Марта Уэллс - Стихия огня (Иль-Рьен - 1)

• Название: Стихия огня (Иль-Рьен - 1)
• Автор: Марта Уэллс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000182-1

Приказ Роланда, повелителя земли Иль — Рьен, был ясен: капитан Томас Бонифас должен арестовать черного мага Грандье. Но Грандье бесследно исчезает — а в его доме Томас обнаруживает заточенного в магический кристалл волшебника Дубелла, некогда обучавшего тайнам своего искусства принцессу Каде.

Но не Грандье ли принял облик Дубелла, чтобы разрушить защитные чары, оберегающие покой Иль — Рьена?

Не Грандье ли, возжелав абсолютной власти, вызвали из бездны Ада чудовищную силу — Орду черной нечести? Судьба целого мира висит на волоске — и зависит от бесстрашного Томаса и юной Каде.

---

Каде молчала, Томас прислушивался к треску огня, к ровному голосу Берхэма. Наконец она промолвила:

— Я никогда не думала, что, кроме меня, еще кто-нибудь мог пожелать его смерти. Даже Роланд винил себя, дескать, он что-то сделал не так: то ли криво сидел в седле, то ли плохо сыграл в какую-то там игру.

Томас нагнулся вперед и подложил в очаг еще одно полено.

— Значит, пришла пора вам узнать это.

Много позже, когда весь дом погрузился в сон, Каде поднялась на самый высокий чердак и приподняла за низ подъемное окно, избегая прикоснуться к забитым в него гвоздям. Здесь было холодно, жутко холодно… Налет инея серебрился, прикрывая буквально все вокруг… Облака прятали звезды. Было темно, луна шла на убыль; как говорит старая вера, темное время — смерть белой магии. Время владычества воинства. Вокруг угловатыми волнами какого-то застывшего моря вздымались серые и черные крыши. Дворец отсюда казался странным сочетанием силуэтов — в них можно было угадать башни, — а вот и купол Летнего дворца. На стенах тихо мерцали ведьмины огоньки.

Она спустилась на покрытый черепицей конек острой крыши прямо перед окном. И села к нему спиной, чтобы ничто не смогло прокрасться в дом сзади нее. Поежившись, она обхватила колени, хотя успела добавить к своей одежде раздобытую для нее Берхэмом мужскую рубашку и поношенную боевую куртку Томаса.

«Значит, это не я убила отца». Чувства ее путались, словно небрежно уложенные в шкатулку ожерелья. Ей бы хотелось распутать каждое и провести по нему пальцем. Разочарование она вполне понимала. Отнюдь не странная эмоция для персоны, долго принимавшей ложь за правду… Тем более что она сама обманывала себя. Смятение, гнев, давнишний страх тоже были вполне объяснимы, хотя и безнадежно перепутаны. И еще странное чувство сброшенной тяжести, непонятной свободы, от которой лицо ее загорелось, а руки, наоборот, оцепенели. Словно бы чуточку расслабилось нечто, свернувшееся в самой груди. Казалось, что сделается возможным и что-то еще. Например, она наконец сумеет забыть.

— Перестань мечтать, как дитя, — тряхнув головой, сказала себе Каде. Настало время для размышлений и планов. — А потом закрыла глаза и прошептала: — Боливер, явись. Мне нужно поговорить с тобой. — Порыв ветра подхватил и унес эти слова. Все осталось по-прежнему. — Ненавижу, когда он заставляет меня ждать! Я королева Воздуха и Тьмы, владычица Нокмы, призываю фейра Боливера.

Долгий миг она, затаив дыхание, ожидала ответа, а потом из закрытого облаками неба упала звезда. Она направилась к Каде, легко опустилась у ее ног и с ослепительной вспышкой превратилась в Боливера, произнесшего:

— Сюда, ты знаешь, дорога нелегкая. — Сухой и рыжебородый, он был ростом с Каде, в ярко-синих глазах заметна была тревога. Голову Боливера украшала высокая остроконечная шляпа, а тело — чуточку заношенный бархатный дублет.

— Нет, не знаю. Поэтому и позвала тебя. Как там в Нокме?

— Не слишком хорошо. Кое-кого из воинства уже притянуло к границам Фейра, хотя и не со смертной стороны. Начнем с того, что они вообще недолюбливают тебя, а теперь, когда ты приняла сторону людей в этой войне…

— Все здоровы? — Каде волновалась за домашних. Среди них были и люди, но только из таких, кто мог постоять за себя.

Боливер обиделся:

— Ты же знаешь — я не позволю, чтобы с ними что-нибудь случилось. Но почему ты делаешь это? Или ты лишилась ума? Не хочешь ли случайно поладить с собственным братом?

— Конечно же, нет, — возразила Каде, полагая, что вообще не способна на это. Роланд не стал бы приветствовать подобные поползновения, да и сама она сомневалась в том, что стремится к миру. Слишком уж много стало между ними, и оба будут только напоминать друг другу всякие вещи, о которых лучше забыть. Да, он пытался покончить с собой, это неприятный сюрприз, и она постаралась оставить эту тему. Каде поглядела на темный вымерший город. — У меня есть на то причины.

— Она говорит «причины». О радость! — Боливер возвел очи горе.

Каде потерла лоб.

— Я удержу Нокму за нами, не бойся, — обнадежила она Боливера.

— Я не боюсь, — он позволил своим коленям соприкоснуться, а зубам выбить самую убедительную дробь, — а окаменел от страха. И не хочу отправиться в брюхо Эвадна. Или видеть, как туда проследуют мои сердечные друзья.

— И я тоже, — сказала она нетерпеливо. — Поэтому мне нужна твоя помощь.

Он фыркнул:

— Словно бы я могу отказаться?

— Это так, потому умолкни и слушай. Мне нужно, чтобы ты пролетел над дворцом, а потом сообщил мне об увиденном там.

— Пролететь над дворцом? Что такое я натворил, чтобы обеспечить себе подобную участь. Там же повсюду эти богли-вогли.

— Да. Я бы сама сделала это, но просто не могу, и все тут. — В Фейре Боливер был старинным ее приятелем, и Каде не хотела рисковать им, но иначе она никак не могла бы узнать необходимое. Если Каде о чем-то и сожалела, так это о том, что не владела умением фейри преображать собственное обличье и летать по воздуху.

— Да-да, я понимаю. Значит, тебе взбрело в голову самостоятельно расправиться с Двором Неблагим, и тебя не переубедить. Ну что ж, пожелай мне удачи.

Она встала, провожая взглядом звездочку, скользнувшую в ночи к мрачным башням дворца.

— Удачи тебе, — шепнула Каде.

12

Томас проснулся перед рассветом, рана в ноге горела и ныла. Невзирая на огонь в комнате было холодно, поэтому, сидя в постели, он влез в дублет. Потом похромал вокруг стола, чтобы размять ногу, и попытался выполнить полный фехтовальный выпад, но, не совершив и половины движения, вынужден был ухватиться за спинку кровати.

Завернувшийся в ковер Файстус храпел перед дверями. Пока Томас топал по полу, он даже не шевельнулся и не счел нужным проснуться, когда капитан неловко перешагнул через него.

Прихожая была освещена двумя оставленными на камине свечами, тихий их свет не мог извлечь голубые обои из тени, скрывавшей беспорядок меблировки. Каде сидела на полу, разложив вокруг себя безделушки, обнаруженные в шкафчике черного дерева. Вероятно, внимание ее привлекли вещицы из позолоченного серебра и перламутровые шкатулки, однако захватили ее, вне сомнения, морские раковины, череп ребенка и страусовое яйцо.

Поглядев на Томаса снизу вверх, она спросила:

— Ты собираешься вернуться во дворец сегодня?

— Время для такого поступка еще не настало. — Томас тяжело опустился в кресло. — Тебе не кажется, что это будет исключительной глупостью?

— Не знаю. Я воспринимаю поступки иначе. — Каде взяла перевязанной рукой морскую раковину, провела над ней ладонью, и та исчезла. — На мой взгляд, все зависит от того, зачем туда идти. И с кем. — Она извлекла раковину из левого уха. — Ты хочешь отыскать ключ-камень?

Томас посмотрел на Каде. Она разглядывала раковину с сосредоточением, более подобающим глубоким философским проблемам. Томас не сомневался, что Дензиль вчера отправился во дворец, и намеревался узнать причины этого визита. Пожалуй, искать ключ-камень — дело пропащее.

— А нужно ли это делать?

— Сами ограждения остались целехонькими, они плавают над более старыми частями дворца… Камни оберегов тоже. Если вернуть на место ключ-камень, ограждения вернутся на свои привычные места, и воинству придется бежать, чтобы не остаться внутри. Они понимали, что Грандье вынул камень скорее всего сразу после того, как попал во дворец, однако этот факт ничего не говорил о том, где теперь следовало искать похищенный оберег.

— Он мог спрятать камень где-нибудь в пределах замка, а скорее всего отдал Донтану в ту самую ночь, когда тот был при дворе, чтобы он укрыл его где-нибудь в городе. С тем же успехом можно искать один-единственный камень в каменоломне.

— Но это совершенно особенный камень. Если бы я сумела добраться до любого из камней-оберегов и отбить от него кусочек, — медленно произнесла Каде, — то, прибегнув к заклинанию, сумела бы отыскать и сам ключ-камень.

Томас нахмурился:

— Как?

— Многие годы назад, когда камни легли в ткань ограждающего заклинания, они как бы слились воедино. Обереги сохраняют эфирную ткань даже сейчас, когда вместе с ключ-камнем исчезла ее основа. Примерно так можно по волоску отыскать человека. — Она потрогала раковину и, досадуя на себя, сказала: — Мне следовало бы подумать об этом вчера, прежде чем мы оставили дворец.

— В старых дворах нет камней-оберегов. А идти в другие части дворца было тогда не менее опасно, чем делать это теперь, — заметил он. — И у тебя были другие заботы. А если ты пойдешь со мной, то сумеешь ли во дворце совершить свое заклинание и обнаружить ключ-камень?

Каде подумала какое-то мгновение, обводя взглядом диковинки, разложенные на полу.

— Нет. Или честность сделала из меня дуру?