Александр Девятьяров - Земля под крылом

• Название: Земля под крылом
• Автор: Александр Девятьяров
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Овчинников! - вызвал по радио своего заместителя. - У меня отказал мотор. Выходи вперед, веди группу на задание! Иду на вынужденную посадку.

Со снижением развернулся левым разворотом в нашу сторону. Самолет Овчинникова, выйдя из второй, задней шестерки штурмовиков, занял мое место во главе группы. Я же выбирал место, где можно было сесть, не повредив машины. Вот впереди показалось поле, по которому тут и там были разбросаны копны убранного хлеба, а немного в стороне раскинулось довольно большое село. "Место подходящее, - подумал я. - Копны для "Ила" - не помеха". Одно тревожило не успел сбросить бомбы: если посадка окажется неудачной они могут взорваться, могут рвануть и реактивные снаряды (эресы). Осторожно, еще раз проверив, убраны ли шасси, спланировал на посадку и облегченно издохнул, когда самолет, вспоров брюхом длинную полосу жнивья, замер на месте. Бомбы не только не взорвались, но ни одна даже не сорвалась. Лишь один реактивный снаряд под левой плоскостью cлетел с направляющей рейки, однако его ветрянка не успела свернуться и он не встал на боевой взвод.

Мы с Саленко вылезли из машины, осмотрели ее со всех сторон - видимых повреждений не было

- Надо идти в село, - сказал я. - Авось телефон там есть, удастся сообщить на аэродром о посадке.

-Вряд ли, - усомнился стрелок, - район недавно только освобожден.

Он оказался прав. Никакой связи в полупустом селе и в помине не было. Решили заночевать в одной из хат, а утром, оставив Саленко у самолета, поймал попутную автомашину: шофер, на счастье, ехал почти до самого нашего аэродрома.

Через два часа мы уже были в Мерефе - крупном, железнодорожном узле под Харьковом, полностью разрушенном гитлеровцами. Отступая, они рвали железнодорожное полотно и делали это по-немецки методически и, можно сказать, аккуратно: на стыке рельсов прикрепляли пирокселиновую шашку и взрывали, в результате концы обоих рельсов обрывались примерно на полметра.

Проехали Харьков. Город стоял в развалинах и пепелищах, все мосты были взорваны, их обнаженная исковерканная арматура скрежетала под порывами ветра, улицы были завалены остатками зданий, взорванных фашистами. В центре города увидели необыкновенный рынок: стояло несколько ларьков и в них какие-то подозрительного вида личности торговали столь же подозрительными самодельными пряниками, леденцами, пивом и разным барахлом. Решили взять бутылку пива, но оно оказалось такой бурдой, что даже при всей нашей жажде пить его было невозможно.

К вечеру я добрался до аэродрома и доложил командованию о случившемся. На другой день вместе с техником мы уже были на месте вынужденной посадки, а 17 сентября снова вылетел на боевое задание, правда, на другом самолете.

День выдался на славу: видимость прекрасная, в небе - ни облачка. Конечно, в такую погоду подойти к , цели незаметно не было никакой возможности. Цель же была приличная: по данным воздушной разведки, по шоссейной дороге Красноград - Полтава отступали большие колонны оккупантов. Моей группе из двенадцати "Ильюшиных" под прикрытием десяти истребителей необходимо было войти на участок Красноград - Карловка (это примерно на протяжении сорока километров) и нанести штурмовой удар по живой силе, танкам, бронетранспортерам и автотранспорту.

Моим заместителем в этот раз летел командир первой эскадрильи Николай Евсюков.

Конечно, можно было зайти в хвост отступающих фашистов и начать штурмовку сразу от Краснограда. Но тогда впереди идущие гитлеровцы могли уйти из-под удара. Поэтому я, не долетая десяти - двенадцати километров до, города увел штурмовики и истребители от дороги и, не выпуская немцев из виду, внимательно просматривал цель, на высоте тысяча двести-тысяча триста метров прошел вдоль шоссе до самой Карловки.

Фашистам, видимо, и в голову не приходило, что краснозвездные самолеты летящие в стороне, могут развернуться и ударить по ним. Во всяком случае, среди отступающих не наблюдалось какой-либо особой тревоги, они двигались, в том же порядке и тем же темпом, не рассредоточиваясь и не предпринимая чего-нибудь в защиту от воздушного налета. Нам только это и было нужно.

Вот и Карловка. Вслед за мной вся группа развернулась. Теперь под нами была шоссейная дорога, плотно забитая фашистскими войсками. Отдаю команду:

- Атакуем!

Первая цель - мост через реку. Пикируем. На мост сыплются наши бомбы. Теперь наша высота десять-пятнадцать метров. Трассы снарядов, пулеметные очереди врезаются в кишащую массу фашистов. Сзади штурмовиков рвутся осколочные бомбы и реактивные снаряды. Первый заход окончен. Набираем высоту, облюбовываем цель и снова атакуем.

По основной дороге, только на запад, движутся в три ряда танки, бронемашины, транспортеры, автомобили; по обочине катятся повозки, тут же шагает пехота. Местами отступающие занимают полосу шириной в сорок-пятьдесят метров. Среди немецких повозок видны крестьянские телеги, брички, тачанки-вместе с фашистами бегут их прислужники - старосты, полицаи и прочая нечисть.

Новый заход. Фашисты в неописуемой панике, они даже не думают обороняться. Из горящих автомашин выпрыгивают автоматчики и тут же валятся на землю, скошенные нашими пулеметными очередями, пораженные осколками бомб. Танки, бронетранспортеры, чтобы вырваться из этого ада, кидаются вперед, в стороны, давят свою пехоту, подминают под себя грузовики и повозки, еще больше усиливая панику. Взбесившиеся лошади кидаются на людей и те падают под их копытами. Врагам укрыться негде-местность голая, открытая, как стол.

Так мы прошли сорок километров, беспрерывно атакуя, громя фашистских захватчиков.

Я успел сообщить на аэродром, что по шоссе движется до тысячи немецких автомашин, танков, транспортеров и несколько десятков тысяч солдат и офицеров. Когда мы отштурмовали, навстречу нам летела уже вторая группа "Ильюшиных", которая продолжала начатое побоище. Всего над шоссе в тот день побывало двенадцать групп штурмовиков. Иными словами, через каждые двадцать-тридцать минут на фашистов вновь и вновь падали наши бомбы, их косили пулеметы, уничтожали снаряды.

Через несколько дней, когда этот район был освобожден, начальник штаба полка Спащанский сообщил:

- Наши штурмовики на участке дороги Красноград - Карловка подбили, взорвали и сожгли более шестисот автомашин, танков и таранспортеров. Фашисты оставили там несколько тысяч солдат и офицеров убитыми и ранеными.

Днепр

Когда я еще был на высших курсах усовершенствования командиров эскадрилий, мы пели, на мой взгляд, замечательную песню "Ой, Днепро, Днепро..." И там были такие слова:

Ой, Днепро, Днепре! Славный день настал, Мы идем вперед И увидимся вновь с; тобой...

Но еще раньше вспомнились гоголевские слова о том, что велик и могуч Днепр в тихую погоду. Едва ли долетит до его середины птица.

Но не было на Днепре осенью 1943 гада ни птиц, ни тишины. Грозы другие раздавались над кручами его берегов, и кипел Днепр не от грозные молний, а от мощных залпов советской артиллерии, бомбовых ударов краснозвездной авиации, пенился, прошитый плотными струями пулеметных очередей. Фашисты пытались во что бы то ни стало закрепиться на этом рубеже. У них был высокий, почти скалистый берег, наши войска наступали по низменности, каждое их передвижение можно было наблюдать как на ладони. Единственным средством сбить фашистов с правого берега Днепра оставалась внезапность, какие-то ошеломляющие дейстия, которых фашисты не могли ожидать.

Но чтобы их нанести, требовалось знать, хотя бы приблизительно, а что же скрывается за рекой, какие войска, что построено из укреплений, откуда и какими силами наносить удар. Сведения поступали очень скудные. Вернее, они вообще являлись относительными.

26 сентября мы сидели на командном пункте полка.

- Можешь прорваться вот сюда? - спрашивал начальник штаба.

- Прорвусь. ;

- А увидеть что-либо сможешь?

- Если не собьют.

- Сбитый ты мне не нужен. Ты должен побывать в районе Мишурин - Рог, выяснить там укрепленные участки, зенитные точки фашистов, какая там техника. Если собьют, лучше не возвращайся!

- Наверное, не вернусь.

- Ну, панихиду не служи. Давай, славянин. Нужно. Возвращайся живым, очень надо.

- Если командиру надо, то вернусь.

Первый вылет и второй ничего не дали. Только возвращаясь через реку, мы увидели, как по могучим волнам плыли к правому берегу бревенчатые плоты, рыбачьи лодки, самодельные паромы - наши войска с ходу устремились через великую украинскую реку, используя для этого все, что попадалось под руку, не дожидаясь подхода понтонных и тяжелых средств наведения мостов.

Однако фашисты скоро пришли в себя и подтянули

сюда фронтовые резервы, начали контратаковать наш десант, захвативший первые населенные пункты. Получилось так, что и они не смогли сбить десант не хватило сил, и наши войска, измотанные, обессиленные длительным наступлением, не могли продвинуться вперед. После форсирования Днепра, действуя ограниченными силами ('не хватало аэродромов для перебазирования), наши штурмовики и бомбардировщики летали