Максим Мелехов - Черная радуга

• Название: Черная радуга
• Автор: Максим Мелехов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00944-9

Собрался как-то раз крестьянский парень Безымян идти в степь, бить печенегов. Да вот незадача — по дороге то с оборотнем схватиться приходится, то с Темным Хозяином и его всадниками-призраками, то со злобным Лихом, то с лесным шаманом, то с могущественнымчужеземным колдуном. Наконец доходит черед и до степняков, и тут-то уж враг может не ждать пощады — особенно если с Безымяном сражаются могучий витязь Сухман Одихмантьевич и вольный стрелок-наемник Волк…

---

— Выбрался. — Прошептал Безымян и побежал к огню.

Завидев его, Степан и Арпашка бросились навстречу. Товарищи столкнулись у самого подножья и, сомкнув объятия, покатились по земле, оглашая округу радостными воплями.

— Где это ты обновки раздобыл? — Разглядывая Безымяна, удивленно спросил стрелок.

— Долгая история. По дороге расскажу.

— Ты что, спешишь?

Полянин кивнул.

— Утром двинем. До Киева неделя ходу. Поспеем. А сейчас, прошу отужинать.

Безымян втянул запах жареного мяса и, вздохнув, согласился.

— Далеко вы от леса отошли. — Присаживаясь у костра, произнес он.

— Неспокойно ночью. За деревьями что-то кричит, ухает. — Поведал Степан, протягивая полянину подрумянившуюся кабанью ногу.

Безымян вцепился зубами в горячее мясо. Сок вперемешку с кровью побежал по подбородку и начал капать на дареную рубаху.

— Чего торопишься? Никто не отнимет. — Произнес стрелок, аккуратно срезая мясо с костей.

— Певцы не беспокоили?

— Нет. Сперва мы их опасались. Первую ночь даже огонь разводить не стали. Да только сгинули родные. Наверное, их умруны сожрали, а может, к себе приняли. Лютуют теперь вместе.

Стрелок подбросил в костер сушняка и тихо спросил:

— Сам-то где пропадал?

Безымян вытер рот рукавом и начал рассказывать. Степан выслушал его, не перебивая. Время от времени он оживлялся, услышав знакомое имя или название. Когда полянин замолчал, стрелок удивленно качнул головой и проговорил:

— Так ты в князья нацелился, братское сердце? Глядишь, скоро мы с Арпашкой тебе кланяться будем.

— Не злорадствуй. — Попросил полянин. — Сам знаешь, мне это княженье до одного места. Девушка больно хорошая.

— Дядя Безымян. — Влез Арпашка. — Разве любовь на свете существует?

— Сам думал, что нет. А тут увидел и растаял. Сейчас сижу, только о Снежане и думаю. Как она там? Ждет или уже забыла?

— Да, брат. Ты попал. — Хлопнув полянина по плечу, подытожил Степан. — Теперь спи, давай, а я покараулю. Утро вечера мудренее.

— Устанешь, — разбуди. Все равно не засну.

— Только попробуй. Чтобы завтра был свежий, как огурчик.

— Выступаем на рассвете?

Стрелок кивнул.

— Нужно спешить. Еще не известно, как нас в Киеве встретят.

— А что? Грамота есть. Останется к князю Владимиру пробиться. Это не сложно. Говорят, он любому пришлому рад.

— Думаю, трудности не кончились. То, что ты с нечистью породнился и лес прошел — только полдела. Успокоимся, когда назад с войском пойдем.

Степан отвернулся от Безымяна и, побагровев от напряжения, навалился на лук. На длинных жилистых руках стрелка вздулись узловатые бугры мышц. Сняв тетиву, охотник ослабил хватку и, вздохнув с облегчением, полез в суму. Нащупав колчан, Степан достал стрелы и разложил их перед собой. Безымян слышал и раньше, что опытные стрелки умеют приколдовывать, уговаривая железных сестриц не лететь мимо цели. В трудную минуту нашептанный наконечник не подведет: найдет щель и поразит с первого выстрела. Ветер и броня ему не помеха. Степан смеялся над этими россказнями, утверждая, что все дело в твердости рук и верном глазе, однако сам мог упрашивать стрелы сутки напролет. Вот и сейчас он принялся шептать, оставаясь безучастным ко всему, что творилось вокруг. Слушая монотонное бормотание стрелка, полянин думал о Снежане. Он смотрел на ночное небо и время от времени тяжело вздыхал. Мысли Безымяна начали путаться, и незаметно для себя он провалился в тяжелый, не дающий отдыха сон.

Утро выдалось ветреным. С самого рассвета зарядил нудный моросящий дождь. Проснувшись от холода, Безымян разделил холодное, подернувшееся белесой коркой жира мясо на три части и съел свою долю. Арпашка и Степан не притронулись к завтраку и, побросав остатки в суму, двинулись в обход черного леса в направлении Киева. Безымян сровнял следы костра и, убедившись, что за ними не следят, пошел следом. Лес скрылся за горизонтом, и вокруг потянулись унылые поля. Скошенные травы пожухли, устремив короткие желтые стебли в хмурое осеннее небо. Полянин любовался увядающей природой, мечтая о том, как соберет войско и вернется в Выборг. Время перевалило за полдень, а ровная лента дороги все продолжала бороздить жнивье, разделяя поле межой на две равные части. Вид был настолько однообразен, что путникам казалось, будто они топчутся на месте. Когда у полянина появилось подозрение, что над ними жестоко подшутили, далеко впереди заслышался лай собак. Безымян насторожился. Тревога передалась стрелку. Разбойный люд имел привычку стягиваться к столице в поисках легкой наживы. Нужно было быть настороже. Степан передвинул колчан на правую сторону и передал суму Арпашке. Однако беспокойство оказалось напрасным. Через полверсты путники набрели на засевший в грязи обоз. Три груженые большими черными клетями телеги засели в земле так, что на поверхности остались только верхние обода колес. Возницы не оставляли тщетных попыток освободиться. Трещали подпруги, скрипели повозки, кони переступали на месте, роняя окровавленную пену с разорванных удилами ртов, но обоз не двигался с места. Завидев путников, провожатые бросили работу и схватились за оружие.

— Помочь, люди добрые?! — Крикнул издали Степан и в знак добрых намерений поднял вверх открытые ладони.

— Помоги, коли не шутишь. — Прокашлял подозрительного вида старик.

Он пустил черного жеребца к странникам и, приблизившись, придирчиво осмотрел их.

— Не бойся, отец. Не разбойники мы. — Успокоил полянин, закатывая рукава, чтобы не испачкать.

— Не похожи. — Отозвался хозяин товара. — Какие из вас душегубы? Слабоваты. Вам и от калеки втроем не отбиться.

— Вот это ты зря. — Прошептал Безымян и навалился на телегу.

Повозка застонала, протестуя против грубой силы, и нехотя поползла вперед. Потеряв опору, полянин поскользнулся и рухнул лицом в грязь. Возницы начали скалиться. Безымян поднялся и бросил такой грозный взгляд, что им стало не до веселья. Не прошло и получаса, как все телеги выбрались на твердь. Хозяин свесился с жеребца и швырнул полянину алтын.

— Подожди, — возвращая монету, произнес Безымян. — Вы, случаем, не в Киев путь держите?

— А если и так? — Прищурившись, спросил старик.

— Возы у вас легкие. Может, подбросите?

Купец на мгновение задумался и, скрывая радость в голосе, ответил:

— Полезайте. Лишняя охрана не помешает.

— Как звать-то тебя, хозяин? — Забравшись на повозку, спросил стрелок.

— Гореслав. — Ответил купец и махнул возницам, чтобы те трогали.

Телеги дернулись и поползли по дороге. Кони тянули легко. Некоторое время полянин рассматривал пробегающую мимо ленту обочины, но вскоре ему это надоело. Он огляделся и, не зная, чем занять себя, потрогал рукой товар. Под черной непроницаемой тканью, закрепленные для надежности ремнями, стояли огромные клети. Внутри что-то трепыхалось и ползало.

— Чего везешь? — Окликнул Безымян Гореслава.

— Жаворонков. Все лето ловили, зато теперь неплохой куш светит.

— Зачем кому-то столько птицы?

— Не скажи, брат. Языки жаворонков вкуснейшее кушанье. Только князьям да боярам по карману.

Купец попридержал жеребца и, поравнявшись с полянином, начал объяснять:

— Нужно, чтобы птицы были живые. Тогда языки получаются сахарные. Повара рвут их перед тем, как подать на стол.

— Не жалко пичуг? Больно, наверное, когда у тебя живого язык дерут.

Гореслав усмехнулся.

— Это уже не моя забота. Наловил, продал, заработал. Тем и живу.

Полянин посмотрел на Арпашку. Паренек насупился, поглаживая ручонкой толстые ореховые прутья.

— Сколько жаворонки стоят? — Угрюмо спросил он у купца.

— Не ты, не твои друзья столько в жизни не заработают. Так что не шали. Я за товар горло перережу. — Ответил Гореслав и в подтверждение своих слов положил ладонь на рукоять сабли.

Степан потрепал мальчика по голове.

— Жалко птиц. — Прошептал тот, глотая слезы.

— Не наши. — Утешая парнишку, отозвался стрелок и привлек его к себе.

Арпашка вытер кулачком покрасневшие глаза и замолчал. В одну секунду он стал серьезным и не по-детски сосредоточенным. «Не хочет с нами расставаться», — решил полянин, но ошибся. В голове у Арпашки зрел план.

Время шло, а обоз продолжал ползти к Киеву, наматывая на колеса долгие версты раскисших осенних дорог. Ночь грянула внезапно, задернув небо темным покрывалом закатных сумерек. Возницы пытались распрячь и спутать коней по светлому, но не успели. Пришлось разводить костры. Хорошо, что запасливый хозяин вез с собой сушняк, иначе ночевали бы в темноте. Когда работа была закончена, люди расселись на телегах, не желая спускаться на стылую землю. Безымян попытался заснуть, но из головы не шла Снежана. Он бросил оставшиеся после ужина кости огромным вислоухим псам и сел около огня. Моросивший с утра дождь кончился, и небо начало разъясниваться. В вышине проступили блеклые звездочки. Где-то там, в Вирые, павшие герои разводили свои костры. Их слабый отблеск долетал до земли в виде холодного сияния полуночных светил. Полянин тяжело вздохнул и отогнал от себя четвероногого спутника, который умял кость и, виляя хвостом, просил новую. Разговоры умолкли, и с телег донеслось мерное сопение. Спали все: возницы, кони, путники. Помаявшись, заснули и псы. Слушая тяжелое дыхание колдовской ночи, полянин время от времени подбрасывал дрова и протягивал руки к огню, но никак не мог согреться. Он запахнулся в промокшую волчовку и с тоской посмотрел в сторону Выборга. Перед ним встал лик Снежаны. Путник едва сдержался, чтобы не заговорить с видением. Тряхнув головой, он отогнал сон и ошарашено уставился на стоящего перед ним карлика. Неуловимым движением человек швырнул остатки сушняка в огонь и осветил незнакомца.