Рене Генон - Царство количества и знамения времени

• Название: Царство количества и знамения времени
• Автор: Рене Генон
• Издательство: Беловодье
• Жанр: Философия
• Год: 2003
• ISBN: 5-93454-038-6

Книга выдающегося французского мыслителя, знатока восточных культур, эзотерических и мистических учений Рене Генона посвящена проблемам религиозного символизма, эсхатологии, кризису современного мира и судьбам истинной духовной традиции.

---

3

Можно отметить также, что имя определенного бытия как выражение его сущности и есть, собственно говоря, число, понятое в том же самом качественном смысле; это устанавливает тесную связь между концепцией пифагорейских чисел, а значит, и концепцией платоновских идей, и использованием санскритского термина «нама» (nama) для обозначения сущностной стороны бытия.

4

Отметим также в отношении сущности и субстанции, что схоласты часто передают значение термина substantia греческим «удиа», который, напротив, есть буквально и в собственном смысле «сущность», что немало способствует увеличению путаницы в языке; и отсюда такое выражение, как "субстанциальная форма", например, которое весьма плохо приложимо к тому, что в реальности составляет сущностную сторону бытия, а вовсе не приложимо к его субстанциальной стороне.

5

Отметим, что первый смысл слова «улэ» относится к вегетативному принципу; здесь есть намек на «корень» (на санскрите muk, термин, применяемый к Пракрити), начиная с которого развертывается проявление; здесь можно также увидеть некоторое отношение к тому, что индуистская традиция говорит об «асурической» природе растительного, которое, действительно, погружает свои корни в то, что образует темное основание нашего мира; субстанция, в некотором роде, есть темный полюс существования, что далее будет видно еще лучше.

6

Чистое понятие числа есть, по существу, понятие целого числа. Очевидно, что последовательность целых чисел составляет прерывную серию; всякое расширение, которое получило это понятие, давшее место рассмотрению дробных и несоизмеримых чисел, является настоящим искажением; на самом деле это были лишь усилия, направленные на то, чтобы, насколько это возможно, сократить интервалы нумерической прерывности, чтобы сделать менее несовершенным ее применение к измерению непрерывных величин.

7

Это также согласуется с изначальным смыслом слова «улэ», о котором мы говорили выше; растение, можно сказать, является «матерью» по отношению к фрукту, который на нем вырастает и который оно кормит своей субстанцией, но который развивается и созревает лишь под животворящим влиянием солнца, являющееся здесь чем-то вроде «отца»; и следовательно, сам фрукт символически ассимилируется с солнцем по «единосущности». если можно так сказать, как это можно видеть в том случае, о котором мы говорили относительно символизма Adityas (Адитья) и других различных сходных с этим понятий.

8

Оба этих термина, «умопостигаемое» и «чувственное», так же используемые коррелятивно, принадлежат, собственно говоря, платоновскому языку; известно, что "умопостигаемый мир" есть для Платона область «идей» или «архетипов», которые, как мы уже видели, суть, в действительности, сущности в собственном смысле этого слова; и по отношению к этому умопостигаемому миру, чувственный мир, представляющий собою область телесных элементов и того, что следует из их комбинаций, остается на субстанциальной стороне проявления.

9

Заметки о Катха-Упанишадах, часть 2-я. (Notes on the Katha-Upanishad, 2с partie).

10

Санскритское слово rita по своему корню родственно латинскому ordo, и вряд ли надо добавлять, что оно еще тесней связано со словом «rite» (ритуал): этимологически ритуал есть то, что исполняется согласно «порядку» и что, следовательно, имитирует или воспроизводит на своем уровне тот же процесс проявления; именно поэтому в строго традиционной цивилизации всякое действие, каким бы оно ни было, обладает по существу ритуальным характером.

11

См. А. К. Кумарасвами (А. К. Coomaraswamy), ibid.

12

См. "Человек и его становление согласно Веданте", гл. XVII.

13

См. "Символизм креста", гл. IV.

14

Omnia in mensura, numera et pondere disposuisti" ("Ты все расположил мерою, числом и весом"), Премудрость Соломона, 11, 21.

15

На арабском слово hindesah, первое значение которого это «мера», служит для обозначения одновременно и геометрии и архитектуры, которая по отношению к геометрии является результатом ее приложения.

16

А. Кумарасвами напомнил нам о любопытном символическом рисунке Вильяма Блейка, представляющего "Древнего Днями" в солнечном шаре, откуда он протягивает компас, который он держит в руке, что является как бы иллюстрацией к словам Ригведы (VIII, 25, 18): "Своим лучом он измерил (или определил) границы Неба и Земли" (среди символов некоторых степеней масонства также находится компас, обрамленный лучами солнца). Здесь явным образом речь идет об изображении того аспекта Принципа, который западные посвященные называют "Великим Архитектором Вселенной", который в некоторых случаях становится также и "Великим Геометром Вселенной" и который тождественен Вишвакарме индуистской традиции, "Духу вселенского Строительства"; земные его представители, то есть те, кто «воплощает» каким-либо образом этот Дух в отношении к различным традиционным формам, являются те, кого мы выше и на том же основании назвали "Великими Архитекторами Востока и Запада".

17

Правда, Декарт в исходном пункте своей физики хотел лишь сконструировать гипотетический мир посредством некоторых данных, которые сводятся к протяженности и к движению; но поскольку он далее силился показать, что проявляющиеся в таком мире феномены суть те же самые, которые констатируются в нашем мире, то ясно, что несмотря на чисто словесное предостережение, он хотел прийти к заключению, что этот последний действительно конституирован так же, как и тот, который им предполагался изначально.

18

Это возражение и против атомизма, так как он по определению, не предполагая никакого иного позитивного существования, кроме существования атомов и их комбинаций, тем самым с необходимостью приводит к предположению между ними пустоты, в которой они могут двигаться.

19

Такова, например, описательная геометрия, а также то, что некоторые геометры обозначили как ситуационный анализ.

20

То, что Лейбниц выразил следующей формулой: "Equalia sunt ejusdem quantitatis; similia sunt ejusdem qualitatis" (Равенство — количественно, подобие — качественно).

21

Для этого следует обратиться к тем наблюдениям, которые нами представлены, со всеми следующими из этого выводами, в "Символизме креста" (Le Symbolisme de la Croix).

22

А именно, здесь следовало бы рассмотреть все вопросы ритуального порядка, более или менее непосредственно относящиеся к «ориентации»; мы, конечно, не можем настаивать на этом и только напомним, что именно этим традиционно определялись не только условия строительства зданий, шла ли речь о храмах или о домах, но также и сами условия основания городов. Ориентация церквей — это последний остаток, сохранившийся на Западе до начала нашего времени, последний, по крайней мере, с «внешней» точки зрения, так как для того, что касается «посвященческих» форм, соображения такого порядка, хотя сегодня в основном непонятного, всегда сохраняют свое место в символизме, даже тогда, когда — при сегодняшнем состоянии всеобщего упадка, — полагают возможным пренебречь наблюдением за действительной реализацией условий, которые они в себе заключают, и удовлетвориться в этом отношении просто «спекулятивным» представлением.

23

Мы ограничимся здесь напоминанием, с одной стороны, большой важности символизма зодиака, особенно с точки зрения посвящения в собственном смысле слова, и с другой стороны, непосредственных приложений ритуального порядка, которым дает место в большинстве традиционных форм развертывание годового цикла.

24

По поводу качественных определений пространства и времени и их соответствий мы ограничимся упоминанием одного свидетельства, которое, разумеется, не является сомнительным, потому что принадлежит «официальному» ориенталисту Марселю Гране (Marcel Granet), который посвятил этим традиционным понятиям часть своей работы, озаглавленной "Китайское мышление" (La Pensee Chinoise); само собою разумеется, что он хочет видеть во всем этом только странности, которым он старается придать исключительно «психологические» и «социологические» объяснения, но нас, очевидно, не должна занимать эта интерпретация, требуемая современными предрассудками вообще и университетскими в частности; нам здесь важна лишь констатация самого факта; с этой точки зрения в книге, о которой идет речь, можно найти поразительную картину антитезы, которую представляет собою традиционная цивилизация (и это будет верно для всякой иной, наряду с китайской, цивилизации), по отношению к «количественной», каковой является современная цивилизация Запада.