Михаил Каратеев - Карач-Мурза

• Название: Карач-Мурза
• Автор: Михаил Каратеев
• Жанр: Историческая проза

Автор знакомит нас с главными событиями из жизни нескольких удельных княжеств в эпоху раздробленности Руси и татаро-монгольского ига, с жизнью Белой и Золотой Орды.

---

«Вот и ныне второй раз уже ее видят,– с тревогой подумал Михаила Александрович. – Да дела-то и вправду такие, что в самую пору ей теперь появляться…»

Гул шагов за дверью оторвал князя от этих печальных размышлений. Вошел воевода Яхонтов и, протягивая ему небольшой камень, обернутый полоской серой бумаги, сказал:

– Вот, княже, в сей час забросили это на стену, где ты велел ожидать. Сам поднял и сразу к тебе.

Плохо повинующимися от волнения пальцам князь Михаила развернул бумажку и, приблизив ее к пламени свечи, прочел:

«Помощи не жди. Ольгерд крепко стоит на том, что обещался Московскому князю руку Твери не держать. Лучше теперь покорись, а живы будем – свое возьмем».

«Нет, брат, уже не возьмем, это конец»,– с горечью подумал Михаила Александрович и, выронив грамотку, опустил голову на ладони.

– Что, княже, плохие вести? – спросил Яхонтов, видя, что князь молчит и не двигается.

– Хуже некуда,– глухо промолвил князь Михаила, не поднимая головы.– С рассветом упреди владыку и бояр, чтобы собрались… будем думу думать. А теперь иди… Хочу один быть.

На следующее утро тверскою боярской думой было принято решение просить мира. Михаила Александрович соглашался признать свою зависимость от Москвы и отказаться от всяких прав на великое княжество Владимирское, но при условий, что Дмитрий не потребует сдачи Твери и отведет от нее свои войска.

В тот же день тверской епископ Евфимий и четверо старейших бояр вышли за ворот осажденного города и были проведены в шатер Московского князя.

Дмитрии Иванович принял послов сурово и, выслушав их челобитье, сказал:

– Тверь могу взять хоть сегодня, а взявши, предать разграблению и обратить ее в пепел, с вами ни о чем не рядясь. Но я не басурман и не литовец: ни людям вашим, ни городу зла не хочу и рать свою готов увести, ежели покорится князь Михаила на всю мою волю да выдаст мне головой вора моего, Ивашку Вельяминова!

– Волю твою, княже великий, мы готовы выслушать и довести ее нашему государю,– ответил владыка Евфимий. – Но Ивана Вельяминова в городе нет, а потому выдать его тебе не в нашей власти.

– Куда же он подевался?

– Дней тому с десять бежал он ночью на челноке.

– Как узнаю я, что в том нет обману?

– Коли мне веришь, княже, крест на том поцелую.

– Добро. Тебе верю, отче. Оставим это,– рано или поздно, я его все одно словлю, А воля моя такова:

– Князь Михаила повинен признать себя моим молодшим братом,– равным Серпуховскому князю,– и крест мне целовать, аки государю веся Руси; великого княжения над Русью ему боле не домогаться, а ежели хан пришлет ярлык,– не брать; княжества Володимирского, которое есть моя вотчина, ему ее искать и наместничества в Великом Новгороде не искать же. Во всем том должен он на кресте мне поклясться навеки, за себя, за сынов своих и за всех потомков; целование же свое литовскому князю Ольгерду Гедиминовичу должен он немедля сложить и дружбы его либо ратной помощи николи не искать; город Торжок и иные понятые им волости Великому Новгороду воротить, а Кашинскому князю дать полную волю и вотчину его тверским уделом боле не числить.

Без моей воли ни войны, ни мира ему ни с кем не брать; а пойду я против татар либо против Литвы,– и ему со мною идти. А нападут на него татары, либо Литва, либо еще кто,– мне, как государю всея Руси, его боронити, тако же как великого князя Смоленского нам вместе от Литвы боронити и всех прочих князей Русской земли, и Великий Новгород тож. А дань татарам платить нам вместе либо вместе же не платити.

На том мир с князем Михайлой возьму навеки и войско свои от Твери отведу, не причинив ей никакого худа. А ежели когда случится промеж нас спор либо неразумение,– третейским судией у нас Рязанский великий князь.

Что и сказал, от того не отступлюсь, а сроку князю Михаиле кладу до завтра.

Тверскому князю ничего не оставалось, как полностью приять эти условия. На следующий день, восьмого сентября года, мирный договор был подписан и московское войско из пределов Тверской земли.

Торжество Дмитрия было полным: самый опасный его противник был окончательно сломлен. Тверское великое княжество, хотя и просуществовало еще сто лет, никогда уже серьезно не помышляло о каком-нибудь соперничестве с Москвой, и его князья вскоре смирились со своим зависимым положением.

Одновременно была одержана крупнейшая и на этот раз бескровная победа над Литвой. В течение двух десятилетий полностью подвластное ей княжество Смоленское ныне перешло в подчинение Московскому великому князю. Номинально еще зависимые от Литвы, ему же повиновались теперь княжества Новосильское и Брянское, несмотря на то, что в этом последнем княжил родной сын Ольгерда, Дмитрий.

Вся Русь была отныне послушна воле государя Дмитрия Ивановича, и можно было приступить к освободительной борьбе с Ордой.