Марат Хайрулин - Военлеты погибшей империи. Авиация в Гражданской войне

• Название: Военлеты погибшей империи. Авиация в Гражданской войне
• Автор: Марат Хайрулин
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25314-2

Эта книга – рассказ об одной из самых забытых страниц отечественной истории. Это – первое и единственное на сегодняшний день исследование боевого применения авиации в ходе Гражданской войны в России 1917—1921 гг.

Вопреки распространенному мнению, все стороны, вовлеченные в кровавый братоубийственный конфликт, активно использовали самые современные достижения военной мысли, в том числе и авиацию.

В ходе Гражданской войны самолеты использовались для разведки, вели воздушные бои, штурмовали скопления вражеских войск и даже наносили бомбовые удары по городам и железнодорожным узлам.

По окончании боевых действий белых пилотов судьба разбросала по всему миру. А красные военлеты впоследствии стали основателями советских ВВС.

---

С завершением сумбурного периода эвакуации и сбора авиационного имущества вновь встал вопрос – а кто же этим самым имуществом станет распоряжаться. Коллегии Увофлота надоело мириться с двоевластием, которое создавала деятельность Петроградского Бюро комиссаров авиации, а также других самопровозглашенных «штабов», «комитетов», «комиссариатов» и «бюро». В результате 26 апреля 1918-го появился приказ Наркомвоенмора, в котором говорилось: «Авиационных организаций, не утвержденных Всероссийской коллегией Рабоче-Крестьянского Воздушного Флота не признавать. По всем вопросам авиации и воздухоплавания обращаться к окружной коллегии воздушного флота или к особоуполномоченным Всероссийской коллегии».

Однако уже в начале мая члены Коллегии сами подверглись резким обвинениям в некомпетентности и развале работы со стороны группы известных фронтовых пилотов во главе с полковником Александром Козаковым. Эти летчики в личной беседе с народным комиссаром по военным делам Л.Д. Троцким в его кремлевском кабинете прямо заявили, что Коллегия фактически провалила эвакуацию и на ней лежит значительная доля вины за огромные материальные и людские потери.

Кроме того, Козаков и несколько его коллег-офицеров (С.К. Модрах, А.Н. Свешников, Д.А. Борейко и ряд других) предложили советскому правительству свое содействие в деле возрождения российского воздушного флота. Можно только гадать, как сложились бы судьбы этих пилотов, откликнись Троцкий на их предложение. Но он решил опираться на «проверенные кадры», то есть на тех авиаторов, кто выразил активную поддержку новой власти сразу после революции, а не через полгода.

В результате никто из участников беседы с Наркомвоенмором не получил высоких командных постов, хотя кандидатуры Козакова и Модраха рассматривались на должность начальника Главного управления Военно-воздушного флота. Козакова и Свешникова прикомандировали к комиссии ГУВВФ по выработке штатов и положений о службе истребительных авиаотрядов, Модраха назначили на второстепенную вакансию в одном из отделений Увофлота, а Борейко остался на должности руководителя Гатчинской летной школы, которая весной 1918-го была частично эвакуирована в Казань. А через несколько месяцев после памятного разговора в Кремле его участники оказались по разные стороны баррикад...

Между тем, Троцкий все же сделал кое-какие выводы из беседы. 24 мая Коллегия Увофлота была расформирована, а сам Увофлот преобразован в Главное управление Рабоче-Крестьянского Красного Воздушного Флота (сокращенно – Главвоздухофлот или ГУ РККВФ, использовалась также аббревиатура ГУВВФ). Его возглавлял Совет, состоящий из М.А. Соловова и двух приставленных к нему комиссаров – К.В. Акашева и А.В. Сергеева. Тот же неутомимый Сергеев незадолго до этого встал во главе еще и Всероссийского Авиасовета вместо отстраненного по политическим мотивам эсера Хризосколео. Вскоре Соловова освободили от должности по болезни, а на его место назначили А.С. Воротникова – бывшего начальника отделения Увофлота Московского военного округа.

ГУВВФ разместился в шикарном, хотя и слегка подпорченном во время октябрьских боев с юнкерами здании бывшего ресторана «Яр» на Петроградском шоссе. Несмотря на смену вывески, часть поваров продолжала работать, изобретая на зависть другим совслужащим в полуголодной Москве изысканные «деликатесы» из конины.

Весной 1918-го из остатков авиаотрядов старой армии, расквартированных в разных городах России, началось создание (пока еще на добровольной основе) новых боевых отрядов красной авиации. Эти отряды получали названия по местам первичной дислокации: «Смоленские», «Орловские», «Тульские», «Калужские», «Московские» и т.д. Другие авиачасти (прежде всего те, которым удалось в значительной мере сохранить свой состав) поначалу носили прежние обозначения, унаследованные с дореволюционных времен (5-й, 12-й и 15-й истребительные, 1-й, 8-й, 11-й, 12-й, 18-й и 22-й корпусные и некоторые другие отряды).

Приказом Л.Д. Троцкого от 15 мая 1918 был установлен штатный состав авиаотряда: шесть самолетов, четыре автомобиля, пять повозок и 113 человек личного состава. На практике же эти цифры почти всегда сильно варьировались, причем, как правило – в меньшую сторону. На фронтах Гражданской войны нередко встречались отряды с тремя-четырьмя, а порой и всего с одним самолетом. Из нескольких авиаотрядов с лета 1918-го могли формироваться авиационные группы – временные оперативные соединения, предназначенные для концентрации авиасил под единым руководством на отдельных направлениях. В группу входило от 2-3 до 10 авиаотрядов. В апреле была создана Балтийская воздушная бригада – первое соединение морской авиации в составе восьми гидроотрядов, сведенных в три гидроавиадивизиона.

Решающим шагом в формировании Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) и Рабоче-Крестьянского Красного Воздушного Флота (РККВФ) стало введение указом ВЦИК[4] от 29 мая 1918 всеобщей воинской повинности.

Таким образом, большевики активно готовились к предстоящей великой войне «за освобождение пролетариата всей Земли от гнета капитала». И очень скоро эта война разразилась, но вопреки их ожиданиям, вместо «раздувания мировых пожаров» Красной Армии пришлось два с лишним года изо всех сил защищать и отвоевывать собственную территорию.

Глава 2 ГРОЗА НАД ВОЛГОЙ

Принято считать, что детонатором полномасштабной гражданской войны в России стал так называемый мятеж Чехословацкого корпуса. Это воинское соединение было сформировано во время Первой мировой из пленных чехов и словаков, решивших сражаться на стороне Антанты против Германии и Австро-Венгрии. К началу 1918 года корпус состоял из примерно 45 тысяч хорошо вооруженных опытных бойцов. В связи с заключением между Россией и Германией Брестского мира его решили переправить через дальневосточные порты и США во Францию. В результате к началу мая отдельные чехословацкие полки и батальоны растянулись по всей Транссибирской магистрали – от Пензы до Владивостока.

В конце апреля после ряда безуспешных попыток склонить «чешских братьев по классу» на свою сторону, большевики издали указ о разоружении корпуса. Но последствия оказались для них неожиданными. Чехословаки, опасаясь превратиться в заложников режима, вполне резонно считали винтовки в своих руках единственной гарантией собственной безопасности. На приказ о сдаче оружия они ответили восстанием.

25 – 29 мая вдоль Транссиба завязались бои. Во многих местах на стороне повстанцев выступили отряды русских добровольцев. В июне «белочехи» молниеносно захватили огромные территории Сибири, Дальнего Востока, Южного Урала и в районе Самары вышли к Волге. Сразу после бегства красных из Самары там приступил к работе новый орган власти – Комитет членов Учредительного собрания (Комуч), состоявший из части депутатов разогнанного большевиками российского парламента. Вскоре Комитет начал формирование так называемой Поволжской Народной армии. А в Томске образовалось Временное Сибирское правительство, также приступившее к созданию собственных региональных вооруженных сил – Сибирской армии.

В июле Чехословацкий корпус и Народная армия повели наступление на северо-запад, вдоль Волги. 10-го они взяли Сызрань, 22-го – Симбирск (ныне Ульяновск), 5 августа вышли к Казани. На этом этапе советская авиация почти никакого участия в боевых действиях не принимала. Единственным исключением, стал Морской воздушный дивизион (состоявший из остатков Воздушной дивизии Балтийского моря). Он прибыл в мае из Петрограда и уже через две недели внезапно оказался на линии огня. 8 июня в Самаре вспыхнуло антисоветское восстание. Повстанцы при поддержке чехословаков за несколько часов овладели городом. Морские летчики сразу перешли на их сторону, но почти все матросы приняли бой, а затем, понеся большие потери, бежали на пароходе в Нижний Новгород.

На самарском аэродроме чехи обнаружили несколько аэропланов из числа эвакуированных в начале года с русско-германского фронта. Два из них, «Фарман-30» и «Вуазен», они решили забрать себе. Из этих машин сформировали разведывательный авиаотряд Чехословацкого корпуса под командованием подпоручика Мелча. Но, поскольку чешских авиаторов в России было мало, на службу в отряд пригласили русских добровольцев – пилота прапорщика Дедюлина и летнаба подпоручика Арбузова. Отряд был придан 1-й чешской стрелковой дивизии, воевавшей под Симбирском. До 20 августа, когда из-за полного износа матчасти его отправили в тыл, «чешско-русский» разведотряд совершил более 40 боевых вылетов.

Между тем новое самарское правительство уже в июне приступило к организации собственных военно-воздушных сил. При Главном инженерном управлении Народной армии был сформирован Отдел воздушного флота (ОВФ), который возглавил подполковник Компанейцев. Вскоре ОВФ преобразовали в Управление воздушного флота (УВФ) при штабе Народной армии. С помощью чехов в Самаре сформировали 1-й народно-армейский авиадивизион под командованием поручика Пестова.