Владимир Динец - Зима на разломе (Ближний Восток, 1993-94)

• Название: Зима на разломе (Ближний Восток, 1993-94)
• Автор: Владимир Динец
• Жанр: Путешествия и география

---

Овраг был перегорожен проволокой, но я пару раз ударил ножиком по склону, он осыпался, и образовалась щель, по которой я, скинув футболку, протиснулся на ту сторону. Правда, колючки здорово располосовали мне грудь и живот, но деваться было некуда. Сверху послышался стук копыт. Я встал за выступ склона и задумался.

Сейчас они оставят наверху лошадей и спустятся. Кинуть мне лимонку им под ноги или не стоит?

Руки, конечно, чесались. Я был уверен, что мои преследователи готовы отдать все на свете за сладостную возможность поджарить меня на медленном огне или содрать кожу. Но могу ли я судить их за это? Если бы я родился в бедуинской семье, наверное, тоже слушал бы пропаганду и с азартом охотился за нарушителями границы. А может быть, и нет. В любом случае, взрыв гранаты может привлечь внимание израильских погранцов, если они еще не проснулись от стрельбы.

И я сделал то, за что меня осудили бы все мои друзья в Израиле, кроме, может быть, Бени. Я выкрутил у гранаты запал, бросил ее на песок и ушел на запад. До сих пор я никому про это не рассказывал, но надеюсь, что сейчас друзья простят меня - все-таки три года прошло.

Только выйдя на шоссе, я почувствовал, что совершенно "высох". Никогда еще проносящиеся мимо водители не вызывали у меня таких бурных чувств - я даже пожалел, что выбросил лимонку. Наконец уже засветло меня подобрал туристский автобус. Шофер многозначительно оглядел меня и поехал дальше, тихонько насвистывая "Красную скалу". Но я уже все равно был на той стадии, когда разговаривать не можешь.

Беня встретил меня на пороге с пятилитровой канистрой виноградного сока - вот, что значит настоящий друг. Приняв душ, я повалился на койку и отключился часов на шесть. Вообще-то все мои приключения оказались довольно бессмысленными: всего через год иорданскую границу открыли, и теперь съездить в Петру может любой желающий. Но я все равно не жалею об этой маленькой разминке, доставившей мне столько удовольствия. Если вам лень ехать в Иорданию, можете увидеть Петру в фильме Спилберга "Индиана Джонс и последний крестовый поход": эффектные финальные сцены сняты именно там.

Под вечер я проснулся, выпил стоявшую у изголовья коробку сока и подполз к зеркалу. На меня глядела совершенно черная бедуинская рожа в выгоревшей щетине.

Услышав жужжание бритвы, в комнату заглянул Беня.

- Живой, док? - спросил он.

- Паспорт прислали?

- Нет.

- Страусята вывелись? - уже несколько дней я ждал вылупления птенцов из первой в этом году кладки.

- Да, восемь.

- Пошли смотреть.

- Потом, сейчас гости приедут.

- Кто?

- Марина, твоя Оля с подружкой, Давид и из Тель-Авивского зоопарка ребята.

Я вздохнул, с ужасом поняв, что Олька проделает весь путь из Иерусалима, а я мало чем смогу ее порадовать.

- Пока поспи еще немного, - хихикал Беня, - сметанки поешь. Нет сметанки? Ну, йогурта.

Давид прибыл на новенькой белой "Ниве". С приобретением машины его социальный статус резко подскочил. Если раньше Тони Ринг делал ему выговор за каждый прогул, то теперь достаточно было сказать "в гараже был" или "искра ушла", и все с пониманием кивали: это святое. Плата за успешную абсорбцию была высока:

следующие полгода Давид не вылезал из-под машины, устраняя бесчисленные недоделки.

Бенины друзья из зоопарка привезли с собой маленького толстенького итальянца, очень интересовавшегося русским языком.

- Как по-русски лапша? - спросил он.

- Спагетти, - хором ответили мы.

- А хлеб?

- Пицца.

- А лук?

- Чипполино.

Мы бы и дальше морочили бедняге голову, но тут прибыли девушки. Олина подружка Зоя оказалась очень похожей на нее, только черненькой.

- Вот Володя, - вполголоса сказала Оля, - тот самый.

Зоя посмотрела на меня, как на гориллу в зоопарке. Я отвел Оленьку в сторону.

- Ты что ей про меня наговорила?

- Ну, как ты... сам знаешь, - она неожиданно покраснела. - Зойка так просила поделиться, что я просто не могла отказать. У нее уже три месяца никого не было.

- Ты что, с ума сошла? Я еле на ногах стою, а вас двое.

- Не волнуйся, мы все понимаем. Ну и что, зато ты первый русский, который ходил в Петру.

Они затащили меня в комнату, уложили на койку и принялись насиловать по очереди.

Первое время я принимал в этом какое-то участие, но потом перестал. Хотя мой хвостик после полуночи стал реагировать только на минет, девушки никак не хотели оставить меня в покое. Когда я выходил ненадолго из полукоматозного состояния, то видел, как то черная, то русая головка мерно покачивается над моим животом. Кажется, вторая девушка в это время держала меня за руки.

Проснулись мы часов в десять утра. Я выпил пару литров сока, побаловался еще немного с девчонками и проводил их до автобуса. На прощание Оля дала мне бумажку с телефоном.

- Это Вера, моя подружка. Она живет у метро Динамо. Я ей про тебя рассказала и обещала, что ты ее навестишь.

Расставались мы довольно грустно, Оленька даже заплакала. А еще говорят, что обрезание улучшает мужские способности! Видимо, на тех израильтян, с которыми общались Оля и Зоя, это не распространялось.

Позже я, конечно, не поленился навестить рыженькую Верочку, но дальше первой встречи дела у нас как-то не пошли.

Наступил вечер. Мы с Беней сидели под акацией в компании Тепы и Шарика. В сотне метров от нас рослый черно-белый самец страуса гордо шествовал по саванне в окружении выводка полосатых "цыплят". В небе перекликались стайки куликов.

- Почему ты не женишься на Марине? - спросил я. Беня задумался.

- Понимаешь, - сказал он, - я все-таки вырос в Грузии и привык, что в семье мужчина - это мужчина, а женщина - это женщина. А Марина москвичка. Меня не устраивает, чтобы при живой жене мне самому приходилось мыть посуду!

- Знаешь, кто ты? Половой шовинист.

- Может быть, - грустно согласился Беня. - Кстати, я тут недавно в Эйлат ездил, встретил твою Анку. Что-то она тоскует, плачет даже.

Я не знал, шутит он или говорит серьезно, поэтому промолчал.

- Она сказала Леве, что, может быть, подумает, выходить ли за него замуж, если он купит ей дом.

- Молодец девчонка! А он что?

- Обрабатывает папашу.

Позже я узнал, что домик Лева купил. Анка получила дарственную, и больше он ее не видел. Дом быстро продали, и сейчас Анина семья, кажется, уже в Америке.

Я догадывался, что все примерно так и будет, а Анке на всякий случай передал через Беню прощальную открытку.

Не грусти - если сможешь, конечно.

Остаются нам письма и сны.

Ведь не может быть счастья навечно,

Без зимы не бывает весны.

Наша память по-прежнему с нами,

Ты же знаешь - пусть мчатся года,

Нам за многими новыми днями

Тех ста дней не забыть никогда.

И в часы невезенья и горя

Мы, наверное, вспомним не раз,

Что сто дней между солнцем и морем

Были все-таки в жизни у нас.

14. Эмигрант

Ибо человеку, который добр пред богом, он дает мудрость, и знание, и радость. А грешнику дает заботу собирать и копить, чтобы после отдать доброму. И все это - суета и томление духа.

Экклезиаст

Середина апреля в Негеве - начало лета. Заканчивается весенний пролет, выгорают последние цветы, ночи становятся жаркими. Птенцы покидают гнезда, детеныши - норы. Хай-бар к этому времени превращается в настоящий детский сад.

Поскольку работы стало больше, Рони Малка прислал нам нового волонтера - англичанина Дэниела. Но Дэниел как-то не вписался в Хай-Барскую жизнь. Работать ленился, в биологии не разбирался, все у него ломалось. Беню же больше всего возмущало, что он каждый вечер приходил в гости, а продуктов не приносил. Все вздохнули с облегчением, когда гиены прокусили ему ягодицу и он уехал домой - произошло это через месяц.

Обидно было уезжать, не увидев, как вырастут и окрепнут все, кто родился зачастую у тебя на глазах - осленок, страусята, лисята, котята и прочие. Но я и так уже пробыл в Израиле на месяц больше, чем рассчитывал.

Я позвонил в МВД и узнал, что они по ошибке отправили паспорт не туда и он потерялся. Оформление нового заняло бы пару недель, а мне через три дня пора было идти в армию. Бюрократия победила. Пришлось срочно придумывать, как слинять из страны, в которую только что с таким риском возвращался.

К счастью, я вспомнил, что по решению суда в Гааге при передаче Табы египтянам за жителями Израиля осталось право безвизового въезда в этот пограничный поселочек. Я помчался в Эйлат и за пару часов поставил в египетском консульстве туристическую визу в свой российский паспорт и в израильские - моих друзей.

Потом явился в местный офис военкомата.

Дежурный офицер читала "Унесенных ветром". При моем появлении она машинально поправила уставную бретельку, но глаз от книги не подняла.

- Мне послезавтра в армию, - начал я.

- Поздравляю.

- Спасибо! Друзья хотят устроить проводы.

- Естественно, - она перелистнула страницу.