Фарид Джасим - Властелин Севера

• Название: Властелин Севера
• Автор: Фарид Джасим
• Жанр: Героическая фантастика

---

Он отрубил голову одному хримтурсу и пронзил спину другому. Двое оставшихся повернулись к нему, чтобы встретить страшный взгляд двух волчьих глазниц на его шлеме. Но силы оставляли Вульфа, и он с каждым мигом становился слабее. Волчий череп уже не имел былой энергии и ее хватило лишь на одного турса, которого Вульф быстро убил, а другой почуял слабость своего противника и бросился на Вульфа. Вульф отбил удар его топора, и отклонил следующий. Хримтурс наступал, а Вульф стремительно терял силы, и меч казался ему ужасно тяжелым. Всех его сил оставалось лишь на то, чтобы отступать и отбивать удары великана. Клинок Кормителя Воронов угас, лишенный подпитки из недр души своего хозяина, и с его кончика сыпались лишь беспомощные искры. А хримтурс наступал, чувствуя перевес на своей стороне. Он дико ревел, осыпая Вульфа ударами один тяжелее другого. Вульф ничего не соображал, и его мышцы двигались инстинктивно. Колени дрожали и ноги подкашивались. Из последних сил он отбивал удары топора, осознавая близость своей смерти. Где-то в заоблачной выси забрезжил образ скачущей на вороном коне валькирии.

Вдруг Вульф услышал шум соколиных крыльев. Сквозь пелену перед глазами ему удалось разглядеть хримтурса, который, бросив топор на землю, пытался оторвать от лица сокола, вцепившегося когтями ему в глаза. Но сокол держал крепко, и его мощный клюв колотил великана по темени. Собрав остатки своих сил, Вульф приподнял меч и шагнул навстречу борющемуся с птицей турсу. Хримтурс наконец сорвал птицу с лица и сокол упорхнул в ночную тьму, а Вульф из последних сил вогнал меч в широкую грудь инистого великана. Он повалился на землю с торчащим из груди клинком, а Вульф упал на него. Мир утонул во тьме, и наступило долгожданное забвение.

Глазницы волчьего черепа померкли. Обнаженное тело воина остывало под холодным ночным ветром. Сокол сделал пару кругов над изможденным героем, что-то прокричал и умчался прочь, исчезнув в непроглядной мгле Ётунхейма.

ЭПИЛОГ

Близился рассвет. Блеклые звезды гасли одна за другой, исчезая с ясного светлеющего неба Асгарта. Предрассветный ветерок доносил ароматы цветущих полей, которые дремали, укутанные утренней прохладой и безмолвием, нарушаемым лишь отдаленным журчанием реки Ивинг, разделяющей мир Асов и мир великанов. Высокие горы Ётунхейма вырисовывались мрачными громадами на фоне пробуждающегося восточного горизонта, словно застывшие навеки образы древних исполинов.

Сигрун сидела возле догорающего костра, устремив взор покрасневших от бессонной ночи глаз на восток. Костер давал немного тепла, и она ежилась, поплотнее запахивая на себе плащ. Рассвет в Асгарте был прохладным.

Сигрун посмотрела на Вульфа, который лежал у ее ног, укрытый своим черным плащом. Дыхание его было едва заметно, а биение сердца прощупывалось с трудом. Его лицо осунулось и приобрело сероватый оттенок, под глазами образовались сиреневые мешки. Вульф не приходил в себя уже два дня, с тех пор, как упал без чувств, убив последнего хримтурса. Берсеркерганг лишил его сил, и никакие усилия Идунны не могли вернуть их. Богиня сказала, что все ее старания лишь помогли Вульфу остаться в живых. Большего не может дать даже она. И вот уже два дня Вульф пребывал без сознания, странствуя между миром мертвых и живых. Сигрун не смыкала глаз вторую ночь подряд, присматривая за ним. Отряд вернулся на берег Ивинга лишь на закате этого дня. Теперь, когда Трюм был мертв, его чары исчезли, и потому путь назад был легок и отнял немного времени. Когда отряд пересек Ивинг и встал лагерем на берегу Асгарта, Асы ушли в свои чертоги, пообещав вернуться, когда люди и эльфы будут готовы к возвращению в свои миры. К сожалению, за стенами священных обителей не было места живым, и поэтому люди остались на берегу.

Вскоре совсем рассвело. Люди начинали просыпаться, а Сигрун все сидела, обняв колени руками. Ее глаза слипались, а голова гудела. Когда она увидела Сигурда и Хельги, которые подошли к ней, она сказала:

— Пожалуй, мне не мешало бы вздремнуть.

— Обязательно! — ответил ей Хельги, — Ступай, девочка, тебе надо отдохнуть. Мы посидим с ним.

Сигрун поблагодарила старика и своего деверя, и отправилась к месту, где почивал ее отец со своими дружинниками.

Хигелак, напившись из ручья, также подошел к Сигурду и Хельги и сел рядом с ними.

— Он плох, — заметил младший ильвинг, глядя на Вульфа.

— Еще бы! — покачал головой Хельги, — Он истребил в одиночку четыре с половиной сотни хримтурсов, да еще восемь ётунов! А хримтурсы не такие уж плохие бойцы.

— Да, — вздохнул Хигелак, — Я всегда говорил, что берсеркерганг до добра не доведет, да еще такой… Как только он остался жив!

— Сигрун говорила, что он метался меж турсами с нечеловеческой скоростью, оставляя за собой горы трупов, — вспомнил Сигурд слова гаутки.

— Дары Одноглазого всегда двояки, — проговорил Хельги негромко, словно боялся упоминать седобородого бога, находясь неподалеку от его чертога.

Два ильвинга молчали, размышляя над словами вардлока, и смотрели на своего старшего брата, который лежал неподвижно, укрытый плащом, будто труп, готовый к сожжению на погребальном костре.

* * *

Прошел еще один день, но ирмин-конунг так и не пришел в себя. Он исхудал и дышал все так же слабо. Вингборг, которая неплохо разбиралась в целительной магии, пыталась влить в Вульфа жизненные силы, но это не привело ни к какому результату. Хельги попробовал сделать то же самое, но опять тщетно. Никакое колдовство не давало даже малейшего улучшения. Сигрун, удрученная состоянием своего мужа и изнуренная бессонными ночами, заступила на вахту с заходом солнца, отправив мужчин спать. Эта ночь прошла быстро и не принесла никаких изменений. Утром Сигрун ушла спать и возле Вульфа остались сидеть его братья и Хельги. Старый колдун начинал беспокоиться и говорил, что если Вульф не придет в себя в следующую ночь, то, скорее всего, он превратится в хеймнара — живого трупа, и останется таким навсегда. Хельги помнил рассказы знахарей, которые говорили о берсеркерах, теряющих свои души во время боя, и превращающихся после этого в хеймнаров на всю оставшуюся жизнь. Сигурд и Хигелак помрачнели, сознавая, что такое вполне возможно. Вульф выглядел хуже день ото дня и сейчас действительно напоминал труп, который дышит и у которого бьется сердце.

Многие воины приходили проведать своего вождя, и в их сердцах не было радости от того, что они недавно одержали окончательную победу над великанами. Все сознавали заслугу ирмин-конунга в этой победе и очень переживали из-за того, что его состояние ухудшается. Никто из них даже не заикнулся о праздновании. Все ждали возвращения ирмин-конунга.

Еще одна ночь прошла без изменений. На утро Хельги, Сигурд и Хигелак присели возле тела Вульфа, с беспокойством всматриваясь в его осунувшееся, посиневшее лицо. Колдун оттянул Вульфу веко и наклонился, чтобы посмотреть в глаз. Зрачок закатился наверх, и его почти не было видно. Хельги со вздохом встал и сказал:

— Мы теряем его.

Вокруг него стояли братья ильвинги, а также подошли Альфина, Сиггейрер и некоторые другие вожди родов. В тревожном ожидании смотрели они на ирмин-конунга, и им казалось, что он уже мертв. Сердцебиение и дыхание почти исчезли. Но все же Вульф пока жил.

— Я думаю, он не доживет до следующего утра, — продолжал Хельги, — Если он не очнется, то это конец.

— Неужели никто из Асов не может помочь? — в отчаянии воскликнул Сиггейрер.

Хельги покачал головой.

— Идунна — самая искусная из Асов и Асинь во врачевании, сделала все что могла, но… этого хватило лишь на то, чтобы Вульф не умер. Сейчас ничто не может помочь Вульфу, разве что…

— Что? — с нетерпением спросил Сигурд.

— …Отец Берсеркеров, — закончил колдун, — Тот, кто породил берсеркерганг, возможно сможет вернуть Вульфа.

— Ты говоришь о… — произнес Хигелак.

— Воданаз! — кивнул Хельги. — Только он может помочь, если вообще в состоянии это сделать.

— Одноглазый известен тем, что зачастую предает своих избранников, — пробормотал Сиггейрер, хмуря брови. Все посмотрели на князя гаутов, но никто не мог возразить против этого. Ни люди, ни эльфы, ни сами Асы не могли даже гадать, что на уме у Странника.

— Быть может, Одноглазый еще не решил судьбу Вульфа? — предположил Хельги, — Возможно, он еще гадает, где Вульф ему нужнее — в Мидгарте, или в его Чертоге Павших.

Хигелак, Сигурд, Сиггейрер и колдун с эльфийкой молчали и смотрели на Вульфа. Все были охвачены отчаянием, потому что сознавали, что никак не могут помочь вождю. Если бы Воданаз мог или хотел помочь Вульфу, он сделал бы это еще тогда, когда отряд возвращался из Ётунхейма. Хельги вспомнил, как Одноглазый посмотрел на Вульфа, лежащего на повозке, и что-то пробормотал себе под нос. Хельги расслышал слова бога: «Пусть решают норны» — сказал тогда Воданаз. Говорил ли Ас про Вульфа, или про что-то еще, Хельги не знал. Но он понимал, что сейчас им остается уповать лишь на милость норн.