Владимир Романовский - Год Мамонта

• Название: Год Мамонта
• Автор: Владимир Романовский
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12236-2

Версия с СИ от: 12/05/2008.

* * *

Аннотация автора:

Историко-приключенческий роман, притворяющийся романом жанра «фентези». Данная версия — авторская, без издательских купюр и опошляющих повествование «поправок». Версию, которую можно в данный момент купить в магазинах, автор НЕ РЕКОМЕНДУЕТ. Мягко говоря.

* * *

Аннотация издательства:

Прошли годы, минули столетия, но жизнь в Троецарствии продолжается. Ушли в предание времена Придона, Иггельда и Скилла. Но по-прежнему отважны славы, дерзки артане, хитры куявы.

Пришли новые герои.

И снова кипят страсти, и снова льется кровь…

---

Он не был пьян, просто заикался.

— Куда это? — спросил Брант.

— К ней. В… войска продвигаются в юж… ном… напп… направлении. Это такой стратегический прием. Перр… перестаньте смотреть на окно. И дд… даже не дд… думайте убе… убегать! Сам Фалкон обеспокоен, он хочет в… вас видеть, вас в… везде искали перед отъездом из города. Уд… удивительное дд… дело — конспирр… раторов находят в считанные часы, а л… лояльный человек к… к… как в в… оду канул. Где это вы б… были все это время?

— В следующий раз я вас обязательно оповещу, — сказал Брант. — Оставьте ваше имя и адрес.

— В… в… нн… — сказал воин.

— Легко вам говорить! — заметил Брант.

Некоторое время воин смотрел на него, нахмурясь.

— Ну что ж, п… пойдем, господа мои, ч… что ли? — сказал он.

— Я бы оказал сопротивление… — сказал Нико.

— Хват… хватит болтать.

— Я бы…

— Я ск… сказал — хватит!

— Я бы оказал сопротивление, но я очень пьян, — высказался Нико. — Когда я протрезвею, я окажу сопротивление.

— Д… да, непременно окажите, — одобрил воин. — Я напп… напомню.

Профессионалы, подумал Брант. Матушкины друзья и соратники. Десять человек.

— Там на улице два трупа лежат, — сказал он. — Ваша работа?

— Мы их пррр… просто оглушили, — заверил его воин. — Если уд… удача их посетит, н… небось очух… аются. Впрочем, эт… о несущественно.

Лошадей своих воины, оказывается, привязали в двух кварталах от дома Риты. Это была военная хитрость — чтобы Брант не догадался, что его ждут. Наличествовала также карета. Улица была широкая, светило солнце, и нырнуть в подворотню не представлялось возможным.

Что ж. Это более или менее соответствовало планам Бранта, уверенного, что Фалкон содержит Фрику и Шилу где-то подле своей эгрегической персоны. Вот только умирающего Редо не хотелось оставлять вместе с Храмом на произвол судьбы. Да. Что ж. Оставлять нельзя. Значит, он попытается сбежать при первой же возможности и вернется в Астафию. Да? Да. Наверное именно так и следует поступить. А пока что нельзя давать этим ухарям повод его связать, как они связали Нико.

Карета и отряд проследовали вдоль набережной, перевалили через Кружевной Мост, и по прямой устремились на юг.

— А где служанка? — спросил Брант, недовольно глядя на связанного Нико и воина, сидящего с ними в карете.

— Спохватился! — сказал Нико мрачно.

— Нет, правда?

— К родичам уехала в деревню, — сообщил Нико. — Уж дней пять как.

— Чего это она?

— В положении она.

— В каком еще положении?

— Дурак, — резюмировал Нико.

— Ага, — сказал Брант. — Ну, стало быть, я не спрашиваю, кто отец.

— Я тоже не спросил, — Нико кивнул. — Может я, может ты, может еще кто-нибудь. За всеми не уследишь. Если я, то это хорошо, настоящий воин вырастет. Она баба крепкая.

Сидящий с ними воин хихикнул.

Галопом пролетели они окраину и неожиданно остановились. Воин отодвинул занавесь и выглянул.

— Чего там? — зычно спросил он.

Ему не ответили. Он открыл дверцу и выпрыгнул. Брант выпрыгнул за ним и уже хотел было броситься вниз по склону, когда сообразил, что на юг от Астафии никаких склонов вроде бы быть не должно. Склоны на севере. Он обернулся. Да. Там, откуда они прибыли, никакой Астафии не было, а была дорога, ведущая к дому Базилиуса. А прямо по ходу хорошо был виден шпиль Храма Доброго Сердца.

Вот это да, подумал Брант. Новое заклятие! Или это старое не размылось, а просто переместилось? На кого? Неужто на меня? Может, на Нико?

Восемь воинов сидели неподвижно в седлах, глядя вперед. Воин на облучке озирался, разглядывая пейзаж. Воин, стоящий возле кареты, чесал у себя за ухом. Брант сунул руку в карман и вытащил кожаный мешок. Кубик не светился.

* * *

Уличные певцы, специализировавшиеся на пении возле таверн, спешно разучивали любимую песню всех воров и разбойников. Впервые нелепые слова и примитивная мелодия этой песни зазвучали в профессиональном исполнении.

Блистаствует солнце, и пахнет ромашка,
И щупает ветер соски у грудей,
А храбрый наш Максвел по прозвищу Пряжка
Невиданных парень достигнул высей.

Далее в песне говорилось, что храброму легендарному Максвелу, королю всех разбойников, попался на пути некий князь, который, конечно же, был совершенная какашка (не уточнялось, почему), но Пряжка, проявляя доблесть, порвал ему рубашку, дал ему в морду кружкой, и соблазнил его жену, схватив за нежную ляжку, и дочь, которая для рифмы стала грустной побирашкой, а потом ему пришлось посидеть некоторое время в каталажке, ибо жестокий судья напрочь отказался дать ему поблажку, а по возвращении на волю обнаружил он, что жену князь продал в рабство в Славию (в которой рабство было вот уже лет сорок, сделавшись нерентабельным, отменено, как и в других странах), а дочку определил в монастырь. Этого не мог стерпеть благородный Пряжка, и пошел давать князю нанашки, и убил его как дохлую кошку. Певцов щедро одаривали гуляющие.

* * *

Редо лежал на спине, глядя невидящими глазами в потолок, и невнятно бредил. Странные видения возникали у него перед глазами, и он силился их описать вслух — и не мог. Он ощущал присутствие каких-то людей в комнате — мужчины, женщины и, кажется, ребенка, но не знал точно, кто они такие. Ему было не до них. Он пытался сконцентрироваться, но не помнил молитвенных слов, и вообще никаких слов, что-либо означающих, не помнил. Он не хотел умирать — в его жизни осталось много незавершенного, было ощущение начатой и невыполненной миссии. Кажется, женщина сказала:

— Его бы помыть, а то вон сколько кровищи.

Кажется, мужчина ответил:

— Какая разница. Бедный мужик, смотри, какое лицо у него доброе. Не часто встретишь такое. У всех лица недоверчивые, подозрительные, чего-то все таят в себе, а у него вон какое.

И, кажется, ребенок прокомментировал:

— А ну вас. Не люблю я причитаний. Брант велел молиться, вот и молитесь. Он все одно помрет, но хоть не под причитания.

— А ты молитвы-то знаешь какие? — спросил мужчина.

— Нет, — ответил ребенок. — Но молиться нужно, даже если не знаешь. Мол, пожалей его, Создатель.

— Пожалей его, Создатель, — сказала женщина.

Мужчина помолчал и сказал:

— Пожалей его, Создатель.

Все внутри Редо возмутилось. Умирающий закрыл глаза, затем открыл их, и оглядел кабинет осмысленным взглядом. Его начало тошнить, но он не обратил внимания.

— То есть как, — сказал он слабым голосом. — То есть, двадцать лет я тут надрываюсь, и это все, что вы можете сказать? Пожалей его, Создатель?

Трое молчали, недоумевая.

— Читать умеете? — спросил Редо.

Мужчина и женщина смутились.

— Я умею, — сказал ребенок.

— Шкаф видишь? У окна? На нижней полке фолиант. Зеленая обложка. Принеси сюда.

Мальчик принес фолиант.

— Дубина, — сказал Редо слабым голосом. — Зеленая. Не синяя.

Мальчик вернулся и принес другой фолиант.

— Страница четыреста двадцать восемь, — сказал Редо. — Ищи. Нашел? С десятой строки читай, после каждых двух слов останавливайся, а эти пусть повторяют.

Мальчик начал по слогам читать молитву. Мужчина и женщина, повторяющие за ним и, возможно, понимающие больше, прониклись, хоть и не сразу, простым торжественным текстом, не имеющим, казалось бы, никакого отношения к случаю Редо.

Когда в кабинет стремительным шагом вошел Брант в сопровождении какого-то типа в длинном, как у публичного палача, балахоне, Редо был в полном сознании и даже время от времени пытался приподниматься на локте.

— Нашел я лекаря, — сказал Брант. — Вот лекарь. Лечи его, — приказал он лекарю. — Хорошо лечи. Так лечи, как будто это ты сам. А то я тебе ухо отрежу и съесть заставлю. Будешь ходить со съеденным ухом.

— Да, — сказал лекарь с опаской и покивал. — Ну-ка. — Он перевел внимание на Редо. — Дайте-ка я вас, эта, осмотрю… да.

Он долго осматривал Редо, а тот, щурясь от боли в глазах, изучал его.

— Понятно, — сказал лекарь, закончив осмотр. — Перво-наперво, стало быть, нужно пить настой из можжевельника. Я бы пустил кровь, но вы и так много крови потеряли, поэтому не надо пока. Сейчас мы вам дадим кое-какие снадобья, специальные. Их изобрел сам Тол по прозвищу Кудесник. Проверяли на заключенных Сейской Темницы, большинство выжило.

* * *

Многие, пожелавшие в тот день выехать из Астафии, не смогли этого сделать. Положение изменилось к вечеру. Брант, решивший в одиночку посетить Базилиуса, смог пересечь черту города и доехал до дома астролога. Выслушав Бранта, Базилиус подумал и сказал что, возможно, заклятия Триумвирата меняют объект, или распространяются сразу на несколько объектов, становясь неустойчивыми, но не исчезают без следа и не исчезнут, пока Триумвират существует.