Виктория Холт - Опороченная Лукреция

• Название: Опороченная Лукреция
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Сантакс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87455-031-3

«Символом порока» называли современники златокудрую дочь Папы Римского, красавицу Лукрецию Борджа. В захватывающих романах популярной английской писательницы Виктории Хольт «Мадонна Семи Холмов» и «Опороченная Лукреция» (произведения написаны под другим ее псевдонимом Джин Плейди) героиня предстает не только скандально знаменитой обольстительницей, но и хрупкой, ранимой, а главное – самоотверженно любящей женщиной.

---

Немного порассудив, он был вынужден признать, что в глубине души боится супруги.

Вот почему он написал Изабелле второе письмо, которым уведомлял маркизу в том, что среди его гостей будет герцогиня Феррарская. Возвращаясь из Реджо, она сделает короткую остановку в Боргофорте. Со своей стороны он желает проявить любезность и пригласить ее в Мантую. Вне всяких сомнений, Альфонсо будет приятно, если его сестра сможет немного развлечь супругу.

Отдав это письмо посыльному, Франческо спросил себя, дурак он или нет. Если во время пребывания Лукреции в Боргофорте ему удастся осуществить свои намерения, то как это не бросится в глаза бдительной Изабелле?

Барка медленно приближалась к берегу полноводной По.

Не отрывая взгляда от проступавших в тумане очертаний ее черного корпуса, Франческо махнул музыкантам, и те заиграли нежную лирическую мелодию.

Вскоре Франческо различил золотоволосую Лукрецию, стоявшую на палубе в окружении нескольких женщин. На всех были яркие праздничные наряды. Когда барка причалила, он подошел к ее борту и помог Лукреции спуститься на берег. Сейчас она казалась еще более хрупкой, чем когда-либо. В печальном выражении лица было что-то по-детски трогательное.

Еще никогда и ни к кому Франческо не чувствовал такой жалости, смешанной с таким вожделением. Бедное дитя! – подумал он. Бедное, бедное дитя, как она настрадалась!

Он сразу понял, что ее пребывание в Боргофорте не будет сопряжено с таким весельем, какое входило в его планы. Следовательно, и любовницей она смогла бы стать не так скоро, как он предполагал. Но это было уже неважно. Имело значение только то, что он хотел, чтобы эта молодая красивая женщина снова начала радоваться жизни.

Сладкие звуки музыки показались ему и несвоевременными и неуместными на этом поросшем березами берегу, под стенами крепости.

Он сказал:

– Я слышал о вашей любви к музыке. И хотел бы сказать, что пока вы будете здесь, я постараюсь сделать все возможное, чтобы вы были счастливы.

Она подала ему руку и улыбнулась своей детской улыбкой.

– Отчасти вам это удалось сделать уже тогда, когда вы пригласили меня сюда.

Он провел ее в крепость. Она была поражена ее великолепным интерьером.

– Но вы немало потрудились здесь, – сказала она.

– Это не имеет значения, – ответил он.

– Как не имеет? Ведь это все – ради меня. Я знаю.

– Что ж, если мои усилия доставили вам хоть немного удовольствия, то я не зря потратил их. Кстати, на вечер я устроил застолье. Мы с вами будем танцевать мазурку.

Она покачала головой.

– Слишком недавно я держала своего ребенка на руках.

– Это все в прошлом, – сказал он. – Скорбью тут ничего не изменишь. Попытайтесь снова радоваться жизни. Прошу вас – тогда я был бы самым счастливым человеком на земле.

– Боюсь, я уже ничему не буду радоваться, как прежде.

– Это говорите не вы, а ваше горе. Жаль, что вы не можете забыть о нем. Но если вы не хотите танцев, то их не будет.

Они прошли в залу, стены которой были искусно украшены фресками, а из окон открывался вид на живописные окрестности крепости. Она несколько раз похвалила удачный выбор красок и орнамента, но он чувствовал, что ее мысли заняты ребенком, которого она потеряла.

Он не мог сделать ее своей любовницей – не мог даже говорить о своей любви, а мог только своими поступками показывать, как он заботится о ней. Ее защищала беззащитность перед ним.

Уединиться с ней в крепости было делом нелегким. Поговорить они могли только за столом, пока остальные гости танцевали.

– Вы не забыли? – сказал он. – Если вам понадобится моя помощь, я к вашим услугам.

– А почему вы думаете, что мне может понадобиться ваша помощь?

– Моя дорогая Лукреция, не так давно вам покровительствовали могущественнейшие силы. Но теперь вы остались одни.

Она опустила голову и закрыла глаза ладонью. Меньше всего на свете он хотел ухудшать ее и без того невеселое настроение – и все-таки продолжил:

– Альфонсо хочет наследника… нуждается в наследнике.

– А я снова подвела его.

– Не изводите себя, не думайте об этом. Но помните – как только вам потребуется моя помощь, дайте мне знать об этом – и я, где бы ни находился, брошу все и примчусь к вам.

– Вы очень добры ко мне. Он удовлетворенно кивнул.

– Обещаю, так будет всегда… всегда.

– А почему вы так добры ко мне? – спросила она.

Он не ответил, и она с некоторой неуверенностью добавила:

– Ведь ваша супруга не старалась упростить мое пребывание в Ферраре.

Его глаза вспыхнули.

– Она была жестока с вами. Уже за одно это я мог бы ее возненавидеть.

– Возненавидеть Изабеллу?.. Вашу супругу?

– Вы не догадываетесь, почему?

У Лукреции учащенней забилось сердце – если этот мужчина хотел заставить ее вновь почувствовать вкус к жизни, то он был на верном пути. Она молчала – ждала ответа.

– Потому что я полюбил вас.

– О нет! Только не это!

– Увы, я был так глуп, что не сразу это понял. Вы помните нашу первую встречу? Помните, как заставили меня рассказывать о моих битвах? Тогда я считал вас ребенком… очаровательным ребенком.

– Прекрасно помню тот наш разговор.

– А потом вы стояли на балконе и смотрели, как я уезжал из Рима.

– Со мной был Джованни Сфорца… мой первый супруг. Франческо кивнул.

– Он уже тогда распространял гнусную клевету о вас, и я ненавидел его. Хотя и не знал – почему.

– Вы мне казались величайшим воином Италии, и я думала, вот если бы Джованни был похож на вас, я бы изменила свое отношение к нему.

– Лукреция…

– Вы меня неправильно поняли. Между нами не может быть никакой любовной связи.

– Но она между нами уже существует. Она улыбнулась и покачала головой.

– Разве я не сказал, что люблю вас?

– Это слова любезности.

– Я сказал их от чистого сердца.

– Тогда что они значат? Дорогой маркиз, любовь хороша, когда в ней есть взаимность.

– Взаимность будет. Будет! – убежденно воскликнул он.

Она лишь вновь покачала головой.

– Я докажу вам силу моей любви, – сказал Франческо.

– Прошу вас, не надо. Знаете ли вы, что любившие меня всегда становились несчастны?

– Альфонсо…

– Альфонсо меня не любит. – Она с улыбкой повернулась к нему. – Я вам благодарна за ваше расположение ко мне. Вы понимаете, как тяжело у меня на сердце. Понимаете – и пытаетесь снять частицу выпавшего ему бремени. Вы и вправду очень любезны. Я никогда не забуду ваших добрых слов.

– Вы не верите, что я на самом деле люблю вас, а моя любовь больше, чем все, что вы знали до сих пор! Не думайте, что поэт, которого судьба наделила даром красноречия, может в любви сравниться с солдатом! Мои стихи вызовут у вас улыбку – или вызвали бы, если бы не ваше чуткое сердце, – но любовь состоит не в том, чтобы водить пером по бумаге и писать в рифму. Я поступками докажу, что люблю вас. У вас есть брат, страдания которого причиняют вам много боли. – Она сложила ладони и замерла в ожидании, а он улыбнулся – подумал, что нашел верную дорогу к ее сердцу. – А я обладаю кое-каким влиянием – как в этой стране, так и в Испании. Если я пошлю доверенного человека ко двору испанского короля, а этот человек передаст мою просьбу об освобождении вашего брата, то мои хлопоты не останутся без внимания. Что вы тогда скажете, Лукреция?

– Скажу, что вы самый любезный мужчина во всей Италии.

– И все?

– Может быть, я смогу полюбить того, кто окажет мне такую важную услугу.

– Вижу, вы по-настоящему любите своего брата.

– Мы вместе выросли. И семейные узы всегда очень много значили для нас.

– Мне говорили об этом. Я думаю, Лукреция, – серьезно добавил он, – вы не будете счастливы до тех пор, пока ваш брат находится в плену.

– Мы с ним – как одно целое, – сказала она. – Если он в плену, то и я там же.

– В плену ваших эмоций, Лукреция, – тихо произнес он. – В вашей жизни встретится человек, который будет значить для вас даже больше, чем брат. И этим человеком стану я.

– Вы забываете об Изабелле, – сказала она. – О ней и об Альфонсо.

– Я ни о чем не забываю, – ответил он. – В свое время вы убедитесь в этом. Завтра я отправляю посла в Испанию.

– Как я смогу отблагодарить вас?

– Никакой формальной благодарности от вас не потребуется, – сказал он. – Позже вы поймете, что вся моя жизнь принадлежит вам. И за это…

– Да, – спросила она. – Что за это?

– За это вы полюбите меня.

В Мантуе Изабелла ждала приезда своей невестки. Изабеллу терзали подозрения. Почему Франческо вдруг осмелел настолько, что запретил ей приехать на несколько дней в Боргофорте? Каких гостей он там принимал? Каких? Лукрецию и ее жалких служанок! Все эти приготовления, вся эта шумиха – из-за развратной Борджа!

Да, Изабеллу одолевали самые неприятные подозрения.

В тот день служанки не знали, куда спрятаться от ее гнева, по малейшему поводу обрушивавшегося на них. Она трижды сменила платье, прежде чем удовлетворилась своей внешностью.