Натали Питерс - Опасное окружение

• Название: Опасное окружение
• Автор: Натали Питерс
• Издательство: АСТ-ЛТД
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000247-Х

Очаровательная француженка Элиза даже не могла предположить, какие удивительные сюрпризы уготовила ей судьба, бросив в обьятия обаятельного, дерзкого и столь же таинственного капитана пиратов. Но пути подлинной страсти неисповедимы, для нее ничто и разница в происхождении, и условности света, и даже опасность…

---

– Ну что же, – пожал плечами Гарт. – У меня нет выбора. Я выкурю сигару на берегу, если вы не возражаете. Спокойной ночи, Элиза.

Гарт ушел, оставив нас вдвоем с Жаном. Я проводила его взглядом, вздохнула и опустила голову на руки. Жан сел рядом и положил мне руку на плечо.

– Элиза, что случилось? Ты сегодня такая грустная, такая потерянная. Пожалуйста, расскажи, что тебя тревожит.

– От тебя ведь ничего не скроешь, Жан? Я… У меня будет ребенок.

– Что за чудесная новость, моя дорогая! А мы думали, что у тебя не может быть детей. Так это же замечательно! Я уверен, что Гарт будет в восторге.

– Гарт не знает, и я не хочу ему говорить. Я хочу одного – уехать от него, из этой страны. О, Жан, я так несчастна.

– Но почему? – недоумевая, спросил Жан. – Ты ведь его любишь?

– Да, да, всем сердцем. Я буду любить его до самой смерти, но он меня не любит. Он никого не любит.

– Ба! Что за чушь! Неужели ты думаешь, что кто-нибудь, не любя, стал воевать с самим Лафитом?

Я улыбнулась и пожала руку Жана.

– Ты – чудо, милый. Пойду-ка я лучше наверх.

– Нет уж, сядь. У меня еще осталось немного того бренди, что разлила Лили. Господи, что она устроила за переполох! Будто увидела привидение! Впрочем, она была недалека от истины. Давай рассказывай все по порядку. Элиза, тебе нужно кому-нибудь выговориться, а я с удовольствием побуду в роли исповедника.

Я рассказала ему обо всем, что случилось в «Ля Рев» и потом. Жан слушал со скорбным лицом, время от времени восклицая: «Какой ужас! Ах, Элиза, я согласился бы отрубить руку, если бы тебе это помогло!» или «Ну и дурак этот Гарт Мак-Клелланд, слепой кретин! Как он может тебя отпустить!»

– Мы не сможем быть счастливы вместе, – сказала я. – И тому много причин: и из-за того, что сделала со мной Жоржетта, и из-за того, как он со мной обращался. Из-за всего того плохого, что случилось со мной по его вине. Жан, я не могу доверять ему, ты ведь понимаешь меня! Женщина для него – ничто. Он не любит меня. Ни разу он не дал мне понять, что любит, – ни словом, ни знаком. Он из тех мужчин, в жизни которых нет места для женщины. И еще – я не хочу быть его любовницей. Я не хочу жить на задворках его жизни в постоянной неуверенности и страхе.

– Но он не любит свою жену, – сказал Жан. – Он будет принадлежать только тебе, Элиза, тебе одной.

– Нет, Жан, он принадлежит только себе. Я лучше привезу своего незаконнорожденного ребенка домой и проживу остаток жизни в позоре, чем стану молить его о любви.

– Ты слишком горда, Элиза. Я уверен, расскажи ты ему о ребенке…

– Нет! Я не стану привязывать его к себе с помощью фальшивых уз.

– Дитя любви – не фальшивка, Элиза.

– Но этот ребенок плод не любви, он плод горечи, злости, насилия. Неужели ты думаешь, что я стану использовать против Гарта такое оружие? Я согласна скорее потерять Гарта навеки, чем заслужить его жалость. И не смей ему ни о чем говорить! Обещай мне, Жан. Обещай сохранить мою тайну.

Я заплакала. Жан обнял меня и нежно погладил по голове.

– Твоя тайна в надежных руках, ты знаешь, Элиза, но, Боже мой, какой же он глупец!

Поздно вечером я проснулась оттого, что кто-то зашел ко мне в комнату через балконную дверь.

– Что это? – зашептала я. – Кто там?

– Гарт.

– О, – сказала я, откинувшись на подушку, – мы уже как-то разыгрывали похожую сцену, как я помню.

– С небольшими различиями, – сказал он, присаживаясь на край кровати. – На этот раз мне не пришлось карабкаться. Я сплю в соседней комнате.

– В самом деле? – тихо рассмеялась я. – Лафит, вероятно, пытается разыграть купидона. Надо было его предупредить, что у него все равно ничего не получится.

– Вы двое походили сегодня на двух голубков. Он позже сказал мне, в очень любезной манере, разумеется, что я дурак. Так какие байки ты обо мне рассказывала?

– Ни одного слова лжи – только правду.

В темноте я не видела его лица, только контуры фигуры, но я ощущала его присутствие, чувствовала его всей кожей.

– Он составил собственное мнение. Мне жаль, что он считает тебя дураком, ему не следовало говорить об этом вслух, но Жан, знаешь ли, человек довольно импульсивный.

– И ты с ним согласна? – спросил Гарт, играя с черным локоном, упавшим мне на плечо.

– Если и так, то что? Ты захочешь измениться к лучшему?

– Нет. Я вел себя глупо, но я не дурак. Что ты собираешься делать в Новом Орлеане?

– Поселюсь в доме Лафита до окончания войны, а там с первым кораблем отправлюсь во Францию. Кто знает, если победят британцы, может быть, я уговорю своего старого знакомого, генерала, выполнить обещание, данное им в Вашингтоне.

Гарт положил мне руку на грудь. Я оттолкнула его.

– Иди спать, Гарт, уже поздно.

– Я не уйду, Элиза. Эту последнюю ночь я проведу с тобой, если ты не возражаешь.

– Прошу тебя, Гарт, ты обещал…

– Всему приходит конец, моя дорогая: странствиям, романам, обещаниям.

Где-то внутри, в темных глубинах моего существа, возникло странное ощущение, будто меня засасывает водоворот. Гарт сорвал с меня одеяло и распахнул свой халат. Он был наг. Укрыв меня своим телом, он покрывал поцелуями лицо, шею, руки. Я выскользнула из-под него, соскочила с кровати и метнулась в угол. Гарт бросился за мной. Я резко обернулась, наставив ногти ему в глаза. Он сжал мне кисти и завел за спину руки. Я мотала головой и била ногами.

– Ты никогда ничему не научишься, – процедил он сквозь зубы.

Я выругалась. Гарт распахнул мою ночную рубашку и вонзился зубами в сосок. Я вскрикнула. Не обращая внимания на мои возгласы, он заставил меня опуститься на пол. Губы его жгли мою плоть, и, как я ни противилась, не могла не почувствовать, как наливается ленивым теплом мое тело.

– Пожалуйста, отпусти мне руки, – сказала я, чуть дыша. – Ты делаешь мне больно.

– Чтобы ты выцарапала мне глаза? Нет, спасибо, Элиза. Я знаю ваши женские штучки.

– Гарт…

Я затихла. Стало слышно, как бьется рядом с моим его сердце.

– Гарт, прошу, отпусти.

Гарт подождал немного и отпустил мои запястья. Я легонько погладила твердые мышцы его бедер, ягодиц и спины. Гарт вздрогнул всем телом, чуть застонав. Я обвела рукой абрис его крепкого мужественного подбородка, ровного и чистого лба, губ. Мне хотелось навек запечатлеть в памяти его лицо, запомнить его нос, щеки, лоб. Я запустила пальцы в золотые волосы и придвинула его лицо к себе, так, что наши губы почти соприкоснулись.

– Ну почему мы все время должны воевать? – с тоской проговорила я. – Почему мы не можем хотя бы на этот раз быть только любовниками, а не противниками. Я хочу тебя…

– Какая разница, хочешь ты или нет? Я намерен взять тебя, женщина, здесь и сейчас, нравится тебе это или нет.

– Зато для меня есть разница, – прошептала я. – Я хочу запомнить эту ночь навсегда. Пожалуйста, будь со мной ласков, мой дорогой.

Гарт сжал меня в объятиях и застонал.

– Временами я готов убить тебя, Элиза, – сказал Гарт, поглаживая мне шею. – Я мог бы одной рукой свернуть твое белое горлышко и выдавить из тебя жизнь.

– Зачем? Я засела у тебя в печенках?

– Ты слишком хорошо знаешь об этом, – хрипло проговорил Гарт.

Мы слились в долгом томном поцелуе. Он вонзил в меня свое трепещущее орудие. Я захлебнулась готовым вырваться криком. Должно быть, Гарт почувствовал, что со мной что-то не так.

– Ты боишься?

– А тебе не все равно?

Гарт долго молчал. Он лежал недвижим, укрывая меня своим великолепным телом, а потом сказал, убирая с моего лица черную прядь:

– Да, черт возьми, не все равно.

– Я не боюсь, – тихо сказала я. – Я только боюсь, что не смогу…

– Сможешь, – сказал он, начиная внутри меня медленное плавное движение.

– Так вот твое знаменитое лекарство, доктор? – поддразнивая, спросила я. – Что, если мне не поможет?

– Никуда не денешься, – засмеялся Гарт, – если не хочешь так провести всю ночь.

Со вздохом удовлетворения я забылась в его объятиях. Язычки зажженного им пламени ласкали меня, огонь его любви согревал меня. В эту ночь мы спали мало, истосковавшись по любви. Сама не знаю как, но ему удалось освободить меня от страшной боли, которую я носила в себе с того самого дня, когда мы любили друг друга в маленьком домике на границе «Ля Рев» и Хайлендса. В эту ночь я не думала о будущем. Я жила только настоящим.

Перед рассветом Гарт прижал меня к себе крепко-крепко и сказал:

– Ты не вернешься во Францию.

– Но, Гарт…

– Я не пущу тебя. И не спорь со мной, Элиза.

– Но ты не…

Протесты мои потонули в его поцелуе. Я слышала его жаркий шепот:

– Ты нужна мне, Элиза. Бог видит, как ты мне нужна. Будущее само о себе позаботится.

Вскоре после рассвета мы уже пересекали в шлюпках Баратарский залив. Жан и Пьер плыли в первой лодке с самыми крепкими людьми, увозя лучшие из принадлежавших ему вещей: Рембрандта, несколько великолепных серебряных кубков, которые предназначались губернатору Клайборну, но загадочным образом не попали по назначению, и несколько простых подсвечников-канделябров, привезенных с Гаити, где они украшали родительский дом. Мы с Гартом плыли на лодке вместе с Августом, Жаном-Пьером и еще тремя крепкими матросами. За нами шла еще одна лодка с оставшимся драгоценным грузом, который Жан не захотел оставлять британцам.