Елена Прудникова - Последний бой Лаврентия Берии

• Название: Последний бой Лаврентия Берии
• Автор: Елена Прудникова
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-373-02139-5

Перед вами книга, написанная в редчайшем жанре политического детектива. Действие ее начинается 26 июня 1953 года, в день, когда в Советском Союзе произошел государственный переворот. Роман известного петербургского журналиста и писателя Елены Прудниковой посвящен тому периоду и тому человеку, о котором повествуют и исторические работы автора. Время действия – 30-е – 50-е годы ХХ века, которые называют «сталинским временем», главный герой – Лаврентий Берия, преемник Сталина, убитый заговорщиками через сто дней после начала своего правления. Историческая концепция автора шокирующее необычна, но… чрезвычайно убедительна. Рекомендуем прочесть эту книгу тем, кому небезразлична история своего Отечества. Трактовка исторических событий, данная Е. Прудниковой настолько отличается от той, к которой мы привыкли, что после прочтения романа испытываешь даже не шок, а, скорее, ощущение, как от удара по голове. В версии автора все дьяволы становятся ангелами, а вполне приличные люди – преступниками. Согласиться с этим или опровергнуть – дело каждого. Но как еще заметили римляне: «По действительному можно судить о возможном».

---

– Дело не в бардаке, – прервал его замполит. – Рассказывай.

Чем дальше говорил Павел, тем больше хмурился замполит. И когда он закончил рассказ, подумал и велел:

– Ты это… Ты на пленуме сиди, слушай, а политинформации пока не читай, не надо. Преступления Берия явно не те, о которых там говорили. Или еще не дошли до настоящей его вражеской работы, или он натворил что-то такое, о чем во всеуслышание сказать нельзя. Наши курсанты в этом живо разберутся, пойдут всякие слухи… Помолчи, не надо, немного подождем.

…И теперь майор кружил по ночным московским улицам, снова вспоминая то, что было на пленуме, и тоже хмурился – чем дальше, тем больше. Он прекрасно понимал – Строкач попросту сводит личные счеты и попутно дурит голову Маленкову и Центральному Комитету. Надо будет непременно рассказать об этом Никите Сергеевичу, чтобы знал, с кем дело имеет. Товарищ Маленков не обязан разбираться в специфике этой работы, но ведь Павел-то ее понимает!

«В апреле с. г. министр внутренних дел Украины Мешик дал мне как начальнику областного Управления МВД по Львовской области указание собрать и донести в МВД УССР сведения о национальном составе руководящих кадров партийных органов, начиная от парторганизаций колхозов, предприятий и до обкома включительно. Одновременно Мешик предложил сообщать о недостатках работы партийных органов в колхозах, на предприятиях, в учебных заведениях, среди интеллигенции и среди молодежи. Считая такие указания неправильными, так как органы МВД не должны и не имеют права проверять работу партийных органов, думая, что Мешик по ошибке или по неопытности дал такое указание, я пытался убедить его, что собирать такие сведения о работе партийных органов через органы МВД недопустимо… Я не поверил Мешику, что это задание исходит от т. Берия, так как считаю, что т. Берия как член Президиума ЦК КПСС в любое время может такие данные получить в ЦК КПСС или в ЦК Украины…

Руководствуясь своим партийным долгом, я доложил секретарю обкома партии т. Сердюку о полученном мною от т. Мешика таком явно неправильном указании…»

Павел так разозлился, что даже остановился, тихо матерясь. Вот ведь провокатор! Можно подумать, он не понимает, что органы МВД обязаны контролировать работу партийных комитетов, как и любых других органов, – именно ради того, чтобы вовремя распознавать врагов. Таких, как сволочь Черновол, второй секретарь Драгомичского райкома, предательство которого обошлось им в восемнадцать жизней. Можно подумать, про Черновола он не знает! Знает, еще как – его выявили не чекисты, а контрразведчики, уже в самом конце сорок пятого, и скандал был до неба. Контрразведчики потом рассказывали, каким матом крыл Строкача на совещании примчавшийся из Москвы начальник СМЕРШа[35] – двенадцать из восемнадцати погибших были из его ведомства, а за своих «главный волкодав» страны стоял насмерть, – а тот оправдывался, мол, партийцы… Что он говорил тогда и как повернул теперь!

«Характерно отметить, что и заместитель министра внутренних дел УССР т. Мильштейн ведет такие же разговоры. Например, в марте с. г. он мне и товарищу Ивашутину, бывшему заместителю министра внутренних дел УССР, говорил, что теперь все будет по-новому, партийные органы не будут вмешиваться так, как это было раньше, в работу чекистских органов. Начальники УМВД областей должны и будут независимы от секретаря обкома партии».

Их районный начальник УНКВД тоже оправдывался тем, что Черновол попросту приходил и требовал сведений о ходе работы. А если его пытались не допустить, метал громы и молнии на партактивах, обвиняя чекистов во всех грехах. Военные контрразведчики, мало зависевшие от района, сразу послали ретивого партсекретаря далеко и прямо, гэбисты тоже как-то отбились, а наркомвнудельцы оказались беззащитны перед напором райкома, через них и шла утечка. Да и не только в этом дело! Если бы партийцы занимались одним политическим руководством! Но ведь они лезут везде, вплоть до оперативной работы, даже сидят на допросах, а молчать их не заставишь, не обязаны. Да и плюют они на все просьбы, особенно как нажрутся!

Павел со злости стукнул кулаком по стене дома, попал по какой-то железяке – боль отрезвила, он выругался и немного успокоился. Никите Сергеевичу надо будет обязательно рассказать о Строкаче и объяснить все эти тонкости. Он ведь думает, все партийцы такие же, как он сам. Если бы так!

Что там дальше-то было, в том докладе? Дальше пошли уже дела государственные. Берия был против строительства социализма в Германии – вот ведь сволочь! Зачем тогда Берлин брали, кровью за него платили – чтобы тут же империалистам отдать? Хорошо, что не дали ему этого сделать, как он ни нажимал на Политбюро! Хотя… не дали ему, и он подчинился, ничего за спиной у Политбюро не устраивал. Взрыв водородной бомбы – с ума сойти, оказывается, у нас есть бомба, которой нет даже у американцев! – без согласования с правительством. Ну, это какие-то их внутренние дрязги… Контроль за передвижениями членов Президиума ЦК – чушь полная, как без этого их охранять? Под его влиянием Сталин дал неправильную характеристику Молотову… А это вообще вражеское заявление – предположить, будто кто бы то ни было может повлиять на величайшего из великих, товарища Сталина. И потом… он замедлил шаги, вспоминая: «В выступлении И. В. Сталина на пленуме ЦК после XIX съезда партии под влиянием клеветнических наветов со стороны вражеских элементов из Министерства внутренних дел была дана неправильная, ошибочная характеристика товарищу Молотову». И зал взорвался аплодисментами. Они совсем с ума сошли? При чем тут Берия? Ведь министром внутренних дел тогда был Игнатьев!

«Президиум ЦК пришел к выводу, что нельзя с таким авантюристом останавливаться на полпути, и решил арестовать Берия как врага партии и народа…»

Павел остановился, еще и еще раз перебирая все, что было сказано Маленковым, и вдруг с ужасом понял: в действиях Берии не было состава преступления. Он не делал ничего запрещенного советскими законами. Это было невероятное открытие, но это был факт. Почему же его арестовали? За какие грехи?

Так… а что говорил Никита Сергеевич?

«Берия был большим интриганом при жизни товарища Сталина. Это ловкий человек, способный, он очень, я бы сказал, крепко впился своими грязными лапами и ловко навязывал другой раз свое мнение товарищу Сталину, добиваясь на какое-то определенное время восстановления товарища Сталина против того или другого товарища. Это мы наблюдали. Ловкость, нахальство и наглость – это основные качества Берия…

Я глубоко убежден, что Берия не коммунист, Берия не был коммунистом, Берия – карьерист, Берия – провокатор. И не только сейчас. Товарищи, я напомню вам пленум в 1937 году. Вы помните, что с этой трибуны было заявлено, что Берия работал в контрразведке в Баку. Каминский это сказал. Тогда же было сказано, что Берия работал в контрразведке по заданию партии. Сейчас доказательств не имеется, он их не представил. Если даже скажут, что он имел действительно задание, то кто поручится, что он не работал и по другому заданию, против нас, имея прикрытие, что он работал по нашему заданию. Такой авантюрист!

…Он вносил сознание, что роль партии отошла на второй план, а когда он укрепится, тогда ее совсем уничтожит. Конечно, не физически, он не такой дурак, он все сделал бы в своих целях. Это, товарищи, опасность большая, и поэтому я делаю вывод, что он не член партии, он карьерист, а может быть, и шпион, в этом еще надо покопаться…»

Павел вспоминал и вспоминал, и чем дальше, тем больше убеждался – ни в словах товарища Хрущева, ни в остальных выступлениях не было ничего, что тянуло хотя бы на пятнадцать суток. Допустим, Берия – сволочь, провокатор и карьерист, с этим никто и не спорит. Конечно, никуда не годится, что такой человек оказался возле товарища Сталина, но ведь втереться в доверие – это не преступление. Таких людей, как Берия, надо пинком под зад вышибать из любого коллектива – но за это не сажают. Теперь понятно, почему замполит велел ему молчать…

Коротков еще раз матюгнулся и повернул к дому.

3 июля 1953 г. Пленум ЦК. Перерыв

Члены Президиума ЦК сидели и пили чай. Ничего крепче до окончания пленарного дня не полагалось. Настроение у большинства было бодрое. Все шло как по маслу, пленум ни разу не споткнулся. Захваченные привычной, памятной еще по тридцатым годам разоблачительной волной, его участники соревновались в том, кто больше грязи выльет на бывшего товарища. Члены Президиума посмеивались, обмениваясь шутками. Кто-то вспомнил старую историю, как Сталин на Ялтинской конференции назвал Берию «наш Гиммлер».

– А кто у нас нынче «наш Геббельс», а, Никита? – внезапно спросил, усмехнувшись в усы, Молотов.

– Чего? – не понял Хрущев.