Фридрих Незнанский - Тень Сохатого

• Название: Тень Сохатого
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Боевик

---

Наконец Антон Павлович не выдержал. Он прижал ладонь к груди, придал своему лицу выражение невыносимого страдания и сказал голосом слабым и ломким, как березовый прутик:

— Простите, господа, но мне что-то не по себе. Не могли бы мы отложить наш разговор до лучших времен? Боюсь, что я еще слишком слаб для обстоятельной беседы.

Райский посмотрел на Гафурова.

— Вы задали несколько вопросов и получили несколько ответов, — учтиво сказал он. — Учитывая состояние здоровья моего клиента, я думаю, что для первого допроса этого вполне достаточно.

Гафуров медленно покачал головой.

— Я так не думаю, — возразил он. — Но, учитывая состояние здоровья вашего клиента, готов отложить продолжение допроса до лучших времен. — Он встал со стула, одарил Ласточкина еще одним пристальным взглядом и с усмешкой сказал: — Поправляйтесь, Антон Павлович. Вы нам очень нужны.

Ласточкин побледнел. Гафуров, удовлетворившись этим, повернулся и направился к выходу. Покидая палату, он громко хлопнул стеклянной дверью, заставив Ласточкина вздрогнуть.

— Каков подлец, — простонал Антон Павлович, как только дверь за следователем закрылась. — Ему бы только в гестапо работать.

— Да уж, — уклончиво отозвался адвокат. — Сложный человек. Впрочем, в Генпрокуратуре простых не держат. — Райский посмотрел на бледного Ласточкина, покачал головой и добавил: — Вы плохо выглядите, Антон Павлович. Я позову врача.

3. Изюм из булочек

Арест бизнесмена Ласточкина насторожил Александра Борисовича Турецкого. Его не покидало ощущение, что вся эта история, лихо закрученная прокуратурой и активно раздуваемая прессой, шита белыми нитками. Этим он и поделился с женой за ужином.

Ужинали они в маленьком китайском ресторанчике, который открылся неподалеку от их дома и куда жена Ирина любила захаживать — иногда просто для того, чтобы выпить чашку зеленого чаю.

— Ты посмотри, какой здесь колоритный зал! — восхищенно говорила она мужу, оглядывая многочисленные ширмочки и огромные веера, развешанные по стенам. — Такое чувство, как будто мы за тысячу километров от дома. А дом-то — вон он, совсем рядом!

В ответ Александр Борисович скептически пожимал плечами. Он не разделял восторгов жены. Он предпочитал ужинать дома. Борщ, пельмени, жареная курочка, котлеты и макароны с подливкой — простая домашняя кухня нравилась «важняку» гораздо больше здешней экзотики.

— Ни за что на свете не стану есть еду, которая называется «сычуанской», — сердито отзывался он. — Меня от одного названия мутит.

— Между прочим, твои любимые пельмени были изобретены в Китае, — информировала Ирина своего строптивого мужа. — И они есть в меню.

К третьему посещению ресторанчика Турецкий вполне смирился с неаппетитными названиями блюд. Даже глупая улыбка на круглом лице официантки-казашки, изо всех сил изображающей китаянку, перестала его раздражать. Ирина Генриховна одержала очередную победу над мужем и в глубине души торжествовала.

За совместными ужинами Турецкий часто делился с Ириной своими мыслями и соображениями относительно дела, которое он в данный момент вел. Так было и на этот раз. Ирину скепсис мужа не удивлял. Она давно привыкла к тому, что Турецкий ничего не принимает на веру, не имея веских доказательств или хотя бы гипотез, имеющих «правдоподобный вид» (как выражался сам Александр Борисович). В шумихе, поднявшейся вокруг компании «Юпитер», возглавляемой Боровским, ему виделся чей-то злой умысел.

— Пойми, дорогая, в нашем деле случайностей почти не бывает, — сказал Турецкий, запив свинину с ананасами китайским пивом и поморщившись. — Конечно, случается, что одно дело тянет за собой другое. Но здесь не тот случай.

— Почему ты так в этом уверен? — поинтересовалась Ирина.

Турецкий пожал плечами:

— Ну, во-первых, интуиция.

— О, простите, мистер Холмс! — шутливо воскликнула Ирина. — Продолжайте, пожалуйста.

— А во-вторых, я знаком с материалами дела Боровского. Конечно, кое-что там есть, но… — Он вновь пожал плечами. — Все это похоже на изюм из булочек.

— Из каких булочек? — не поняла Ирина.

— Ну вот смотри. Допустим, тебе понадобился изюм, чтобы положить его в плов, так?

— Так.

— А под рукой у тебя этого изюма нет. Зато есть целая куча булочек с изюмом. Что ты будешь делать?

Ирина усмехнулась:

— Ну, по крайней мере, не стану ковырять булочки, чтобы достать из них изюм.

Турецкий кивнул:

— Вот именно. А тут такое ощущение, что перелопатили гору булочек, в надежде достать хоть что-нибудь. А когда хочешь достать хоть что-нибудь, ты это «что-нибудь» обязательно наковыряешь.

— Даже если булочки без изюма? — усомнилась Ирина.

Турецкий отпил пива, снова поморщился и ответил:

— В этом случае изюм можно заранее туда запихать. А потом «найти». Время от времени такое случается. И не делай таких изумленных глаз.

Ирина Генриховна и впрямь насмешливо выпучила глаза, изображая изумление. Но Турецкий, судя по его озабоченному виду, не настроен был шутить, поэтому Ирина ответила серьезно:

— Что ж, тебе виднее. Ты можешь наблюдать эту чехарду изнутри, а я знаю только то, что говорят по телевизору. А что, ты и в самом деле, думаешь, что Ласточкина арестовали, чтобы прижать Боровского?

— Не знаю, золотце, не знаю. Я не занимаюсь делом Ласточкина. А что касается Боровского… тут тоже все покрыто туманом и мраком. Сам он упорно отмалчивается. Как будто нарочно роет себе могилу.

— Или боится, что по неосторожности может сказать что-то такое, что принесет вред не только ему, но и его близким людям, — заметила Ирина. — Впрочем, это мое субъективное женское мнение. Тебе на него конечно же наплевать.

— Ну почему же, — возразил Александр Борисович. — Женщины тоже иногда бывают правы. Особенно ты. — Он с любовью посмотрел на жену и, улыбнувшись, добавил: — Ты у меня удивительно проницательная женушка!

— С кем поведешься, от того и наберешься, — парировала Ирина.

Турецкий вновь улыбнулся и сказал:

— Спасибо.

— За что? — подняла брови Ирина.

— Не так уж часто ты говоришь мне комплименты.

— Не так уж часто ты на них напрашиваешься, — с прежней иронией ответила Ирина. — Ты собираешься вникать в детали дела Ласточкина?

Турецкий задумался, покручивая на столе высокий стакан с недопитым пивом. Ирина смотрела на него внимательно и уважительно (она знала, что мужу нравится, когда она так на него смотрит, и изредка баловала его этим взглядом). Наконец он ответил:

— Дело ведет Гафуров. Если честно, мне этот парень не по душе…

— Да, ты что-то о нем рассказывал, — кивнула Ирина.

— Обращаться к нему за помощью… — Турецкий дернул плечом.

— Бесполезно? — спросила Ирина.

— Не то чтобы бесполезно, но малоинформативно. Это довольно скользкий тип. И скользит он, как правило, в том направлении, в каком ему укажет Казанский.

Ирина задумчиво наморщила лоб:

— Ты говорил, но я забыла — это какой-то ваш начальник?

— «Какой-то», — шутливо передразнил Турецкий. — Казанский — это начальник Следственного управления Генпрокуратуры. А Гафуров из тех, кому карьера дороже истины, поэтому он легко повернется туда, куда подует ветер.

Ирина деловито кивнула:

— Ага, ясно. И что ты намерен делать?

— Хочу поговорить с журналистами, — сказал Турецкий. — По части добывания информации они настоящие доки. Помнишь Семена Комарова?

— Того самого? Журналиста?

— Угу.

— Помню.

— Я ему сегодня звонил. Он обещал свести меня с одним обозревателем, который знает историю Ласточкина как свои пять пальцев.

— Откуда такая осведомленность?

— Он написал о Ласточкине и его банке цикл статей в «Финансовом еженедельнике». Статейки я просмотрел, но хочу еще раз услышать всю историю из уст самого обозревателя. От и до.

— А с Гафуровым этот твой обозреватель уже говорил?

Александр Борисович покачал головой:

— Нет. Гафуров с ним даже не встречался. Гафуров вообще ведет себя так, словно ему известны все тайны вселенной. А зачем человеку, который знает все тайны вселенной, встречаться с какими-то журналистами?

— Как зачем? — насмешливо спросила Ирина. — Ведь их можно посадить! Разве не в этом заключается ваша работа?

— Отчасти и в этом, — спокойно ответил Турецкий, привыкший к ерничанью жены. — Но только если будет дан такой приказ. А пока приказа нет, они могут гулять спокойно.

— Ну слава богу. Тогда давай закажем вина и выпьем за свободу!

Турецкий приподнял бровь и удивленно посмотрел на жену.

— Но сегодня только четверг, — возразил он.

Ирина пожала плечами:

— Ну и что? Зато завтра до обеда у меня нет занятий, и я буду отсыпаться.