Семен Альтов - Собачьи радости

• Название: Собачьи радости
• Автор: Семен Альтов
• Издательство: Новый Геликон
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1995

В книгу популярного писателя-сатирика Семена Альтова вошли лучшие его рассказы и монологи, написанные за 25 лет творческой деятельности и исполнявшиеся с эстрады Аркадием Райкиным, Геннадием Хазановым, Ефимом Шифриным, Кларой Новиковой и другими известными артистами эстрады, а также самим автором.

---

Привязанности

Звери живут стаями, люди семьями. Кто завел себе жену, деток, кто рыбок, собачек. А все от страха. «Стану помирать, кто стакан воды подаст?» Рыбка, что ли? Но привыкают. Привязывается живое к живому незримыми нитями.

Нет, кто спорит, бессловесная тварь лучше твари словесной. Никогда поперек не скажет. Ее и ногой пнуть можно в сердцах.

А когда настроение хорошее, после еды, за ухом почесал — и кошке приятно, и руки вытер.

Отчего живность, повизгивая, на шею бросается? Жрать хочет. Вот основа привязанности: все хотят жрать. Кто дал пожрать, тот и любимый. И у людей тоже. Малыш всосал любовь к родителям с молоком матери. Всосал молоко и с ним любовь. Любовь — чувство благодарности за кормежку. Говорят, по Фрейду все через секс, а я говорю: все по Павлову через жратву. А после привязанность. После еды. Но привязанность — палка о двух концах. К тебе привязаны, и сам ты привязался. По Павлову у собаки при виде ученого с колбасой слюна выделяется. А у того ученого с колбасой при виде слюней собаки на глазах выделяются слезы умиления. Слезы и слюни висят по обе стороны привязанности.

А раз привязался ты сам, считай, влип. Терять больно. Чужой, ради Бога! А когда своя жена, сын, собака, рыбешка — жалко. Столько за долгие годы скормлено — и все, никакой отдачи.

Что с людьми делается! Сосед слег с инфарктом. А потерял-то всего-навсего таксу! Сотрудница пережила вуалехвостку на два дня. Невидимая миру нить. Когда умирают те, к кому привык, что-то обрывается внутри вместе с таксой.

Меньше потерь — меньше печалей.

Терять друзей, говорят, большое горе. А у кого нет друзей? Мысль улавливаете? Чужое горе становится своей радостью!

Если честно, люблю ходить на похороны к незнакомым людям. Грех, конечно, но уж больно приятно! Все в слезах, убиваются, а тебе хоть бы что!

А дети? Как говорится, у-тю-тю! Сколько это «у-тю-тю» выпьет крови, пока на ноги станет. А встанет, допьет остальное. Наследники. Конечно, наследники, если родителей в гроб вгоняют.

Возьмем жен. Нет, плюсы есть, кто спорит? На сторону ходить не надо, случайные связи, как говорится, прямо тут на дому. И еда, и постирана. Есть с кого спросить за свою глупость. Удобно. Но потерять жену — такое горе! Соответственно, не иметь жену — такая радость!

Вы спросите: «кто же пойдет за вашим гробом?» А этого я не увижу, поэтому, извините, плевать.

А за вами родные, близкие, собаки, рыбки и все в слезах. Плач, рев, лай. Но и вы этот реквием не услышите.

Верно, Сигизмунд? Куда подевался? Таракан у меня тут один. Неуловимый мститель. Сколько раз тапком бил — все промахиваюсь. Представляете, какой должен быть глазомер, чтобы в день по сто раз промахнуться? Пусть живет…

Уж не к соседям ли перешел? У них свой есть!

Ничего, Сигизмунд, вернешься, куда денешься: сколько лет вместе. Интересно, кто за чьим гробом пойдет?

Сигизмунд, накажу! Ты меня знаешь…

Собачьи радости

Марго, добродушная псина черной шерсти с белой полосой вдоль спины жила у Бунькиных пять лет.

Щенка в ту лютую зиму всучил Юре окоченевший мужик, который трусил рядом с Бунькиным и, клацая зубами, как азбукой Морзе, передавал информацию: «Это уникальная порода «бенгальский тигролов». Их нет даже в Бенгалии, чудом остался один. Отдам с учетом обледенения организма за три тыщи рублей, иначе при вас дам дуба вместе с собакой. Не берите грех на душу.»

Бунькин прибавил шагу:

— То, что «бенгальский» — допустим. А чем докажете, что тигролов?

— Полоса на спине чем не тигровая! А тихий, это с холоду, отогреется — зверь! Клыки, как у слона бивни! Рвет в клочья танк. За три тысячи, ну!

Крохотный тигролов за пазухой тихо скулил, роняя льдинками слезы.

Мужик бубнил:

— При нем ни замков, ни дверей! Заменяет ОМОН!

Двухмесячный омоновец горестно взвыл и протянул лапку. Бунькин сдался.

Бенгальский тигролов оказался женского пола. Назвали Марго. Малышка ходила по нужде строго в одно место: на ковер, даже когда его замывали и вешали. Ела Марго все подряд, но на сладкое оставляла обувь. Однако Бунькины прощали ей все и мчались с работы домой, где их ждали, но как! При встрече хозяев ее буквально разрывало от счастья. Вынести мусорное ведро — три минуты туда и обратно, а у Маргоши истерика, будто вернулся после амнистии.

Словом, купите собаку и поймете, для чего живете на свете.

Что касается замены дверей и замков на собаку, тут были вопросы. Когда звонили в дверь, Маргоша разражалась чудовищным лаем, чтобы не сомневались: в доме «бенгальский тигролов». Но только вошли — все, ты гость! Маргоша, виляя хвостом, волокла тапки.

Возможно, Маргоша была незаменима при охоте на тигра. Но проверить не представлялось возможности. Тем более настали нелегкие перестроечные времена. Маргоша вместе с хозяевами плавно перешла с деликатесов: молока, мяса, сыра — на макароны, капусту, хлеб. Однажды удрала, но вечером вернулась с куском мяса.

— Кормилица наша! — Бунькины тискали собаку. — Может, и правда тигролов?!

Но такая добыча была большой редкостью.

Юра, сознавая, что главный добытчик в доме не Маргоша, а он, ломал голову, где и как заработать?! Правда, было два варианта с виду простых, но увы, непосильных. В рэкетиры Юра не проходил по мягкости сердца и мускулов, а Ира стеснялась идти на панель. Других способов заработать на жизнь никто не знал.

Перед сном Юра, как обычно, выгуливал Маргошу в садике напротив дома. Волоча на поводке горбатого хозяина, неподалеку рыскал чудовищный пес, одной масти с Марго, только белая полоса не вдоль спины, а поперек. Можно было подумать, что животные произошли от одних родителей, только зачаты в перпендикулярных позах.

Собаки возбужденно обнюхивались, тыча носами в интимные места. Очевидно, так проще узнать, с кем ты имеешь дело. У людей глаза — зеркало души, у собак — наоборот.

Владелец пса внимательно поглядел на Маргошу:

— Погодите! У нас с вами одна порода! Морда, окрас! Сука?

— Она.

— Боже мой! Однополчане! Где вы были все эти годы! — горбатый раздул ноздри, обнюхивая Бунькина.

— Вы спутали. У меня «бенгальский тигролов».

— Сами вы бенгальский тигролов! Вылитый «доберман-мореход». Хотите сделаем бизнес?

— Хочу!

Горбатый схватил Юру за рукав:

— Сейчас за хорошую сторожевую, да еще какой ни у кого нет, можно снять тыщу долларов!

— Да ну?

— Точно! Наладим производство щенков…

Тут пес, заметив пьяного, рявкнул. Рык был устрашающим. Пьяный протрезвел, отдал честь и строевым шагом двинулся в обратную сторону.

— Хотите, скажу Колумбу «фас»? — предложил горбатый.

— Не надо! — Бунькин побледнел. — Неужели Маргоша доберман-мореход? Мухи не обидит!

— Не беда! У Колумба такие гены — с болонкой скрести, получится людоед!

Маргоша вертелась перед Колумбом как последняя шлюха, строила глазки и попки. Колумба трясло от возбуждения.

Горбатый закурил:

— Настоящий мужик. С бабами ласков, к врагам беспощаден. И добросовестный. Три щенка настругаем, минимум! Одного за работу мне, вам остальные! Считайте, три тысячи долларов на ровном месте. Плюс удовольствие вашим и нашим. Пардон, когда у вас течка?

— Примерно через неделю.

— Отлично!

Колумб прислушался и кивнул.

Собачья свадьба вылилась в эротическую трагикомедию. Но это отдельная история.

Колумб и Горбатый, содрав за половой акт последние пятьсот долларов, больше не появлялись.

До родов оставалось два месяца. Маргоша подолгу сидела у окна, будто ждала суженого.

Юра подкармливал собаку разными вкусностями. То кусочек сыру притащит, то колбасной кожуры принесет. Он нежно гладил Маргошу, задумчиво щупая собачий живот.

— Ищешь блох? — спросила Ира.

— Прикидываю, сколько щенков поместится. Если расположить с умом… десять тысяч долларов в пузо влезет запросто.

— Кроме твоих щенков в животе у собаки внутренности. Вычти их.

В ночь на шестое июля Маргоша заскулила и приползла к Бунькиным.

— Ира, к тебе пришли! — набросив куртку, Юра кинулся к двери.

Через полчаса Юра вернулся с веткой сирени, как молодой отец в роддом за наследником.

— Сколько? — крикнул с порога.

— Один!

— Давай еще, давай, милая!

К утру набралось четыре щенка, но Маргоша еще стонала и тужилась.

— Четыре по тысяче долларов, одна Горбатому, три тысячи нам! Собака рожает два раза в год. Четыре тысячи долларов плюс четыре — восемь! А если постараться, по пять щенков — десять тысяч долларов!.. А если рожать ежемесячно… — Бунькин богател на глазах. Ввалившиеся глаза сверкали как доллары.

Маргоша поднатужилась и родила пятого щенка. Несмотря на кусок колбасы, рожать кого-то еще Маргоша наотрез отказалась. Время шло, щенки открыли глаза, обросли мягкой шерсткой и каждый день устраивали бесплатный цирк, хотя вовсе не бесплатный, потому что все пятеро непрерывно хотели жрать. Чем крупнее становились щенки, тем просторнее становилось в квартире.