Фарид Джасим - Властелин Севера

• Название: Властелин Севера
• Автор: Фарид Джасим
• Жанр: Героическая фантастика

---

— …вернется в забвение… — повторил Одноглазый свое повеление и взор Вульфа на мгновение померк, а потом все встало на свои места. Вульф посмотрел на посох, а потом перевел взгляд на утонувшее в седой бороде лицо старого Аса.

— Ты помнишь ту руну? — спросил Одноглазый.

Вульф попробовал воссоздать в памяти линии, которые, казалось, навсегда отпечатались в его рассудке, но ничего не получилось. Знак начисто стерся из его памяти. Он покачал головой.

— Вот и хорошо, — сказал на это Воданаз, а потом добавил: — Кстати, поздравляю тебя с победой. Ты и твои воины показали себя молодцами. Никогда не подумал бы никто из Асов, что люди могут оказать им такую подмогу. Благодарю вас всех, а тебя Вульф и суженную твою в особенности.

— Спасибо, — сказал Вульф и слегка улыбнулся, — Эта гаутская волчица ослушалась не только моего слова, но и твоего повеления. Однако она спасла мне жизнь в очередной раз и помогла убить Трюма.

— Сия славная дева происходит из рода героев, — поведал Воданаз, — Древнего и могучего рода, зачатого светлым Ингвазом много столетий назад. Видимо такова была воля норн, что ты и она соединились в священном союзе. Дитя, которое она скоро породит, станет величайшей героиней Мидгарта.

— Героиней?! — воскликнул Вульф и недоверчиво покачал головой.

— Поверь мне, Вульф, придет время, и ты поймешь правоту моих слов. Волей норн было и то, что сейчас живешь и здравствуешь. Я, признаться, сомневался, что ты выкарабкаешься. А остальные Асы и Асиньи были просто уверены в твоей гибели. Никто не смеет противиться капризам норн.

— Но зачем ты помог Сигрун проникнуть в Ётунхейм? — спросил Вульф.

— Ты ошибаешься, ильвинг, — ответил Воданаз. — То была не моя воля.

Вульф недоумевающе посмотрел на бога. До сих пор ему оставалось неясным, каким образом Сигрун оказалась в стране великанов. Он решил спросить об этом ее саму чуть погодя.

— Мне пора, — сказал Одноглазый, — Ты уже достаточно поправился, так что завтра на рассвете я отпущу вас в Мидгарт, а эльфов в Альфхейм.

— Да, — улыбнулся Вульф, — девушки заждались своих молодцов.

Обычно суровое лицо одноглазого бога осветилось кривой улыбкой, после чего он отвернулся, сделал несколько шагов и исчез также неожиданно, как и появился.

Когда братья остались одни, они хранили молчание еще некоторое время, размышляя каждый о своем. За этим их застали Хельги и Сигрун, которые принесли поесть ильвингам. Колдун снял свою робу и расстелил ее на траве, а девушка разложила на ней куски сыра, хлеба и вяленого мяса. Затем явился Сиггейрер. Он принес небольшой бочонок эля, который предусмотрительно захватил с собой из Мидгарта.

— Я был уверен, что рано или поздно нам придется праздновать победу! — объяснил он, откупорив крышку кончиком кинжала. Сигрун разлила драгоценный напиток по чарам и рогам, и Вульф провозгласил первый тост за победу. Второй тост он поднял за Сигрун, поблагодарив ее прилюдно за помощь и спасение его жизни. Девушка немного покраснела от смущения, но постаралась скрыть это тем, что шутливо восприняла этот тост, как нечто само собой разумеющееся. Потом они продолжали пировать до самого вечера. К этому времени эль уже давно закончился, и еда подходила к концу. Конечно, напитка было слишком мало, чтобы шесть человек могли опьянеть, но тем не менее Вульф, который долгое время провел без пищи и питья, пока лежал без сознания, все же был навеселе. Когда начало смеркаться, Сиггейрер решил вернуться к своим воинам, а Хельги ушел к своим вардлокам. Ильвинги и Сигрун оставались с Вульфом еще некоторое время, болтая о всякой всячине, и обсуждая минувшее сражение. Вскоре к ним присоединилась Альфина. Она села рядом с Сигурдом, и он поцеловал ее. Очаровательная эльфийка все еще грустила, оплакивая гибель брата. Ее прекрасное серебренное лицо было печально и, овеянное ореолом скорби и горечи, казалось еще красивее и даже загадочнее. Говорила она немного и совсем не улыбалась. Вульфу стало жаль эльфийку, он загляделся на нее, надеясь, что веселый и жизнерадостный нрав его брата поможет ей пережить горе. Когда он взглянул на Сигрун, то встретил испепеляющий взгляд ее маленьких глаз и улыбнулся ей. Девушка резко отвернулась, а Вульф продолжал улыбаться, наслаждаясь буйной ревностью своей жены.

Через какое-то время окончательно стемнело. Сигурд и Альфина попрощались с Вульфом, Сигрун и Хигелаком и ушли куда-то. Завтра утром им предстояло расстаться, так как эльфийка должна была вернуться в Альфхейм. Дружина эльфийских стрелков находилась теперь под ее началом, и она собиралась с их помощью сплотить вокруг себя побольше князей из соседних княжеств. Возвращение из Ётунхейма с победой было важным моментом, который умная эльфийская колдунья не хотела упускать. Вульф пожелал ей удачи в этом деле. Он знал, что нечто подобное, быть может даже в больших размерах, предстоит и ему по возвращении в Мидгарт.

Вскоре после того, как Сигурд и Альфина ушли, Хигелак тоже встал и попрощался с братом и невесткой. Вульф был благодарен Хигелаку за это, поскольку он хотел поскорее остаться с Сигрун наедине. Когда они, наконец, оказались одни, Вульф сказал:

— Еще раз спасибо тебе за помощь!

Сигрун насмешливо осмотрела Вульфа, сидящего по-прежнему спиной к стволу дерева и укрытого по пояс плащом. Он выглядел уже гораздо лучше, но все равно был еще бледен и слаб.

— Ты благодаришь меня за помощь? — произнесла девушка, — Значит ты рад тому, что я помогла тебе и спасла тебя?

— Да, — неуверенно ответил Вульф, не совсем понимая, куда она клонит.

— А если бы у тебя была возможность вернуться в Мидгарт в ту ночь, когда ты и этот… хм… Одноглазый оскорбили меня? Сделал бы ты то же самое?

Вульф посмотрел в ее подозрительно сощуренные глаза и сказал:

— Ты дура!

Девушка вспыхнула, но прежде чем ее гнев успел вырваться наружу, Вульф добавил:

— Я люблю тебя и нашего ребенка. Поэтому я не хотел рисковать вашими жизнями.

Сигрун приоткрыла рот, пораженная услышанным. Ей никогда прежде не приходилось слышать подобных слов от неродного мужчины, так же как и ругательств в свой адрес. Слов любви она не ожидала услышать и от Вульфа. С самого начала она знала, что их брак всего лишь сделка между вождем западных племен и ее отцом. Она свыклась с этой мыслью и жила с ней какое-то время, пока ей не повстречалась Хильдрун. Тогда Вульф превратился для нее в предмет спора, в награду победителю поединка, который негласно проходил между ней и Хильдрун. Потом, когда Хильдрун не стало, Вульф перестал иметь для нее большое значение. Он стал для нее всего лишь боевым товарищем и надежным другом. Но теперь он говорит, что любит ее. Все перемешалось в ее душе от этих слов. Она чувствовала биение новой жизни под сердцем — новой жизни, подаренной Вульфом. Как ни странно, бремя не было ей в тягость, и порой она его вовсе не замечала. И вот только теперь до нее дошло осознание того, кем является для нее Вульф. Слова «муж», «отец ребенка» — это все были лишь пустыми звуками до этого момента, которые были у нее на слуху с самого детства и которым она не придавала особого значения, выбирая себе роль воина. «Люди вместе, когда они по настоящему любят друг друга» — прозвучали у нее в голове слова тетки, которая воспитывала ее с самого рождения. Сигрун не умела любить ни душой, ни телом. Она помнила, как всякое упоминание этого слова бросало ее в дрожь. А что же сейчас? Сейчас перед ней сидел мужчина, который говорит, что любит ее и их ребенка. С удивлением для себя она обнаружила, что эти слова согревают ее, как огонь в холодную зимнюю ночь. Но было что-то такое, мельтешащие на самом краю ее сознания, что тревожило ее, словно надоедливая муха.

— А как же Хильдрун? — подумала она вслух, а потом спохватилась, зажав ладонью рот и с испугом взглянув на Вульфа. Но было поздно. Предательский язык обратил ее мысль в слова.

Однако Вульф не выказал недовольства. Он лишь моргнул несколько раз, глядя ей прямо в глаза, а затем ответил с хладнокровием, поразившим даже Сигрун:

— Хильдрун давно уж нет. Человек не может и не должен жить прошлым. Так уж повелели норны, что ее место суждено занять тебе.

Вульфу стоило огромного труда скрыть свои чувства и сделать так, чтобы они остались незамеченными для зоркого глаза Сигрун. Он произнес эти слова с обезоруживающим спокойствием, но внутри него всколыхнулись языки неугасающего пламени. Тем не менее, он выдержал испытующий взгляд гаутки, и не отвернулся, пока не отвернулась она.

Сигрун вдруг очень захотелось подсесть поближе к Вульфу и прижаться щекой к его крепкому плечу. Она представила, как его широкая ладонь гладит ее по щеке и по волосам, и ей стало приятно. Но она осталась сидеть на месте, не смея показать своих чувств.

Они помолчали некоторое время. Затем Вульф сказал: