Герберт Дирксен - Москва, Токио, Лондон - Двадцать лет германской внешней политики

• Название: Москва, Токио, Лондон - Двадцать лет германской внешней политики
• Автор: Герберт Дирксен
• Жанр: История

---

Температура русско-японских отношений колебалась от точки замерзания до чуть заметного потепления. В течение 1933 года, когда генерал Араки занимал пост министра обороны, перспектива развязывания войны казалась более вероятной, чем сохранение мира. Араки вместе с Тоямой, идолом националистов, проповедовал в своих речах необходимость и неизбежность войны, а также некую неясную философию, которая, будучи очищенной от таинства мистических оберток, оказывалась не более чем набором вульгарных трюизмов. Таково было, по крайней мере, мое впечатление, когда меня пригласили на личную и конфиденциальную беседу с Араки после его отставки.

Он был отправлен в отставку почти одновременно с моим прибытием в Японию. Разрядка, ставшая результатом его исчезновения с политической сцены, предоставила Хироте удобный случай попытаться выпутаться из паутины частично совпадающих и сталкивающихся интересов обеих сторон в опасном месте Маньчжурии. Его усилия увенчались успехом, поскольку Советский Союз, степень военной готовности которого все еще была недостаточной, считал эту страну слишком ненадежной, чтобы держаться за нее. В долгом торге, проведенном по классическим канонам этого искусства, как это принято во всех восточных странах, было достигнуто соглашение относительно покупки Японией Восточно-Китайской железной дороги за сравнительно низкую цену. Лишив Советский Союз этого последнего остатка царского наследства, японский империализм получил полный контроль над Маньчжурией. Теперь опасные точки потенциальных обострений были ликвидированы, русско-японские отношения улучшились и ограничивались лишь ежегодными переговорами, касавшимися аренды рыбных промыслов близ Владивостока. Переговоры эти либо шли в виде жаркого спора и торга, либо быстро завершались к удовольствию сторон и служили для внешнего мира своего рода термометром для измерения температуры отношений между двумя странами.

Пока Хирота писал дружественные ноты нанкинскому правительству, а затишье в японском наступлении в Северном Китае сделало взаимные японско-китайские отношения близкими к нормальным, тот же Хирота 17 апреля 1934 года опубликовал сенсационную декларацию, которая не могла рассматриваться иначе, как вызов всему миру и новое унижение для Китая. Поскольку эта декларация была подготовлена Амеем, шефом департамента, она стала известна как "Декларация Амея". Но было бы более точно и более соответствовало бы характеру изложенных в ней стремлений назвать ее "Доктриной Хироты". Этой декларацией японское правительство сделало своего рода заявку на "господство" над Китаем и угрожающе прокричало на весь мир: "Руки прочь от Китая!", особенно адресуя свою угрозу тем державам, которые были сторонниками политики "открытых дверей" и "равных возможностей".

Главным поборником этой политики были Соединенные Штаты. Японская акция стала мостиком на пути к провозглашению паназиатской доктрины, выраженной в лозунге "Сфера Восточно-Азиатского сопроцветания". Но поскольку "сопроцветание" являлось не более чем идеологическим боевым кличем в войне с западными державами, "доктрина Хироты" была провозглашена с некоторой робостью и признаками нечистой совести.

Нанкинское правительство не могло отбиться от обвинений в том, что оно поддерживало отношения с Японией, хотя, возможно, и довольно неуклюже. Оно понимало, что пришлось бы пожертвовать слишком многим, пытаясь улучшить отношения с Японией, имея в виду окончательное примирение между двумя великими восточными народами. Однако, будучи реалистом, маршал Чан Кайши не мог игнорировать тот факт, что из-за общей ситуации в Китае, которая была чревата войной и революцией, страна лишена способности противостоять японской агрессии. Более того, он сознавал, что Китаю необходимо еще десять - двадцать лет нормального развития, чтобы набрать силу и создать армию и что ему придется пойти на жертвы, чтобы продлить этот период мирной реконструкции.

На протяжении этих лет, когда в Японии правили сравнительно умеренные правительства, до того как окончательно было построено авторитарное государство, Китай мог получить необходимую передышку путем предоставления японцам своего рода автономии в Северном Китае. Возможно, он тем самым ослабил узы, связывавшие центр страны с этими провинциями, не отрывая их совсем от родины и без слишком большой потери престижа. Таким образом, аппетит голодного волка был удовлетворен. Однако в Китае, как и повсюду, нравственное, личное мужество - вещь намного более редкая, чем смелость военная, и с этой точки зрения было намного безопаснее продолжать политику непреклонности по отношению к Японии, чем рисковать стать жертвой внутренней вражды и распрей, а также соперничавших группировок, которые могли воспользоваться предательством "священнейших прав Китая" в своих собственных экономических интересах.

Таким образом, сравнительно мирный период в Токио закончился, не будучи использованным Нанкином, и еще не была готова для конфликта.

В своих экономических отношениях с Великобританией и ее империей на протяжении всего периода правления Хироты Япония, скорее, находилась в обороне. Нет нужды говорить, что Кабинет пытался установить тесную дружбу с Великобританией. Это была цель, которую с энтузиазмом преследовали почти все политики, имевшие отношение к формированию японской внешней политики.

Но энтузиазм в отношении англо-японского альянса был более заметен в Токио, нежели в Лондоне. В то время и Кабинет, и старые государственные деятели, стоявшие "за троном", и экономические круги, и - "последний, но не менее важный" - военно-морской флот поддержали этот альянс. И лишь армия стояла в стороне. Однако по причинам, которые не были достаточно ясны возможно, из антитоталитарных побуждений, или по чисто экономическим мотивам - Великобритания и ее доминионы действовали в ущерб японским интересам, особенно в том, что касалось вопросов импорта и экспорта. Экономические договоры были денонсированы, таможенные барьеры повышены и даже воздвигнуты дополнительные препятствия на пути торгового обмена с Австралией, Индией, Египтом, а также, если не ошибаюсь, с Южной Африкой. Покупки австралийской шерсти были прерваны, египетский хлопок было трудно достать, а экспорт хлопковой одежды в Индию также был задушен. После длительных, затяжных переговоров эти трудности были до некоторой степени преодолены. Но постоянная угроза жизненно важной для страны циркуляции товаров, необходимость обеспечения беспрепятственного импорта сырья и экспорта готовых изделий еще больше прояснили для среднего японца тот факт, что лишь независимость экономической сферы страны от внешнего мира позволит покончить с этими постоянными угрозами ее жизненно важным интересам.

Роль Германии на протяжении всего активного периода японской внешней политики была ролью заинтересованного и бдительного наблюдателя, пока ее внимание не было отвлечено событиями внутриполитического характера, приведшими к ужасным последствиям. Чистка 30 июня 1934 года завершилась ликвидацией Рэма и его фракции и убийством десятков других людей, которые, как нас пытались уверить, были потенциально опасными врагами - такие, как генерал фон Шлейхер, например, и вызвала значительные волнения и определенные сомнения в отношении стабильности гитлеровского режима. Однако скудная информация, просочившаяся в прессу и масса самых фантастических слухов не позволили заглянуть внутрь нацистской партийной машины, и потому все, включая и жителей германских колоний, предположили, что с радикальным революционным элементом в Германии отныне покончено и что теперь СА с ее стремлением заполучить политический контроль над вооруженными силами, оказалась разгромлена. Был сделан вывод, что регулярная армия заявит о себе и что отныне Гитлер будет больше опираться на поддержку консервативных сил страны.

Неудачный путч в Вене и убийство канцлера Дольфуса дали повод для возрождения страхов, но и там, похоже, наблюдалось сильное стремление к возвращению к нормальной жизни.

В то время когда эти гангстерские методы порождали недоверие и неодобрение в обществе, смерть фельдмаршала фон Гинденбурга отвлекла внимание общественного мнения от этих злодеяний и сосредоточила его на почтенной личности одного из истинно великих людей Германии. Таким образом, даже своей смертью старый президент сослужил последнюю службу стране.

Германская община в Токио была тем более глубоко тронута этой утратой, что инстинктивно чувствовала, что с уходом Гинденбурга уходят в небытие последние остатки дорогой ей старой Германии. Предчувствие это подтвердилось, когда Гитлер узурпировал офис президента рейха и наделил себя неограниченной исполнительной властью.

Единственным событием международного значения, случившимся в Японии в течение осени 1934 года, была международная конференция Красного Креста в Токио. Делегация, возглавляемая герцогом Саксон-Кобургским, прибыла в Токио, чтобы представлять германский Красный Крест. Мне, к сожалению, помешал присутствовать на конференции и различных ее светских мероприятиях серьезный приступ бронхита, на несколько дней уложивший меня в постель и вынудивший отправиться на лечение на мой любимый курорт Нару. На этот раз мое здоровье полностью восстановилось, но следующий приступ, который я перенес год спустя, оставил мне в наследство астму, которая и вынудила меня в конце концов покинуть свой пост раньше, чем я намеревался это сделать.