить.

— Ненавижу страдальцев! Мне не нужна твоя жалкая жизнь. — Его глаза внезапно потемнели. — Но мне нужна ты.

Филаделфия даже не сопротивлялась, когда он накинулся на нее и заключил в объятия. Она ничего не почувствовала, когда его рот жадно завладел ее губами, а руки расстегнули ей лиф и стали блуждать по телу. У нее не было сил бороться, когда он потащил ее к кровати и упал на нее, подмяв под себя. Она ощутила кровь на губах, затем его горячий рот стал целовать ее шею, спускаясь все ниже, пока не коснулся груди. Внутренний голос подсказывал ей, что она должна сопротивляться, но она слишком устала, слишком ослабла, и у нее совсем не было сил. Она даже не поняла, когда он перестал давить на нее своей тяжестью. Она лежала, ничего не чувствуя, пока он не схватил ее за плечи и не затряс.

Филаделфия открыла глаза и встретилась с его грозным взглядом.

— Сопротивляйся, черт возьми! Брыкайся и кричи, но не лежи так спокойно!

— Зачем? — чуть слышно прошептала она. — Чтобы ты ударил меня и считал себя оправданным?

Тайрон отскочил от нее как ошпаренный. Она была права: ему хотелось наказать ее за любовь к Таваресу. Он сел, отвернувшись от нее, затем запустил руки в волосы, нервно вытер рукой рот, беспрестанно ругаясь на смеси креольского и испанского.

Филаделфия тихо лежала, прекрасно понимая, что он в любой момент может продолжить начатое им дело и изнасиловать ее.

— Под каким именем скрывается Макклауд? — Филаделфия услышала холод в его голосе и удивилась, как быстро ему удалось обуздать похоть.

— Почему я должна отвечать?

— Может, достаточно вопросов на сегодня? Теперь ты знаешь, почему Эдуардо так поступил. Ты знаешь, почему он разыскивает Макклауда. Неужели ты не скажешь, где найти его?

— Эдуардо решил уничтожить всех, кто убил его родителей. Ты тоже хочешь убить Макклауда, но по какой причине?

— Если ты ожидаешь от меня истории, подобной той, что случилась с Эдуардо, то я должен тебя разочаровать.

— Ты наемный убийца?

— А что, если так? — спросил он, вставая.

— Ты убиваешь за деньги?

— Иногда я убиваю ради удовольствия, — ответил он с холодной улыбкой.

Тайрон увидел ужас в глазах Филаделфии и был этому несказанно рад. Теперь он со спокойной совестью может уйти от нее, оторвать взгляд от ее соблазнительной груди, которую ласкал. Однако он не мог не задать ей один вопрос, хотя прекрасно понимал, что ответ причинит ему боль:

— Ты все еще любишь его?

Филаделфия посмотрела в его странно-притягательное лицо дикаря.

— Люблю. Хотя какое это теперь имеет значение? Эдуардо не вернется.

Тайрон почувствовал, как вспыхнули его щеки, и не мог понять, в чем причина. Что это? Гнев? Досада? Нет. Такое чуждо его натуре. Сам виноват. Другого ответа он и не ожидал. Скорее здесь было чувство вины. Увидев их вместе, он понял, что Эдуардо влюблен и из-за Филаделфии готов нарушить их кровную клятву. Испытывая негодование и ревность, что недопустимо для такого гордого человека, как Тайрон, он разлучил их: сначала в Саратоге, а теперь здесь, в Новом Орлеане. Но никак не ожидал, что влюбится сам. Если бы он оставил их в покое, то они сами справились бы со своими проблемами.

Надо сделать так, чтобы она для него ничего не значила. Любовь редко селится в сердцах таких мужчин, как он. Боль выйдет из него, как выходит желчный камень. Очень скоро он даже не вспомнит о ней. По крайней мере хотелось бы на это надеяться. А пока он должен стать бессердечным, сохранив единственное чувство, на которое полагался всю свою жизнь и которое помогло ему выжить, — ненависть.

Тайрон посмотрел на Филаделфию, стараясь придать своему лицу безжалостное выражение.

— Я не уйду отсюда, пока ты не скажешь мне новое имя Макклауда.

— Макхью, — ответила Филаделфия.

Как только он повернулся, чтобы уйти, она резко села в кровати, пытаясь стянуть на груди разорванный лиф.

— Что ты собираешься делать? — спросила она, глядя ему вслед.

В дверях он обернулся:

— На твоем месте я бы не доверялся такому недостойному человеку, как я.