Дмитрий Романов - Трагедия подводной лодки «Комсомолец»

• Название: Трагедия подводной лодки «Комсомолец»
• Автор: Дмитрий Романов
• Издательство: Издательство Русского Христианского Гуманитарного института
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1995

Автор книги – заместитель главного конструктора подводной лодки «Комсомолец» – предлагает свое толкование трагедии, разыгравшейся в Норвежском море 7 апреля 1989 года. Правительственная комиссия, расследовавшая обстоятельства гибели подводной лодки, в основном состояла из представителей Военно-морского флота и всю вину за происшедшую аварию постаралась возложить на морских инженеров. Мнение автора книги о причинах аварии и гибели подводной лодки «Комсомолец», основанное на документальных свидетельствах (объяснительные записки членов экипажа, магнитофонные записи их опроса, выписки из вахтеного журнала и др.), противоречит тем выводам, к которым пришла правительственная комиссия.

Первое издание книги, вышедшее тиражом десять тысяч экземпляров, вызвало значительный общественный резонанс. В новом издании книги учтены пожелания читателей. Кроме того, автору стали известны некоторые новые материалы, которые вошли во второе издание.

---

Вместе с тем при анализе магнитофонных записей опроса личного состава и их объяснительных записок создается впечатление, что для большинства членов экипажа понятие герметизации отсека означало задраивание только переборочных дверей и переборочных захлопок вентиляции. Так, видимо, поступали на тренировках, так сделали и при фактической аварии. О том, что при пожаре необходимо закрывать клапаны на магистральных трубопроводах, мало кто знал, и поэтому эти магистрали при аварии оказались не перекрытыми.

Подводная лодка начала всплытие ходом. Пожар продолжался.

Вахтенный журнал:

«11.08 – В 7-м отсеке матрос Бухникашвили»

Что хотели сказать этой записью? Что это – констатация факта или что-то другое? Тогда как понять запись в 13 часов 25 минут: «Бухникашвили ориентировочно в 6-м отсеке»?

Между тем последствия пожара давали себя знать. Сработал межсекционный автомат, обесточивающий секцию отключаемых нагрузок главного распределительного щита № 1. Насос первого контура № 1 паропроизводящей установки автоматически перешел на малую скорость. Капитан-лейтенант Орлов, сменивший капитан-лейтенанта Дворова за пультом главной энергетической установки, перевел насос первого контура № 2 также на малую скорость. Мощность главной энергетической установки ограничена 30%. При этой мощности охлаждения дейдвудного сальника не требуется, однако капитан-лейтенант Орлов не перекрывает кингстон системы охлаждения. Капитан-лейтенанты Дворов и Волков бегут в свои отсеки. Получена команда: «Машине 150 оборотов вперед». Орлов из-за ограничения мощности выполнить команду не может. Команда: «Выжимай все, что можешь!»

Капитан-лейтенант И.С.Орлов (магнитофонная запись опроса): «Я начал увеличивать обороты сверх ограничения. До 70-80 оборотов я мог контролировать их увеличение. Потом сигнализация оборотов пропала, так как датчики оборотов находятся в 7-м отсеке. Исчезла сигнализация работы турбины. Лодка начала подрагивать. Я понял, что турбина стала набирать обороты. Сигналов срабатывания аварийной защиты турбины не было в начальный момент».

А в объяснительной записке, поданной спустя три дня, Орлов утверждал уже о том, что в момент прибытия его по аварийной тревоге на пульте главной энергетической установки отсутствовали сигнализация оборотов линии вала и сигнализация работы турбины. Как видим, и здесь проявилось давление руководства Военно-морского флота на личный состав подводной лодки.

Вахтенный журнал:

«11.10 – Вышли из Гренландского моря. Приготовлена аварийная партия из 8 человек. В 6-м плохо дышать. К… разведчиков».

Получен доклад мичмана Колотилина из 6-го отсека о том, что в нем тяжело дышать. Это означает, что пожар в 7-м отсеке продолжался, давление в отсеке от нагрева воздуха росло и горячий воздух с продуктами сгорания попадал в 6-й отсек, так как переборка между этими отсеками не загерметизирована из-за работы линии вала. Нет доклада о подаче огнегасителя в 7-й отсек. Пожара в 6-м отсеке еще нет, а капитан-лейтенант Дворов со своими людьми еще бежит к нему, чтобы занять свои места по тревоге, которая прозвучала четыре минуты назад.

Последнюю фразу расшифровать не удалось из-за не четкой записи. Однако можно установить, о чем идет речь.

Лейтенант А.В.Третьяков (магнитофонная запись опроса): «Уже в надводном положении, по-моему, командир БЧ-5 дал команду подготовить группу разведчиков для того, чтобы они вошли в 6-й отсек. Разведчиками назначил капитан-лейтенанта Волкова и капитан-лейтенанта Дворова. Кто страхующими – сейчас не помню».

Из сообщения Третьякова следует, что запись в вахтенном журнале надо понимать как приказание о подготовке группы разведчиков. Попутно узнаем, что капитан-лейтенанты Дворов и Волков не бегут «сломя голову», чтобы занять свои места по тревоге, а почему-то находятся в центральном посту.

Глубина около 150 метров – сработала аварийная защита паротурбинной установки. Подводная лодка потеряла ход.

Капитан-лейтенант И.С.Орлов (магнитофонная запись опроса): «Потом сработала A3 ГТЗА (Аварийная защита главного турбозубчатого агрегата, – Д.Р.) по снижению давления в системе регулирования. Остановились сразу два насоса масляной системы регулирования ГТЗА».

Пусковые станции этих насосов находились в 7-м отсеке.

Лейтенант Зайцев получил команду продуть среднюю группу балластных цистерн, что он и исполнил, подавая воздух в эти цистерны дважды: на глубине 150 и около 100-70 метров. В это время, по словам мичмана Каданцева, было объявлено: «Аварийная тревога! Пожар в 7-м отсеке!» Это случилось в 11 часов 12 минут. И тогда же на пульте электроэнергетической установки высветился сигнал короткого замыкания распределительного щита РЩН № 12, расположенного в 7-м отсеке.

Речь уже не идет о всплытии на глубину 50 метров. Подводная лодка всплывает в надводное положение. При этом цистерны главного балласта (ЦГБ) средней группы продуваются от перемычки воздуха высокого давления № 3, т е. так, как при нормальном всплытии. Если бы продувание осуществлялось с перемычки воздуха высокого давления № 4, то сразу же, помимо всплытия, решалась бы и другая задача – стравливания запасов воздуха с перемычки, находящейся в зоне пожара. При этом в 7-м отсеке дополнительно не нагружалась бы высоким давлением ни одна труба воздушной системы. Имеющиеся средства позволяли полностью контролировать процесс продувания цистерн главного балласта средней группы от перемычки № 4. Кроме того, был бы сэкономлен воздух высокого давления – основное средство борьбы за живучесть подводной лодки. Однако отсутствие «Руководства по боевому использованию технических средств» предопределило неправильные действия главного командного пункта.

Следует отметить, что в вахтенном журнале отсутствуют какие-либо записи о срабатывании аварийной защиты главного турбозубчатого агрегата, о коротком замыкании распределительного щита РЩН № 12, о решении всплывать в надводное положение, об аварийном продувании цистерн главного балласта средней группы.

Вахтенный журнал:

«11.13 – Остановлены масляные насосы. Давление в 6-м поднимается. Рубежи – кормовая переборка 3-го, носовая и кормовая переборка 6-го отсека».

Пожар в 7-м отсеке продолжался, давление в нем росло. В отсек поступал воздух из воздушно-пенной системы пожаротушения и, возможно, из системы воздуха среднего давления, арматура которой имеет уплотнители из резины. Продукты сгорания поступали в 6-й отсек, в котором также повысилось давление. Пожара в нем еще нет, а капитан-лейтенанты Дворов и Волков еще продолжают бежать к этому отсеку. Командир подводной лодки с запозданием в семь минут назначает рубежи обороны, в том числе и в 6-м отсеке. При этом он считает, что Дворов и Волков со своими людьми уже находятся в 6-м отсеке, иначе трудно объяснить, как мичман Колотилин в одиночку может держать рубеж обороны одновременно на двух переборках. В это время подводная лодка стремительно всплывала на поверхность.

Вахтенный журнал:

«11.14 – В 6-м закрыть ЛОХ!»

Что заставило в самый напряженный момент всплытия отдать эту команду с записью в вахтенном журнале?

Лейтенант А.В.Зайцев (магнитофонная запись опроса): «При всплытии, где-то на 50 метрах, у меня полностью отключило сигнализацию и управление 6-м и 7-м отсеками по общекорабельным системам «Молибден». Как я в этом убедился? Команда «Подать ЛОХ» так и осталась. Снять команду не удалось. Высветилось: «Неисправность линии электромагнитов» на «Молибдене» и «Резервное питание».

Недостаточное знание материальной части, что вполне объяснимо, не позволило лейтенанту правильно классифицировать неисправность по указанным в его сообщении признакам. Однозначно можно только утверждать, что вышла из строя, из-за короткого замыкания от пожара, линия «подачи телеграмм» на включение системы ЛОХ в 6-м и 7-м отсеках. Пройдет немного времени, и лейтенант Зайцев с пульта системы «Молибден» откроет клапаны на продувание кормовой группы цистерн главного балласта, расположенные в 7-м отсеке. В 11 часов 34 минуты он повторит операцию. Из этого сообщения также следует, что лейтенант уже не «смотрит в другую сторону», как он показал выше, но исполнительного значка подачи огнегасителя в 7-й отсек все равно не видит. Кроме того, полученная команда означает не что иное, как отмену команды о подаче огнегасителя в 7-й отсек. Ясны и мотивы этой команды – капитан-лейтенант Дворов получил задание по эвакуации вахтенного 7-го отсека.

Суммируя действия экипажа за время с 11 часов 12 минут по 11 часов 14 минут, можно констатировать, что в этот период главный командный пункт наконец-то начал выполнять обязательные первичные действия при возникновении пожара, предписываемые статьей 89 РБЖ-ПЛ-82: принял решение о всплытии подводной лодки в надводное положение; назначил рубежи обороны; принял решение об эвакуации личного состава из аварийного отсека. Эти действия главного командного пункта подтверждают сообщения мичмана Каданцева, лейтенанта Третьякова и капитана 3-го ранга Елманова о том, что аварийная тревога была объявлена в 11 часов 12 минут. К сожалению, эти действия командования лодки были неполными и значительно запоздали.