Илья Деревянко - Терпилы

• Название: Терпилы
• Автор: Илья Деревянко
• Жанр: Детектив

---

— Понятно! — не дослушав, перебил хозяин рынка. — «Эффективный оборот капитала»… И-ди-от!!! Тебя обули, как последнего простофилю! Между прочим, у вас, у русских, есть отличная поговорка: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке». Напрасно ты о ней не вспомнил при покупке «сверхдоходных» акций… Впрочем, это твои проблемы! А меня интересует лишь одно: каким образом ты собираешься возвращать долг? Молчишь? Ладно, сейчас ты станешь очень разговорчивым… и покладистым!

Расул Магометович хлопнул в ладоши. Подручные, гнусно лыбясь, втолкнули в подсобку жену Милованова Тамару: плачущую, с синяком под глазом, в разодранном платье, с заклеенным скотчем ртом. Алексей с яростным криком вскочил на ноги, бросился на подонков с кулаками, но… жестокий удар локтем в грудь швырнул его обратно на пол. Дыхание у парня перехватило, на глаза навернулись слезы.

— Мои ребята немного с ней побаловались! — поглаживая пузо, усмехнулся господин Хусейнов. — Имеют же они право на культурный отдых?! А ты, собака, вытри сопли и хорошенько запомни: последний срок пять дней! Не найдешь деньги — пожалеешь, что на свет родился! И твоя баба тоже. Найдешь — отпустим обоих подобру-поздорову. Слово мужчины!!! Кстати: не вздумай обращаться за помощью в милицию, иначе получишь женушку по почте: голову в одной посылке, руки в другой, ноги в третьей, туловище в четвертой… Понял, да?.. Прекрасно. Пшел вон! Бислан, проводи ублюдка!!!

Уже в коридоре, на полпути к выходу, до слуха трясущегося в лихорадке Алексея донесся отчаянный, протяжный стон Тамары, сопровождаемый звериным уханьем чеченцев. Очевидно, Расул Магометович снова разрешил «ребятам побаловаться»…

* * *

Очутившись на свободе, Милованов, подгоняемый страхом за свою судьбу и судьбу жены, проявил чудеса изворотливости. Взял в банке кредит под залог квартиры, за полцены загнал машину отца и драгоценности матери, буквально на коленях выпросил у друзей взаймы… В результате к исходу пятого дня ему удалось собрать необходимую сумму (благодаря грабительским процентам в три раза превышающую первоначально полученную от Хусейнова). Однако чеченец не сдержал (да и не собирался сдерживать) данного «неверному» слова. Алексея с Тамарой отнюдь не отпустили «подобру-поздорову». Вместо этого их тайком переправили в самопровозглашенную республику Ичкерия и порознь продали в рабство, как бессловесную скотину на базаре…

Глава 2

Один из лучших ресторанов г. Н-ска. 19 часов 45 минут.

— Ха-ха-ха!!! Ух-ха-ха!!! Классную аферу провернули!!! — держа в руке хрустальный бокал с шампанским, от души веселился ладный, темноволосый мужчина на вид лет тридцати с небольшим, с правильными (хотя довольно слащавыми) чертами лица, одетый в изящный костюм «с иголочки».

— Точно, Миша, блестящая операция! — хихикая, вторил ему плешивый субъект годков на пять постарше: в круглых очках, со вздернутым носом и непомерно оттопыренными ушами. — Чистая прибыль три с половиной миллиона долларов! Выпьем за успех?!

— Выпьем!

Бокалы встретились с легким звоном, французское шампанское устремилось в глотки…

Темноволосого звали Михаил Петрович Костюков, плешивого — Петр Семенович Голяков. Первый являлся подлинным, закулисным основателем финансовой пирамиды «Эльбрус», второй — его ближайшим сподвижником и одновременно — теневым бухгалтером.

Оба сидели в отдельном кабинете за богато сервированным столом и, как вы, наверное, догадались, праздновали то, что для тысяч обманутых вкладчиков стало катастрофой всей жизни. Угрызениями совести эти господа не мучились (по причине отсутствия таковой). И о судьбе покончивших с собой, сошедших с ума, проданных в рабство или просто выброшенных на улицу людей соответственно не задумывались. Главное, денег наварили! Да еще сколько! Три с половиной миллиона долларов!!!

— Видел столпотворение у касс? Вот смехотища-то! — закусив шампанское ломтиком ананаса, с ухмылкой обратился Костюков к теневому бухгалтеру.

— Ага! — рыгнув, подтвердил тот. — Забавное зрелище! Лохи-терпилы наивно воображают, будто своими идиотскими митингами сумеют чего-то добиться. Умора, да и только! Впрочем… дуракам закон не писан!!! Выпьем?

— С-с-с удовольствием!!!

— По документам к нам не придерешься, — по прошествии полутора минут проговорил Голяков с набитым ртом. — Везде подписи Коротича да пустоголовой курицы Ивашкиной. Стало быть, с них и спрос! (Зинаида Аркадьевна Ивашкина числилась официальным бухгалтером АО «Эльбрус».)

При упоминании фамилии Коротича Михаил Костюков зашелся в приступе гомерического хохота.

— Старый пень! Ой, не могу!.. До самого конца верил! Ох, балбес!.. Что мы вкладываем средства в добычу алмазов! Ну-у-у дебил!.. И обязательно расплатимся с акционерами! — задыхаясь, выхаркивал он.

Смазливое лицо основателя «пирамиды» набухло кровью, глаза горели в злорадном восторге, изо рта летели слюни. Теневой бухгалтер с одобрительной улыбочкой на дряблых губах согласно кивал в такт.

— Смотрел сегодня телевизор, — нахохотавшись до упаду и утерев батистовым платочком взопревший лоб, сообщил Костюков. — Прямую трансляцию от центральной конторы. Рожи у терпил — о-бо-ссышься! Мокрые, багровые, зенки выпучены на рачий манер! Суетятся, транспарантами машут, галдят, толкаются, права качают… Я чуть со смеху не лопнул! А потом на крыльцо выполз лопух — Коротич собственной персоной. Попробовал успокоить народ, клятвенно обещал произвести выплату дивидендов. Ему, однако, не поверили и если бы не кордон омоновцев — непременно разорвали на части. Старый хрыч поспешил ретироваться. Гы-гы-гы!!!

— И я смотрел! — погано осклабился Голяков. — Там еще одна бабенка с катушек съехала. Концерт закатила — охренеть! Ее «психовозка» забрала и отвезла в «санаторий». Ха!!!

— А Коротич начал мне на мобильник названивать, — откупорив новую бутылку, добавил Костюков. — Пришлось отключить. До чего же назойливый тип!!!

Прихлебывая охлажденное шампанское, оба подлеца цинично потешались над жертвами своей аферы и, упражняясь в остроумии, сыпали плоскими шуточками. Так продолжалось минут пятнадцать, пока подельники полностью не выдохлись.

— «Эльбрус» был великолепной затеей, с лихвой окупившей первоначальные затраты, — подытожил тогда теневой бухгалтер. — Знаешь, Миша, сейчас воистину золотое времечко! В законах — абсолютная неразбериха, у кормила государственной власти — люди вроде нас с тобой! Благодать! Но, к сожалению, это не может длиться вечно. А значит, пользуясь моментом, надо срочно браться за следующее дело! Я уже знаю, куда имеет смысл вложить капитал: вариант беспроигрышный, барыши огромадные! Об «Эльбрусе» же отныне забудем. Документальных следов мы не оставили, козлов отпущения для общественности приготовили. В общем — ажур! Наша хата с краю, ничего не знаем! — Петр Семенович подбоченился и перекосил физиономию в торжествующей гримасе.

— Не все так гладко, как ты излагаешь, — внезапно нахмурился основатель «пирамиды». И, заметив озадаченный взгляд сообщника, пояснил с кислой миной: — Видишь ли, Петя, мы с тобой погрязли в эйфории, а посему я лишь теперь сообразил: определенный след все-таки остался! Понимаешь, старый пень Коротич давно со мной знаком и вполне способен наболтать лишнего. Конечно, в «органах» да в городской мэрии завязки надежные, но тем не менее…

Теневой бухгалтер мгновенно спал с лица, побледнел, задрожал в ознобе и испуганно забегал поросячьими глазками. Хитроумный финансовый пройдоха господин Голяков являлся по характеру отъявленным трусом. Даже призрачная, эфемерная вероятность понести наказание за содеянное повергала его в состояние животного ужаса. Петру Семеновичу сразу начали мерещиться стальные решетки, угрюмая камера, нары, грубые уголовные личности, зловонная параша у двери. А возле параши — он, родимый! Опущенный урками в первый же день по прибытии. Если же вдруг с тюрьмой пронесет, им непременно займутся разъяренные акционеры «Эльбруса». В лучшем случае измордуют до полусмерти, а в худшем, в худшем…

Теневой бухгалтер жалобно шмыгнул носом, пустил мутноватую слезу, сильно заикаясь, возопил:

— М-м-миша! М-м-миш-шень-ка-а! К-к-как же б-б-быть? Я н-н-начи-наю с-с-сходить с ума-а-а!!!

— Ликвидируем Коротича, и баста! — немного поразмыслив, сказал Костюков. — Есть у меня пара надежных людишек. Все будет обставлено как несчастный случай… или самоубийство.

— А З-з-зинка?! З-з-зинка Ив-в-ваш-шкина?! — не успокаивался теневой бухгалтер. — Он-на т-т-тоже с-с-след!

— Почему? — искренне изумился основатель «пирамиды». — Эта дура набитая ни черта не знает. И не соображает — ни в жизни вообще, ни в бухгалтерии в частности. У нее не голова, а кочан капусты. Ивашкина просто подмахивала приносимые ей бумаги. Не более того!