Джудит О`Брайен - Алая роза Тюдоров

• Название: Алая роза Тюдоров
• Автор: Джудит О`Брайен
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000151-1

Опасные интриги, покушения и предательства с давних пор стали каждодневной реальностью для Кристофера, герцога Гамильтона. Слишком много врагов было у этого могущественного советника короля Генриха VIII. Кристофер привык к тому, что в жизни его нет ни времени, ни места для серьезного чувства. Но как же все изменилось с появлением таинственной темноглазой Дини Бейли, ворвавшейся в судьбу герцога буквально из ниоткуда!

---

Лорна обратила внимание на интерес дочери к музыке, и, хотя не слишком понимала, откуда он взялся, выписала по каталогу и подарила ей на шестнадцатилетие приличную гитару. Дини довольно быстро выучилась аккомпанировать хору и начала выступать в школьном ансамбле.

Девушка, которая долгое время жила, не задумываясь о будущем, неожиданно поняла, кем она хочет стать. С настойчивостью идущего на нерест лосося она принялась осуществлять задуманное – сделаться второй Пэтси Клайн.

О своем решении серьезно заняться музыкой Дини рассказала только матери и школьной подружке, которая к тому времени устроилась работать секретаршей в новой компании «Эра-рекордс». Лорна встретила заявление дочери с той же долей серьезности, с какой она относилась ко всем предыдущим заявлениям Дини того же рода.

Когда Дини исполнилось восемь, она сообщила, что хочет стать принцессой.

– Ну и прекрасно, деточка, – ответила усталая Лорна.

Когда Дини было одиннадцать, она решила сделаться олимпийской чемпионкой по фигурному катанию.

– Что ж, очень хорошо, милая, – отозвалась Лорна.

И вот теперь Дини собралась стать певицей в стиле кантри. Лорна в ответ потрепала ее по голове и попросила принести со службы два десятка отборных пончиков, чтобы официанткам из заведения для водителей было что положить на зубок в свободную минутку.

К тому времени Дини поняла, что исполнять сочиненные кем-то другим песни не совсем то, что ей нравится. Хотя она здорово научилась петь зонги в стиле кантри, одно лишь исполнение удовлетворить ее уже не могло.

Большинство песен такого рода не слишком подходило ее индивидуальности, поскольку она должна была передавать эмоции, которые ее не очень-то вдохновляли. Жалобы на жизнь? Разумеется, они с матерью переживали не лучшие времена, но когда, спрашивается, эти времена были для них легкими? По правде говоря, Дини не могла припомнить ни дня, когда она была бы по-настоящему подавлена, испугана или страдала от депрессии. Поскольку у нее никогда не было собаки, она слабо представляла себе, какое горе испытывает хозяин, когда его пес умирает или убегает. Ни одной собаке до сей поры даже в голову не пришло отгрызть задник у ее любимых тапочек… Надо ли говорить, что маленького грузового пикапа у Дини тоже не было никогда в жизни… Она даже еще ни разу в жизни не была влюблена! Таким образом, жизненный опыт Вилмы Дин Бейли не имел ни малейшего отношения к содержанию песен, которые она исполняла.

Все это, однако, не остановило Дини. Ее первые опыты в сочинительстве оказались ужасными. Большей частью стишки повествовали о мужском непостоянстве и о женском даре всепрощения. Кое-что она позаимствовала из биографии своей матери, но в ее версии жизненные перипетии Лорны выглядели весьма романтично. После этого Дини приступила к воспеванию Парижа, который главным образом служил фоном для великолепных светских романов. Париж у нее рифмовался со словом «горишь»…

Как-то вечером, погружая гудевшие от усталости ноги в ванну с расслабляющими солями, она услышала по радио интервью с известным певцом кантри.

– Писать надо только о том, что ты знаешь, о том, что пережил сам, о том, что трогает твое сердце, – утверждала знаменитость. – Если вы сами не будете верить в то, что пишете, другие не поверят и подавно.

Даже не потрудившись вытереть ноги, Дини кинулась к гитаре. В течение следующего часа она сочинила песенку о бывшей королеве красоты, волею судеб вынужденной торговать пончиками. Затем, записав несколько раз песенку на магнитофон и спев ее, так сказать, набело, Дини почувствовала, как ее тело пронизало незнакомое дотоле возбуждение.

– Вот оно, – произнесла она во весь голос, – вот как это бывает.

После того как была написана первая песенка, другие стали сочиняться быстро и легко. Обычно это происходило в рабочие часы, пока она чистила кофеварку или дожидалась, когда посетитель сделает наконец свой выбор между шоколадными профитролями и покрытыми сахарной глазурью «бисмарками». Конечно, чтобы узнать всю подноготную, все тонкости музыки кантри, нужно было работать и работать. Тем не менее Дини обнаружила, что она обладает самым настоящим поэтическим даром. Особенно ей удавались лирические стихи. Слова и рифмы сами приходили к ней. Обрывки разговоров с клиентами неожиданно выстраивались в стихотворные столбцы. Клиент уходил, помахивая в такт шагам сумкой, и, конечно же, разговор с миловидной официанткой почти сразу же улетучивался из его памяти; она же не забывала ничего из услышанного.

Итак, Дини разговаривала мало, все больше слушала – ведь информации, почерпнутой из болтовни с клиентами или другими официантками, хватило бы на сотни и сотни бесхитростных песенок в стиле кантри. У каждого было что рассказать, а Дини лишь облекала эти разговоры в стихотворную форму, используя свой талант и воображение.

Она стала с жадностью читать все музыкальные издания, где упоминалось о песнях кантри, и в первый раз в жизни пожалела, что не слишком прилежно училась в школе. Кое-какие вещи, которые касались бизнеса, Дини понимала с трудом или не понимала вообще. А ведь для тех, кто занимался шоу-бизнесом, эти слова значили очень и очень много.

Теперь она всегда приходила на работу с кассетой своих последних сочинений в стиле кантри и носила ее в кармане фартучка – кто знает, может быть, подвернется случай дать их кому-нибудь послушать? Как-то раз днем в заведение зашли два длинноволосых парня. Стоя у прилавка, они продолжали обсуждать свои дела. Дела эти касались записей новой музыки. Дини была покорена непринужденностью и легкостью их суждений.

– Я пишу песни, – вдруг ни с того ни с сего выпалила она.

Услышав ее слова, другие официантки прямо-таки вылупились на Дини, и та почувствовала, как краска стала заливать ей лицо. Один из мужчин приподнял чуть тронутую сединой бровь:

– Неужели? – Он поманил ее пальцем и, когда девушка наклонилась поближе, прошептал: – Хочу дать тебе совет, куколка…

А затем он сделал ей столь чудовищное по своей непристойности предложение, что, совершенно пораженная, Дини решила было, что она просто неверно поняла клиента.

Между тем посетитель во всеуслышание повторил свое предложение, так что сомневаться в его характере больше не приходилось. Дини посмотрела мужчине прямо в глаза, затем повернулась, сняла с плиты только что закипевший кофейник и вылила его содержимое на руку клиента, лежавшую на прилавке.

Тот взревел от боли. А Дини, придав своему лицу самое невинное выражение, извинилась и сказала, что клиенты получат новый полный кофейник за счет заведения.

Когда гость, ругаясь на ходу и размахивая ошпаренной рукой, в тщетной попытке облегчить боль, кинулся в ванную комнату, его спутник виновато взглянул на Дини и взял-таки одну из ее кассет. Он пообещал вернуться примерно через неделю и дать вполне обоснованный отзыв о ее песнях.

Когда прошла одна неделя и началась вторая, а затем и третья, а ответа по-прежнему не было, Дини стала догадываться, что дальнейшее ожидание бесполезно. У нее не было ни малейшей возможности связаться с посетителем, поскольку она даже не знала, как того зовут. Она решила занести происшедшее в раздел «мой негативный опыт», но такой близкий контакт с миром музыки и музыкантов только добавил ей упорства в стремлении к цели.

А вскоре случилось вот что: подруга Дини, которая работала секретаршей в компании звукозаписи «Эра-рекордс», упросила одного из сотрудников среднего звена встретиться с Дини и переговорить с ней. Дини сказалась больной в своем заведении «Криспи-крим», поскольку сама мысль явиться на беседу с сотрудником звукозаписывающей фирмы и при этом пахнуть жареными пончиками наводила на нее ужас.

Завороженная видом мягчайшего и без единого пятнышка ковра, устилавшего пол офиса, а также фотографиями звезд и звездочек, украшавшими стены, Дини проследовала за своей подругой в маленький, без окон кабинет.

Сотрудник компании оказался молодым, но уже начинавшим лысеть человеком. Лысина придавала ему необыкновенно умный вид, что, впрочем, не соответствовало действительности. С выражением вежливого внимания на лице служащий прослушал пленку Дини, уделив каждой песне не более пятнадцати секунд. Под конец он откинулся на спинку винилового кресла на колесиках и привычным жестом сцепил пальцы рук.

– Ну что ж, Джинни… – начал он.

– Дини, – поправила она, расплываясь в самой обворожительной улыбке, на которую была способна.

– Дини? Ага… – нахмурился он и откашлялся. – Скажите, где вы работаете в настоящее время?

– В «Криспи-крим», – прежде чем ответить, она сглотнула.

– Ага… Понятно. Знаете, Дини, советую вам держаться за место и ходить на работу, как обычно. – Тут его рассуждения прервал телефонный звонок, и он схватил трубку, кивком головы дав понять, что аудиенция закончена. Девушка схватила свою кассету и выбежала из комнаты. При этом ее щеки пылали от гнева и унижения.