Владимир Романовский - Год Мамонта

• Название: Год Мамонта
• Автор: Владимир Романовский
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12236-2

Версия с СИ от: 12/05/2008.

* * *

Аннотация автора:

Историко-приключенческий роман, притворяющийся романом жанра «фентези». Данная версия — авторская, без издательских купюр и опошляющих повествование «поправок». Версию, которую можно в данный момент купить в магазинах, автор НЕ РЕКОМЕНДУЕТ. Мягко говоря.

* * *

Аннотация издательства:

Прошли годы, минули столетия, но жизнь в Троецарствии продолжается. Ушли в предание времена Придона, Иггельда и Скилла. Но по-прежнему отважны славы, дерзки артане, хитры куявы.

Пришли новые герои.

И снова кипят страсти, и снова льется кровь…

---

— Тяжело настоящему ниверийцу в Колонии Бронти.

На расстоянии десяти шагов двадцатитрехлетний Нико напоминал благородного рыцаря из древних ниверийских сказаний, изящного драконоборца. Вблизи же обнаруживались детали, противоречащие этому образу. Волосы у него были каштановые, длинные, и очень грязные. Лоб низкий и узкий, и покрыт прыщами. Над зелено-желтыми глазами слегка нависали тонкие и в то же время кустистые брови. Узкая талия выглядела бы неплохо, если бы контрастировала с широкими плечами, но плечи у Нико были тоже узкие. Передвигался Нико, наклонив весь торс от талии вперед под углом не менее двадцати градусов. И непрерывно говорил странные вещи хриплым тенором.

Одного, а не в компании Бранта, Нико в Крабью Клешню скорее всего не пустили бы. А может и пустили бы. Проверить не было возможности — в одиночку Нико пил исключительно на нищих окраинах Колонии, либо у крепостного вала, где от его рассказов у защитников автономии заходил ум за разум.

Сегодня на нем был странный головной убор — берестовый козырек с тесемками.

— Чего это ты напялил? — осведомился Брант, заказав Нико вторую кружку.

— Глаза защищаю от солнца. А то болят. Меня однажды в схватке ослепили. Месяц ничего не видел.

Три месяца назад Нико прибыл в Колонию Бронти пешком и налегке. Котомку, по его словам, отняли у него, пока он спал в лесу, преследовавшие его враги. В кармане у него лежали одна бронзовая монета и огрызок яблока. Брант стоял у оружейной лавки, рассматривая новые виды мечей. Нико встал рядом и сказал, что все это — рухлядь, и что настоящие мечи делали года четыре назад в Астафии, но секрет с тех пор утерян.

Брант в тот вечер напоил и накормил неприхотливого Нико, и в знак благодарности тот посвятил его в некоторые детали своей биографии. Свою карьеру, по его словам, Нико начал как простой рядовой элитного батальона ниверийских войск. Вскоре его заметили и перевели в специальную секретную школу драконоборцев. Не раз в процессе подготовки Нико посылали в Страну Вантит, которую он изучил вдоль и поперек, сражаясь с драконами, кентаврами, лешими, эльфами, и местным человекообразным населением. Тайное воинство Фалкона должно было со временем покорить Вантит, но страна оказывала стойкое сопротивление, и дело требовало времени. В секретной школе Нико научили невиданным, сверхестественным приемам ближнего и дальнего боя. Научили по треньканью тетивы определять направление арбалетной стрелы и уворачиваться от нее, держать оборону против десяти человек с длинными и короткими мечами, а также всем древним ниверийским боевым искусствам, не уступавшим артанской экзотике. Одним из древних ниверийских приемов был так называемый «уход змейкой». Объяснять прием в деталях Нико отказался, ссылаясь на то, что для полного успеха показа требуется проводить этот прием в лесу, а не на улице.

— Здесь есть леса? — спросил он с сомнением.

Брант ответил что, вообще-то, Славия в основном именно из лесов и состоит, но, конечно, леса лесам рознь. Нико промолчал. Было видно, что он не очень верит.

Пил Нико много и всегда, когда у него бывали деньги. Брант ссужал его суммами, достаточными для оплаты жилья, но Нико предпочитал ночевать в парке на скамье. Только однажды провел он ночь в квартире Бранта, ввалившись глубоко за полночь и сообщив, что наткнулся в своих скитаниях по темным улицам на двух стражей порядка, которые хотели его арестовать, и обоих выключил — выхода не было — и, возможно, один из стражей умер.

Не услышав на утро никаких новостей по этому поводу, Брант решил, что страж все-таки остался жив.

В периоды трезвости Нико путался с разного толка женщинами, запросто контактируя со всеми классами одновременно, причем Брант имел возможность убедиться, что в этом случае Нико абсолютно точно не врет. Он видел его и с мещанками, и с аристократками, и один раз с женой князя. Что они в Нико находили было загадкой, но мало ли на свете неразрешимых загадок.

— И был у меня лучший друг и напарник, — рассказывал Нико, глядя тупо на вторую кружку пива. — А звали его Петич. — Нико улыбнулся, то ли вспоминая, то ли просто так. — Мы с ним охраняли однажды самого Фалкона.

— Ты же драконоборец, — удивился Брант. — Разве драконоборцы, эта… э… охраняют политиков?

— Когда требуются самые надежные, да, охраняют. А что же — не желторотым же всяким доверять, они ничего не умеют.

— Так что Петич?

— Петич? Петич. С Петичем у нас вышла однажды опасная… типа, ситуация. Мы охраняли одного из помощников Фалкона…

— Ты же сказал — самого Фалкона.

— То было в другой раз. Ну, вот…

— Да?

— Что да?

— Охраняли вы помощника Фалкона.

— А?

— Охраняли вы с Петичем помощника.

— Да. А тут на нас вдруг навалилась группа заговорщиков. С арбалетами. Ну, помощника мы до кареты довели, кучеру велели гнать, а сами вернулись в дом.

— А дело в доме было?

— А?

— В доме, я говорю, дело было? Ты чего, глухой?

— Нет, — сказал Нико, — но иногда бывают приступы. Меня однажды контузили в уличной сватке. На войне с артанцами.

— В каком городе?

— А?

— В каком городе? Уличные схватки не случаются в чистом поле или в лесу. Там улиц нет.

— В Астафии, где же еще.

— То есть как — в Астафии? — недоуменно спросил Брант. — Насколько я знаю, артанцев не было в Астафии последние лет пятьсот.

— Это простой народ так думает, — усмехаясь, сказал Нико. — Конечно же, народу не сообщат, чтобы не было паники. Разведывательные дивизии наведываются в Астафию каждый год, и происходят схватки и стычки. Все силы на это бросают, и все это ночью. А к утру все нужно убрать, чтобы не было следов, чтобы никто ничего не заподозрил. Это что! В Славии еще хуже. К дуракам славам вообще целые армии приходят из Артании, так после битвы славы закапывают не только артанцев, но и своих, чтобы свидетелей не было. А однажды зимой славы артанцев на озеро заманили, а потом лед покололи, так оба войска и потонули. Зато все шито-крыто.

— Ладно, — сказал Брант. — Рассказывай про Петича.

— А?

— Про Петича. Вы вернулись в дом.

— Да, — сказал Нико, отпивая из кружки и начиная хмелеть. Хмелел он обычно быстро. — Фалкон уехал, а мы вернулись.

Брант решил больше Нико не поправлять.

— Ну, те на нас навалились, а мы столы поопрокидывали и засели там, за столами. Это очень старый ниверийский прием, со времен Ривлена Великого его применяют. Ну, представляешь, стрелы свистят кругом, ножи в стенки втыкаются, а нам надо как-то выжить. А у Петича как раз кончились стрелы. А у меня запасная связка. Я бы ему кинул, но опасно. Могут увидеть. Тогда я эту связку ему просто перекатил через полкомнаты. Ого. Да.

— А дальше?

— Ну, дальше. — Нико отхлебнул. — Дальше эти гады все наседали. Надо отдать им должн… должное — профессионалы. Тогда я сразу четыре… да… четыре арбалета зарядил. И, значит, Петич встает в полный рост, отвлекая на себя внимание. А я тем временем ползком перебираюсь к нему, волоча арбалеты. Петич кидает кинжал за кинжалом. Тут я встаю за ним, а он меня прикрывает, и я стреляю по атакующим, поч… почти веером.

Нико замолк. Брант хотел было спросить, что же было дальше, но почему-то не спросил. А может все и правда, подумал он. Откуда я знаю. Торчу в этой дурной Колонии, света не вижу.

Третья кружка пива повергла Нико в философское настроение с долей агрессии. Он нахамил половому и сказал, что место ему опротивело, что нигде не встретишь тут настоящего ниверийца. Вышли на улицу.

— Я тут говорил с одним из бывших драконоборцев, — сказал Нико.

Брант был почти уверен, что никаких драконоборцев, ни бывших, ни действующих, в Колонии не было, но ничего не сказал.

— Крепкий старик, — сообщил Нико, икая и улыбаясь доверительно. — Много всякой нежити в свое время завалил. Я ему говорю — надо бы мне к кому-то здесь наняться в подмастерья. А он говорит — ничего у тебя не выйдет. Он го… говорит, ты — воин, а воины знают только ср… сражения, тебе нужны сражения. Но, может, я устроюсь охранником. Не на крепостной вал, там смех, а не охрана. Но в какое-ни… будь ночное зав… д… дение.

Брант подумал, что несущие конструкции храма слишком изящны, чтобы выдержать вес планируемого купола, и никакие контрафорсы не помогут. Можно было изменить замысел и повесить жестяной купол на каркас, а потом покрасить или выложить золотым листом, как в Славии, а не складывать купол из плит. А еще можно было сделать купол просто из дерева, замаскировав под известняк. А можно вместо купола оставить наклонную крышу, а сверху водрузить резной шпиль какой-нибудь. Незадача была в том, что Зодчий Гор должен был до всего до этого додуматься сам, поскольку если ему все это сказать, он тут же высмеет, обругает, и рассвирепеет, и будет упрямо складывать купол из кирпичей, пока все сооружение не рухнет вместе с несущими конструкциями и контрафорсами кому-нибудь на башку, и хорошо, если не во время мессы, когда в храме куча народу. Упрямый старик этот Гор. Упрямый и не очень умный. Талант, безусловно, у него есть — вон сколько настроил на всей территории Троецарствия, и все это смотрится эффектно и не устаревает, хоть и тяжеловато. Но ум и талант иногда совмещаются, а иногда нет, и вот у Гора не совместились. Можно было бы попросить Брун посодействовать, она, в отличие от всех, имеет на Гора влияние, но Гор может заподозрить, что ее используют и придти в ярость, а когда Гор приходит в ярость, на полях перестают расти цветы, умирает весь урожай, и плачут дети.