Элизабет Торнтон - Опасная близость

• Название: Опасная близость
• Автор: Элизабет Торнтон
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999

Однажды на темной лондонской улице граф Ротем, беспутный повеса и баловень женщин, встретил девушку, очень похожую на его давно пропавшую жену. Но рыжеволосая, острая на язычок Кэтрин никак не могла быть знойной красавицей испанкой Каталиной, с которой он когда-то сочетался браком при самых странных обстоятельствах Преследуя свои тайные цели, он попросил девушку сыграть роль его жены. Кэтрин согласилась, но на это у нее были свои собственные причины.

---

Пени улыбнулся:

– Думаю, вряд ли кто так горячо молился, чтобы ты уцелел на войне, как мама и я. Нам пора, Маркус. Тебе нужен отдых.

Пени взял чашку с раствором лауданума и протянул Маркусу. Тот принял ее, но пить не торопился. Он еще не все сказал.

Он посмотрел на мачеху.

– Что такое, Маркус?

– Я не хочу, чтобы это беспокоило тебя, Элен. Все останется по-прежнему, никакого скандала не будет, обещаю. Мы с Пенном позаботимся об этом. Тристаму и Саманте знать все это ни к чему.

Элен казалась удивленной, но согласно кивнула.

– Хорошо. Теперь мне нужно поговорить с Пенном, спустись, пожалуйста, вниз и подожди его там.

Когда братья остались одни, Маркус сразу приступил к главному:

– Вся эта ситуация с наследованием просто не выносима, Пени. Я бы убил отца за то, что он так поступил с Элен, со всеми вами. Я серьезно говорю. Нам с тобой предстоит обо всем позаботиться.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– А то, что, ежели что случится со мной, никакого скандала быть не должно. Боже мой! Запись о браке в церковной книге есть. Все, что нам нужно сделать, – это подделать свидетельство. Как ты не додумался об этом, пока я был на войне, не знаю.

Пенн ошеломленно посмотрел на него, потом засмеялся.

– Я иногда подумывал об этом. Но ты забываешь об одном. Наш священник тогда еще не был священником. Как ты собираешься решать эту трудность?

– Пустяки. Можно проставить под всеми бумагами имя какого-нибудь покойного священника, которого никто никогда ни о чем не спросит. А теперь, когда все вы приняты в свете, до этого даже не дойдет. Что ты так смотришь на меня?

Пенн покачал головой.

– Я считал, что знаю тебя, но теперь вижу, что ошибался. У нас с тобой больше общего, чем мне казалось.

– Прекрасно, – сказал Маркус, – займемся этим завтра же утром.

– Будь по-твоему, – ответил Пенн, и они улыбнулись друг другу.

– А теперь, – продолжал Маркус, – вернемся к тому, что случилось вчера. Ты мне еще не рассказал, каким образом там оказалась милиция.

– Очевидно, Эль Гранде, возвращаясь в дом Катрин, встретил отряд полиции, совершавший обычный объезд местности. Когда Эль Гранде обнаружил следы крови, ведущие из кабинета на террасу, он попросил милицию помочь найти вас.

– Интересно, почему он вернулся?

– Не знаю. Но майор обещал прийти завтра поговорить с тобой.

– Так его там не было, когда милиция нашла нас? Я и не думал, что Карузерс был с ними, но я находился в тот момент в таком состоянии, что почти ничего не запомнил. Помню, как Дэвид бил меня лицом о землю, потом ужасную тишину, которую прервал леденящий вопль Эль Гранде. Я видел его, скачущих позади него всадников, и это все, что я помню.

– Майор Карузерс появился позже. Когда тебя принесли домой, Катрин послала за ним солдата. Он молодец, взял все дело в свои руки. Между прочим, майор велел нам говорить, что на тебя и Дэвида напали грабители. Так я и сказал Саманте и то же самое скажу Тристаму, когда он вернется.

Маркус кивнул:

– Безусловно, мы должны помалкивать обо всем. Я не хочу, чтобы все спрашивали, чего добивался Дэвид, желая убить Катрин и меня. Есть новые известия об Эль Гранде?

– Пока нет, но он молод и силен, так что должен выкарабкаться. Майор говорит, что он бывал и в худших переделках. Ну а теперь выпей свой лауданум.

– Минуту. Если появится Катрин, разбуди меня, даже если это будет посреди ночи. Ты понял?

– Понял, но тебе еще многое предстоит объяснить мне, дорогой братец. Однако оставим это на потом, когда встанешь на ноги.

Маркус выпил снотворное и отдал стакан брату.

– Поспи немного, – сказал Пенн и вышел, тихо притворив за собой дверь.

На середине лестницы он остановился, размышляя над предложением Маркуса узаконить брак матери. Хотя он был уверен, что Маркус и его жена произведут на свет наследника, тем не менее благородный жест Маркуса глубоко тронул его. В то же время собственное поведение вызывало в нем чувство стыда. Он думал о минувшей ночи и о том, что виноват в случившемся.

Не будь он так пьян, он мог бы предотвратить беду. Во время обеда в клубе его осенило, что убийцей должен был быть Дэвид, но он не в состоянии был что-либо сделать. Все над ним только потешались, и стоило ему раскрыть рот, как кругом начинали смеяться. И в результате, когда Маркус с женой сражались за свою жизнь, он, пьяный, как свинья, валялся без памяти в постели. Голова у него и сейчас трещала, а в горле пересохло, как в Сахаре. Но это все пустяки по сравнению со жгучим чувством вины.

«Все, бросаю пить».

Решимость, с которой он произнес эти слова, заронила в нем искру надежды. Когда-нибудь он попросит прощения у Маркуса. У многих он должен просить прощения.

Пенн спустился на первый этаж и отправился на поиски матери.

Наверху Маркус сомкнул веки и попытался уснуть. Но он знал, что, несмотря на лауданум, сон придет не скоро. Бедро болело, словно в нем засел рыболовный крючок. Последний раз, когда ему было так плохо, рядом находилась Катрин.

Из головы не шло видение Эль Гранде, безоружного, скачущего, словно дьявол, на спасение Катрин. Он, должно быть, понимал, что, если станет дожидаться милиции, будет слишком поздно.

Потом вспомнилась Катрин, горько рыдающая над телом Эль Гранде. До вчерашней ночи Маркус по-настоящему не понимал, сколь прочные узы связывают их. Эль Гранде был готов погибнуть, защищая ее. А Катрин – она доказала ему, что Эль Гранде, подвергший свою жизнь опасности, невиновен. Она никогда не сомневалась в этом молодом человеке. За все время, что он знает ее, она ни разу не усомнилась в преданности Эль Гранде.

Преданность. Действительно ли это так, может быть, тут нечто большее?

Маркус не ревновал, нет. То, что он чувствовал, было куда серьезней. И ненавидеть Эль Гранде он тоже не мог. Маркус был перед ним в неоплатном долгу. Что с ними будет? Что делать им с Катрин? Они скованы узами брака, которые не могут разорвать.

Он тяжело вздохнул и, стиснув зубы, улегся поудобней. К счастью, снотворное начинало действовать. Маркус представил себе Катрин, хлопочущую над раненым Эль Гранде. Он гадал, о чем она сейчас думает. Ему страстно захотелось почувствовать прикосновение ее чутких, нежных пальцев, услышать тихий, мелодичный голос.

Ах, если б ничего этого не было: ни войны, ни Эль Гранде с его партизанами. А главное – Каталины.

«Но если б ничего этого не было, Дэвиду давным-давно удалось бы убить меня», – подумал Маркус и провалился в сон.

Наступила ночь. Эль Гранде, бледный и неподвижный, лежал в кровати в доме Катрин. Рядом в кресле устроилась Эми. Она сидела так уже несколько часов, пока Катрин отсыпалась.

Стоило ей взглянуть на осунувшееся лицо, которое она так любила, как слезы неудержимо струились по ее щекам. Эми уже отказалась от платков и утирала слезы полотенцем. Она тихо разговаривала с ним, словно он мог слышать ее, изливала ему свою душу, умоляла не оставлять ее. Ничего не помогало. Роберт умирал. Она знала, что он умирает.

Продолжая плакать, она встала, сделала несколько шагов по комнате, потом остановилась и взглянула на Эль Гранде.

– Как мог ты сделать со мной такое, Роберт? – заговорила она. – Я не искала любви. Не звала тебя в мою жизнь, ты сам ворвался в нее. А теперь собираешься покинуть меня? О, как это похоже на мужчин, права я была, что не верила тебе!

Слезы вновь хлынули из ее глаз.

– Я рассказала сестре, что мы любим друг друга. Она не поверила, а теперь и вовсе не поверит, потому что некому будет подтвердить мои слова.

Эль Гранде лежал все так же тихо и неподвижно.

– О, ты, наверно, счастлив, что уходишь к этому своему богу. Ты, наверно, простишь меня, если я скажу, что не слишком уважаю его. Он никогда не был мне другом, а теперь и вовсе стал моим врагом. – Она подняла глаза к потолку. – Ты слышишь меня, Боже? Я никогда не приду в твои объятия после того, что ты сделал с Робертом. Почему ты позволил этому случиться? Если тебе нужна жертва, почему не возьмешь меня?

Тут рыдания снова прервали ее горячую речь.

– Посмотри на меня, Роберт! – заговорила она вновь. – Я просто утонула в слезах, никак не могу остановиться. На что это похоже – чтобы Эми Спенсер так рыдала? Знаю, что ты думаешь. – Эми подошла к кровати и посмотрела на Роберта. – Ты думаешь, что переделал меня, и теперь, довольный, уходишь к своему богу, потому что считаешь, что спас мою душу. Так знай же, ты заблуждаешься. Если ты сейчас оставишь меня, я снова стану прежней Эми Спенсер.

Роберт по-прежнему не подавал признаков жизни.

– Нет, мне просто хочется ругаться, как извозчик. Черт бы тебя подрал! Подлец! Скотина! Ну, как тебе нравится? Я умею ругаться и похлеще.

Молчание послужило ей ответом.

– Я погрязну в грехе, устрою у себя в доме на стоящий бедлам! Пойду в театр, усядусь в ложе и позволю этим жутким похотливым типам тискать меня. Этого ты хочешь?