Андрей Амальрик - Статьи и письма 1967-1970

• Название: Статьи и письма 1967-1970
• Автор: Андрей Амальрик
• Жанр: Публицистика

---

Буду весьма благодарен Вам, если Вы поместите мое письмо в Вашей газете. Я рассчитываю на это не в силу каких-либо особых достоинств моего письма, а в силу важности затронутых в нем вопросов, которые непосредственно касаются или коснутся всех нас.

Аналогичное письмо отправлено мной 17 ноября сего года в редакцию «Литературной газеты».

18 декабря 1967

СОЮЗУ ЖУРНАЛИСТОВ СССР

Уважаемые товарищи!

18 октября этого года я был вызван в 6-е отделение милиции города Москвы, и человек, назвавший себя сотрудником Городского управления милиции Денисовым, заявил мне, что я веду «паразитический и антиобщественный образ жизни» и буду выслан из Москвы на основании Указа от 4 мая 1961 года. Я отказался признать себя «тунеядцем» и не стал подписывать никаких предупреждений. Действия милиции я нахожу безнравственными и беззаконными.

С декабря 1966 года я работаю как внештатный корреспондент ряда газет, главным образом для Агентства печати Новости (АПН). Мои статьи и взятые мною интервью неоднократно печатались в вестниках АПН и публиковались в советской и английской печати. В настоящее время в АПН находится семь заказанных мне статей и мной получены от двух редакций новые задания. Когда я сообщил об этом Денисову, тот ответил, что его не интересует, что и для кого я пишу. В связи с этим я хочу спросить вас — является ли работа для новостей печати «паразити-ческой и антиобщественной деятельностью», как это пытается представить Денисов?

Я не могу считать себя «тунеядцем» не только потому, что я занимаюсь журналистикой. Я пишу пьесы, и хотя ни одна из них не была еще опубликована или поставлена, я в праве рассчитывать на признание моей литературной работы — работой, а не «паразитизмом». В этом году, по предложению одного режиссера, я переделал для сцены повесть Гоголя «Нос», и сейчас моя рукопись рассматривается в нескольких московских театрах. Это Денисов также счел «антиобщественной деятельностью».

Поэтому, хотя я и не являюсь членом Союза журналистов, но как советский журналист прошу вашей защиты от незаконных и произвольных действий милиции.

Чтобы быть правильно понятым, хочу добавить, что в 1965 году меня уже высылали из Москвы в Сибирь по этому Указу. Народный суд и органы милиции не приняли тогда во внимание, что, не состоя нигде в штате, я все время работал в разных издательствах как внештатный корректор и переводчик, а кроме того, опекал своего парализованного отца, инвалида первой группы. В 1966 году Верховный суд РСФСР отменил приговор как необоснованный и я вернулся в Москву. Теперь же Денисов заявляет, что, оформляя на меня дело в 1965 году, органы милиции были правы, а Верховный суд, отменяя приговор, неправ. Такая точка зрения, особенно для юриста, кажется мне крайне опасной.

В отличие от Денисова я не ставлю под сомнение решение наших верховных судебных органов, но не считаю, что каждый раз необходимо доводить до них дело. Отмена несправедли-вого приговора дала мне возможность вернуться в Москву, но не вернула жизни моему отцу, который скончался вскоре после моей высылки, оставленный без всякой помощи. Я сам вернулся из Сибири в критическом состоянии. У меня врожденный порок сердца, а в ссылке мне пришлось исполнять очень тяжелую физическую работу. Между тем судебно-медицинской экспертизой было установлено, что я к тяжелой физической работе не пригоден, на это указывается и в постановлении Верховного Суда. Каким же образом, помимо всего прочего, меня хотят привлечь к ответственности по Указу от 4 мая 1961 года, который как раз предусматривает «обязательное привлечение к физическому труду»? Я нахожу всему только одно объяснение. Историю своей высылки со всеми нарушениями советских законов, я изложил в книге «Нежеланное путешествие в Сибирь», которую недавно закончил. Именно эта книга вызвала у лиц, виновных в моей первой высылке, желание отомстить мне — отомстить, вновь нарушая законы.

Чтобы избежать нового нарушения законов, новых несправедливостей для своей семьи и для себя, я и обращаюсь к вам.

29 октября 1968 г.

В РЕДАКЦИИ ГАЗЕТ «НЬЮ-ЙОРК ТАЙМС», «ВАШИНГТОН ПОСТ», «ЛОС-АНЖЕЛЕС ТАЙМС» (США), «ТАЙМС» (АНГЛИЯ), «ЛЕ МОНД» (ФРАНЦИЯ), «ХЕТ ПАРОЛЬ» (ГОЛЛАНДИЯ)

Уважаемый господин редактор,

несколько издательств в Голландии, США, Англии и Франции в настоящее время издают или уже издали мои книги «Нежеланное путешествие в Сибирь», «Просуществует ли СССР до 1984 года?», а также пьесу «Восток-Запад» и другие. Я заключил со всеми этими издательствами договоры, или непосредственно, или через лицо, которому я выдал доверенность. Тем самым, помимо желания опубликовать свои книги, я хотел доказать, что советский гражданин, как и гражданин любой другой страны, имеет право публиковать за границей книги, не изданные в собственной стране, делать это под своим именем, самому определять с издателями условия публикации и пользоваться всеми вытекающими отсюда авторскими правами.

Одним из этих прав является получение гонораров. Действительно, некоторые издательства уже переслали мне через Государственный Банк СССР часть гонораров за мои книги. Однако официальные советские органы, ведающие обменом валюты, по существу лишают меня возможности получить эти гонорары. Ссылаясь на тайную инструкцию, мне заявили, что я издаю свои книги на Западе без согласования с советскими официальными организациями, следовательно незаконно, и правила выдачи авторских гонораров на меня распространены не будут. В лучшем случае их готовы рассматривать как «подарок», присланный мне кем-то с Запада. Такое положение неприемлемо для меня, поскольку это не подарок, а заработанные мною деньги, но, по-видимому, оно выгодно для советского правительства, потому что подарок облагается гораздо большим налогом, чем авторский гонорар. Во Всесоюзном управлении по охране авторских прав, куда я обратился за помощью, мне сказали, что все мои публикации совершенно законны, но помочь мне в осуществлении моих прав отказались.

Три года назад я хотел передать пострадавшей от наводнения Флоренции гонорар за изданную в СССР книгу моего отца, что я мог сделать как его наследник. Министерство финансов СССР отказало мне в этом, ссылаясь на то, что советское правительство крайне нуждается в иностранной валюте и потому не может переводить в валюту советские рубли. Учитывая такое тяжелое положение советского правительства, я мог бы добровольно пожертвовать ему какую-то сумму в иностранной валюте, но я никогда не буду делать этого по принуждению. Поэтому, если мои авторские права не будут соблюдаться в СССР, я буду вынужден просить моих издателей не пересылать гонорары через такие недобропорядочные учреждения, как советские, а хранить их на Западе.

Я прошу Вашу уважаемую газету опубликовать мое письмо, с тем чтобы я мог публично пристыдить советское правительство за проявляемые им скаредность и мелочность. Сталин расстрелял бы меня за публикацию моих книг за границей, его жалких преемников хватило только на то, чтобы попытаться присвоить часть моих денег. Это только подтверждает мое мнение о деградации и дряхлении этого режима, высказанное в книге «Просуществует ли СССР до 1984 года?».

Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МЕНЯ ПРАВИЛЬНО ПОНЯЛИ

Проводимый десятилетиями террор породил в моей стране не только атмосферу страха, но и связанную с ней атмосферу всеобщего недоверия и подозрительности. Поэтому, когда появились люди, осмеливающиеся делать то, что раньше никто не решался делать или что каралось немедленным арестом, почти за каждым из них пополз слух, что раз они действуют так смело значит имеют на то разрешение или указание тайной полиции. Эти слухи исходили от тех, кто из-за природной или привитой трусости сам никогда не решился бы сделать что-то неугодное режиму и потому не мог понять, что просто могут быть более смелые или более отчаявшиеся люди.

Поэтому, когда до меня доходили подобные слухи обо мне, я всегда огорчался, но понимал, что они неизбежны. Также я хорошо знал, что ни один из моих друзей или людей, которым я хорошо известен, ни на секунду не примет всерьез подобный слух, и также ни один из моих недоброжелателей не осмелится сделать подобное заявление публично, зная, что у него нет ни одного факта для этого. Так обстоит дело в моей стране.

К сожалению, я убедился, что и на Западе есть люди, которые руководствуются логикой «раз человек поступает не как все, значит дело не чисто». Вдобавок считают возможным придавать свои домыслы широкой гласности, признавая, что у них «нет ответов, только подозрения». Мне кажется, что, имея «только подозрения», вообще не следует никого публично пятнать — ведь эти «подозрения» имеют не только академический интерес, а касаются человеческой чести и достоинства.

Однако, поскольку в нескольких американских газетах уже появилась версия, что я могу быть агентом КГБ, я хотел бы предать гласности, что я сам об этом думаю.