Джин Юинг - Цветы подо льдом

• Название: Цветы подо льдом
• Автор: Джин Юинг
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5170182902

Она била невинна, как только что распустившийся в шотландских горах цветок...

Он был холоден и жесток, как лед, что сковывает английские реки...

Однако политические интриги наполеоновских войн соединили судьбы бесстрашного англичанина Доминика Уиндхэма и юной шотландской аристократки Кэтрионы Синклер пламенной нитью величайшего на свете искушения – искушения Любовью.

Ибо нет настоящего мужчины, что втайне не мечтал бы душою и телом подчиниться силе страсти, – как нет истинной женщины, которая не надеялась бы обрести счастье в сильных объятиях возлюбленного.

---

Он расстегнул пуговицы на сюртуке, чем поверг ее в невероятное смущение: так выглядел, должно быть, афинский дискобол, высеченный из камня резцом великого мастера. Вместе с тем в Доминике заметна была и некоторая шероховатость, будто материал, из которого он был сделан, с годами огрубел от ветров и штормов. Дай Бог, чтобы ее план не сорвался: ей предстояло проявить немалое искусство, чтобы сплести хитрую сеть для этого живчика!

Наконец Кэтриона собралась с духом и заговорила:

– Сэр, мне нужно сообщить вам нечто важное. Вы должны поехать в Эдинбург.

Доминик небрежно вытянул перед собой ноги, и его кожу над поясом прорезала бороздка. Зеленые глаза остановились на ее лице.

– Я? Должен? Бог мой, зачем? Разве что вы согласитесь составить мне компанию...

– Ну уж нет!

Он улыбнулся, словно она сделала ему комплимент.

– Неужели я непривлекателен? Да будет вам известно, раньше меня сравнивали с архангелом Михаилом, мисс Синклер. Правда, ангел, без сомнения, был падшим. Извините, если я оскорбил ваши чувства, но я бы очень дорого дал, чтобы вас здесь не было. Больше мне нечего сказать, так что передаю эстафету вам. Вы родом с Севера?

– Как вы узнали? – удивленно спросила она.

– Вас выдает акцент – вы произносите гласные слишком чисто. – Он говорил невозмутимым тоном, в котором ей послышалась насмешка и что-то еще, чему она не могла дать точного определения. – Кстати, я знал нескольких людей из тех краев.

Что это – он ее дразнит? Кэтриона едва сдержала раздражение.

– Если вам так интересно, мне нечего скрывать. Я родом из Глен-Рейлэка – это к северу от Инвернесса. – Она и сама не ожидала от себя такой откровенности, но что сделано, то сделано. – Я познакомилась с вашей покойной женой, когда приехала в Эдинбург устраиваться на работу.

Не вполне понимая, как ей держаться дальше, Кэтриона отставила поднос. Она была решительно настроена обхитрить этого человека, но боялась ошибиться. Интересно, как много ему известно об Эдинбурге и тех событиях?

– Ваша жена наняла меня и...

Доминик не дал ей договорить.

– ...и накачала ваши добродетельные и вместе с тем любопытные ушки всевозможными россказнями. Тогда-то вы и узнали все об очень, очень отвратительном мужчине, который был ее мужем.

Кэтриона с облегчением выслушала его слова. Теперь ей нетрудно было встретиться с ним взглядом.

– О да, Генриетта предупредила меня, с кем я буду иметь дело, если мне удастся разыскать вас. Сама я не стала бы вникать в подробности вашего поведения: у меня нет желания знакомиться с человеком, имеющим столь дурную славу.

– Охотно верю, мисс Синклер. Носить такую славу чертовски трудная работа – вы могли бы отпустить мне кредит хотя бы с поправкой на это.

Ее отнюдь не обрадовало, что он позволяет себе подобное легкомыслие и мелет всякую чепуху.

– Сэр, вы и я должны вернуться в Эдинбург! Хотя я представляю, насколько вы испорченный человек, но...

– Испорченный?

Доминик повернул голову и посмотрел на каминную полку. Маленькая жилка слабо билась сбоку от его подбородка, будто он не только смеялся, но и гневался. «Ну и пусть себе сердится!» – подумала Кэтриона, которую мало трогали его чувства.

– Безусловно, я – распутник, человек, погрязший в скандалах, но ведь если мы с вами поедем в Шотландию, ваша репутация тоже пострадает. В результате совместного мероприятия с таким нечестивцем вы можете потерять свое целомудрие. Довольно упоительно думать об этом, но, возможно, вы имеете в виду что-то другое?

Кровь ударила ей в виски. Это был грозный сигнал, и не зря Генриетта ее предупреждала!

– Нам вовсе не обязательно ехать в одной карете – у меня уже забронирован билет на станции. Надеюсь, вы располагаете экипажем?

Его губы сжались так, будто гнев перешел в бешенство.

– Разумеется, но мне определенно не подходят такие условия. Если вы настаиваете на моей поездке в Шотландию, мисс Синклер, вам придется путешествовать вместе со мной. – Он улыбнулся, и у него на щеках снова появились глубокие ямочки. – Тогда мое нескромное присутствие будет для вас одновременно и позором, и искушением. Чтобы дать выход страсти, любовь не требуется. Нет, по отдельности мы не поедем. Если вы хотите заполучить в компаньоны испорченного мужчину, вы должны сопровождать меня как распущенная женщина. Я твердо вам заявляю, мадам, – никаких других вариантов! У вас нет иного способа заставить меня покинуть Лондон.

Румянец стыда ожег ей щеки, в душе вспыхнуло возмущение. Она с силой стукнула руками о колени.

– Возможно, то, что я вам сейчас скажу, за пределами вашего понимания, потому что у вас на уме только одно; но моя просьба к вам – не праздное нытье. Я выполняю предсмертный наказ Генриетты, и вы должны узнать это. Там остался ребенок.

Доминик вскочил с кресла, и оно, пошатнувшись, опрокинулось. Он не стал его поднимать и гордо прошествовал в глубь комнаты.

– Господи помилуй! Какой ребенок?

– Ваш сын, майор Уиндхэм. – Кэтриона опустила глаза. Он резко повернулся к ней:

– Мой сын?

Известие, несомненно, застало его врасплох, и она даже слегка расстроилась. Зато уловка, похоже, удалась – ни один мужчина не станет особенно сильно волноваться из-за младенца, но, если он поверил, поездка наверняка состоится. Генриетта сказала, что Доминик Уиндхэм приезжал в Эдинбург два года назад, и это вполне мог быть его сын. Кэтриона осмелела.

– Ваша жена родила ребенка, – сказала она. – Сейчас ему год и три месяца. Вам необходимо забрать его из Шотландии и взять на свое попечение. У мальчика должно быть имя, чтобы он мог занять надлежащее положение в обществе, когда вырастет.

Еще минуту назад казавшийся порядком обескураженным, Доминик Уиндхэм вдруг принялся безудержно хохотать: он наклонил голову, а его плечи заходили ходуном.

– Боже милостивый, спасибо Тебе за дивную ночь! Что ни час, то новость! Все последние годы какие только ужасные вещи мне не приписывали; потом моя невинная жена обсуждала это в гостиных и хихикала вместе со всеми! И после всего этого я узнаю, что у нее был ребенок. Если он родился пятнадцать месяцев назад, она должна была каким-то образом уложить меня к себе в постель... Минуточку, сейчас посчитаем. Так, лето восемьсот четырнадцатого... Да! – Он повернулся к Кэтрионе: лицо его светилось радостью. – Мне очень жаль, мисс Синклер, но я не поеду в Эдинбург. В самом деле, не поеду. Ничего другого не могу вам сказать.

Кэтриона с недоумением посмотрела на него.

– А как же мальчик, сэр? Не можете же вы бросить своего ребенка!

– Не много в этом мире того, чему следует верить, мадам. – Доминик улыбнулся. – Но в одном я-таки уверен твердо. Никакой ребенок Генриетты не может быть моим. Вы не знаете, почему она оставила меня? Разве слухи не дошли до Шотландии?

Кэтриона в испуге опустила глаза и уставилась на его обувь. Видимо, она совершила какой-то промах.

– Намеки были, но...

Блестящие ботинки прошагали с другого конца комнаты и остановились прямо перед ней.

– Намеки? Моя жена оставила меня в нашу брачную ночь, мисс Синклер! Она уехала к своим родителям, а когда выяснилась причина, все общество хохотало по этому поводу.

Кэтриона подняла голову.

– Генриетта ничего мне об этом не рассказывала...

– Еще бы! Ее отец грозил отхлестать меня плетьми за то, что я запятнал честь его целомудренной дочери: я, видите ли, испугал ее моими неестественными притязаниями! Когда он умер, Генриетта решила посвятить себя служению добру и вместе с леди Стэнстед отправилась в Эдинбург – это произошло три года назад, и вот почему я никак не мог быть отцом ее ребенка. Так какого, скажите, лешего я должен беспокоиться о том, что с ним будет дальше?

Кэтриона набрала побольше воздуха в легкие.

– Если вы откажетесь, мальчик останется один в целом свете. Я должна немедленно переехать на новое место, поскольку меня берут гувернанткой в Стерлинг, и не могу взять ребенка с собой. Еще раз говорю вам – таково было последнее желание вашей жены. Вам следует по крайней мере позаботиться о финансовой стороне дела: вы же не хотите, чтобы ребенка Генриетты отдали в приют и учили копать грядки? Я очень прошу вас, майор Уиндхэм, поедемте в Эдинбург, пожалуйста! Если вы откажетесь от малыша, его отец так и останется для всех неизвестным! Я готова сделать что угодно, чтобы спасти ребенка... Даже поеду вместе с вами, если вы этого хотите.

– Поедете? – насмешливо переспросил он, взяв ее за подбородок. Теперь она была вынуждена смотреть ему прямо в глаза. – Каким же образом? На правах женщины легкого поведения, мисс Синклер? Вы рискуете своей репутацией.

– Никоим образом! – Кэтриона все же ухитрилась выдержать его взгляд. – С вами моей добропорядочности ничто не угрожает.

– В самом деле?

Кажется, он собирается проверить ее на прочность? В таком случае у него появляется шанс обнаружить, что она сделана из стали более твердой, чем дамасская.