Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2007 #2

• Название: Журнал Наш Современник 2007 #2
• Автор: Журнал Современник
• Жанр: Публицистика

---

* * *

Желать истинной, т. е. с помощью кораблей, победы над полярными льдами Россия должна еще в большей мере, чем какое-либо другое государство, потому что ни одно не владеет столь большим протяжением берегов в Ледовитом океане, и здесь в него вливаются громадные реки, омывающие наибольшую часть империи, мало могущую развиваться не столько по условиям климата, сколько по причине отсутствия торговых выходов чрез Ледовитый океан. Победа над его льдами составляет один из экономических вопросов будущности северо-востока ЕВРОПЕЙСКОЙ России и почти всей Сибири, так как лес, хлеб и другие тяжелые сырые материалы отдаленных краев могут находить выгодные пути сбыта у себя в стране и во всем мире только по морю. Но и помимо большого экономического значения военно-морская оборона страны должна выиграть, когда можно будет — без Суэцкого или иных каналов теплых стран — около собственных своих берегов переводить военные суда или хотя бы их часть из Атлантического океана в Великий и обратно, ибо Россия там и тут должна держать сильный флот для защиты своих жизненных интересов.

* * *

Известно, что ни в одной стране нет такого абсолютного количества и такого процента евреев. Лишенные своего отечества, они расселялись во всем мире, преимущественно же по берегам Средиземного моря и в Европе, хотя и азиатские страны не лишены евреев. Уживаются они у нас, как известно, благодаря своей юркости и склонности к торговле. Всем известно, что преимущественно по религиозным причинам нигде народ не любит евреев, хотя народец этот обладает многими способностями и свою пользу странам приносит, конечно, не своими кагальными или масонскими приемами и политиканством, а своим торговым посредничеством, которого очень недостает в России, как о том скажу далее. Мне кажется, что евреям у нас предстоит легко доступный выход: ассимилироваться с преобладающим населением, отказавшись от кичливой заносчивости, и встать в ряды обычных тружеников, так как, по мне, русские люди охотно подружатся даже и с евреями.

* * *

Как ни покладист русский человек, как ни хочет мирно жить со всеми народами, как ни широки его объятия, все же у него к одним народам исторически сложилось более дружественное отношение, чем к другим, в особенности к тем, которые его дразнят. (…) Наше добродушие никогда не оставляло нас в сношении с китайцами, мы даже не раз им помогли в критических положениях, например в 1859 и в 1895 гг., при внешних опасностях и при Тайпингском восстании, при внутренней опасности. Едва ли какой другой народ в мире отдает столько справедливости, как мы, китайцам. Ведь они сумели сохранить семейственную благодушность и миролюбивое следование за своими мудрецами при всех исторических передрягах, с ними бывших. Другие народы совсем исчезли или слились с пришельцами в обстоятельствах и условиях гораздо менее тяжких, чем китайские. Их не понимают правильно, когда полагают, что это народ по природе косный и принципиально одряхлевший, потому что судят о китайцах только по современному Китаю в его внешних проявлениях, забывая, что народ этот раньше европейцев изобрел не только письмена и бумагу, но и печать, что он противник войн, великий и передовой земледел, умеющий обходиться без аристократических привилегий, почитающий мудрецов и лиц ученых, добродушный и верный, изобретший и компас и астрономические счисления, сумевший сам по себе хлопок превратить в ткани, которыми мы пользуемся, открывший искусство получать шелк из червяка, изобретший фарфор, давший всем людям чай, нашедший порох и т. п.

* * *

Замереть России — гибель. Ее удел поэтому все двигаться вперед, и составленное историческое имя ей должно удержать на должной высоте, пользуясь для того своевременно ясными уроками истории окружающих народов Востока и Запада.

Однако так как не история в ее развитии составляет цель моей статьи, а только именно указание ее уроков по отношению их к развитию промышленности, то прямо перехожу к тем выводам, которые в этом отношении сложились в моих мыслях.

Когда кочевой период кончается, то, как всякому известно, начинается вместе с оседлостью земледельческое развитие страны. Тогда народ еще не крепко сидит на земле, ищет лучшего, формируется, и это — действительная эпоха юности народной: тогда слагается и мысль, и песня, и история — в ее зачатке. Но вот дошли до краю — идти некуда или надо рисковать всем нажитым. Тогда земля закрепляется как за народом в целой массе, так и за отдельными владельцами земельных участков. Это — конец юности, эпоха критическая и в физическом и в духовном смысле. Потому — в физическом, что тогда надо оставить привычку менять землю, изъезженную сохою и серпом, на новую, надо научиться из истощенной земли, из земли определенного, ограниченного размера, извлекать все условия для нарастающего поколения, надо сломить дремоту прежнего порядка, заменить его порыв упорным трудом, без которого, хозяйничая по-старому, не получить прежнего урожая, как бывало в старину, все со свежей земли. Такая смена дается нелегко. Но еще труднее и во много раз опаснее необходимое духовное преобразование. Вместо того, чтобы видеть только общее и крупное, становится тогда необходимо вникнуть в мелочи частностей; тогда надобно сменить прозорливость передовых, за которыми все шли, как стадо, благоразумною осмотрительностью каждого, тогда становится надобным разобрать, что уже нельзя оставаться безответственным в общем деле; судьба народа тогда становится в особую зависимость от деятельности, инициативы и энергии многих, если еще не всех. Тогда личность приобретает новый вес, какого до тех пор не имела. Каждый ум тогда должен быть себе господином и должен разучиваться свои беды сваливать на других; весь строй своих мыслей и привычек тогда приходится сменять.

Раздумья мастера

(Записи Марины Гах

на поэтических семинарах Ю. Кузнецова)

Образ тени в мировой поэзии

Образ лежит на поверхности, но корни уходят в доисторическую, мистическую глубину. Здравый крестьянин из загадок Садовникова: “что со стены не вырубишь, с земли не подымешь?”, “что тела не имеет, а видно?”, “что на воде лежит, не тонет?”, “век провожает, на чай не просит”, “ходит без ног, рукава без рук, уста без речи”, “чего не догонишь?” — это схвачено с точки зрения здравого смысла, через зрение. У Даля:

Мету, мету, не вымету,

Несу, несу, не вынесу.

Пора придет, сама уйдет.

Еще пословица у Даля: “Тень, как девушка, за ней бежишь — она от тебя, от нее бежишь — она за тобой”, — нащупаны мистические глубины, возникает царство мертвых, царство теней.

Тени прошлого, былого связаны с другой тенью, невидимой здравым смыслом и глазами. Что такое тень?

Герберт Спенсер — философ, социолог, позитивист, занимался первобытной культурой, писал, что ребенок-дикарь думает о тени как о некоем существе. Тени — души, которые наблюдают за людьми и свидетельствуют против них. Абориген считает, что тень — одна из двух душ человека, которая выходит ночью.

Макс Мюллер — мифолог, востоковед, языковед, знаток санскрита, писал, что, хотя понятия “дыхание”, “дух”, “душа” более употребимы, мы говорим о тенях умерших, которые первоначально обозначали человеческие тени. Тень наиболее близка к тому, что было бы бестелесно, но тесно связано с телом.

Греки тень связывали с жизнью, говоря о жизни как о тени: мертвое тело не отбрасывает тени, так как тень отделилась.

Данте в “Божественной комедии” пластически уловил образ тени — она тяжелая:

Сошел в челнок учитель благосклонный,

Я вслед за ним. И лишь тогда

Ладья впервые оказалась отягченной.

Харон

Вон тот второй пришлец,

Когда идет, шевелит камень грубый,

Так не ступает ни один мертвец.

Вергилий

Ведь он не тень, что в воздухе плывет.

Тень упирается в образ пещеры у Платона. Этот символ прошел насквозь всю мировую культуру: философия “тени в пещере”. Но сначала был “Прометей прикованный” Эсхила.

Прометей (о людях):

Они глаза имели, но не видели

………………………………………………

Теням снов подобны были люди,

Весь свой долгий век

Они без света жили в глубине пещер.

Платон этот образ разработал в философском труде “Государство”, книга 7-я, связав его с человеческой природой в просвещении и непросвещении: человек жил в тюрьме, свет огня — солнце, необходим подъем в область непостигаемого, к идеалу — в этом символ пещеры.

А. Шамиссо “Удивительная история Петера Шлемиля” — случай, когда живой человек не отбрасывает тени. Автор — сын французов, сбежавших от революции в Германию, немецкий романтик. Под влиянием народной легенды о Фаусте пишет “Историю”. Поначалу хорошо, потом не знал, чем кончить. Краткое содержание: на званом обеде у богатого дяди бедный племянник видит необычное явление: человек в сером достает из кармана все, что ни попросят. Прообраз человека ученого, типа Фауста. Ему Петер отдает свою тень за неоскудевающий кошелек. Но счастья ему это не приносит. Снова встречает человека в сером, за возвращение собственной тени платит душой. Далее сюжет размазан. Интересен вывод: переход от зрительной тени в то, что тень — душа. За человеком в сером — сатана. Цена — равнозначно, что за тень, что за душу.