Галина Востокова - Нефритовый слоненок

• Название: Нефритовый слоненок
• Автор: Галина Востокова
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1989
• ISBN: 5-265-00528—5

Первая книга ташкентской писательницы Г. Востоковой основана на исторических документах. В центре повествования удивительная судьба русской девушки, прообразом которой послужила Екатерина Десницкая, ставшая в начале века женой сиамского принца Чакрабона. В романе с большой достоверностью воспроизводятся быт и нравы Сиама (Таиланда).

---

– Возьми их себе. На память.

Вдруг Катя увидела в разноцветной горке белый нефрит.

– Подожди… только слоненка оставь!

Намарона, верно, подумала, что хозяйке стало жаль безделушек.

– А вот еще собачка, смотрите, какая красивая. И обезьянка, на нашу Наночку похожая… Хоть их возьмите.

– Нет, милая, со слоненком просто очень многое связано. Негоже бросать его на произвол судьбы. Пусть и не много счастья он нам принес.

Себе она его не оставит. Кроме горечи, никаких отзвуков не вызывал он в душе. Ежик! Конечно же надо отдать ему. Чтоб хранил как память об отце. Катя выглянула в окно. Скоро уезжать, а Ежика все нет. Неужели Вачиравуд настолько бессердечен, что не позволит ей проститься с сыном?

– Намарона, передай малышу слоненка. Скажи, чтобы берег. Лек подарил его мне, когда я была не намного старше Ежика. И еще: пусть не дожидается моего письма – пишет сразу. На адрес Ивана. Хорошо?

– Хорошо. – Намарона подошла к Кате, заглянула в глаза: – Жалко мне вас… замучились… И малыша жаль. Каково ему расти без матери?

– Намарона, не надо, пожалуйста! Я сейчас опять разревусь.

– А может, еще что-нибудь попытаться сделать?

– Что?

– Ну хотя бы украсть мальчишку.

– Как? – Катины мысли лихорадочно закрутились вокруг шального предложения горничной. – Мне такое и в голову не приходило.

– Значит, взяли – и смирились?

– Как легко у тебя получается… Смирилась… А только что говорила – извелась, мол.

– Тогда послушайте меня, хозяйка. Есть кое-какой план.

– Про Ежика?

– Да.

– Ну… скорее…

– Может, рассердитесь? Но теперь уже Тьита во дворце.

– При чем тут кухарка?

– А у нее сын моряк. На «Мажестике», на котором вы поплывете.

– И что? – Катя начала догадываться, в чем дело.

– Я с ним договорилась – спрячет Ноу у себя. Риск, конечно, но вознаграждение стоит риска. Только бы обошлось!

– Ох! А у меня совсем мало денег!

– Не ваша забота. Это от меня подарок. Или нет, какой уж подарок! Парускаван беспризорным остается. Но одна лишь серебряная ваза с топазами, помните, куда Нана голову засунула… за нее четыре билета до Пекина купить можно. Я ее и еще поднос инкрустированный припрятала. Пусть. Пригодятся. А не хватит – у меня и на черный день кое-что отложено.

– Ты – про Ежика!.. Спрячут его, ладно. Но как сейчас малыша вызволить? Король его ни на шаг не отпускает.

– Я и говорю, Тьита за ним отправилась. Понесла Чом любимые лакомства, а заодно и для Ежика девчачью одежду.

– Господи, да его любой прислужник узнает!

– Подкрасим. Панамку – на голову.

– Ой, не знаю… – Катя почувствовала, как ее затряс озноб, накинула на плечи шелковый шарф и, не в силах спокойно выжидать, заметалась между дверью и окном.

Ежик рассеянно перелистывал страницы «Острова сокровищ». Уж казалось бы, куда интереснее, но сосредоточиться на приключениях не удавалось. Дядя Вачиравуд не разрешил без своего ведома покидать дворец, не ответил на просьбу – позволить проводить маму. А вдруг она уедет, и он ее даже не поцелует на прощание? Он вскочил, заглянул в соседнюю комнату. Тихо. Только Чом в полудреме перебирает четки.

Ежик дотронулся до ее плеча:

– Бабушка, пожалуйста, напомните королю, что пароход скоро отчалит. Может, он забыл?

– Король ничего не забывает, Ноу. И если он считает, что тебе лучше не ехать в порт, значит, так тому и быть.

Ежик всхлипнул:

– Но мама же!.. – И подумал: «Сбегу – и все! Пусть потом наказывают как хотят!»

Тут в комнату вошла Тьита.

– Госпожа Чом, я принесла пирожные, ванильные и ореховые. Напекла побольше, чтобы и миссис Катрин хватило в дорогу. И вам с Ноу. Вот, его любимые.

– Спасибо, голубушка. Так что, Ноу, не хнычь, будем сейчас чай пить.

Нахохлившийся Ежик сидел в углу, не поднимая глаз.

Чом позвонила в колокольчик, и, пока она отдавала распоряжения горничной, Тьита успела шепнуть ему:

– Скажи, что тебе нужно в туалет, и выпрыгнешь оттуда в сад. Так нужно. Я буду ждать.

– К маме?

Тьита кивнула ему и направилась к двери:

– Госпожа Чом, я иду домой. Вам ничего не надо передать в Парускаван?

– Нет. Хотя… Если застанешь еще Катрин, передай, что пусть не волнуется за сына. Я присмотрю. Пусть уезжает со спокойной душой. И спасибо, Тьита. На вид твои пирожные просто восхитительны. Ноу, придвигайся к столику. Давай-ка отведаем…

Тьита вышла в коридор.

Ежик спустя минуту пробормотал:

– Бабушка, я сейчас… – и, многозначительно кивнув, скрылся в туалетной комнате. Там – в окошко.

Тьита уже подбегала к нему:

– Ноу, вот одежда. Быстренько переодевайся.

– А потом? – спросил он, протягивая руку к корзине.

– На пароход. Там мой сын тебя спрячет. В Шанхае передаст миссис Катрин. Только скорее!

– А Махидол? Я не попрощался с ним…

– Не мешкай. Ни секунды нет!

– Сейчас. Я только саблю дедушкину захвачу и «Остров сокровищ».

– Не успеем. Все пропадет! – шепнула вслед ему Тьита, но мальчик не слушал, рванулся обратно. Заскочил в свою комнату, сдернул со стены сабельку, подаренную Чулалонгкорном, книгу… И, выбегая, столкнулся в дверях с Махидолом. Тот обнял его, весело закружил по комнате:

– Попался? Ты чего такой взъерошенный?

– Оставь его, Махидол, – подошла к ним Чом. – Пейте чай, поторапливайтесь. Ноу, при встрече не забудь поблагодарить короля. Он позволил тебе проводить маму. Правда, под присмотром офицеров своей охраны. Ну хоть так… Махидол, ты почему не садишься?

– Некогда, добрая вы наша Чом. Привезу Ноу обратно, и будем чаевничать весь вечер.

– Ой! – Ежик скривился и прижал руки к животу: – Что-то заболело.

– Ноу, малыш, что с тобой? – засуетилась старушка.

– Ничего…

Ежик кинулся к туалету… к окошку…

Тьиты нигде не было. Ушла… Почему? Испугалась? Не дождалась…

Он постоял, не зная, что делать.

– Ноу, Ноу, ты куда запропастился? – звал его Махидол. Выглянул в сад, удивился: – Ты что тут делаешь?

– Я?.. Кузнечик, очень красивый, сидел на стекле и в кусты перелетел. Я хотел поймать…

– Ноу, я тебя не узнаю… Пароход уплывает!

– Очень красивый… – повторил мальчик и, приняв протянутую руку, залез обратно на подоконник…

Тьита, запыхавшись, вбежала в комнату Катрин.

– Госпожа, жалость какая: не успели. Все вроде хорошо складывалось, в сад он выбрался, но приспичило ему еще саблю и сокровища какие-то захватить. Вернулся. А тут – Махидол. За ним приехал. Да не один. Еще Вильсон и два здоровенных детины из охраны короля. Ну, думаю, плохи наши дела. А тут Махидол с Ноу заговорил. Значит, уже не отпустит от себя. И садовник, как назло, подошел, спрашивает: «Чего это ты, Тьита, здесь делаешь?» Заметил. Раскрылось бы. И до порта не добрались бы. Головы не сносить… Не сердитесь, госпожа! Я так старалась! Не получилось… А вазу верну! Сейчас прямо принесу.

– Не надо, – махнула рукой Катя, – пусть останется. За верность.

Тьита ушла, охая и благодаря.

– Все. Теперь уже все. – Катя, поникнув, замерла у окна.

– Ах, беда-то какая. Продумали, подготовились… – запричитала Намарона.

– Перестань. Значит, не судьба.

– Вы, верно, проклинаете меня!

– За что? Ты же от всей души хотела, как лучше. А знаешь, Намарона, может, даже хорошо, что ничего не получилось с похищением. – И, натолкнувшись на недоумевающий взгляд, пояснила: – Если бы речь шла лишь обо мне, я согласилась бы на любые лишения. Только бы Ежик был рядом. Я бы пошла сама в горничные, в посудомойки… Добралась бы с ним до России. Но что придется пережить ему? Ни денег, ни крыши над головой… Что я могу дать ему кроме любви? Но бог с ним, с богатым наследством, с лучшим европейским образованием. Хуже всего, что его пришлось бы лишить родины. Здесь все родное для Ежика. Не знаю, не знаю… – Катя сжала ладонями виски и качнула головой.

– Ну будет, будет… – гладила ее по плечам Намарона. – Успокойтесь. А и вправду, чего ж ему из дворца уезжать? Спокойно, сытно, все любят. Бог даст, все устроится. Подрастет – и свидитесь. Глядишь, самостоятельным станет скоро, наследство получит. И вас к себе выпишет. И будете в старости у сыночка жить.

– Спасибо тебе, Намарона, за слова добрые, – сквозь слезы улыбнулась Катя. – Наперед знаешь, что да как. Отчего ж тогда Ежика хотела для меня похитить?

– Недодумала. Впопыхах-то. На горячую голову…

У крыльца засигналил шофер. Пора.

К пристани все подъехали одновременно. Ежик, опасливо поглядывая на офицеров из стражи, шагнул к матери.

– Не робей, малыш, – подтолкнул его Махидол и придержал двинувшихся за мальчиком охранников: – Друзья, никуда он не денется. Пусть попрощаются спокойно. Под мою ответственность. Мать же уезжает!..

Они нехотя остановились и окликнули Ежика:

– Дальше десяти шагов удаляться не велено!

Он бросился Кате на шею:

– Мамочка, я виноват!.. Махидол… Но я сразу вернулся, а Тьита… Все из-за меня. – Ежик стукнул себя кулаком по лбу.