Майкл Бейджент - Запретная археология

• Название: Запретная археология
• Автор: Майкл Бейджент
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5—699—04989—4

Ученые и археологии настойчиво уверяют нас в том, что им известно все о нашем происхождении и истории. По правде говоря, это совсем не так.

Каждый год открываются новые факты, которые неимоверно расширяют привычные, уютные, но весьма узкие границы современного мира.

Новая книга Майкла Бейджента, автора многочисленных бестселлеров, заставляет нас пересмотреть устоявшиеся представления об эволюции, датировке появления первого человека, сроках строительства египетских пирамид и о многом другом. Его сенсационная теория коренным образом меняет общепринятый взгляд на глубокую древность и предлагает решение 12 самых необъяснимых загадок нашей цивилизации.

---

Приехав в селение, Имад сделал еще шестнадцать заявлений на месте: он высказался неопределенно в одном, ошибся в другом, но оказался прав в остальных четырнадцати. А из этих четырнадцати заявлений двенадцать касались очень личных происшествий или комментариев по поводу его предыдущей жизни. Весьма маловероятно, чтобы эти сведения могли быть получены не от семьи, а из какого-то другого источника.

Несмотря на то что Имад так и не назвал имя, которое он носил в своей предыдущей жизни, единственной фигурой в семействе Бухамзи, которой соответствовали – и соответствовали весьма точно – эти сведения, был один из сыновей, Ибрагим, умерший от туберкулеза в сентябре 1949 года. Он был близким другом двоюродного брата, который погиб при наезде на него грузовика в 1943 году. Он также любил красивую женщину Джамиле, которая уехала из селения после его смерти.

Находясь в деревне, Имад припомнил еще некоторые подробности своей прежней жизни в качестве члена семьи Бухамзи, впечатляющие как своим характером, так и своей достоверностью. Так, он правильно указал, где он, в бытность Ибрагимом Бухамзи, держал свою собаку и как она была привязана. И то, и другое не являлось очевидным ответом. Он также правильно идентифицировал «свою» постель и описал, как она выглядела в прошлом. Также он показал, где Ибрагим хранил свое оружие. Кроме того, он сам узнал и правильно назвал по имени сестру Ибрагима, Худу. Он также без подсказок узнал и назвал брата, когда ему была показана фотографическая карточка.

Убедителен был диалог, который произошел у него с «его» сестрой Худой. Она спросила Имада: «Ты что-то сказал, перед тем как умереть. Что это было?» Имад ответил: «Худа, позови Фуада». Это было действительно так: Фуад незадолго до этого вышел, а Ибрагим захотел снова его увидеть, но почти сразу же умер.

Если между юным Имадом и пожилой Худой Бухамзи не было тайного сговора – а это казалось почти невозможным, если учесть внимательное наблюдение со стороны д-ра Стивенсона, – то трудно представить себе какой-либо иной способ, как Имад мог узнать об этих последних словах умирающего, кроме одного: что Имад и в самом деле был реинкарнацией покойного Ибрагима Бухамзи.

В действительности этот случай даже более весом: из сорока семи утверждений, высказанных Имадом о своей прошлой жизни, только три оказались ошибочными. От такого рода свидетельств трудно отмахнуться.

Можно было бы возразить, что этот случай имел место в обществе, в котором культивируется вера в реинкарнацию, а потому, как можно было бы ожидать, поощряются фантазии незрелых умов в этом направлении. Понимая это, д-р Стивенсон сообщает об отмеченном им любопытном моменте: реминисценции о прошлых жизнях встречаются не только в тех культурах, в которых реинкарнация признается, но и в тех, где она не признается – или, во всяком случае, не признается официально. Он, к примеру, расследовал около тридцати пяти случаев в Соединенных Штатах; такие же случаи имеются в Канаде и Великобритании. К тому же, как он указывает, такие случаи встречаются и в Индии в среде мусульманских семей, которые никогда не признавали реинкарнацию.

Едва ли нужно подчеркивать, что это исследование имеет довольно важные последствия для научных и медицинских знаний о жизни. Тем не менее, каким бы очевидным ни казалось это утверждение, его будут категорически отрицать во многих кругах. Реинкарнация составляет прямой вызов современным положениям о том, что являет собой человек, – положениям, исключающим все, что нельзя взвесить, измерить, разъять или выделить в чашке Петри или на предметном стекле микроскопа. Подобно многим современным положениям, которые мы уже рассмотрели, эти возведенные в разряд аксиом допущения тоже могут сохраняться только путем игнорирования, замалчивания или умаления противоречащих данных, невзирая на надежность их источника. Д-р Стивенсон как-то сказал телевизионному продюсеру Джефри Иверсону:

«Науке следует уделять гораздо больше внимания имеющимся у нас данным, указывающим на жизнь после смерти. Свидетельства эти впечатляющи и происходят из разных источников, если посмотреть честно и беспристрастно. Господствующая теория утверждает, что когда умирает ваш мозг, то погибает и ваше сознание, ваша душа. В это так свято верят, что ученые перестают видеть, что это всего лишь гипотетическое предположение и нет никакой причины, почему бы сознание не должно было пережить смерть мозга».

На Западе реинкарнация никак не представлена в официальной системе культурных воззрений с тех пор, как исчезли друиды – возможно, 2 тысячи лет назад. На всякий кратковременный опыт подобного рода наклеивается ярлычок дежа-вю, фантазии или реализации подсознательных желаний. Но, как мы видели в случае Филипа Корригана, подобные переживания, испытываемые во время сновидений, способны быть настолько реальными, что человек может нисколько не сомневаться в том, действительно ли их источником является предыдущее существование. Родители Филипа Корригана отмахнулись от них, и однако это никак не повлияло на его убежденность. А как мы тоже видели, его последующее расследование дало факты в пользу его позиции.

Если учесть, что западная культура базируется на фундаменте христианских и научных воззрений, то становится несколько удивительно, когда выясняется, что вера в реинкарнацию распространена шире, чем можно было бы предположить.

В феврале 1969 года опрос, проводившийся службой Гэллапа в двенадцати североамериканских и европейских странах, показал, что поразительно высокий процент населения заявлял о твердой убежденности в реальности реинкарнации. В Соединенных Штатах в приверженности этому убеждению признались 20 процентов населения; в Германии – 25 процентов, во Франции – 23 процента, в Великобритании – 18 процентов.

Десять лет спустя дополнительный опрос, проведенный той же организацией в Великобритании, выявил увеличение до 28 процентов числа людей, считающих реинкарнацию реальным фактом. В 1981 году подобный же опрос, проведенный в Соединенных Штатах, продемонстрировал увеличение до 23 процентов количества взрослого населения, придерживающегося такого воззрения. Говоря другими словами, целых 38 миллионов американцев считают, что уже жили раньше.

Погребенные воспоминания прошлого

Основу психоаналитической терапии составляет выведение в сознание неосознаваемых воспоминаний. Переводя их на уровень сознания, человек получает возможность справиться с этими воспоминаниями, интегрировать их в свою личность, добиваясь тем самым исцеления и обретая целостность.

Во многих случаях психологические – и даже физические – расстройства можно проследить до их истоков в виде сильных, глубоко погребенных травм, фрустраций, эмоциональных потрясений, шоковых переживаний и других подобных неблагоприятных событий, которые, до тех пор пока не выведены на поверхность сознания, таятся в глубинах психики, подобно минам в земле. Как только какая-то сторона жизни заходит на их участок территории, они взрываются.

Для специалистов, работающих в этой области – психотерапевтов, психоаналитиков, психиатров и психологов того или иного рода, – давно уже стали привычны методы извлечения этих воспоминаний из глубоких колодцев подсознания, в которых они надежно запрятаны. Универсальным методом, используемым для получения доступа к подсознательной памяти, являются сновидения. Используются и другие методики – направленные фантазии, изобразительное искусство, словесные ассоциации и в некоторых случаях гипноз.

Гипноз является очень мощным инструментом, и мы не можем претендовать на то, что нам все известно о его воздействии или возможностях. Он имеет несколько мрачноватую репутацию в официальных психологических кругах – за ним тянется шлейф дурной славы. И, надо признать, этому немало способствуют гастролирующие гипнотизеры, которые занимаются скорее шоу-бизнесом, чем терапией.

Но многие психотерапевты продолжают, очень осмотрительно, использовать гипноз в качестве инструмента, позволяющего получить доступ к глубинным слоям погребенной памяти, И как раз во время сеансов гипноза, используемого в таких целях, некоторые психотерапевты отмечали очень странные явления. Из глубины подсознания всплывали воспоминания, которые не имели никаких очевидных корней в жизни пациента; это было похоже на память прошлой жизни.

Американский психотерапевт д-р Эдит Фьоре описывала, как впервые столкнулась с подобными реминисценциями из прошлой жизни на примере одного своего пациента. «Он обратился ко мне, – писала она, – в связи с мучительными психологическими зажимами в сексуальной сфере. Когда я попросила его, в то время как он находился под гипнозом, вернуться к истокам своих проблем, он сказал: „Две или три жизни тому назад я был католическим священником“. Это стало для нее совершенной неожиданностью. Но в ней заговорил профессионализм, и она помогла ему восстановить картину того, что он описывал как жизнь священника в Италии семнадцатого столетия. При следующей встрече пациент сообщил, что освободился от своих проблем.