Михаил Геллер - Машина и Винтики

• Название: Машина и Винтики
• Автор: Михаил Геллер
• Жанр: Философия

Михаил Геллер родился в 1922 г. По образованию историк, доктор исторических наук. В конце 60-х гг. вынужден был уехать из СССР. С 1969 года живет и работает в Париже. Профессор Сорбонны. Автор ряда книг, исследующих различные аспекты русской истории и литературы советского периода, издававшихся в Англии, Франции, Польше, Венгрии и других странах. В Советском Союзе работы М.Геллера по понятным причинам ранее не публиковались. "Машина и винтики" – первое исследование, которое приходит к новому российскому читателю. В книге анализируется и раскрывается тщательно отработанный советским государством процесс оболванивания человека, превращения его в тот своеобразный психологический феномен, который в просторечии именуется "совок". Сейчас издательством "МИК" готовится к выходу в свет трехтомное издание, которое представит правдивую и полную картину истории Советского Союза с 1917 года до его роспуска в Беловежской пуще. В трехтомник войдут книги "Утопия у власти", написанная совместно с А.Некричем, и "Седьмой секретарь. Блеск и нищета Михаила Горбачева". Работы М.Геллера отличают высокая научная объективность, ясность освещения сложных исторических процессов, глубокое проникновение в их психологическую подоплеку и искренняя боль за судьбу России. Издательство: "МИК" 1994 г. Михаил Геллер Машина и винтики. История формирования советского человека Мягкая обложка, 336 стр. ISBN 5-87902-084-3 Тираж: 1000 экз. Формат: 60х84 1/16

---

Цель, смысл жизни революционера, "человека будущего", – дать счастье, или, как Ткачев красиво выражается, "призвать на пир жизни" большинство людей – но не всех, исключая, как легко понять, врагов. Врагом же, как сказано в книге советского писателя, может быть всякий, кто "по физическим, психическим, социальным, моральным или каким-либо другим признакам" вызовет "чувство дезакорда с идеалом человеческого счастья".9

Идея дать счастье человечеству, которой одержимы "люди будущего", "революционное меньшинство", не имеет ничего общего с филантропией. "Люди будущего" хотят дать счастье другим, ибо таким образом они дают счастье себе. Ткачев справедливо добавляет, что нельзя даже говорить о жертве, которую приносят "люди будущего", потому что они – в конечном счете – делают это для себя.

Петр Ткачев формулирует важный принцип поведения "человека будущего": относительность нравственности. Провозгласив главной задачей "истребление гнезда существующей власти", признав революцию "историческим законом", Петр Ткачев утверждает, что для достижения Цели необходимо использовать все средства. Он объясняет: "Есть, например, правило, запрещающее обманывать. Но случаи обмана весьма разнообразны: в одном случае от обмана не страдает ничей интерес, в другом – страдает интерес одного лица, в третьем – интерес целой партии или сословия, в четвертом – целого народа и т. п… Мы должны признать за каждым человеком право относиться к предписаниям нравственного закона при каждом случае прямого применения, не догматически, а критически".10

В 1869 г., через год после статьи Ткачева Люди будущего и герои мещанства, создается текст, получивший мировую известность: самый яркий, самый страшный проект "нового человека" – Катехизис революционера. Программный документ тайного общества "Народная расправа" – Катехизис революционера был опубликован Правительственным вестником (№ 162) во время суда над членами общества. Вряд ли было у официального правительственного журнала много читателей, но документ, процесс, персонажи членов кружка привлекли внимание Достоевского и дали ему материал для романа Бесы.

Катехизис революционера тесно связан с именем Сергея Нечаева, руководителя "Народной расправы". До сегодняшнего дня идут споры об авторстве Катехизиса революционера: одни историки считали автором Нечаева, другие М. Бакунина, третьи полагали, что он написан двумя авторами совместно. После публикации в 1966 г. неизвестного ранее письма Бакунина Нечаеву (найденного в архиве дочери Герцена в Париже) можно считать установленным, что Бакунин не был автором Катехизиса революционера.11 В архиве в Москве был открыт дневник петербургского студента Георгия Енишерлова, участника студенческого движения 1868-69 гг. Им были сформулированы то, что можно назвать новыми принципами революционной деятельности, в частности ему принадлежит теория "партийной честности": "абсолютной честности нет, а есть лишь партийная". Среди членов кружка, в котором дебатировались новые взгляды, был никому еще неизвестный учитель Сергей Нечаев. Енишерлов вспоминает, как к нему подошел однажды "худой, с озлобленным лицом и сжатым судорогою ртом, безбородый юноша, горячо пожав руку, сказал: "С вами – навсегда, прямым путем ничего не поделаешь: руки свяжут… Именно иезуитчины-то нам до сих пор и недоставало; спасибо, вы додумались и сказали".12

Нечаев был в это время другом Ткачева и членом его кружка. Можно, следовательно, сказать, что во второй половине 60-х годов в России, в кругах прежде всего студенческой молодежи, складывается программа осуществления социальной революции путем заговора, совершенного группой революционеров, партией.13 Одновременно вырабатывается проект "революционера", "нового человека", которого Ленин назовет "профессиональным революционером". 26 параграфов Катехизиса революционера с предельной откровенностью содержали перечисление качеств, которыми должен был обладать "новый человек". Первый параграф гласил: "Революционер – человек обреченный: у него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, или даже имени. Все в нем поглощено единственным исключительным интересом, единой мыслью, единой страстью – революцией". Параграф четвертый: "Революционер презирает общественное мнение. Он презирает и ненавидит во всех ее побуждениях и проявлениях нынешнюю общественную нравственность. Нравственно для него все то, что способствует торжеству революции. Безнравственно и преступно все то, что мешает ему". Параграф шестой: "Суровый по отношению к себе, он должен быть суровым по отношению к другим. Все нежные и размягчающие чувства родства, дружбы, любви, признательности и даже чести должны быть в нем задушены единственной и холодной страстью к революционному делу".

Публицистические, теоретические статьи Ткачева, секретный Катехизис революционера, прокламация Молодая Россия по своему характеру не могли быть широко известны. Их хранение и распространение каралось законом. Но эти идеи, проект "нового человека" приобрели всероссийскую известность благодаря роману, бесспорно самому влиятельному в истории русской литературы, а быть может и в мировой литературе. В романе Н. Г. Чернышевского Что делать? – все удивительно. Он был написан в Петропавловской крепости, куда в 1862 г. заключили Чернышевского. Он был разрешен цензурой и опубликован в 1863 г. Цензор поступил логично: роман показался ему таким плохим, что он решил – читать его все равно никто не будет. Что делать? – роман действительно безнадежно плохой. Но это литература совершенно особого типа – литература идеологическая. Дж. К. Честертон ввел понятие "хорошей плохой книги". Орвелл, размышляя о книгах этого типа, спрашивая, например, кто лучше выдержал испытание временем, Конан-Дойль или Джордж Мередит, назвал лучшим примером "хорошей плохой книги" роман Бичер-Стоу Хижина дяди Тома.14 Орвелл был прав – влияние Хижины дяди Тома находится в обратной пропорции к литературным достоинствам романа, который многие современники считали причиной войны между Севером и Югом. Бесспорно, однако, что роман Чернышевского несравненно глубже повлиял на русское общество и на русскую историю, а тем самым – на мировую историю.

Название романа становится вопросом, который будет определять место человека в русском обществе до 1917 г. Ткачев ответит на вопрос "что делать?" – делать революцию. Ленин повторит в 1903 г. в книге, названной Что делать? – ответ Ткачева, добавив, надо прежде всего делать организацию профессиональных революционеров. Когда замечательный писатель В. Розанов, не желавший подчиняться моде, заявил, что на вопрос "что делать?" у него два ответа: летом собирать ягоды и варить варенье, а зимой – пить чай с этим вареньем, – он был подвергнут остракизму.

Самое поразительное в романе Чернышевского – причина его успеха и влияния – главный герой. Что делать? имеет в подзаголовке: "Из рассказов о новых людях". Сюжет романа – семейная история "новых людей". Но главный герой – Рахметов – к сюжету отношения не имеет. Автор вводит его в роман для того, чтобы представить новую революционную, а следовательно – человеческую – иерархию. Главные персонажи романа – "новые люди", ибо они обладают качествами, которые выделяют их среди русских людей того времени – они преданы революции, они отвергают буржуазную мораль. Но насколько "новые люди" выше окружающей их среды, настолько Рахметов – выше их. Он – супер-новый человек, Герой, Вождь. Еще до появления Рахметова на страницах романа Чернышевский предупреждает: "Таких людей, как Рахметов мало: я встретил до сих пор только восемь образцов этой породы".15 Рахметов – представитель высшей породы людей – первый Хомо Советикус. Об этой породе думали Ткачев и Нечаев, когда составляли свои проекты идеального революционера.

Рахметов живет только для революции – он отказался от родителей, от любви к женщине, от друзей. В жизни у него одна цель, одна страсть – революция. То, что отличает его от других – необычайно высокая самооценка. Он хорошо знает, что – нужен революции. Поэтому он тренирует себя – накапливает физическую силу (занимается спортом), интеллектуальную (читает, но только полезные книги), силу характера (спит на гвоздях – это особенно поразило поколения русской молодежи).

Быть может, наиболее поразительной чертой Рахметова была "диалектичность" его поведения. Среди принципов, которыми он руководствовался, был такой: в еде никакой роскоши, не тратить денег на то, без чего можно обойтись. Он, например, не покупал белого хлеба, сахара, фруктов. Но когда был в гостях, он "с удовольствием ел многие из блюд, от которых отказывал себе в своем столе". Это – можно понять: в гостях он ел, не тратя денег. Однако, некоторые блюда он не ел и за чужим столом. Ибо: "То, что ест, хотя по временам, простой народ, и я могу есть при случае. Того, что никогда не доступно простым людям, и я не должен есть!" Поэтому: "если подавались фрукты, он абсолютно ел яблоки, абсолютно не ел абрикосов; апельсины ел в Петербурге, не ел в провинции".16 Необычайно тонко и диалектически устанавливал для себя правила и законы Рахметов, идеальный герой русских революционеров, модель "нового человека", "соль соли земли", как называет его Чернышевский.