Рон Хаббард - План вторжения

• Название: План вторжения
• Автор: Рон Хаббард
• Издательство: Полярис
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-88132-170-7

Научно-фантастическая сага нового поколения, уходящая корнями в современную реальность шпионажа, наркобизнеса, государственного терроризма и правительственной коррупции, содержащая все элементы туго закрученного шпионского триллера, щедро приправленного юмором и чуть-чуть — эротикой. Это «Миссия “Земля”» — самый большой и самый потрясающий, самый искрометный и самый изобретательный фантастический роман в истории!

Цель вторжения Волтарианской империи — Земля. Причина вторжения — спасение гибнущей планеты. И вот на помощь землянам отправляется Джеттеро Хеллер. Однако находятся те, кто имеет свое особое мнение. Верный слуга начальника полиции Солтен Грис получает другой приказ: Миссия «Земля» должна окончиться полным провалом!

---

Аэробус остановился у бокового входа, совершив посадку на маленьком дворике, который в основном использовался в качестве площадки для ящиков с мусором. Водитель обычно оставался спать в аэромобиле, поэтому я оставил его там, а сам поднялся по скрипучей лестнице к своей комнате.

Комната была заперта. И не только заперта, но и забита доской.

Я вернулся к лестнице и крикнул вниз, зовя Мили. С некоторым удовлетворением я тут же услышал торопливый топот ее ног. Она подымалась с такой скоростью, что чуть было не развалила лестницу окончательно. Поначалу мне даже польстила такая ее старательность. Освещение было неважным, и поэтому, увидев ее, я не заподозрил ничего худого. Я не мог хорошенько разглядеть, что же выражало это обезображенное не только морщинами, но и старыми ножевыми шрамами лицо.

— Где мои деньги?! — с ходу завопила, она.

Мили, послушай, что на тебя нашло? Ты же знаешь, что я всегда расплачиваюсь с тобой!

Всегда — это значит никогда! — заорала она. Она всегда относилась ко мне с неприязнью. — Вы пропадали уж и не знаю сколько времени и не сообщили мне ни словечка. Я уже решила, что мне наконец повезло и вас кто-то пришил, на что вы давненько уж напрашиваетесь! Все вы подонки из Аппарата стоите один другого! (…) вас всех!

И она ударила меня.

— Сейчас же открой мне дверь! — приказал я, предусмотрительно отступая на пару шагов.

Она достала пластинку-ключ и одним рывком отодрала доску. Потом широко распахнула дверь и сразу же включила свет.

Без единого слова, она как бешеная заметалась по комнате, сгребая в кучу мои вещи. Она вихрем пронеслась мимо меня, выскочила на балкон, выходящий в боковой двор, и швырнула собранные в охапку вещи в направлении стоявшего внизу аэромобиля.

— Водитель! — закричал я.

Мили тем временем снова пронеслась через комнату и опять с охапкой моего скарба. Швырнув все это в ночной мрак, она снова возвратилась и промчалась мимо меня с парой старых сапог и моей единственной простыней, которые тоже сбросила вслед за всем остальным!

— А теперь убирайтесь! — завопила она. — И не сомневайтесь, я расскажу всем домовладельцам в округе, которые сдают жилье, что вы не уплатили мне ни гроша, ни единой кредитки за весь год! Вон отсюда!

Я решил было, что мне следует проверить, все ли мои вещи она возвратила. Но передумал. Бывает время вступать в бой и время избегать боя. А к тому же, по непонятным мне причинам, она всегда недолюбливала меня. Мы с водителем собрали разбросанные вокруг помойки вещи, отчистили их по мере возможностей и погрузили все в аэромобиль.

— Куда теперь? — спросил водитель. Я ничего не мог придумать.

— А как насчет того, чтобы привезти вас в вашу контору? — спросил водитель.

— Старику Ботчу это едва ли понравится, — сказал я.

— Но это ведь единственное место, которое у вас осталось, — заметил водитель. — Если вам угодно выслушать мое мнение, то в качестве места для ночлега стол предпочтительнее придорожной канавы. К тому же в аэромобиле нет места для ночлега двух персон. Так что я, пожалуй, отвезу вас в ваш офис.

Правда, оставались еще каюты на буксире. Но одна мысль о них заставила мой желудок болезненно сжаться. (…) (…) эту миссию. И (…) Хеллера! Мне нужно будет убить его при первом же удобном случае!

И тут у меня начался самый настоящий приступ рвоты. Когда мы прибыли к офису, водителю даже пришлось помочь мне подняться, а потом и кое-как улечься на жесткой поверхности стола. Да, денек выдался просто ужасный!

ГЛАВА 3

Я проснулся от того, что с грохотом свалился на пол. За окнами был уже ясный солнечный день. Кто-то столкнул меня со стола.

Вы прекрасно знаете, что не должны здесь спать, — раздался надо мной сварливый голос Ботча.

Если это не мой кабинет, то чей же? — пробормотал я с пола, видя прямо перед носом огромный ботинок.

А теперь убирайтесь, разлеглись тут средь бела дня, — сказал он. — Вы мешаете мне подойти к столу. Мне нужно положить бумаги.

И он был совершенно прав. Он стоял надо мной, держа в руках кипу документов высотой почти в ярд. Я мигом разобрался в ситуации. Ему действительно нужна была поверхность стола, чтобы разместить эту огромную стопку бумаг.

Я торопливо отполз в сторону, освобождая ему путь, а потом и поднялся на ноги.

— Чертовски много накопилось бумаг, — заметил я.

Ботч опустил бумаги на стол и тут же принялся раскладывать их по принадлежности.

— Вы могли бы хоть изредка заглядывать сюда, чтобы ставить на них официальную подпись. С остальной вашей работой я отлично справляюсь и без вас. Но я не могу прикладывать к ним ваше удостоверение. Вы еще помните, как это делается, не правда ли? — В его голосе послышался сарказм.

Ботч по непонятным мне причинам всегда относился ко мне с неприязнью. Фигура его, если бы он когда-нибудь выпрямился во весь рост, а не стоял вечно сутулясь, возвышалась бы надо мной на шесть футов. Остатки волос, как два комка серой шерсти, торчали у него над самыми ушами, а нос был таким острым, что им свободно можно было разрезать бумагу, при этом он еще цеплял на очки специальные черные щитки, чтобы солнечный луч случайно не попал на его слезящиеся и неестественно выпученные черные глаза. У него была препротивная манера не разговаривать с людьми, а вечно огрызаться. Я думаю, что лет восемьдесят назад он имел претензии дослужиться до офицерской должности. Но максимум, что ему удалось, это его нынешняя должность старшего клерка в отделе номер 451. Все это я когда-то разузнал из его досье. И причина его отношения ко мне достаточно проста — он мне завидует.

Сейчас он стоял надо мной, не двигаясь с места, как бы желая удостовериться, что я и в самом деле принем усядусь за стол и начну проштамповывать удостоверением документы.

— Ты бы мог хотя бы принести немного горячего бульона из запасов клерков, — сказал я.

— Наш общий фонд, предназначенный для питания на рабочем месте, сейчас израсходован почти полностью. До нас дошли слухи, что вас куда-то переводят, и мы отпраздновали это, а потом мы услышали, что вас оставляют, и нам пришлось устроить поминки. Так что нет у нас бульона — ни горячего, ни вообще какого нибудь.

Я уселся за стол, достал удостоверение и принялся заверять бумаги. Я был до того голоден, что пожалел, что бумага не съедобна. Да, если бы она была съедобной, я бы закатил тут славную пирушку. Аппарат, например, живет, действует и питается исключительно составленными по определенной форме бумагами. Бумаги он пожирает буквально всех видов. Однако содержанием почти всех этих документоа чаще всего является ложь. Описи товара, который уже давно разворован, платежные ведомости, выплаты по которым ни когда не производились, а суммы, предназначавшиеся для оплаты информаторов, разошлись по карманам агентов, списки личного состава, в которых штаты завышены по меньшей мере вдвое, средства на представительство, выделенные начальнику базы в Турции, а на самом деле израсходованные на оплату обслуживающих его местных проституток, — целые тонны аккуратно заполненных формуляров — таков хлеб насущный Аппарата и его присных.

Стопку, выложенную на стол, я уменьшил вдвое примерно за полчаса. Я уже собирался прихлопнуть удостоверением очередную бумагу, как вдруг мое внимание привлекли проставленные в ней суммы. И горько мне стало. Я полностью разорен. А вокруг столько людей, наживающихся на этих бумагах, и только я один не могу извлечь из них никакой выгоды. Я пристально вгляделся в бумагу: «Восстановительные работы, С764.9» стояло в самом низу под солидным столбцом цифр.

— Это местное, — сказал я. — Восстановительные работы? Ремонт, значит? В нашем помещении?

Ботч пробормотал что-то себе под нос относительно того, что память у меня похожа на память насекомого.

— Это документы на произведенный в прошлом году ремонт крыши в нашей конторе, — сказал он вслух. — Вот этой вот, нашей крыши. Во время дождей, помните, вода лилась с потолка на ваш стол и на лежащие на нем бумаги. Работа выполнена. Вы еще жаловались тогда на шум. Счет приходил уже несколько раз. И вы каждый раз, когда очередь доходила до этой бумаги, находили какое-нибудь другое занятие. Подрядчик звонит нам дважды в день, пытаясь получить наконец свои деньги. Прикладывайте удостоверение.

— А что это за отметка внизу, где сказано: «Фонды не израсходованы»? — спросил я. — С231.

— Это я оказал вам любезность, когда, делая официальный запрос, учел и то, что вам может прийти в голову переделать ваш кабинет. Средства были выделены, но вы так никогда и не сказали, чего же вам хочется, вот они и остались неизрасходованными.

Я окинул взглядом кабинет. На стенах кое-где поотстала и облупилась краска, а следы от протеков разрисовали сложными узорами половину потолка.