Гарольд Карлтон - Ярлыки

• Название: Ярлыки
• Автор: Гарольд Карлтон
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-193-6

Майя Стэнтон, Дэвид Уинтерс и Маккензи Голд впервые встречаются в школе «Макмилланз», куда с трудом поступают, мечтая о карьере кутюрье. Они завоевывают славу в 60-е годы, поразившие сексуальной революцией и синтетикой, хиппи и «Битлз». Каждый из молодых людей отдает свою дань времени. Но уходят 60-е, и подобно тому, как среди дешевого блеска неона и синтетики возрождается элегантность и высокая мода — «от кутюр», так и над сексуальной свободой и наркотическим раем, увлекшим многих, торжествуют вечные человеческие ценности: доброта, преданность и способность любить.

---

— Когда? — фыркнула она. — В Судный День? Если людей вроде Реджи и Макса вовремя не остановить, то нам его вообще не дождаться.

Он притянул ее к себе, лаская, его рука скользнула между ее ног.

— Не надо сейчас ставить передо мной все эти вопросы. Я не знаю ответа на них. Я просто хочу жить спокойно. — Он задрал ей юбку и, опустившись перед ней на колени, зарылся лицом между ее ног. — Но сейчас я просто хочу тебя. О Боже, я так сильно хочу тебя!

— Осторожно, Джордан, — прошептала она.

— Я просто должен взять тебя, малышка, — простонал он. — Иначе я кончу прямо сейчас себе в штаны…

Испытывая такое же сильное желание, она бросилась к двери и заперла ее. Ей придется предупредить водителя, чтобы ехал в аэропорт побыстрее. Но оно того стоило.

Он притянул ее к себе, поднимая ей юбку и стягивая с нее трусики. Она почувствовала, как его всего лихорадит, и это еще больше возбудило ее. Она легла поперек кровати и притянула к себе Эда. Они уже целую неделю не занимались любовью, и она соскучилась по нему. Он облизывал ее лицо, как голодный щенок, в то время как их бедра касались друг друга, терлись друг о друга, и наконец он без труда вошел в нее. Он спрятал лицо на ее шее, покусывая ей ухо. Поворачивая к нему голову, она хотела, чтобы его язык как можно глубже проник в ее рот, а член — в нее самое, ей хотелось, чтобы он полностью завладел ею. Эд двигался внутри нее, постанывая от наслаждения, и она почувствовала, что ее тоже очень быстро начинает захлестывать волна наслаждения.

— О, малыш… — едва дыша, произнесла она, обхватывая руками его голову и зарываясь пальцами в густые волосы у него на затылке. — О, малыш!

Они кончили одновременно, крепко сжимая друг друга в объятиях и тяжело дыша в лицо друг другу, чувствуя, как волна восторга сотрясает их тела. Он наклонился над ней, глядя на нее затуманенными от наслаждения глазами, однако у нее не было времени, чтобы побыть в его горячих объятиях столько, сколько бы ей хотелось.

— Это просто безумие, Мак! — сказал он. — Почему мы так поступаем друг с другом? Почему ты не выйдешь за меня замуж и не положишь этому конец?

Маккензи расхохоталась. Слегка оттолкнув его от себя, она села на край кровати и стала одеваться.

— Чему положить конец? — спросила она. — Даже если бы я и была замужем за тобой, я бы все равно поехала в Лос-Анджелес. Неужели ты думаешь, что маленькая миссис Эдди Шрайбер будет более послушной?

В его глазах мелькнула обида.

— Перестань произносить это имя так, как будто это самое большое унижение, на которое ты можешь пойти, — сказал он и зашлепал в ванную.

Он вернулся, держа в руках теплое влажное полотенце. Он нежно вытер ее.

— Малышка, ты стоишь нескольких миллионов, разве не так? Для чего придумывать себе проблемы?

Она выхватила у него полотенце и сердито бросила его на пол. Вскочив на ноги, она оправила одежду.

— Знаешь, я тоже так думала, прежде чем мои друзья из Виллидж не пробудили мое сознание…

— Это хиппи?

— Это добрые, порядочные люди. Они не считают, как ты или моя мать: «Пока у тебя миллион, сиди тихо и не раскачивай лодку»! И именно потому, что я могу это себе позволить, я должна сделать что-то хорошее, помочь тем, кому меньше повезло в жизни, а ведь эти люди работают на меня! Они помогают мне обогатиться!

— Мода на радикальность? — усмехнулся Эд. Он застегнул брюки и наклонился, чтобы надеть ботинки.

— Нет, Эдди! — она схватила его за плечи и заставила посмотреть ей прямо в глаза. — Я делаю это не из-за моды! Я действительно так считаю!

Он молча смотрел в ее серьезные глаза.

— Да, — он кивнул, — ты действительно так считаешь. Я в этом уверен.

Он зашнуровал второй ботинок и, повернувшись к ней спиной, стал спускаться по винтовой лестнице к входной двери. Она смотрела ему вслед, раздираемая противоречивыми чувствами.

— Подожди! — крикнула она ему вслед. — Не уходи так! — Она побежала за ним.

У входной двери он повернулся и посмотрел ей в лицо.

— Знаешь, что я действительно думаю обо всем этом, Мак? — сказал он. — Это чувство вины. Ты никогда не любила этого парня! Ты сваливаешь свою вину на всех. И знаешь, смерть не делает его праведником или святым. Но ты не можешь с этим примириться. Ты должна это как-то обставить! «Наркологический Центр имени Элистера Брайерли»…

— Мы помогаем вылечиться молодым наркоманам! — сказала Маккензи. — Я пытаюсь бороться с человеческими страданиями — что в этом плохого? И может быть, мне удастся хоть немного помочь беднякам в Лос-Анджелесе — я просто хочу попробовать! Ты должен уважать меня за это…

Эд открыл дверь. Они на мгновение замерли на пороге, глядя друг на друга.

— Так что? — спросила она. — Я не собираюсь тебя задерживать. Иди! Иди и делай свои доллары на Седьмой авеню.

— Мак, не уезжай в Лос-Анджелес, — тихо сказал он. — Это безумие! Ты заблуждаешься, ты подрываешь все…

— Вот именно! — Она слегка подтолкнула его. — Заблудшая Маккензи — это я! Золотое сердце и либерально-хипповые воззрения никуда не годятся, если ворочаешь миллионами и имеешь сына-лорда, но меньше всего я этого хотела…

Он подошел к лифту. Когда она закрывала дверь, он крикнул:

— Позвони, если я тебе понадоблюсь!

Она крикнула в ответ через закрытую дверь:

— Ты мне не понадобишься!

У нее осталось время только на то, чтобы схватить Джордана, попросить швейцара вызвать для нее такси и, заплатив водителю пятьдесят долларов, просить его как можно быстрее домчать ее до аэропорта. Почему-то она всю дорогу плакала. Они еле успели на самолет.

Было пять часов утра, и огонь в камине стал гаснуть. Корал принесла пачку газет и сунула в огонь, который с радостью начал их пожирать.

Путешествие было совсем не похожим на другие. Галлюцинации не были столь вульгарными. Мысленно она все видела в другом свете. Она смотрела, как огонь играет оранжевым, красным, желтым — это были цвета, немодные в нынешнем сезоне. Она нахмурилась. В огне она видела лица людей, связанных с модой, тех, кого она знала, причем как мертвых, так и живых. Газеты кончились, и она, не думая, бросила в огонь дорогую лакированную шкатулку. Огонь может разрушать, но в нем иногда рождается что-то совершенно новое. Она жалела, что не может разрушить свою прежнюю жизнь и создать что-то абсолютно новое. Мода всегда была смыслом ее жизни. Может быть, зря? Она бросила в огонь свою черную шаль. Однажды она сказала: «Париж мертв». Может быть, и мода тоже мертва? Она бросилась к своему шкафу и вернулась с охапкой одежды, чтобы бросить ее в пламя. Из пепла возродится Феникс, думала она. Одно за другим она кидала в огонь платья от Шанель, Диора, Норелля, Галаноса и Холстона. Прекрасно вспыхивала тонкая замша. В огне перед ней оживала история моды. Создатели коллекций, как надменные манекенщики, уходили по подиуму в бесконечность: Живанши, Унгаро, Филипп Ру. Одежда различных фасонов смешивалась в ее затуманенном мозгу, взрываясь яркими цветами. Глядя на них, она нахмурилась: «Все не так! На дамах 1930 года туалеты шестидесятых годов, а стриженые девушки двадцатых носят платья Мэри Квант и Курреж!»

Огонь превратился в прожорливого зверя, требующего все больше и больше пищи Ему ни в коем случае нельзя было дать погаснуть. Он приказывал ей сжечь всю ее прошлую жизнь. Он с жадностью поглощал ее одежду; огню так же нравились модные вещи, как и ей самой! Неожиданно она заговорила вслух, как бы обращаясь к большой аудитории.

— Даже если какой-то стиль и возвращается, то он выглядит совсем по-иному. Это не копирование какого-нибудь стиля, это всего лишь обращение к нему! Это как бы подтекст к моде!

Мода должна двигаться вперед, никогда она не идет назад, поэтому… прощай, старая жизнь, думала она. Когда у нее не осталось больше одежды, чтобы накормить это чудовище, она подтащила к камину ковер и засунула в него один уголок. Сначала огонь лишь осторожно лизнул его резиновую подкладку, как бы пробуя на вкус. Затем вдруг вспыхнул восхитительным зеленым пламенем, осветившим всю комнату.

Корал захлопала в ладоши.

— Изумрудно-зеленый! — закричала она.

Скоро вся ее гостиная будет изумрудного цвета! Да, в весеннем номере «Дивайн» будет царить лишь изумрудно-зеленое! Затем она вспомнила, что больше не руководит «Дивайн», и издала печальный вопль. Когда вспыхнул пол, она оглядела квартиру, пытаясь понять, что происходит. Край ее платья начал оплавляться.

Если ей суждено умереть, она умрет, произнося самое изысканное имя.

— Баленсиага! — крикнула она. В это время внизу, в холле дома, индикаторы дыма уловили сигнал и включилась пронзительная сирена.

* * *

18 октября 1968 года на первой полосе «Лейблз» опубликовал следующую заметку:

«Корал Стэнтон, одна из ведущих законодательниц моды, чей уровень значительно выше, чем у всех остальных, считается пропавшей, возможно даже, она погибла во время вчерашнего пожара, охватившего жилой дом на Пятьдесят седьмой улице, где она проживала. Хотя тело миссис Стэнтон еще не обнаружено, однако известно, что за шесть часов до пожара она зашла в подъезд дома, возвращаясь с презентации мод «Дивайн», на которой присуждались награды. Жильцов дома успели вывести на улицу швейцар и пожарные.