Айзек Азимов - ФАТА-МОРГАНА 5 (Фантастические рассказы и повести)

• Название: ФАТА-МОРГАНА 5 (Фантастические рассказы и повести)
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Издательство "ФЛОКС"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-7628-0010-5

В сборник вошли произведения популярных зарубежных писателей. Рассказы продолжают тематику предыдущих сборников «Фата-Моргана». Их отличает яркость образов, экзотичность сюжетов, неожиданность развязок. Все произведения печатаются на русском языке впервые.

---

А затем вода стала темнеть, течение становилось все более сильным, унося его с собой, и чудесное зеленое море стало превращаться в царство теней с невыносимыми кошмарами… Поток воды оказался вдруг поездом, экспрессом, который мчался, устремляясь вперед, в бесконечную темную ночь. «Мне надо ехать», — сказал Тэтчер и прыгнул. Струя воздуха подхватила его: он летел, крутя педали невидимого велосипеда. А что будет, если он сломается? Он упал… Я разобьюсь о землю!.. Я… Из густой красно-малиновой лужи вдруг появились челюсти, которые скрежетали искусственными зубами и хохотали. Оружие, оружие! Он выхватил револьвер Берка и нажал на курок. Челюсти пронзительно вскрикнули. «Поезд!» — раздался чей-то громкий голос… На четвереньках он стал спускаться вниз с железнодорожного полотна, подпрыгивая, больно стукаясь о рельсы, натыкаясь руками на гравий. «Оуууууу!.. Оууууу!» — завывал поезд, с грохотом накатываясь прямо на него, огни светились, как глаза. Да, в самом деле, у поезда были глаза и рот, полный вставных зубов, он приближался с огромной скоростью — не менее тысячи миль в час, — а между ним и сверкающими глазами поезда сидела его обнаженная жена. На ней не было ничего, кроме домашних тапочек, она накручивала кончики длинных темных волос на дуло револьвера, а двое его сыновей танцевали вокруг нее. «Кейти! Кейти!» — кричал он в исступлении. Но в горле у него все пересохло, и он не мог издать ни одного звука. Она сидела верхом на рельсах, качая мальчиков на коленях. «Кейти!» — прошипел Тэтчер и схватил ее. «А, это ты, Джордж», — ответила она и поцеловала его. Совершенно неожиданно она вновь оказалась молодой. «Кейти, поезд!» Она засмеялась: «Нет, это только молочник. Обними меня и приласкай». Он прижал ее к себе. Вдруг Кейти превратилась в Берка в том виде, в каком он остался в мастерской Тэтчера; из середины красноты защелкали зубами челюсти: «Джордж, перестань кусать ногти!» Затем на него на полной скорости налетел поезд. Он закричал и проснулся, весь в холодном поту от ужаса.

Поезд! Поезд? Да, ему было слышно, как на станцию Саутенда прибыл поезд. «Черт побери», — сказал Тэтчер и скатился с кровати. Он прислушался. Поезд отошел от станции. За окном пели дрозды, хрипло кричали чайки, кружась над скалами. Часы показывали шесть. «Сегодня они обнаружат труп», — подумал Тэтчер, направляясь в ванную комнату.

Но Тэтчер ошибался. Труп уже обнаружили. Поезд, который слышал Тэтчер и который отправился с Фенчерч Стрит в 4.25, привез свежие газеты, а с ними — сообщение о жестоком убийстве.

Дом на Лемон Три Корт был старым. Можно даже сказать ветхим. Простояв две сотни лет под разрушительными дождями, он готов был рухнуть в любую минуту. Кирпичи его пропитались сыростью, а все щели и трещины кишели различными насекомыми. Звуки и сквозняки беспрепятственно проникали в дом. Лестницы тоже были ветхими, шатались и всякий раз, когда по ним поднимались, издавали жалобный скрип. Штукатурка на обшивке держалась уже, скорее, в силу привычки. Все прогнило под крышей этого дома. Полы были особенно гнилыми. Каждая дощечка износилась, покоробилась, стала скрипучей. Всякий раз, когда Тэтчер выливал в раковину хоть немного воды, на потолке внизу оставалось мокрое пятно. Ему бы следовало помнить об этом, а также и о том, что Тобин — портной, который шил брюки — работал в ту неделю допоздна, чтобы закончить пошив целой партии белых брюк по договоренности с местным магазином.

Тобин слышал, как упал Берк. Ведь нельзя было и чихнуть в одном конце дома без того, чтобы об этом не узнали в другом. Тобин приехал из Дублина. Он был невысокого роста и всем своим видом напоминал подвыпившего гнома. Голова его была совершенно лишена волосяного покрова, но уши густо заросли волосами. Они торчали пучками, как сероватый конский волос из разорванной подушечки для булавок.

— Пусть он сгорит в аду, — сказал Тобин. — Что он там такое делает?

— По всей видимости, он упал, — ответил ему помощник.

— Ты разве не слышал, как кто-то только что поднялся по лестнице?

— Должно быть, мистер Тобин, это пришел за налогами мистер Берк.

— Пусть у него вывалятся глаза, — проворчал Тобин. — Я заплатил ему, благодарение Богу.

Шаги наверху сотрясали потолок.

— Кажется, он уходит, — сказал помощник.

— Лучше бы он вылетел через трубу, — сердито буркнул Тобин. — Давай-ка, поторопись с пуговицами, а?

Молча, не проронив более ни слова, они работали до восьми часов.

— Будь оно все проклято, — сказал Тобин. — Давай отдохнем немного. Пойдем, выпьем по стаканчику.

— Разве не должны мы закончить…

— Я здесь хозяин или нет? — сердито спросил Тобин.

Они вернулись обратно не раньше десяти и яростно принялись за работу, стараясь наверстать упущенное время. Примерно через полчаса помощник услышал, что хозяин ругается.

— Что случилось, мистер Тобин?

— А ну-ка, убери отсюда свой нос! Ты видишь, из него течет кровь. Чтоб ты сгорел в аду! — продолжал чертыхаться Тобин.

— Мой нос?

— Твой нос. Из него капает кровь.

— Но не из моего носа, — ответил помощник, проведя рукой по ноздрям.

— Тогда взгляни сюда, — сказал Тобин, указывая в его сторону. На скамейке между ними оказалось кровавое пятно размером с шиллинг.

— Как это называется? — не унимался хозяин.

— Эй, смотрите! — воскликнул помощник, показывая на потолок.

Они увидели расплывчатое красное пятно с коричневым оттенком по краям. В тот момент, когда они подняли головы, еще одна капля шлепнулась вниз.

— Неужели это кровь? — прошептал перепуганный Тобин. Пойди наверх и спроси, все ли с ним в порядке.

Заскрипела и зашаталась лестница под ногами помощника, затем с шумом и грохотом он спустился обратно.

— Дверь заперта на замок.

— Тут что-то не так, — сказал Тобин и, прикоснувшись к красному пятну на скамейке, потер большим и указательным пальцами.

— Дай мне закурить.

— Может быть, вызвать полицию?

— Я сам это сделаю, — сказал Тобин и выскочил на улицу.

Не прошло и получаса, как дверь в мастерскую Тэтчера была вскрыта под присмотром полицейского, а агент сыскной службы Нэтчбал был на пути к Лемон Три Корт.

— Вы можете заработать деньги, если сообщите в газеты, предложил помощник.

— Боже правый, конечно, — обрадовался Тобин и позвонил в редакцию «Комит».

— Сколько вы платите за сообщение об убийстве? — спросил он нетерпеливо.

— О каком убийстве?

— Меня зовут Майкл Тобин. Я живу в доме № 7 по Лемон Три Корт.

— И что же?

— На верхнем этаже нашего дома, прямо надо мной, был убит джентльмен. Полиция уже здесь.

— Какой адрес вы назвали? № 7 по Лемон Три Корт?

— Верхний этаж. Сколько…

— Спасибо, но нам стало известно об этом десять минут назад. Наш человек уже отправился туда.

— Как? Почему? Вы — грязные… — но разговор уже прервался. В трубке щелкнуло, а затем раздался гудок. Стало известно десять минут назад! Стало известно десять минут…

— Тссс! — прошептал помощник. — Приехали из сыскной полиции.

Инспектор Нэтчбал поднимался по лестнице.

Нэтчбал был неунывающим, веселым и любезным человеком, глядя на которого никак нельзя было подумать, что живет он в двадцатом веке. Невозможно было отделаться от ощущения, будто его лицо взято с портрета старинного художника — столько в нем было покоя, безмятежности и привлекательности. Скорее, люди приспосабливаются к одежде, чем одежда — к людям. Голова Нэтчбала никак не соответствовала по внешнему виду своему времени. Она бы выглядела лучше в напудренном парике, в сочетании с украшенным цветочным узором камзолом. Голова была круглой, с холеным лицом, румяными щеками и с прилизанными, коротко остриженными волосами, как будто специально приспособленная для хитрого изобретения из пудренного конского волоса. Над высокой дугой его левой брови красовалась круглая черная родинка. Щеки были полными и розовыми с тонкой лоснящейся кожей. Даже маленький изящный нос, казалось, принадлежал давно ушедшим временам. Когда губы его искривлялись в улыбке, в них чувствовалась безжалостность, беспощадность, характерные для эпохи английского короля Иакова I. Это был человек в маске. Трудноуловимое коварство пронизывало все его жесты; свое скрытое значение имел каждый быстрый взгляд из-под тяжелых нависших век. Смех его был полон мрачного маккиавеллиевского наслаждения. Казалось, он что-то знает о вас; нечто, слегка компрометирующее, тем не менее, глубоко занятное, смешное. Он был высоким, пухлым, длинноногим, с короткой шеей, некрупными руками и небольшими ступнями; разговорчивым и наблюдательным, всегда готовым пошутить и знающим толк в шутках; мягким, сочувствующим, сильным, как выхолощенный бык, и дьявольски хитрым. Именно Нэтчбал выманил злостного убийцу из его укрытия, как заклинатель змей — кобру, и отправил его на виселицу. Обладая упорством и упрямством, Нэтчбал в течение двух лет тенью следовал за капитаном Флауэром, Он напал на след капитана в Париже, хладнокровно и мужественно, с пулей ч бедре, прошел под обстрелом через танцевальный зал и арестовал era. Человек аналитического склада ума, он проводил свои расследования настолько тщательно, что выкладывал перед судьями готовые дела.